Джастин
Черт. Я надеялся, что Бруклин не заметит эту ужасную, сделанную Тайлером, царапину. Я уже разобрался с ним из-за этого — из-за чего у меня порез на губе, но, к моему удовольствию, я сломал ему нос. Снова. Кажется, я уже два и три раза слышал хруст его сломанного носа. — Какой-то мудак сделал это ночью. — Солгал я, открывая пассажирскую дверь для Бруклин. — Еще один вопрос. — Сказала она, подняв указательный палец. — Должна ли я верить, что наше свидание не провалилось? Ну разве она не эксперт в сарказме. Я с раздражением посмотрел на Бруклин, но она даже не сдвинулась. — Когда-то ты доверяла мне. — Заметил я, аккуратно пихая ее в машину. — Когда-то ты говорил мне правду. — Ответила она и хлопнула дверью. Имела ли она в виду, что узнала о уличных гонках? То есть она достаточно умна, чтобы не поверить, что кто-то поцарапал мою машину ключом веселья ради. Бруклин может быстро узнать, что на самом деле произошло — Тайлер поцарапал бок моей машины своей. Кто вообще приделывает шипы к своей машине? Это вообще законно? Я глубоко вдохнул перед тем, как сесть за руль. Я серьезно надеялся, что мы хорошо проведем время, несмотря на то, что было до этого. И где-то глубоко внутри, я ругал себя за это, потому что это моя вина. Всегда моя вина. Мы признали это уже давно. Я выехал со стоянки, стараясь изо всех сил игнорировать стоящие в глазах Бруклин слезы. Я не знал из-за чего они, злости или грусти. Может, и из-за того и из-за другого. Кажется, я все только порчу. Я ранил ее и оттолкнул от себя, каждый раз желая, чтобы она вернулась обратно из-за своих эгоистических причин. Я нуждался в ней и убедил себя, что это нормально вернуться к ней и делать вид, что я не веду двойную жизнь. Но что, если бы я ей все рассказал? О гонках, наркотиках, Энтони, хотела бы она все еще быть со мной? Я сомневаюсь в этом. Я открыл рот, мое сердце хотело рассказать ей все, о чем я сейчас думаю, но слова не выходили. Мой рассудок не позволял. Я слишком боялся открыться Бруклин. Это паршиво, потому что причина, по которой я вернулся к своему прошлому, заключалась в том, что я хотел справиться с болью смерти отца. И Бруклин знала это. То, чего она не понимала, почему я не нашел другой способ, чтобы сделать это. И мне правда хотелось, но я убедил себя, что могу только так, что достоин только такого пути. Вся поездка до дома проходила в неуютной тишине. Бруклин смотрела в окно, не произнеся ни слова. Она даже никак не отреагировала, когда я включил ее любимую радиостанцию. Я был готов слушать эту ужасную поп-музыку ради нее. Вина грызла меня изнутри, оставляя тошнотворное чувство после себя. Когда я остановился перед домом, Бруклин даже не отстегнулась. Я повернулся на своем кресле, чтобы посмотреть на нее. Притворство, что все у нас хорошо, только ухудшило отношения между нами. Мы все равно должны поговорить, рано или поздно, и я уже хотел сбросить этот тяжелый груз со своих плеч. — Пойдем со мной. Я обещаю, что мы поговорим. Серьезно поговорим. — Сказал я, пытаясь взять ее за руку. Она быстро спрятала ее под бедро, что было как удар ножом в живот. — Я так больше не могу, Джастин. — Прошептала она, не отрывая взгляд от лобового стекла. — Я люблю тебя, но это убивает меня. — Она, наконец, повернулась ко мне. В ее глазах были слезы, и уверен, что она изо всех сил старалась не расплакаться. Мое сердце замерло. Я виноват в этом. Я еще никогда не чувствовал себя так ужасно, но она все еще сказала мне эти три слова. Она все еще любит меня, а я не заслуживаю этого. Большими пальцами я дотронулся до ее щек, чтобы стереть слезы, которым все-таки удалось скатиться с ее глаз. Затем Бруклин позволила себе расплакаться и, наконец, отстегнула ремень безопасности. — Черт. — Пробормотал я себе под нос. — Не плачь. Принцесса, не плачь. Пожалуйста. — Мое сердце разбилось. Я чувствовал эту физическую боль. Я был экспертом в причинении боли этой девушке, не так ли? Бруклин не сопротивлялась, когда я обнял ее, прижимая ее трясущееся тело к своей груди. Она не переставала плакать. — Прости меня, малышка. Пожалуйста, не плачь. — Шептал я, поглаживая ее по волосам и прижимаясь губами к голове. Я не заслуживаю ее. Она слишком хороша для меня. Она не заслуживает того, чтобы проходить через все это только потому, что ее парень — эгоистичный ублюдок. Через некоторое время тело Бруклин расслабилось, и она перестала плакать. Она продолжала шмыгать носом, когда отстранилась от меня, ее глаза были красными и опухшими. Моя толстовка промокла от ее слез, что заставило меня почувствовать себя еще хуже — если такое вообще возможно. Я не мог смотреть на нее, не чувствуя боли в груди, как будто кто-то, не переставая, тыкал в меня ножом. Бруклин вытерла глаза рукавами пальто, возвращая взгляд обратно на лобовое стекло. — Пойдем. — Хрипло сказала она. Ошеломленный тем, что она хочет провести со мной еще некоторое время, я выскочил из машины, чтобы открыть ей дверь. Но она меня опередила и не смотрела на меня, пока мы не зашли в мою квартиру. Как я и ожидал, дома было пусто. Теперь, когда я пообещал Бруклин, что мы поговорим, я хотел, чтобы кто-то все-таки был здесь. Не то что бы это остановило Бруклин от ее допроса. Я налил и протянул ей стакан холодной воды. — Что я могу сделать для тебя? — Спросил я, прижимаясь бедром к тумбе на кухне. — Ты серьезно? — Спросила Бруклин, посмотрев на меня; уже пустой стакан трясся в ее руке. Я глубоко вдохнул. — Хорошо. Я мудак. И мы оба знаем это. — Начал я. — Я облажался, как обычно. Я заставил тебя расплакаться. Я сильно обидел тебя. И я ужасно себя чувствую из-за этого. Ты даже не можешь представить, насколько ужасно я себя чувствую. — Я сделал пару шагов к ней. Она прислонилась спиной к стене. — Прекрати говорить это 'Я облажалася, но все нормально, потому что я всегда делаю это'. — Сказала Бруклин, издевка слышалась в ее голосе. — Чтобы ты знал, ты сам выбираешь, кем ты можешь быть, Джастин. У тебя нет в ДНК структуры, которая гласит 'Это тело принадлежит мудаку, значит, он будет вести себя так'. Я вздрогнул от ее сурового тона, но и не мог винить ее в этом. — Все не так просто. — Сказал я, проводя рукой по волосам. Бруклин опустила стакан на стол. — Еще одна твоя тупая отмазка. — Она раздраженно вскинула руки вверх, переходя в другую часть маленькой кухни. — Я так устала от этого. Ты сам отвечаешь за свою жизнь и свои решения. Что бы ты там не выбрал, это зависит от тебя. Ты не облажался, и это не сложно. Это только то, что ты говоришь сам себе, чтобы не чувствовать себя виноватым. Это твой способ обманывать себя, думая, что ты не можешь изменить свою жизнь. Но знаешь что, Джастин? Твоя жизнь всегда только в твоих руках. И никто не может отнять этого у тебя. — Кто ты? Психолог? — Саркастически спросил я, поняв, что снова в мудацком режиме. Бруклин сузила на меня глаза и сжала губы в тонкую линию, ее грусть превратилась в гнев. — В чем я полностью уверена, так это в том, что я не тупая. — Грозно начала она. — Как ты думаешь, как много времени мне понадобилось, чтобы понять, что ты снова работаешь на Энтони? М? Я не ответил, потому что это явно был риторический вопрос, и я знал, что она продолжит после драматической паузы. — Ты ведешь себя точно так же, как, когда мы встретились. — Бруклин начала загибать пальцы. — Избегаешь меня, лжешь, куришь так, словно твоя чертова жизнь зависит от этого, каждый раз, когда мы видимся, у тебя новый синяк… Кажется, у нее еще было, что сказать, но она остановилась. — Я не знаю, что делать. — Призналась она. — Я знаю, что обещала тебе, что останусь с тобой, несмотря ни на что. Но я не знаю, что мне теперь делать. Я пыталась, поверь мне. Я старалась быть понимающей и терпеливой, заботиться о тебе. Но ты не позволяешь мне. Ты все так усложняешь, что мне хочется просто сдаться. — В ее глазах снова появились слезы, и я выругался себе под нос. — Я никуда не уйду. Как бы сильно ты не старался оттолкнуть меня, я не уйду. Но подумай, как твои решения влияют на людей вокруг тебя. Ты хоть представляешь, как твое поведение влияет на твою маму? На брата с сестрой? На меня? — Слеза скатилась по ее щеке, но она быстро вытерла ее, прежде чем я бы смог сделать это. Я не знал, что сказать. Да и было ли что говорить? Бруклин медленно кивнула головой на мое молчание. — Мне надо в ванну. — Сказала она почти шепотом. Когда я позволил ей выйти из кухни, не сказав ни слова, мне показалось, что я разрешил ей уйти по-настоящему. Я не хотел этого, но и не мог подобрать слов, которые заставили бы ее остаться. Как только я услышал шум воды, ударил кулаком в стену. Я прикусил губу и поморщился. Нахуй все! Я вошел в свою комнату, сбрасывая с себя одежду, пока не остался в одних джинсах и белой майке. Мои руки тряслись от гнева, — к самому себе — и мне хотелось выбить все дерьмо из стены. Но я постарался взять себя в руки. Бруклин неуверенно зашла в комнату спустя несколько секунд. — Ты эгоистичный придурок. — Холодно сказала она, смотря прямо на меня. Ее грубая оценка отвлекла меня от моей ненависти по отношению к себе. Я перестал расхаживать по комнате с руками, сцепленными за шеей, и с недоумением уставился на Бруклин. — Я знаю. — Хорошо. — Просто ответила она, садясь на мою кровать. Я сел рядом с ней, наши бедра соприкасались. — Я бы сказал тебе бросить меня, но я не хочу, чтобы ты уходила. — Сказал я, беря ее руку в свою. Бруклин посмотрела вниз на наши руки и усмехнулась. Это был короткий смешок. Не похожий на ее обычное веселое хихиканье. — Что же случилось с Причиной? (это название песни из главы Ты нужна ему.) — Спросила Бруклин, приподнимая глаза на меня. Они были светлыми из-за слез, и я не мог понять, что вижу в них: страх, беспомощность или ярость. — Ты все еще моя причина. — Прошептал я, и это правда. Кажется, я даже покраснел, потому что Бруклин мне криво улыбнулась. — Я никогда не хотел, чтобы что-то разрушило наши отношения или даже повлияло на них. Ты самая важная часть моей жизни, и я не могу потерять тебя. — Сказал я, но Бруклин сомневалась в моих словах, будто ей было трудно поверить мне. — Зачем ты делаешь это с собой, Джастин? — Искренне спросила она. — Я знаю, что сейчас у тебя тяжелый период, и ты думаешь, что работа на Энтони — единственное, что ждет тебя в будущем, но твой отец не хотел бы всего этого. Он гордился тем, что ты стал хорошим человеком. — Пальцами Бруклин мягко гладила мою ладонь, не отрывая от меня взгляда. — Разве это теперь важно? — Еще как. — Убедительно сказала она. — Ты обещал ему, что позаботишься о семье и будешь вести себя как мужчина. И у тебя до этого хорошо получалось. — До того, как все пошло наперекосяк? — Предложил я. Это то, что на самом деле и случилось. — Я понимаю, что сейчас в это трудно поверить, но все наладится. Боль никогда не уйдет, но с ней станет легче справляться. Ты должен отпустить всю злость, чтобы двигаться вперед. Это то, чего бы хотел твой отец. — Сказала Бруклин, смотря на меня с заботой, она вырисовывала круги на моем татуированном предплечье. — Я и не ждал, что ты поймешь. По ее выражению лица я сразу понял, что причинил ей сильную боль — если есть куда сильнее за эту неделю. Я не могу удерживать ее рядом с собой, если отношусь к ней как к дерьму. Я был совершенно искренен, когда сказал, что она самая важная часть моей жизни, так что я не хочу, чтобы она снова и снова испытывала боль, поэтому я отталкиваю ее. Бруклин прикусила нижнюю губу и опустила взгляд, и я тоже отвернулся от нее. Расставание — лучший выход для нее, она несколько недель, может, месяцев, будет чувствовать себя разбитой, но справится с этим и найдет кого-нибудь лучше. Однако она была права, я эгоистичный придурок и не могу потерять ее полностью. Я хочу знать, что она все еще со мной, даже если не заслуживаю этого. — Мне надо покурить. — Пробормотал я. Бруклин поспешно отпустила мою руку, будто стыдясь, что она все еще держит ее. — О, уверена, у тебя не будет такого шанса. — Сказала она, вставая, и направилась к шкафу. Она знала, где я храню сигареты, черт возьми. — О Боже мой. Я задержал дыхание. Я точно знал, что заставило Бруклин ахнуть. — О Боже мой. — Повторила она, делая шаг назад от шкафа. В комнате было мало место, так что она остановила у стены рядом с кроватью с ужасом на ее лице. — Это не то, что ты думаешь. — Быстро сказал я. Это самое худшее, что я вообще мог сказать. — Джастин, я не дура. Я и раньше видела пистолеты, должна ли я напомнить, что мой отец коп? И это точно пистолет. Боже мой. — Бруклин быстро покачала головой. — Хорошо, это пистолет. Но это не значит, что я использую его. У многих есть оружие — Она перебила меня. — Кто тебе его дал? И зачем он вдруг тебе понадобился? И как долго он у тебя, и почему ты мне не сказал? — В ее взгляде появилось обвинение, и от ее вопросов у меня разболелась голова. — Энтони дал мне его для самозащиты, понятно? Я его даже не использовал. — Объяснил я, понимая, что она не отступит, пока не узнает ответы. Когда я попытался подойти к ней, она постаралась отскочить от стены. Она серьезно боится меня теперь? — О, ради Бога, Бруклин, я не собираюсь стрелять в тебя. Кажется, она немного расслабилась, когда поняла насколько ее страх был нелепым. — Знаю. И я не о себе беспокоюсь. — Медленно произнесла она. — Я уже говорил тебе, что никого не убивал. — Сказал я, делая пару шагов к ней. — И это никогда не изменится. — В этом не было никакой лжи. Я никогда не заберу чью-либо жизнь, особенно теперь, когда знаю, как это действует на тех, кого ты любишь. — Что, если ты когда-нибудь попадешь под пули? — Тихо спросила она. В ее глазах снова появились слезы. Только теперь я понял, что она боялась не меня, а за меня. — Что, если однажды тебе придется доставить что-то от Энтони какому-нибудь сумасшедшему, где никто не сможешь тебе помочь, и врачи не успеют во время, и кто-нибудь позвонит мне и скажет, что мой парень — Я приложил палец у ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Ее тон, как и дыхание, становился все более возбужденным. Я никого не видел людей с паническими атаками, но, думаю, у Бруклин первые симптомы. Я взял ее лицо в свои руки. — Тише, все хорошо. Этого никогда не случится, и я буду очень осторожен. Я в безопасности. — Заверил я, поглаживая большими пальцами ее щеки. Ее глаза расширились от ужаса. — Как ты можешь говорить такое? Ты не в безопасности. Я вообще не могу понять, как ты так просто говоришь об этом, как будто ты не рискуешь своей жизнью, делая что-то нелегальное, как будто — Я снова прервал ее. — Мне нужно еще немного времени, а затем я уйду. Когда у меня будет достаточно денег, чтобы помочь маме, я уйду. Я обещаю — — Нейт поцеловал меня. — Просто не волнуйся обо мне. Не думай об этом — подожди, что ты сейчас сказала? — Мой голос ожесточился, как только мозг обработал, что Бруклин только что сказала. Мои мышцы напряглись, и я убрал руки от ее лица, чтобы не сделать больно. — Нейт поцеловал меня. Я взбесился. Блять. Я хотел, чтобы это было неправдой. Я был в секунде от того, чтобы ударить стену. Я понял это, потому что мои руки начали дергаться, как будто мое тело просило избавиться от напряжения. — Что значит, Нейт поцеловал тебя? — Имя этого педика вышло из моего рта как яд. Возможно ли было ненавидеть его еще больше, чем сейчас? — Это был не совсем поцелуй. Он просто — я просто была расстроена после нашего с тобой разговора, и мне кажется, что он подумал, что мне нужно какое-то утешение и поцеловал. Я опустил голову, чтобы она была на одном уровне с головой Бруклин. Я со шлепком поставил руки по обе стороны от ее головы, они все еще поддергивались. — И откуда у него появилась такая идея? — Я не знаю, я не поцеловала его в ответ! — Воскликнула Бруклин. — Я оттолкнула его, как только его губы коснулись моих. Вот и все.Мой кулак ударил в шкаф справа от меня, заставляя ее трещать. Одна мысль, что кто-то — особенно этот педик — трогал мою девушку, заставляла мою кровь кипеть. Я хотел избить этого парня, пока в его теле не осталось бы целых костей. — Почему ты не сказала мне раньше? — Потребовал я, и Бруклин вздрогнула. Мой гнев вышел из-под контроля. Я бы никогда не ударил ее, но не был уверен насчет мебели в комнате. — Ты сказал, что хочешь нормального свидания. — Оно перестало быть нормально уже давно. — Ответил я. — Я переломаю ноги этому пидору. И затем руки. И его спину и его ебаную голову. — Нет, ты не сделаешь этого. Я проигнорировал ее. — И я не хочу, чтобы ты находилась с ним рядом. — Он все еще мой партнер по лабораторной. — Мне плевать. Если я увижу его рядом с тобой, я все-таки воспользуюсь этим пистолетом. — Указал я на ящик. Наверное, не самое умное решение. Бруклин с трудом сглотнула. — Ты не можешь принимать решения за меня. — Ты моя девушка, так что я должен заботиться о тебе. Если он не понимает, что больше не нужен тебе, я ему все объясню сам. Бруклин грустно улыбнулась. — Забавно, потому что ты уже давно перестал заботиться обо мне. После этих слов она оттолкнула меня и вышла из комнаты. Я попытался глубоко дышать, чтобы успокоиться. К тому моменту, когда я вышел в коридор, Бруклин почти ушла. Она уже надела пальто и поправляла вязанную шапочку, когда я мягко коснулся ее лица, чтобы привлечь внимание. Она вздрогнула, и это было больно, словно пощечина. — Останься. Мы не закончили. — Сказал я. — О, я закончила. Еще как закончила. Я пойду. — По какой-то причине мне снова показалось, что она уйдет навсегда. — Не глупи, на улице уже темно. Я не отпущу тебя одну. — Я начал искать свою толстовку, но ее голос остановил меня. — Я возьму такси. — Она повернула ручку двери и открыла ее. — Я не отпущу тебя одну. Я могу довезти тебя. — Настоял я, застегивая куртку. Когда я посмотрел на ее губы, еще одна волна гнева охватила меня. Они выглядели также, розовые и красивые, только голубоглазый педик сразу вплыл у меня перед глазами. Мой рассудок дал мне полное представление о том, что Бруклин сделает, если я поцелую ее, так что я не стал наклоняться к ней. — Я не хочу сейчас быть с тобой. — Прошептала она, и ее глаза снова наполнились слезами. Я словно почувствовал, как между нами возникла толстая прозрачная стена, и я ничего не делал, только стоял и смотрел на Бруклин с удивлением. Я открыл рот, но не смог сказать ничего хорошего. Столько слов пронеслось у меня в голове, когда она развернулась, чтобы уйти. Я хотел остановить ее, хотел сказать, что люблю ее, что брошу все ради нее, что сделаю все, чтобы сделать ее счастливой. Я достану для нее луну, свожу в Париж, как она всегда мечтала, я сделаю все, что она меня попросит. Но стена между нами становилась толще с каждым ее шагом, пока не стала настолько толстой, что я перестал слышать всхлипы Бруклин, спускающейся по лестнице.Бруклин
Я умираю. Я думала об этом, когда в спешке спускалась по лестнице. Я должна была уйти оттуда, создать дистанцию между мной и болью. Но, даже когда я вышла на улицу, я не смогла перестать чувствовать ее внутри себя. Я не поворачивалась, чтобы узнать, идет ли Джастин за мной или наблюдает из окна кухни. Думаю, часть меня хотела, чтобы он догнал меня, сказал, что ему жаль, что он любит меня, что он снова станет тем, в кого я когда-то влюбилась. Но этого не произошло. Во рту был вкус желчи, но не потому, что меня тошнило, а потому, что я вспомнила губы Нейта на моих. Я хотела, чтобы губы Джастина исправили это. Его поцелуи переворачивали мой мир с ног на голову, только на этот раз мой мир был слишком запутан, чтобы восстановиться одним прикосновением губ. Здравомыслящая часть меня понимала, что Джастин не пойдет за мной после того, что я сказала. Я не хочу сейчас быть с тобой. Боже, я такая идиотка. Конечно я хочу быть с ним. Мне было страшно; на улице было темно, а фонари недостаточно освещали улицу. Я чувствовала себя потерянной, несмотря на то, что знала, где нахожусь. Я завернула за угол, пройдя улицу Джастина. Я просто шла, куда видела. Слезы жгли мне глаза, но я поклялась себе, что не расплачусь. Мне надоело быть маленькой бедной девочкой, которая не могла справиться с тем, что жизнь преподносила ей. Даже если это парень, который может быть настоящим придурком, если захочет, и полное отсутствие машин на темной улице, когда они так нужны. Идти по главной улице. Остановить такси. Добраться до дома. Я повторяла эти слова в своей голове, как мантру, но мой разум никак не мог сфокусироваться на них. И самое главное, я была ужасно зла. На себя, на Джастина. Особенно на Джастина. Думаю, что он не лгал мне, когда сказал, что не пользовался пистолетом. Я надеялась на это. Если он попадет в перестрелку или еще что-нибудь… Я… Я, если честно, не знаю, что сделаю. Я остановилась, поняв, что вышла куда-то за пределы главной улицы и все время, пока спорила сама с собой в своей голове, ходила кругами. Холодный страх парализовал меня. Мне стало трудно дышать, переставлять ноги, и я не понимала, где нахожусь. Я прошла несколько улиц, и теперь чувствовала себя снова восьмилетней девочкой, когда отпустила руку мамы в большом торговом центре. Только сейчас все еще хуже. И мне больше не хотелось плакать. Хотелось лечь посреди улицы и ждать, пока кто-нибудь найдет меня и отвезет домой. Лучше Джастин. Но как он сможет сделать это? Я даже не могла заставить себя достать свой телефон. Я оглянулась направо и налево по улице, увидев только несколько закрытых магазинов, фонарей, но никаких людей. Думаю, это тоже хороший знак, но я вспомнила, что произошло со мной до этого. Какой-то жуткий мужчина с ножом пытался ограбить меня. И не стоит упоминать, что этот район намного опаснее, чем в Манхеттене. Я заставила свои ноги идти к улице, которая выглядела немного шире. Избегая темных переулков, о которых всегда говорил папа. Я старалась. Честно, я старалась, но мне это не помогло. Я была в 200 шагах от улицы, когда из темноты вышли две темные фигуры. Я даже не слышала, как они шли. Страх снова парализовал меня. Я понимала, что мне надо бежать в обратном направлении, но мои ноги снова не двигались. Я была просто обездвижена. Одна из темных фигур приблизилась. Это был парень; не слишком высокий и с лысой головой. Он казался латинцем по его бронзовому цвету кожи. Я не смогла увидеть какую-нибудь особенность в другом, но он был выше, чем его друг. — Потерялась, милая? — Спросил тот, что ниже, приближаясь все ближе и ближе. Я ничего не могла произнести. Но уверена, что парни слышали, как беспорядочно и быстро бьется мое сердце. — Кошечка прикусила свой язык? — Спросил другой. Что не так с этими жуткими парнями и их выражениями? Это делало их глупыми, но еще более ужасающими. Наконец я сделала шаг назад, когда низкий парень был в двух от меня. — Мне нужно идти. — Прохрипела я, отступая назад по тротуару. Парень усмехнулся. Его рот был огромным, как и его зубы. Они мерцали в лунном свете. — Я так не думаю. — Сказал он с определенно латиноамериканским акцентом. Другой парень обошел меня и прижал что-то — я не смогла понять что, но уверенна, что это оружие — к моей спине. Я задрожала. О Боже, нет, повторяла я у себя в голове. Теперь, думаю, я была готова расплакаться. — Иди. — Приказал мне на ухо парень, подчеркивая свои слова толчком оружием сзади. Мне не нужно было повторять дважды. Джастин, пожалуйста, приди и спаси меня. Но в этот раз Джастин не появился из ниоткуда, чтобы спасти меня. Низкий парень толкнул меня к стене в одном из темных переулков, которые я так старалась избегать. Это должно быть шутка. Или страшный сон. Или какой-то фильм. Такое не может происходить в реальной жизни. Не смотря на рост, этот парень, наверное, был главным. Потому что его напарник стоял на стреме, проверяя нет ли кого поблизости. Я молилась, чтобы кто-нибудь шел мимо. — Чего ты хочешь? Я отдам все, что у меня есть, только отпустите меня. — Умоляла я с тревогой в голосе. Этот парень прижимался ко мне всем телом, я чувствовала его каждой частью своего тела. Меня тошнило. Может, если меня вырвет на него лазаньей, которую я ела сегодня на обед, он отступит от меня. Парень рассмеялся. Он приложил палец к моим губам, проводя по ним. — О, я возьму всё. — Прошептал он, что послало неприятную дрожь по моему позвоночнику. — Разве папа не предупреждал тебя, что такие цыпочки, как ты, не должны ходить одни по ночам? Я тяжело сглотнула. Парень снова рассмеялся, от него пахло алкоголем. — О, не нервничай так сильно, малышка. — Он провел рукой вдоль моей шеи. Слеза выскользнула из одного глаза и побежала вниз по щеке. Ублюдок увидел и это и усмехнулся. — Мой парень убьет тебя. — Прошипела я. — Я очень в этом сомневаюсь. — Ответил он. Через секунду он поднес карманный ножик к моему лицу. Лезвие было в сантиметре от моей щеки. Я задрожала еще сильнее. — Пожалуйста, — начала умолять я, чувствуя, как слезы уже катятся по моим щекам, — просто отпустите меня. Пожалуйста. Парень усмехнулся, снова показывая ряд больших и блестящих зубов. Мы услышали свист и повернулись к другому парню, который, как мне кажется, был афроамериканцем. Он сделал какой-то жест, обращаясь к парню, который держал меня, и я не смогла понять его. Я дернула головой, из-за чего нож коснулся моей кожи. Я зашипела. Порез был не глубоким, но заставил мои рефлексы сработать. Почти невольно мое колено поднялось к промежности парня. Он вскрикнул и сжался, но я не смогла убежать далеко, потому что он схватил меня за волосы. — Сука! — Крикнул он, крепко сжимая мои волосы. Я поморщилась. Это было чертовски больно. — Я был милым с тобой, но теперь ты пожалеешь о том, что сделала. — Прошипел он мне на ухо, прижимаясь к моей спине. По щекам побежало еще больше слез, которые скапливались у подбородка. Парень начал расстегивать мое пальто, когда его друг направился к нам. Я вскрикнула и дернулась, когда почувствовала руку, которая скользила вверх по одежде на моем животе к груди. — Заткнись, сука! — Крикнул парень, двигая рукой уже грубее. — А то привлечешь ненужное нам внимание. В моем случае, внимание соседей или полиции не было ненужным. Поэтому я продолжила вырываться и кричать. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — Но все безрезультатно. Низкий парень сказал другому закрыть мне рукой рот, когда снова толкнул спиной к стене. Я всхлипнула, чувствуя, как паника наполняет мое тело. Меня собираются изнасиловать, — может, даже два парня — и я ничего не могу с этим сделать. Афроамериканец все еще закрывал мне рот с полувиноватым взглядом, и как бы сильно я не плакала, он ничего не делал, чтобы остановить своего друга. — Если ты не заткнешься, я перережу твое ебаное горло. — Предупредил меня низкий парень, снова поднося нож к моему лицу. Но это не казалась мне таким плохим, по сравнением с тем, что он собирается воспользоваться моим телом и навсегда оставить шрам. — Эй! Вы! Я хотела подпрыгнуть от облегчения, когда услышала голос с другой стороны улицы. — Блять. — Прошептали оба парня. Я хотела пропеть Аллилуйя. Бог услышал мои молитвы. Пока я не почувствовала жгучую боль слева от челюсти. Я дернулась от шока, только углубляя порез. — Дерьмо. — Пробормотал низкий парень, выронив нож, будто он не собирался так сильно навредить мне. Моя кожа горела, и я чувствовала пульсацию и видела, как кровь течет вниз по моей шее, пачкая пальто, и проникает под него. О Боже мой, подумала я, я истекаю кровью. Мой рассудок затуманился, виденье размылось, и я постаралась облокотиться на стену, чтобы устоять на ногах. Вид крови — особенно осознание того, что она моя — сделал меня слабой. Вскоре содержимое моего живота оказалось на тротуаре рядом со мной. Какая пустая трата лазаньи, подумала я. Следующее, что я увидела, мои недонасильники бежали куда-то по улице, держась за некоторые части их тела. Я подумала, что мой спаситель ударил их несколько раз, и была очень довольна этой мыслью. Но это не изменит того, что я только что пережила. Воспоминания о сверкающих зубах, ноже и моей крови на нем и грязные руки будут преследовать меня в ночных кошмарах, я уверена. — Ты в порядке? — Спросил меня парень, голос которого мне показался знакомым. Я осторожно подняла взгляд с земли на пару темных глаз. Мой подбородок дрожал, и я снова почувствовала боль от пореза. — Не уверена. — Пробормотала я через некоторое время. Он поморщился, осматривая мое лицо, что заставило меня заволноваться еще больше. Я же совсем не подумала о родителях. Что они подумают, когда увидят порез и спросят, где я была? — Стоит это обработать, выглядит ужасно. — Сказал парень. Его лицо тоже казалось знакомым, но я не могла сообразить. Был ли он один из друзей Джастина? — Да? — Застонала я, отрываясь от стены. Мои инстинкты подсказывали мне не доверять этому парню — вообще никому не доверять. Но он помог мне. Если бы он хотел причинить мне вред, зачем ему спасать меня? Он мрачно кивнул. — Я бы мог довести тебя до больницы, но, если ты не хочешь всего этого дерьма, я живу в пару кварталах отсюда. — Я не знаю. — Колебалась я, кусая нижнюю губу, пока не осознала, что это причиняет мне еще больше боли. — Послушай, я понимаю, что ты не знаешь меня, но ты вся трясешься и истекаешь кровью… сильно. Я не могу оставить тебя здесь просто так. — Сказал он. — Плюс я вижу, что ты не отсюда. Я и не замечала, как дрожат мои руки, пока парень не упомянул об этом. Они не просто дрожали, меня как будто охватило землетрясение. И кровь все еще не останавливалась. Может, я могу позволить этому парню помочь мне? Я не знала, что делать, так что не ответила и медленно направилась к свету. Парень пошел рядом со мной, аккуратно придерживая меня одной руки за плечи. Несмотря на то, как странно и неловко это было, мне было как-то комфортно. Я бы, конечно, предпочла, чтобы кто-то другой обнимал меня, пока страх не исчезнет, но сейчас это делал незнакомый мне парень. Выйдя из переулка, мне стало лучше видно, но навряд ли мне стало от этого легче. Левая сторона моего пальто пропиталась кровью, молния была сломана, а свитер помят. Мелкая дрожь прошлась по моему телу, когда я вспомнила, как все происходило. Я ничего не хотела так сильно, как снять эту одежду и вымыть кожу начисто. Если я считала, что поцелуй Нейта был отвратительным, то не знаю, как описать то, что я чувствую сейчас. Когда мы вышли на освещенную улицу, я наконец узнала парня, который шел рядом со мной. Я медленно остановилась. — Черт возьми. — Я совершенно была сбита с толку. Тайлер почесал затылок, когда понял, что я узнала его. — Ага. — Пробормотал он. — Я отсчитывал секунды до того, как ты узнаешь меня. Я сделала шаг назад. — Я лучше пойду. — Быстро сказала я, но он загородил мне путь, когда я постаралась уйти. — Не бойся. Я ничего тебе не сделаю, обещаю. Я знаю, что ты не доверяешь мне, даже несмотря на то, что я спас твою жизни, но, если бы я хотел сделать что-нибудь с тобой, зачем позволил тебе выйти с того переулка? Я задумалась на некоторое время. Наверное, он прав. Но он может отвести меня к нему домой, чтобы убить там. Хотя он и не похож на убийцу. Я перестала думать рационально. Я была так напугана, не уверена, что смогу отличить синий от зеленого сейчас, если кто меня спросит. Тайлер тяжело вздохнул. — Послушай, у меня есть девушка, так что мне не надо никого насиловать. И я не режу людей. Ты мне ничего не сделала, так зачем мне что-то делать тебе? — Он пожал плечами, задавая этот вопрос. — Я не знаю, что Джастин рассказал тебе обо мне, — точно ничего хорошего — но раньше мы были друзьями. Даже он бы сказал, что я уважаю девушек больше всего остального. — Вы с Джастином были друзьями? — Я пристального посмотрела в лицо Тайлеру, ища признаки того, что он лжет. Либо он был хорош в этом, либо это правда. — Ага. — Подтвердил он, кажется, даже немного смущенно, и затем добавил. — Бруклин, я действительно беспокоюсь о твоем порезе. Ты можешь инфицировать рану. Пойдем со мной, и я отвечу на все твои вопросы. Меня немного волновала его настойчивость, но он казался искренне озабоченным, поэтому я просто выпалила, — Ладно, — даже не задумываясь. Желание узнать, что произошло между Джастином и Тайлером преодолело мое недоверие. Квартира Тайлера была маленькой, но удивительно уютной. Оказывается он живет на другой стороне парка, который рядом с домом Джастина. Наверное, я ходила кругами по улице Джастина, пока не встретила тех парней. — Ты живешь один? — Спросила я, размахивая ногами, сидя на кухонной стойке. Это была одна из тех стоек, что выходят прямо на гостиную. — Нет, у меня двое соседей, но они на вечеринке или где-нибудь еще. — Ответил Тайлер, намачивая маленькое полотенце под краном. Мое грязное пальто висело на спинке стула. Я, кстати, потеряла свою вязаную шапочку в том переулке. Верх моего свитера тоже был грязным, вышивка из бисера стала грязно-красного цвета. Но его можно было восстановить, а вот мое пальто — не уверена. — Тебе не нравятся вечеринки? — Спросила я. Глупая. Я же видела его в клубе, в ту ночь, когда они с Джастином подрались. Может, я еще и головой ударилась в том переулке? Тайлер усмехнулся, выжимая полотенце над раковиной, прежде чем подойти и промокнуть мой порез, что заставило меня отшатнуться. — Нравятся, но у меня были планы с Александрой сегодня. — Она, наверное, разозлиться, если узнает, что ты бросил ее из-за меня. Я ей не особо нравлюсь. Тайлер посмотрел на меня, криво улыбнувшись. — Она это переживет. — Он убрал полотенце и осторожно повернул мою голову, чтобы осмотреть порез. Мне показалось смешным, что мы так общаемся, зная, что наши партнеры убьют нас, если — когда — узнают об этом. Тайлер казался мне милым. Но я ждала, что он все-таки сделает что-то со мной. Джастин давно не упоминал о встречах с ним, но я все еще была осторожна. Я не была настолько глупой, чтобы поверить, что Тайлер вдруг стал моим другом. — Расскажи мне, как вы с Джастином начали ненавидеть друг друга. — Попросила я после долгого молчания, пока Тайлер накладывал повязку на рану. Он, кажется, был экспертом в этом — что может означать только одно — и пришел к выводу, что мне не нужны швы, но придется часто менять марлю. Это было облегчением для меня, потому что поход доктору означал бы то, что мне пришлось рассказать все родителям, но я хочу скрыть это от них любой ценой. Как долго я могу скрывать рану длиной с половину ручки? Тайлер вздохнул. — Он тебе вообще ничего не рассказывал? Я покачала головой в знак отрицания. — Ладно, я постараюсь покороче. — Начал он. — Я, наверное, знаю Джастин дольше, чем остальных моих друзей, также и он. Мы делились игрушками на детской площадке, играли в видеоигры, тусовались и прочее дерьмо где-то до пятнадцати лет. Мы были почти неразлучны. — И что случилось? — С нетерпением спросила я. Если честно, я очень удивилась его манере общения, он не ругался так сильно, как я ожидала, и был нежен с моей раной. Если я бы встретила Тайлера раньше, до того, как узнала, что он ударил Джастина, после чего тот залез в мое окно, я был нашла его дружелюбным и милым. Тайлер откинулся на стойку, на которой я сидела, и скрестил руки на груди. — Девочка случилась. Я почувствовала необъяснимый укол ревности где-то в груди. Это было бессмысленно и глупо, но мне было неприятно думать о Джастине с другими девушками. Даже когда я так зла на него. — Она была немного шлюхой. — Продолжал Тайлер. — Через несколько недель, в течение которых она встречалась с нами двумя за нашими спинами, мы узнали об этом и подрались. Я была поражена. Эта взаимная ненависть между ними из-за девушки? Девушки, которая развлекалась с ними в пятнадцать? Это смешно. — И это все? — Спросила я, надеясь, что есть что-то еще. Тайлер пожал плечами. — Мы начали драться каждый раз, когда виделись, наши друзья разделились на две группы, и мы решили превратить жизнь друг друга в ад. Мы никогда не решали наши проблемы, так что ненависть просто росла. Я просто кивнула голой, не зная, что ответить. Я спрыгнула со стойки. — Ответишь мне на один вопрос, Тайлер? — Нерешительно спросила я. Я собиралась уйти, но должна была кое-что узнать. — Давай. — Ответил он, кивнув головой. — Ты гоняешь? — Удивление промелькнула у него в глазах. — Ну, нелегальные гонки. — Я понял тебя. — Резко ответил он, но затем вернулся к дружелюбному тону. — И да. Я сильно прикусила внутреннюю сторону щеки. — А Джастин, он тоже? — Потенциальный ответ Тайлера до смерти пугал меня. Я даже подумала, что лучше бы я этого не спрашивала. У меня были подозрения из-за вмятины на машине Джастина, но сейчас мне захотелось закрыть на это глаза. Это то, чего я не хочу знать, то, что причинит мне боль. — Я видел его там пару раз. Мне жаль. — Ответил он, и на мгновение мне показалось, что ему действительно жаль. Но с чего бы это? Ему без разницы, если Джастин попадет в аварию или сам станет инициатором. Ему нет дела до того, что произошло в прошлом. Он не знал к насколько серьезной ссоре привел нас случай с Майклом. И сейчас мне казалось, что наши отношения с Джастином снова на том уровне. И мне совсем этого не хотелось. Я бы сделала все, чтобы сохранить наши отношения. Пока еще есть что сохранять. Я резко схватила пальто. — Спасибо за все. — Быстро сказала я Тайлеру, направляясь к двери. Он попытался остановить меня, предложив довезти до дома. Но я пообещала, что со мной все будет в порядке. Тайлер не отпускал мне, пока не протянул листок с его номером. Надеюсь, он не ждал, что я позвоню ему. Я была благодарна ему за помощь и все такое, но это не сделало нас друзьями. Я не хочу еще больше проблем с Джастином, так что я буду держать этот вечер в секрете, так будет лучше. На это раз, когда я вышла на улицу, я бежала и не останавливалась, пока не почувствовала себя в безопасности в такси. Я не могла дождаться, когда окажусь дома, в своей постели, подальше от этих уродов на улицах. Я понимала, что будет непросто забыть об этом, особенно потому, что я никому не могу рассказать. Мне не хотелось беспокоить родителей или Келси. Блейк, наверное, сам узнает — он всегда это делает. Я отдала водителю деньги и побежала к своему дому, чуть ли не врезавшись в кого-то. — Блейк? Мальчик со светлыми волосами, который стоял ко мне спиной, был похож на моего брата, но он целовал другого парня прямо перед нашими дверями. Парадными дверями. Мимо которых проходили люди, а консьерж наблюдал за ними с довольной улыбкой. Мальчик оторвался от поцелуя, и его глаза расширились, когда он увидел меня. Это действительно был Блейк. — Блейк. — Повторила я. Он закрыл глаза, когда парень рядом с ним покраснел. Я смотрела то на одного, то на другого, пока не поняла в чем дело — не вините меня за медлительность после этой ночи. Я широко улыбнулась, после чего мой брат и его предполагаемый парень обменялись непонимающими взглядами. Я крепко обняла Блейка, радуясь тому, что наконец-то поймала его за его маленьким секретом. — Ты… не против? — Спросил он, нахмурив брови, и обнял меня в ответ. — Ты шутишь? После худшего дня в моей жизни, ничего не могло сделать меня счастливее. — Я вздохнула, улыбаясь мальчику, который все еще выглядел смущенным. — Я Бруклин. — Представилась я. — Кевин. — Ответил он и протянул мне руку. Вместо этого я коротко обняла его, но почувствовала его неловкость. Я почти что могла представить, как он вопросительно смотрит на Блейка через мое плечо. Кевин был ниже Блейка, но выше меня. У него были светло-голубые глаза, скрытые за парой винтажных очков, и кучерявые темно-каштановые волосы. Он был милым. — Ты не думаешь, что это… странно? — Спросил Блейк, все еще хмурясь. — Ты шутишь, Блейк? Ты действительно боялся рассказать мне? Я думала, что ты принимаешь наркотики или еще что-нибудь хуже! Это облегчение. — Я снова приобняла его. — Я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что. Ты мой любимый брат. — Я подмигнула ему, на что Кевин усмехнулся. И мы стояли посреди улицы, освещенной тысячами мерцающими огнями Манхэттена, разговаривая о том, как Блейк и Кевин познакомились, и почему он так боялся, что мы не примем его. Я все еще была потрясена тем, что меня чуть не изнасиловали, но сейчас, стоя здесь со своим братом, это казалось отдаленным воспоминанием. Я где-то читала, что разум может блокировать нежелательные воспоминания, которые могут ранить. Может, это и случилось со мной. Может, я смогу забыть об этой ночи и сфокусироваться на будущем. Может, завтра все станет лучше. Может, только может, для нас с Джастином еще не все потеряно.