B.T.K

Он чувствовал себя как на подиуме. Широкие, немного вальяжные шаги, размеренное размахивание руками, гордо поднятый подбородок и высокомерный взгляд. Вокруг - удивленные, немного ошарашенные таким эффектным появлением лица, которые заставляли его надменно усмехаться. Жалкая кучка людишек, куда им до него? Он чувствовал себя как минимум Богом. Яркой, впечатляющей вспышкой, озарившей это совершенно невзрачное с виду помещение – спортзал. И искренне не мог понять, почему брат не разделяет подобного мнения, мнения о том, что он – фееричный ангел, спустившийся с небес, чтобы озарить людей своей красотой. О нет, Том не просто не замечал этого очевидного факта, он вел себя так, как будто ему наплевать. Шел рядом, как обычный (но очень наглый) смертный, тупо глазея по сторонам, поигрывая мускулами и готовясь оседлать очередной тренажер. Новоявленного Бога, то бишь Билла, это начинало чуть-чуть раздражать. Он шагал вдоль громыхающих на снарядах мужчин, ловя на себе любопытные взгляды, и ему это нравилось. Они с братом давно привыкли к повышенному вниманию к своей персоне, а почти все находящиеся в этом спортивном комплексе знали, что знаменитые близнецы Каулитц увлеклись тренажеркой и ходят сюда постоянно. - Куда ты первым делом пойдешь? – Том безжалостно вырвал Билла из мыслей. Осмотревшись, Билл в который раз остановил свой выбор на гантелях. - Достал уже ручки качать, - буркнул Том, снимая майку и обнажая свой торс, - тебе пора ногами заняться. Как-то непропорционально выглядишь, напоминаешь цыпленка. - Чем это я напоминаю цыпленка? – набычившись, младший скрестил руки на груди. Том окинул брата оценивающим взглядом и ухмыльнулся: - Сверху – Арнольд Шварценеггер. Снизу – баба, страдающая анорексией. Если посмотреть на все целиком – цыпленок. У тебя даже прическа подходящая! Младшего Каулитца крайне возмутило подобное сравнение. Он-то считал себя Богом, и неважно с какой стороны или под каким углом нужно смотреть – он прекрасен во всем. И снизу, и сверху, и без штанов, и без трусов… Поэтому, серьезно обидевшись, он бросил в брата полотенце и отправился на беговую дорожку. Раз уж Том говорит, что у него тоненькие цыплячьи ножки, то посмотрим, что он будет говорить через недельку-другую. Начав тренировку, Билл остался практически без одежды. Еще в начале занятия он быстро вспотел и избавился от майки под внимательным взглядом какого-то перекаченного парня. Чуть позже, поняв, что штаны тоже лишние, Билл снял и их. В итоге, оставшись в одних боксерках, он продолжал бежать по дорожке, горланя на весь спортзал любимую «Dogs unleashed». Это являлось чуть ли не нормой. Все давно привыкли к тому, что Каулитцы проводят свое время в спортзале очень шумно, и напоминают не скромных двадцатитрехлетних парней, а огромных и крикливых горилл. И если некоторым даже нравилось музыкальное сопровождение, которым одаривал Билл, то Том, наслушавшись всех этих песен в звукозаписывающей студии, в туре и на концертах, не выдерживал: - Если ты сейчас же не захлопнешь свой рот, я собственноручно закую тебя в цепи! – кричал он на брата, усердно стараясь на тренажере. Билл замолкал, но ненадолго. По сути, юного певца не способен заткнуть даже кляп. Через два-три часа упорных и тяжелых тренировок к младшему и красивому Каулитцу подвалил какой-то качок зековской наружности, откровенно заигрывая и пытаясь снять Билла на ночь. Сначала, Каулитц включил полный игнор, не обращая внимания на эти жалкие попытки пофлиртовать. Но когда качок не понял ни намека, ни задранного среднего пальца, Билл прямо послал его «нах*й». - Ну что ты так ломаешься, конфетка, - усмехнулся громила, опираясь на ручки от беговой дорожки, - я же с тобой повеселиться хочу. - А я не хочу веселиться, не видишь, делом занят? - Я могу помочь тебе, - с энтузиазмом воскликнул качок и кивнув на огромные шары, предназначенные для фитнеса, похотливо улыбнулся. - Бл*, стиль поменял, а мужики все равно пристают! – гневно пробормотал Билл и, продолжая бежать, стряхнул ручищи качка с тренажера, - я уже не баба, дебил, отвали! - Но ты все так же обворожителен, - мечтательно протянул зек, - и попу накачал, теперь есть за что подержаться. - Бл*дь, Том! – завопил Билл на весь комплекс, - Том! Последний среагировал не так быстро, как хотелось бы младшему. Том появился в поле зрения спустя каких-то двадцать секунд: - Чего разорался, придурок? - Ко мне пристают! – пожаловался Билл, тыча пальцем в качка. Том, размяв шею, как истинный спаситель, подошел к громиле поближе и повторил недавние слова брата: - Он уже не баба, дебил, отвали! - А мне он нравится и обновленным накаченным цыпленком, - ничуть не смутившись, заявил качок. - Я не цыпленок! – заверещал Билл, не останавливаясь и продолжая бежать. - Ты цыпленок, но уже не баба, - сделав ударение на последнее слово, сказал Том и, обратившись к качку, грозно добавил, - чтобы я тебя и твою грудь третьего размера здесь больше не видел! Зек, обидевшись, поджал губы, и, качнув своей грудью (действительно третьего размера), отошел вон. Билл этому факту обрадовался, но тут же перестал улыбаться, заметив, как сердито на него смотрит близнец. - А ты оденься, стриптизерша малолетняя, - приказал старший, взмахнув рукой, - хватит задницей светить, а потом жаловаться, что пристают! И бросив на такого глупого по его мнению брата последний предостерегающий взгляд, Том вернулся к брошенному велотренажеру.