Джастин
Прошло две недели с последнего раза, когда я видел Бруклин. Каждый раз, когда открывалась дверь в мою палату, я надеялся, что это она. И каждый раз я разочаровывался. Все были осторожны со мной; они не упоминали Бруклин и старались отвлечь меня, разговаривая о чем угодно, будто я мог разбиться. Если честно, то мне и не надо было отвлекаться. Я спал почти все время, и если не от препаратов, то от смертельной скуки. Единственное, что радовало меня за эти недели было то, что раны затягивались, и я мог самостоятельно пользоваться ванной, вставать и делать все те вещи, что могли делать нормальные взрослые люди. Мне разрешали ходить по коридору, не уходя далеко от палаты, что было не только скучно, но и утомительно. Я терял вес и мышцы с пугающей скоростью, несмотря на то, что питался уже почти что нормально. Мама приносила мне комфортную домашнюю одежду, так что мне больше не приходилось носить это нелепое больничное платье. Джазмин приходила каждый день после школы, иногда вместе с Джексоном. Она делала домашнюю работу, пока я смотрел телевизор, или мы просто разговаривали. Тайсон или Сэм приходили по утрам. Сэм выглядела такой беременной, что я думал, она родит посередине моей палаты. Ребенка ждали в августе, кстати. Несмотря на то, что все они пытались поднять мне настроение и сделать мои дни интереснее, я был хмурым или же унылым, на что они закатывали глаза и уходили. Затем я извинялся, и они смотрели на меня этим жалостливым взглядом, которым смотрят, когда знают из-за чего человек расстроен, но не хотят говорить об этом, потому что он может заплакать. Не то чтобы я собирался плакать. И я был ошеломлен, проснувшись посреди ночи в субботу и увидев девушку, которая лежала в неудобном для нее положении на краю моей кровати. Сначала я услышал постороннее дыхание и не хотел открывать глаза, боясь увидеть медсестру, которая постоянно флиртовала со мной и трогала мои руки или живот, когда, я уверен, это было необязательно. Через некоторое время дыхание не исчезло, но и никаких прикосновений я не почувствовал. Я осторожно приоткрыл один глаз. Комната освещалась только лунным светом, и дверь была закрыта. Блондинистая голова лежала на скрещенных руках рядом с моим бедром, отвернутая в другую от меня сторону. Я полностью открыл глаза, потер их пальцами и ущипнул себя за руку, чтобы удостовериться, что это не сон или галлюцинации. Я протянул руку и осторожно потряс Бруклин за плечо. Она даже не пошевелилась, так что я мягко позвал ее. — Бруклин. Наконец она подняла голову и посмотрела в мою сторону. Она даже покраснела, увидев, что я смотрю на нее. Сон, кажется, быстро улетучился, когда она выпрямилась и начала приглаживать спутанные волосы. Понимая, что она не собирается ничего говорить, я взял инициативу в свои руки. — Что ты делаешь здесь — я посмотрел на смешные детские наручные часы, которые Джексон дал мне — в полночь? И почему ты в платье? — Выпускной. — Хриплым голосом ответила Бруклин. Затем прочистила горло и повторила. — Выпускной был сегодня. — О, точно. Я забыл. — Я отвел от нее взгляд. Она выглядела отвлекающе сексуально с растрепанными волосами, и одна лямка от ее платья сползла вниз по плечу, а лицо, кажется, пылало. Бруклин встала и начала поправлять платье, но безрезультатно. Юбка была вся помята. — Я. — Начала она, широко раскрыв глаза, а затем смутившись. — Я не знаю зачем пришла. Мое сердце пропустило удар. Глупо было думать, что она пришла сюда, чтобы простить меня и дать еще один шанс. Зачем ей делать это после двух недель отсутствия? — Ты можешь остаться? — Спросил я. — Пожалуйста. Бруклин без слов села обратно на кровать и уставилась на свои руки. — Почему ты ушла с выпускного? — Я был полностью уверен, что она должна быть на вечеринке или что у них там еще. Ее карие глаза посмотрели в мои. — Мне было скучно. Выпускной не такой, как о нем рассказывают. — Она пожала плечами. — И ты пришла сюда? — С явным удивлением спросил я. — Кто-нибудь знает, что ты здесь? — Я сказала Келси, что ухожу. Она была с Тайсоном. Но я не сказала ей, что собираюсь сюда. Это было спонтанное решение. — Ответила Бруклин. — Так что нет, никто не знает. Я кивнул. — Хочешь поговорить? — Да, наверное. Но не знаю с чего начать. Я предпочел не открывать рот, потому что я все порчу каждый раз, когда делаю это. Вместо этого я посмотрел в окно; ночь была безоблачной, и луну было видно высоко в небе. В Нью-Йорке не видно звезд, но зато огни небоскребов освещают все, как фонари. — Не хочешь прогуляться? — Я не осмелился повернуть голову, чтобы посмотреть на реакцию Бруклин на мое предложение. О чем ты вообще думал, идиот? Конечно она не хочет никуда идти с тобой. — Тебе можно выходить из больницы? — В ее голосе было сомнение. И я повернулся к ней. Бруклин кусала нижнюю губу, снова отвлекая меня. — Я могу гулять, но не ходил дальше небольшого сада за больницей. Мне надо выбраться отсюда. Никто и не заметит. Казалось, будто я разрушил неуверенность Бруклин. Она начала надевать туфли, которые я до этого не замечал. — Ты уверен? Я не хочу, чтобы тебе стало хуже. Я постарался подавить улыбку. Она волновалась обо мне, и это заставило меня подумать о том, что надежда еще есть. — Все нормально. Я только оденусь. — Я медленно слез с кровати. Левая сторона все еще болела при движении, но уже терпимо. — Я-я подожду снаружи. — Засмущалась Бруклин, как будто впервые увидела меня в боксерах и футболке. Я надел штаны и куртку, вышел за дверь и бесшумно закрыл ее. Я жестом позвал Бруклин следовать за мной, чтобы незаметно пройти мимо стойки медсестры. Девушке пришлось снять туфли, чтобы не издавать ни звука. — Тут холодно. — Прошептала Бруклин, на что я издал тихий смешок, пока мы спускались по пожарной лестнице. Затем мы несколько раз завернули за угол и оказались лицом к главным дверям. Бруклин казалась впечатленной тем, что я вывел нас незаметно. — И куда мы пойдем? — Спросила она, когда мы стояли на улице. — Твое любимое место. — Я сделал небольшую паузу, когда Бруклин посмотрела на меня. — В метро.***
Пятая линия была неожиданно полна людей, пока мы ждали поезд. Думаю, это из-за хорошей погоды. К счастью, нам не пришлось долго стоять на платформе. Мы сели рядом друг с другом, и наши бедра касались. Я подумал, что Бруклин подвинется, но если она и заметила, то не приняла никаких действий, и мне нравилось это. — И куда ты хочешь пойти? — Снова спросила она. Люди в поезде смотрели на нее, и Бруклин, кажется, смущало это. Было ли это из-за ее наряда или из-за того, как она смотрится рядом со мной? Я в джинсах, кожаной куртке и с взъерошенными волосами, и она — принцесса из сказки. — Мы можем пойти на пляж. — Я пожал плечами. — Хотя это, наверное, не такая хорошая идея, учитывая твой выбор обуви. — Прости, что не подготовилась. — Ответила она, и ее тон был почти что игривым. Она бы ответила мне так же до всего того дерьма, что произошло. — Я не думала о том, что увижу тебя, когда выходила из дома. — Что заставило тебя передумать? — Мне было любопытно и немного страшно услышать ее ответ. Бруклин подняла на меня глаза. Ее тушь немного осыпалась под глазами после сна, но я не осмелился поднять руку и вытереть ее. — Я выпила. Я ожидал услышать что угодно, но точно не это. — Ты не выглядишь пьяной. Бруклин усмехнулась, удерживая на своем лице улыбку еще на секунду. — Я и не пьяная. И сделала это не только из-за этого. Я просто… хотела увидеть, как ты. — По выражению на ее лице я понял, что это не то, что она собиралась сказать, но не стал давить на нее. Мы доехали до Бруклинского моста. По пути мы немного разговаривали о незначительных вещах. Бруклин спросила и моей маме и Джазмин, я спросил ее о школе, экзаменах и Стэнфорде. Она вела себя сдержанно, когда я поднял эту тему, будто она отодвинула ее далеко и не хотела обсуждать. Она рассказала мне о том, как Нейт постарался извиниться за поцелуй, и даже если я и потерял на это право, то все равно разозлился, услышав имя этого педика. — Он — одна из причин, почему я все-таки решилась приехать. — Призналась Бруклин, пока мы неторопливо шли к мосту. Звуки машин в пробках и огни повсюду заставляли меня не верить, что сейчас второй час ночи. Город никогда не спит. — Я ненавижу его. Ты должна была снова вылить на него напиток. Как на твой день рождения. Бруклин рассмеялась, и ветер раздувал ее волосы в разные стороны. — Здесь красиво. — Сказала она, когда мы подошли к пешеходной дорожке. Несколько человек переходили через мост. Бруклин смотрела на голубую воду реки Ист-Ривер, когда я был сосредоточен исключительно на ней самой. — Да, красиво. Мы продолжили прогулку; наши руки были в карманах. И мне показалось, что между нами еще никогда не было такого расстояния. Мне не хотелось, чтобы между нами все было так неловко, странно и сложно. После недолгого молчания, я вздохнул. — Бруклин. — Я осторожно коснулся ее руки, чтобы остановить. Она посмотрела на меня так, будто знала, что я собираюсь сказать. — Я знаю. — Прошептала она. — Я знаю, но мы можем подождать еще минуту? — Минута ничего не изменит, Бруклин. И я хочу знать, почему на самом деле ты пришла. Она кивнула, но не ответила. Я прислонился к перилам, чтобы немного отдохнуть. Я устал сильнее, чем мог бы признаться. — Я рассказала в полиции о том, что сделал Тайлер. — Внезапно сказала Бруклин, снова откладывая в сторону наш разговор. Она смотрела на реку, положив руки на перила. — Я подумала, что, чем больше обвинений в его сторону, тем больше возможность того, что он сядет в тюрьму. — Ты рассказала родителям? Бруклин покачала головой. — Я рассказала одному из полицейских в папином участке. Если бы они узнали, то не отпускали бы меня дальше Манхэттена и, наверное, запретили бы видеться с тобой. У меня во рту пересохло, когда я услышал последнюю часть. — Мне пообещали, что я останусь анонимной, и никто об этом не узнает. Потребовалось немного убеждения, но мне пообещали это. — Бруклин развернулась так, чтобы смотреть на меня. — Я и не сомневался в твоих способностях очаровывать мужчин. — Сказал я с ухмылкой на лице. Уголки губ Бруклин немного дернулись вверх. Весенний ветер все еще играл с ее волосами. — Тааак, ты не хочешь переставать видеться со мной? — Я старался скрыть надежду в своем голосе. — Ты же знаешь, что это так, Джастин. — Услышав то, с каким большим смыслом позади она произнесла мое имя, послало озноб по моей спине. И я бы поцеловал ее, если бы не боялся, что она может оттолкнуть меня. Я не хотел спешить; мне надо снова заслужить ее доверие. И я сделаю это. — Энтони приходил ко мне. — Сказал я, все еще прислонившись к перилам. — На какой-то момент я подумал, что он пришел, чтобы задушить меня подушкой. Бруклин нахмурилась. — Чего он хотел? — В ее голосе слышался интерес и страх. Она застыла на месте. — Удостовериться, что я в порядке. — Я показал в воздухе кавычки. — На самом деле он хотел сказать мне, что у меня больше нет машины. И предложил продолжить работать на него, как только я выйду из больницы. — Презрительно сказал я. — Что ты ему ответил? — Неуверенность в ее тоне означала, что я еще в подозрении. Она все еще думает, что я мог согласиться. — Что с меня хватит. Что я больше не хочу ничего иметь с ним или с его бизнесом. То, что я потерял из-за него, не стоит тех денег. — Он, наверное, был в ярости. — Плевать. — Что случилось с машиной? — Спросила Бруклин. — Конфисковали. — Я пожал плечами. — Я все равно не смог бы заплатить за ремонт. — Мне жаль. Знаю, как тебе нравилась эта машина. И, кстати, папа сказал, что они не нашли там никаких бумаг, так что ты в безопасности. Я спрятал подбородок в воротник куртки. Температура понижалась. — Машина — это меньшее, что меня сейчас волнует. — И что тебя волнует? — Бруклин смотрел на мою грудь, как будто боялась посмотреть мне в глаза. Я глубоко вдохнул и выдохнул, приводя мысли в порядок. — Ты знаешь последнее, что я увидел перед тем, как потерять сознание? — Наверное, меня. Я крутилась вокруг тебя как сумасшедшая. — Я думал, что ты ангел. — Быстро произнес, прежде чем Бруклин сказала бы что-нибудь еще. — Я думал, что умер и попал на небеса. Хоть и возможность этого очень мала. Бруклин быстро подняла на меня глаза, освещенные огнями. — Когда ты закрыл глаза… Мне еще никогда не было так страшно. — Ее рука накрыла мою на перилах. — Я думала, что ты умрешь, думая, что я ненавижу тебя. — Я слышал кое-что из того, что ты говорила мне, когда я был в больнице. — Я освободил свою руку и быстро переплел наши пальцы, пока Бруклин не передумала. — Черт, это неловко. Я усмехнулся. — Меня это развлекало, пока я был в темноте. — Там темно? — И скучно. — Тогда ты должен был вернуться раньше. — Очень тихо прошептала Бруклин. — Я хотел вернуться. Даже для того, чтобы только извиниться перед тобой. Я не хотел умереть и оставить тебя с мыслью, что я придурок и не люблю тебя. — Я все еще думаю, что ты придурок. — В ее глазах появились слезы, и она крепко сжала мои пальцы. — Я знаю, что ты не простила меня, и я, наверное, вообще не заслуживаю этого, но прошу тебя дать мне шанс, чтобы все исправить. Я хочу показать тебе, что могу измениться. Я могу стать лучше. Ты заставляешь меня хотеть быть лучше. И я столько раз говорил тебе уже об этом, и постоянно лажал, но на этот раз я серьезно. Я увидел, как легко ты можешь потерять все, что у тебя есть. Я увидел, как жизнь может ускользнуть от тебя за несколько секунд. Я потерял отца, подвел семью. Я подвел Тайсона. Я подвел тебя. Я чуть не умер, и я больше не хочу быть таким. Я не хочу быть тем, кто принимает наркотики, чтобы справиться с болью, тем, кто вступает в драки с другими, вместо того, чтобы бороться с собственными демонами. Я не хочу быть тем, кого боится моя семья. Я не хочу быть тем, кем я стал, тем, кого мой отец бы ненавидел. И я точно не хочу быть тем, кто разбил тебе сердце только потому, что он самоуничтожительный мудак. Бруклин издала смешок, и несколько слезинок побежали вниз по ее щекам. — Я тоже не хочу, чтобы ты был таким. Я устала притворяться, что могу без тебя, что я не скучаю по тебе, что ты мне не нужен. Потому что я скучаю, потому что ты нужен мне. Свободной рукой я осторожно вытер слезы с щек Бруклин и поймал себя на мысли, что снова пытаюсь сдержаться, чтобы не поцеловать ее. Ее волосы все еще раздувало в разные стороны, и я провел по ним, заправляя назад, чтобы они спадали по ее спине. Она приподняла брови и улыбнулась. — Для чего это? — Прости, просто они надоели мне. И мы улыбнулись друг другу. На этот раз я наклонился, уверенный в том, что получил разрешение на поцелуй, — лучшего момента и не будет — пока мой желудок не заурчал. Я закрыл глаза из-за раздражения. — Черт. Бруклин хихикнула. — Ты всегда голоден. — В свою защиту могу сказать, что на ужин у меня был только тыквенный суп. — И желе. Но ты никогда не ешь его. — Откуда ты знаешь? — У меня свои источники. — Бруклин потянула меня за руку. — Пошли. Рядом Чайна-таун. Мы можем что-нибудь заказать. Я тоже голодна. И мы оказались в небольшом китайском ресторане, который, к моему удивлению, был не только открыт, но и полон людьми. Я до этого ни разу не был в Чайна-таун, думая, что это сделает меня типичным жителем Нью-Йорка. Бруклин же сказала, что она приходит сюда еще с детства, потому что 'здесь делают лучшую лапшу за пределами Китая'. — Она и правда вкусная. — Пробормотал я, наматывая лапшу на ложку. Я никогда не научусь пользоваться палочками. Бруклин посмотрела на меня тем Я же тебе говорила взглядом, который она так любит, естественно набирая лапшу палочками, как будто она родилась с ними. — Как ты справляешься с курением? — Сейчас у меня нет желания, но думаю, все станет уже, когда мои легкие снова почувствуют себя легкими. — Ответил я. — И кто вообще сказал, что мне нельзя курить? — Нельзя еще мягко сказано. Курение тебе полностью и бесповоротно запрещено, Джастин. — Бруклин указала на меня палочками для еды. — Доктор после твоей операции сказал нам, что по твоим легким видно, что ты много куришь, и ты должен будешь бросить, особенно теперь, когда твое легкое повреждено и плохо дышит. — Бруклин вернулась к еде. — К тому же ты еще молод и можешь восстановить их. Сейчас они, наверное, серые и страшные, как у стариков. Я приподнял брови и с азартом посмотрел на Бруклин. — Не то чтобы я собираюсь снова их кому-нибудь показывать. Надеюсь. — Красота должна быть как и внешняя, так и внутренняя. — Серьезно сказала Бруклин. — Буквально, в твоем случае. Тот факт, что мы снова шутили и разговаривали как друзья, наполнил меня глупой радостью. Я буду слушать все ее замечания о моем курении, если из-за этого она останется рядом со мной. — Мы могли бы попробовать те никотиновые пластыри, что рекламируют по телевизору. — Предложила Бруклин. — Не знаю, сработают ли они-Почему ты так смотришь на меня? Что-то у меня на лице? — Она отложила палочки и начала проводить салфеткой по лицу. Из-за чего я рассмеялся. — На твоем лице ничего нет. Просто кажется, что тебя кто-то завел, и ты не можешь перестать говорить. Бруклин улыбнулась, несмотря на то, что ее щеки покраснели. — Я просто соскучилась по разговорам с тобой. Такое ощущение, будто мы нормально не разговаривали годами. Я не мог не согласиться. — Знаю. — Мои рука потянулась через стол к ее, и Бруклин позволила мне накрыть ее. Она не сводила с меня глаз, будто только поняла, что я настоящий, что я не убегу, не сделаю что-нибудь такое, что снова все испорит. — Я здесь. — И Бруклин скрестила свои пальцы с моими.***
Было почти четыре часа утра, когда мы подходили к ее дому. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я поехала с тобой? — Спросила Бруклин, смотря на меня с беспокойством. — Я в порядке. Тут всего несколько остановок, все будет нормально. — Заверил ее я. — Я бы попросила тебя написать мне, как только ты доберешься, но у тебя нет телефона. — Бруклин покусывала нижнюю губы. О. Черт. — Я постараюсь скорее найти тебе какой-нибудь. Я усмехнулся. — Ничего страшного. Я узнал, что могу прожить и без него, что меня шокирует. Всю поездку на автобусе и короткую прогулку до ее дома мы держались за руки. Ее рука была холодной и мягкой и вызывала во мне воспоминания, которые я запрятал куда-то далеко. Теперь же они мелькали у меня перед глазами при каждом прикосновении и взгляде. Я так сильно хотел поцеловать ее, обнять и прижать к себе. — Прости, что не повел тебя на выпускной. Я обещал — — Не надо. — Прервала меня Бруклин. — Я бы ни за что туда больше не вернулась. И мне было весело с тобой. — Она толкнула меня плечом. Я остановился у входа в здание ее дома, вне поля зрения сторожа. Мне пока не хотелось уходить. — Ты красивая. Не знаю, говорил ли я это уже. — Сказал я, мягко проводя пальцами по ее щеке до уголка губ. — Ты можешь поцеловать меня. — Прошептала Бруклин, слегка приподнимая на носочки, несмотря на то, что она и так была в туфлях. — Поцелуй меня. Пожалуйста. Меня не надо просить дважды. Я наклонился, подавляя в себе желание наброситься на ее губы. Когда наши губы коснулись, сдерживаться стало еще сложнее. Я почти забыл, какие они у нее мягкие и теплые. Вскоре я мягко подтолкнул Бруклин к кирпичной стене позади нас, держа ее лицо в своих руках, и затем пальцами торопливо провел вниз от щек до шеи. Я не мог насладиться ею. Бруклин тихо простонала, когда я зацепил зубами ее нижнюю губу и немного оттянул. Ее глаза распахнулись, когда я, наконец, отстранился, ее руки все еще оставались на моих плечах. — Черт. Думаю, скучал по этому больше всего. — Я тяжело дышал. Бруклин усмехнулась. — Так ты хочешь вернуть меня только ради губ? — Не то чтобы. — Ответил я. — Мне не хватало всей тебя. Бруклин снова приблизилась ко мне. — Если тебе интересно, мои губы тоже скучали по тебе. — И мы снова поцеловались.