Бруклин
В понедельник в школе Келси не могла перестать спрашивать меня про ночь пятницы. Почему вас с Джастином так долго не было? Куда вы пошли? Почему вы были так возбуждены, когда вернулись? О Боже мой, вы точно сделали это в машине! Ты мой герой! Я не ответила ни на один из ее вопросов, но по моему смущенному взгляду все и так было понятно. Маленькая часть меня хотела рассказать Келси, как это было на заднем сиденье машины Джастина, как мы чувствовали, как колеса подпрыгивают вверх и вниз, и как горячо и потрясающе это было, но, с другой стороны, это же личный момент между мной и Джастином. Я хотела сохранить этот момент, запереть его в коробке под названием «Самые потрясающие моменты в моей жизни». Но Келси не сдавалась, пытаясь узнать все у меня, пока мы не услышали, как кто-то крикнул мое имя. Я повернулась, встретившись с парой голубых глаз, сразу же узнав Калеба. — Ты Бруклин же, да? — Нерешительно спросил он, потому что я молчала. — Да. — Быстро ответила я и улыбнулась. Келси помахала мне рукой, посмотрев на меня увидимся-в-классе взглядом, и ушла. Второй звонок может прозвучать через минуту, и, если Калеб не поторопится, мы можем опоздать на урок. — Я просто хотел узнать у тебя, знаешь ли ты что-нибудь о Джазмин. — Сказал он, неловко теребя лямки своего рюкзака. — Я писал и звонил ей, но она не отвечает уже неделю. Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Калеб выглядел действительно обеспокоенным, но я не могла рассказать ему сама. Я не могла решать за Джазмин. Лучшее, что я могла сделать, это рассказать об этом разговоре Джазмин и надеяться, что она хоть как-то отреагирует. — С Джазмин все в порядке. Наверное, я увижу ее сегодня. Я скажу, что ты спрашивал о ней. Калеб казался неуверенным и слегка нахмурился. Но прозвенел звонок, и он знал, что у него больше нет времени на расспросы. — Просто скажи ей, что я хочу увидеть ее. — Неловко улыбнувшись, Калеб развернулся и направился в класс. Мне было жаль его, но я не могла выпалить ему все, как, «Ну, отец Джазмин погиб в Афганистане, и теперь она ни с кем не разговаривает, не выходит из дома и, наверное, вообще забыла о твоем существовании. Приятного дня.» Нет. Но я точно поговорю с Джазмин сегодня. Когда я дошла до класса, мне пришлось проскальзывать в него прямо перед учителем. У нас был урок английского с миссис Джонсон. Как только она села за учительский стол, начала говорить о книге, которую мы читали на данный момент, Чувство и чувствительность. Я не обращала никакого внимания на ее дискуссию с несколькими учениками — в основном с самой собой. Небольшая бумажка прилетела на мой стол. Я начала оглядываться, чтобы найти ее автора, думая уже о том, как буду убивать Келси, если она опять лезет в мою личную жизнь. Что, если бы учитель заметил ее и прочитал, что-то неприятное обо мне, как секс в машине? Это была бы моя смерть. Но Келси даже не смотрела на меня. Удивительно, она записывала что-то в свою тетрадь. Вместо этого мне подмигнул парень с голубыми глазами и блондинистыми волосами. Я почти покраснела. Нейт только что подмигнул мне? Когда он увидел, что я еще не читала записку, указал на нее подбородком. Я повернулась обратно, проверив, что миссис Джонсон все еще не обращает на нас никакого внимания, и развернула бумажку. Встретимся в следующие выходные, чтобы поработать над проектом? :) Я быстро написала 'конечно' в ответ и кинула записку обратно, которая приземлилась рядом с партой Нейта. Он быстро поднял ее с типичным у-меня-упала-ручка предлогом. Я увидела, как он что-то снова писал. Он что, не мог подождать, пока урок не закончится, чтобы мы могли все нормально обсудить и не бояться, что нас могут поймать? Ко мне снова прилетела бумажка, и, проверив, что все чисто, я раскрыла ее. Не против, если мы будем у меня? Отец пригласил гостей на обед, и мне надо быть там. Мы можем пойти в библиотеку, но мне придется уехать пораньше. Я хотела отказаться, но Нейт не дал мне выбора. Мы должны были много работать над проектом, чтобы сдать его вовремя. Я повернула голову в сторону Нейта и кивнула. Он улыбнулся мне, и я надеялась, что это не принесет мне никаких проблем. Я уже знала, что Джастину не понравится эта идея еще больше, чем мне.***
После того, как я забрала Томми, я не могла поехать сразу к Джастину. Он не смог приехать за Джексоном, — по неизвестной мне причине — так что дети сейчас играли с машинками Томми в его комнате. Если честно, я была немного расстроена, почему Джастин ничего мне не объяснил. Я не хотела совать свой нос, он это было подозрительно. Дети перекусили печеньем Oreo и молоком, пока я терпеливо ждала, когда Блейк вернется домой, чтобы я смогла уехать. Мне нужно было поговорить с Джазмин, — в приоритете — но также я хотела услышать, что мне ответит Джастин, когда я снова спрошу, чем он был занят сегодня. Часть меня была готова услышать подготовленную ложь. Раньше Джастин всегда был откровенен о своем местоположении, так что, если на этот раз — нет, я имею право волноваться. Наконец, входная дверь открылась, и Блейк вошел, прокричав «Я дома!». Он казался счастливым. Подозрительно счастливым. Я приложила пальцы к вискам. Боже, я начинаю воображать того, чего нет. В таком темпе я превращусь в ту безумную женщину с кошками из The Simpsons. Я не стала терять время, сказав Джексону, что нам пора ехать, и пообещала ему минимум пять раз, что он поиграет с Томми в другой раз. Блейк не жаловался, когда я сказала ему следить за Томми, потому что я еду к Джастину. Это было впервые. Он ныл каждый раз, когда оставался нянькой. Поездка казалась бесконечной. Я все время стучала пальцами по рулю. Джексон забавно смотрел на меня, подпевая песням по радио. Кажется, ему нравится мой музыкальный вкус. — Не можешь дождаться встречи с моим братом, да? — Дразнил он меня, дергая бровями. Это напомнило мне о Джастине, и я улыбнулась. Крупный и приветливый на вид мужчина открыл дверь квартиры, когда Джексон постучался. Я сразу узнала в нем его дедушку, отца Пэтти. Брюс — так его звали — был на похоронах Джереми с Дианой, его женой. Не то чтобы меня с ними кто-то знакомил. Не что бы они приложили усилия, чтобы узнать меня. Они даже не сказали Джастину больше пару слов. Я видела, что это причиняет ему боль и, следовательно, мне. Поэтому я была не особо любезной по отношению к ним. Трудно быть жестокой по отношению к пожилым людям, но также трудно хорошо относится к тем, у кого есть что-то против твоего парня. Думаю, они знали, кто я такая, но считали, что я просто девушка на неделю. Боже, они, наверное, даже думали, что я шлюха. Отсюда и их отстраненность. Брюс сразу же поднял Джексона на руки, как только открыл дверь. Он коротко поприветствовал меня, когда увидел, что я захожу внутрь. Его выражение лица стало слегка удивленным, и у меня появилось дикое желание закричать, что я не шлюха, с которой его внук спит — я была той девушкой, которая заставила его перестать спать со всеми. Почти так же сильно мне хотелось кричать о том, что Джастин нуждается в его бабушке с дедушкой, и что им стоит перестать себя так отвратительно вести. Джексон странно смотрел то на меня, то на дедушку, наверное, не понимая, почему его дедушка — первый из его семьи, кому я не понравилась. Да даже Джазмин полюбила меня. Если старик и заметил взгляд Джексона, то проигнорировал его, вздохнул и отпустил его обратно на пол. — Ты голоден, Джексон? Он покачал головой. — Нет. Брук накормила меня. — Сказал он, улыбнувшись мне. Я слегка покраснела под изучающим взглядом Брюса и заметила Пэтти и ее маму, они разговаривали за чашкой чая. — Здравствуйте. — Сказала я, неловко махнув рукой. Пэтти улыбнулась, но в ее глазах больше не было того блеска, что раньше. — Спасибо, что привезла Джексона, милая. Я не знала, что Джастин не заберет его, и сама не могла сделать этого. — Все нормально. Джексону нравится играть с Томми, да? — Я посмотрела на мальчика, который стоял еще на том месте, где дедушка поставил его. Он быстро кивнул головой. — Вы не знаете, где Джастин? — Я узнала, что он ушел от Джазмин, так что можешь… — Пэтти замолчала, печально вздохнув. Она знала, как и я, что Джастин что-то скрывает, и она была напугана. Я не могу винить ее. Я молилась всем Богам, чтобы Джастин не занимался ничем опасным, рискованным и вызывающим в будущем проблемы. — Джазмин разговаривает? — Я чуть не вскрикнула слишком громко. Перед тем, как Пэтти бы ответила, Диана спросила. — Ты девушка Джастина? Я была немного ошеломлена ее тоном, учитывая то, что я еще была вежливой и проследила за тем, чтобы ее маленький внук добрался до дома целым и невредимым. — Да. — Быстро ответила я. Диана быстро осмотрела меня через свои очки, как будто я не заслуживала любезности от ее семьи. — Мы вместе уже несколько месяцев. — Мило добавила я, эффективно закрывая ее готовый-к-разговорам рот. — О. — Все, что сказала Диана, и кивнула. Пэтти неловко улыбнулась мне. Наверное, не очень приятно, что у твоих родителей такое отвращение к твоему первому ребенку. — Мы никогда не слышали о том, что у Джастина есть девушка. — Брюс впервые заговорил со мной, не считая приветствия у двери. Джексон, наверное, ушел в свою комнату, заскучав от неловкой беседы, которую мы вели на кухне. Пэтти спасла меня. — Бруклин его первая серьезная девушка. Она поддерживает не только Джастина, но и всех нас. — Сказала она, и по тому, как ее глаза заблестели, я поняла, что она думает о своем муже. — Джереми любил ее. Мне захотелось плакать. Я скучала по Джереми. Диана успокаивающе погладила Пэтти по руке. Брюс прочистил горло. — Кажется, мы многого не знаем о жизни Джастина за последнее время. Если за последнее время вы подразумеваете четыре года, то да, не знаете. Я представила, как Джастин закончил старшую школу, получил водительские права, его восемнадцатилетие… те моменты, которые подростки любят отмечать. Затем я представила, как ему бы хотелось, чтобы его бабушка и дедушка были с ним в эти моменты. Злость охватила меня. Вы не можете поворачиваться спиной к членам своей семьи только потому, что они когда-то облажались. Особенно, когда они облажались и теперь нуждаются в помощи. — Джастин сильно изменился. Его поведение стало намного лучше, он растет и не попадает больше в неприятности. — Гордо сказала Пэтти. Я улыбнулась, зная, что являюсь частью этого. Диана сжала губы в тонкую линию. Она, наверное, начала чувствовать вину. Брюс смотрел вниз. Думаю, они скучали по их внуку, но боялись признаться в этом. Боялись его. Но они же должны знать, что он не может навредить невинному человеку. Они должны. Не думают же они, что их внук хладнокровный псих? Что самое плохое он сделал? Гонки? Продажа наркотиков? Граффити? Если забыть о случае с Майклом, Джастин не так уж плох. И сейчас он не был таким, как раньше. Тот факт, что его семья сдалась, только подстрекал его. Когда люди, которых вы любите, теряют веру в вас, вы можете делать то, что вам хочется. — Вы должны поговорить с ним. Я думаю, он сильно скучает по вам. Сейчас ему нужно чувствовать любовь больше, чем когда-либо. — Сказала я Диане и Брюсу. Джастин никогда бы не признался, как сильно ему нравится слышать эти три слова, но я знала это. — И это не так уж и много. Пэтти благодарно улыбнулась мне, хотя, думаю, она уже пыталась говорить с ними и до меня. Я решила, что пора проверить Джазмин. Пэтти упомянула, что она заговорила, даже если она просто сказала, как видела, что Джастин ушел, но надежда уже была. Я извинилась, сказав, что хочу увидеть Джази, и Брюс и Диана больше не смотрели на меня холодными взглядами, они как бы говорили, «Добро пожаловать в семью.», или что-то в этом роде, но это уже какое-то начало. Они сказали, что им пора, они остановились в каком-то маленьком отеле неподалеку. В квартире не хватило бы места для еще двоих людей. Дверь в комнату Джазмин была закрыта. Джексон был в гостиной, наверное, она выгнала его вместе с игрушками. Мне было жаль малыша, потому что он не понимал масштабов того, что происходит в его семье. Тяжело вздохнув, я постучала костяшками пальцев в дверь. Никакого ответа не было, но после еще одного продолжительного стука, я услышала шарканье. Джазмин открыла дверь с угрюмым выражением лица, и меня удивило, что она тут же не захлопнула ее перед моим лицом. Вместо этого она легла обратно на кровать, одетая в пижаму, и не моргая уставилась в потолок. Не смотря на то, что выглядела она уже менее бледной, — результат того, что она вышла из дома — мало чего изменилось. Опухшие глаза, грусть и растрепанные волосы. — Привет, Джази. — Тихо сказала я, садясь рядом с ней на край кровати. Она не ответила. Я облизала губы, стараясь сохранять спокойствие. — Я разговаривала с Калебом сегодня. — Начала я, надеясь, что она закатит глаза, фыркнет или изменит выражение лица на какого-хера. Но все-таки голова Джазмин немного дернулась при упоминании его имени. После она покраснела. — Он спрашивал меня о тебе. — Продолжила я, стараясь скрыть торжествующую улыбку. — Сказал, что пытался дозвониться тебе, но ты не отвечала. Он волнуется. Я сделала паузу, во время которой, кажется, Джазмин обдумывала мои слова. — Я видела пару сообщений. — Ответила она, и ее голос был хриплым из-за того, что она долго не использовала его. На этот раз я не смогла сдержать улыбки. — Почему не ответила? — Спросила я, осторожно взяв ее за руку. Она не оттолкнула меня, но и не сжала в ответ. Шаг за шагом, напоминала я себе. — Я-я не знаю, что сказать. — Она быстро взглянула на меня. — Я не уверена, что хочу, чтобы он знал. Ей не нужно было уточнять, о чем она. — Почему нет? — Я не хочу, чтобы люди жалели меня. — Она усмехнулась. — Сегодня в школе все смотрели на меня с сожалением и что-то бормотали каждый раз, когда я проходила мимо. — Она снова посмотрела на меня с грустью в глазах. — Я ненавижу это дерьмо. — Я понимаю. — Сказала я, радуясь, что она показывает хоть какие-то эмоции, даже если это негатив и ругательство. — Но я не думаю, что Калеб будет вести себя так. Может, он поможет тебе отвлечься. — Предложила я, мягко убирая челку с ее лба свободной рукой. Джазмин закрыла глаза, и я побоялась, что она заплачет, но ничего не произошло. Джази ничего не ответила, и, когда прошла минута или две, я снова решила проявить инициативу. — Ты можешь не говорить ему. Пока не будешь готова, я имею виду. Уверена, он поймет. Опять без ответа. Я сделала глубокий вдох. Так тяжело ее разговорить. — Он нравится тебе, Джазмин? Она открыла глаза, уставившись на меня. — Я не знаю? — Это прозвучало больше как вопрос, а не заявление. На этот раз я решила промолчать, дав ей время обдумать мой вопрос и свой ответ. — То есть он очень хороший, и он красивый и милый. — Начала она после некоторого молчания. — И он не пытался лапать меня, когда мы были в кино, в темноте. Думаю, это что-то значит. Я засмеялась. Калеб, наверное, побоялся бы трогать Джазмин без письменного соглашения. Джазмин послала мне что-то наподобие улыбки, ее губы слегка дернулись. — У… меня появляются эти тупые бабочки, когда мы целуемся, — она покраснела, признаваясь в этом, — и после нашего второго свидания, я действительно хотела увидеться с ним еще. Он звонил мне пару раз до того, как папа-ну, знаешь. Но он не надоедливый. — Кажется, он нравится тебе. — Ответила я. Джазмин выдохнула. — Кажется, да. — Она, наконец, сжала мою руку в ответ. Я усмехнулась. — Хочешь, чтобы я передала ему что-нибудь завтра в школе? Она покачала головой. — Нет, думаю, я сама позвоню ему. — Джазмин приняла сидячее положение. Я подняла брови в удивлении. — Это хорошо. — Я подала ей телефон, что лежал на тумбочке у кровати. — Я оставлю тебя. Джазмин прикусила губу, будто она нервничала, но возбуждение танцевало в ее до этого безжизненных глазах. Я бы отдала все, чтобы никогда ее больше такой не видеть. Прежде чем выйти, я снова повернулась к ней. — Ты же знаешь, что я всегда здесь, если тебе что-то понадобится, да? Ты можешь позвонить мне, когда будешь готова поговорить. Она кивнула, и мне хотелось танцевать от счастья. — О, и скажи что-нибудь своей маме. Она беспокоится и будет рада, что твой раздражающий голос вернулся. — Я игриво закатила глаза. Она кинула в меня подушкой, слегка смеясь. — Мой голос не раздражающий. — Как хочешь, соплячка. — Сказала я, зная, как это прозвище раздражает ее. Она злобно посмотрела на меня, но вскоре улыбнулась. — Спасибо, Бруклин. — Всегда пожалуйста. — Сказала я и закрыла за собой дверь, оставляя ее одну.Джастин
Приход домой был похож на прыжок в самый холодный бассейн после сауны. Холод снаружи почти что заморозил мои пальцы, но, когда я закрыл за собой дверь нашей маленькой квартиры, мне тут же захотелось раздеться. В доме было центральное отопление, которое либо было сломано, либо управлялось каким-нибудь сумасшедшим. В квартире всегда было так жарко, что мне приходилось открывать окно и ходить чуть ли голым зимой, а летом мы поджаривались, как чертовы курицы, потому что не было кондиционера. Я повесил куртку и стряхнул снег с волос, прежде чем войти на кухню. Пахло тушенной свининой — вкусно — и чем-то еще. Девчачий, сладкий, Бруклинский запах. Без сомнения, это были ее дорогие духи. Но я понятия не имел, что она здесь. Мама поприветствовала меня, и я увидел подозрение в ее глазах. Она прекрасно понимала, чем я занимался сегодня. Я вытянул белый конверт из кармана и протянул ей. Она взяла его свободной рукой, которой не помешивала свинину. — Что это? — Спросила она, нахмурив брови. — Деньги. — Просто ответил я. Она покачала головой. — Откуда они у тебя? Я отвернулся от нее, не в состоянии лгать, когда она так пристально смотрит на меня. Я отошел, открыл холодильник и достал банку пива. Последнюю. Я открыл ее, снова повернувшись к маме. — Нам нужно сходить в магазин. — Заметил я. Мама все еще пристально смотрела на меня. Она знала, что должна была принять эти деньги, — они нужны ей — но боялась того, откуда они. Я не винил ее, они были черными. — Джастин, — Начала она, но я перебил ее, мое сердце разбивалась от этого ее взгляда. — Мам, все нормально. Просто возьми деньги. — Заверил ее я, делая большой глоток пива. Также нормально, как продавать траву в старшей школе. Если с моей точки зрения, то все не так уж и плохо. По крайней мере, мне не пришлось применять физическую силу сегодня. Пэтти даже не ругала меня за то, что я пью пиво перед ужином, я понимал, что это из-за того, что у нее не было сил сражаться со мной. В коридоре захлопнулась дверь, и я посмотрел на выход из кухни. Бруклин вошла, спрятав руки в рукава ее сиреневого свитера. — О, привет, Джастин. — Сказала она, посмотрев на меня. Она что, только что вышла из комнаты Джази? — Что ты здесь делаешь? — Это получилось более резким, чем я хотел. Бруклин вздрогнула. — Кто-то перекинул на меня своего брата. — Ответила она в таком же тоне. Я отвернулся. Точно. Джексон. — Я не думал, что ты все еще будешь здесь. — Я пожал плечами, делая еще глоток пива. Бруклин с отвращением посмотрела на него. Я знал, что ее расстраивало то, что я пью, особенно после моего дня рождения. Не то чтобы он закончился плохо… — Ты останешься на ужин, милая? — Спросила Пэтти, стараясь, наверное, растопить это ледяное напряжение, которое внезапно возникло между нами. И это моя вина. Я был груб с Бруклин. Я оставил на нее своего брата. Не объяснил ей ничего. И она заметила белый конверт на тумбочке. — Спасибо, Пэтти, но я пойду. Я обещала родителям, что вернусь домой до восьми. — Вежливо отказала она, но ее голос ожесточился, когда она взглянула меня. Черт, она злится. Бруклин вышла в коридор, собираясь взять свои вещи и уйти, но я остановил ее. Мама посмотрела на меня этим исправь-все взглядом, и я схватил Бруклин за плечо, прежде чем она смогла сделать бы еще один шаг, и развернул ее. — Что? — Пробормотала она. Дерьмо. Черт. Она не злилась, ей было больно. И это было еще хуже. — Останься. Позволь мне все объяснить. — Чуть ли не умолял я. Не в моем стиле, но это было необходимо. — Я не могу остаться. Я сказала, что мне надо быть дома до восьми. Ты вообще слышал меня? Я втянул воздух. Да, я заслужил это. — У тебя еще есть полтора часа, прежде чем тебе действительно надо будет идти. — Сказал я, а затем. — Пожалуйста. Она тряхнула плечом, чтобы скинуть мою руку, но кивнула. — Хорошо. Говори. — Пойдем в мою комнату. — Сказал я, взяв ее снова за руку. Она неохотно позволила мне. Когда мы прошли мимо моей мамы, она казалась счастливой, что я постарался исправить это, а не добавил в список вещей, которые невозможно будет исправить. Она была счастливее, чем раньше. Она уже долго не была такой. Уже даже не шутила, чтобы мы не закрывали дверь моей комнаты, как раньше. Как только мы зашли в комнату, Бруклин села на кровать, выжидательно посмотрев на меня. — Ну, объясняй. Я сделал несколько шагов от одной стены комнаты до другой, снимая в это время толстовку. Я хотел открыть окно, но знал, что Бруклин не понравится это. — Я был кое-чем занят. — Медленно произнес я. — О, серьезно? — Она притворилась удивленной, прежде чем саркастически фыркнуть. Я остановился и взглянул на нее. — Я был с Тайсоном, понятно? — Я лгал. — Ему нужна была помощь с машиной. — Снова ложь. — У Тайсона нет машины. — Сказала Бруклин, в ее голосе была горечь и обида, будто она не могла поверить, что я так открыто лгу ей. — Общая машина. Фургон. — Объяснил я. — Батарея села, когда он использовал его, так что ему нужна была помощь, чтобы съездить в магазин. — Мне казалось это убедительным. — Я надеюсь, что ты не врешь мне. — То, насколько искренне она сказала это, сжало мою грудную клетку. — Не вру. Она отвернулась. Ее глаза заблестели. Дерьмо. Только не плачь. Все, что угодно, только не плачь. — Почему ты такой отстраненный в эти дни? Ты почти не разговариваешь со мной, а когда делаешь это, то похоже все на ложь. И я хочу помочь тебе, но ты не даешь мне. Такое ощущение, что все, что тебе сейчас надо, это секс, и даже это не — Я прервал ее бессвязную речь и поднял на ноги. Я прижал ее голову к своей груди, крепко сжимая в своих объятиях. — Я обещаю, что не вру тебе, хорошо? Я просто разбираюсь со всем по-своему. Я стараюсь открыться, но это сложно для меня. Ты же понимаешь это, да? — Мне было гораздо легче лгать ей, смотря в стену, а не в ее глаза. — Я стараюсь. Бруклин вздохнула, поднимая голову, и вытерла слезы с глаз. — Хорошо, если это так. — Я клянусь, тебе не о чем волноваться. — Я погладил ее щеки большими пальцами и поцеловал в лоб. — Ты вышла из комнаты Джазмин, она разговаривала с тобой? — Я сменил тему, прежде чем вина не заставит меня во всем признаться. — Да. — Ответила Бруклин. — Немного, но она начала открываться. — Не то, что ты, почти слышал я. Несмотря на это, мои губы дернулись вверх. — Я хочу увидеть ее. — Подожди, не сейчас. — Бруклин схватила меня за запястье. — Она занята. — Что значит, она занята? — Я нахмурился. — Она звонит Калебу. — И кто этот, черт его возьми, Калеб? — Резко спросил я, нахмурившись еще сильнее. Бруклин цыкнула. — Парень, который ей нравится. Тот, который заслуживает доверия, помнишь? — Не помню, чтобы я соглашался с этим. Последнее, что ей сейчас нужно, чтобы какой-нибудь мудак крутился рядом. — Я снова попытался выйти, и Бруклин снова остановила меня. — Боже, Джастин. Оставь ее. Калеб хороший парень, и Джазмин достаточно взрослая, чтобы самой принимать такие решения. — Разозлилась ли Бруклин снова? — Ты злишься? — Спросил я. — Я не злюсь, просто устала. Это была долгая неделя. — Бруклин вздохнула. — Сейчас понедельник. — Заткнись. — Она ударила меня в плечо, но слегка улыбнулась. — Я скучал по тебе. — Прошептал я, — что на этот раз было не ложью — прижав ее к стене. — Правда? — Тихо спросила она, поглаживая меня по груди. — Ага. — Ответил я, прижимаясь к ней еще ближе. Не то чтобы она возражала. Бруклин прикусила нижнюю губу, смотря на меня из-под ресниц. Ее тревога еще не совсем исчезла, но я знал, что страсть побеждает. Я переплел наши пальцы, целуя Бруклин в нос. Она захихикала, но наклонила голову так, чтобы наши губы соединились. Мы оба явно скучали по этому, потому что целовались, как голодающие животные. Через некоторое время я отпустил руки Бруклин и положил свои на ее бедра. Она тут же отстранилась. — Твоя мама дома. Прекрати. — По ее голосу было понятно, что она не хотела, чтобы я прекратил. — Не похоже, что ты хочешь этого. — Прошептал я, подтверждая свои слова поцелуем в ее слабое место между шеей и плечом. Она покрылась мурашками, и я усмехнулся. Бруклин запустила пальцы мне в волосы и застонала, когда я вернулся к ее губам. Я не буду заниматься сексом, когда дома кто-то есть (мама один раз поймала меня с цыпочкой, и этого было достаточно), но безвредные страстные поцелуи никому не помешают. Я начал тащить Бруклин к кровати. — Кажется, я снова нуждаюсь в тебе. — Пробормотал я между поцелуями, скользя руками по ее коже под свитером. — Не злоупотребляй моей добротой. — Пробормотала она в ответ, оттянув мою нижнюю губу зубами. Та ночь была безумной, если честно, помогала забыться. Бруклин была права. Все то время, что мы были в моей машине, я совершенно не помнил о своих проблемах. Даже если это было на короткий промежуток времени, я был благодарен. Поэтому я целую ее сейчас? Потому что я забываюсь, когда чувствую ее губы на своих? Это звучит эгоистично, особенно потому, что я не хотел думать сейчас о том, что солгал ей. Делало ли это меня мудаком? Уверен, что ответ — да. Но это чувство онемения было таким прекрасным, что я не хотел, чтобы это заканчивалось, особенно, когда я паршиво чувствовал себя весь день. Бруклин игралась с моими волосами, — потому что знала, что мне это нравится — пока мы целовались все с той же страстью. Я не могу оттолкнуть ее от себя, это тоже ранит ее чувства. Черт, могу ли я сейчас сделать хоть что-нибудь, что не ранит ее чувства? Моя внутренняя моральная борьба с самим собой была прервана звонком моего телефона. Бруклин застонала, она выглядела такой же раздраженной, как я себя чувствовал. Она поднялась с меня, поправляя свитер, пока я быстро застегнул ее бюстгальтер, который, кажется, даже сам не заметил, когда расстегнул. Она подошла к столу, на котором лежал телефон; экран снова был черным. Дерьмо. Я выхватил телефон из рук Бруклин, прежде чем она смогла бы увидеть хоть что-нибудь. Я забыл о сегодняшней ночи и об информации, которую ждал. Бруклин подозрительно посмотрела на меня. Я никогда не прятал свой телефон от нее. Если она хотела прочитать неуместные сообщения от Тайсона, я не имел ничего против. Однажды она сделала это и поклялась себе, что больше никогда не сделает это снова. — Кто это? — Спросила она. Страсть полностью рассеялась, оставив нас двоих, тяжело дышащих, в напряжении. — Тайсон. Я знаю, что тебе не нравится читать его сообщения, поэтому забрал телефон. — Я пожал плечами. Не сильно убедительно, да? — Ты даже не видел его имя на экране. — Указала она, сложив руки на груди. — Мне и не надо. Я знаю, что это он. Она посмотрела на меня ты-правда-думаешь-что-я-поверю-в-это? взглядом, но ничего не сказала. Ее глаза снова стали грустными, и я задался вопросом, как я умудряюсь все всегда портить. — Я пойду. — Пробормотала Бруклин. На этот раз я не попытался остановить ее. — Я провожу тебя. В конце концов, мне надо было знать, что она доберется до дома в целости и сохранности, ляжет на свою аккуратно заправленную кровать с романом или уроками, или что она там еще делает, и я смогу покинуть дом сегодня ночью. Моя первая гонка после двух лет перерыва действительно большое событие, — и Энтони был в восторге от этого — я и сам с нетерпением ждал ее. Я надеялся, что она, как и Бруклин, тоже поможет мне избавиться от всего этого дерьма, что сейчас происходило в моей жизни и голове. Это не хороший способ, чтобы справиться со всем, но я никогда не говорил, что я хороший парень.