А что происходит?

      Фелисити дома не было. Обычно я могла выйти из своей комнаты в гостиную и проводить время там, но сегодня атмосфера казалась особенно холодной, отчуждённой, мрачной и чужой, так что вытащить меня из комнаты было бы затруднительно для любого, кто попытался бы это сделать. А ещё боялась увидеть в окне первого этажа острые клыки, кровожадную, но высокомерную ухмылку и ледяной взгляд голубых глаз, обрамлённых такими светлыми волосами, что на ум невольно приходил не то снег, не то пепел.       Из головы не выходили мысли о том, что произошло между Амбер и Абигаль. Однако, что бы это ни было, я должна была извиниться перед подругой, ведь повела себя по отношению к ней недостойно.       Когда я легла в кровать, хаотичные образы в голове постепенно утихли, уступая место сладостному забытью. Однако в последний момент звонкий, но неправдоподобный звук, напоминающий звон разбитого стекла, заставил меня насторожиться. Уже наученная горьким опытом, я распознала очередной надвигающийся приступ сонного паралича. Мне резко захотелось спрятаться под одеяло, но было поздно.       Звон усилился, а затем… грудь сдавили две сильные руки, и я без труда узнала ткань перчаток. Это был он. Даже будучи галлюцинацией, его образ приводил меня в не меньшее отчаяние, чем мысли о Вселенной. Он стал одним из моих худших кошмаров.       Сердце билось как бешеное, давление на грудь не ослабевало, но я не могла сдаться. Мне стоило пошевелиться, попытаться закричать или хотя бы просто глубоко вдохнуть! И, не отслеживая бессвязных фраз в голове, я приложила все силы, чтобы поднять руку, лежавшую поверх одеяла. Не вышло. Мои попытки продолжились, и два горящих голубых глаза – единственное, что я различала в сгустившейся тьме, - застывшим и высокомерным взором смотрели мне в лицо. Растворившийся в темноте, он был повсюду.       Однако спустя некоторое время, которое, измеряясь в секундах, тем не менее казалось вечность, зловещий образ стал расплываться, а затем мгновенно исчез, как и сдавленное ощущение в груди. Права рука стремительно поднялась в воздух, оказавшись там, где ещё недавно своим холодом меня прожигал чужой взгляд. Страх медленно отступил. Хоть какая-то часть меня всё ещё боялась, что это могло быть взаправду, заставляя озираться по сторонам какое-то время, я снова была свободна. Оставалось надеяться, что сегодня это больше не повторится.       Забывшись тревожным сном, я проснулась лишь тогда, когда зазвонил будильник. К счастью, ужас прошедшей ночи не сразу отпечатался в моём сознании: первой мыслью оказалась оформленная словами радость от предстоящей встречи с Армином. А уже потом вновь подступили мысли о злободневном.       Он ждал меня у дома, одарив тёплой улыбкой. Но внимание привлёк его взгляд. Такой открытый, радостный и влюблённый. Наверное, он был точной копией моей, но… голубые глаза всегда имели для меня особое очарование. Может, поэтому я, даже не постеснявшись стоявшего рядом Алекси, прижалась к любимому и поцеловала более пылко, чем собиралась.        - Я тоже рад тебя видеть, - сказал Армин, - но такое чувство, будто мы не виделись с прошлого столетия.       Его комментарий походил на удар плетью. Парню прекрасно было известно о моей вчерашней проблеме, и он мог бы проявить чуть больше такта, поняв, что на данный момент он являлся основным источником моей поддержки. Однако я промолчала и просто отстранилась от него. Видимо, он заметил резкую перемену в моём настроении:        - Что-то не так?        - Просто ты самый нечуткий придурок из всех, что я знаю, - неожиданно вздохнул Алекси.        - Нам пора, - неловко потупив взгляд, сказала я и без лишних разговоров направилась в нужном направлении.       Я так ждала встречи, но одно брошенное вскользь замечание испортило, наверное, целый день. Однако я не нашла в себе сил высказать Армину свои мысли, хотя это, казалось, было так просто. Мне оставалось только благодарно покоситься в сторону Алекси, который, казалось, меня понимал.        - Как Владимирина, Алекс? – спросила я уже в автобусе, пытаясь сдержать волнение, ведь говорить об этой девушке мне было очень неловко; но прервать молчание, которое казалось мне напряжённым, было просто необходимо, ведь Армин, похоже, решил не делать из мухи слона.        - Сказала, что сегодня придёт в школу, - почесал затылок Алекси. – Иначе, по словам Мелоди, ей не избежать проблем с директрисой.       Армин притих и перевёл взгляд на запылившееся окно.       На этом между нами тремя повисло то самое молчание, которого я только что пыталась избежать. Все мы ушли в свои мысли, пока то тут то там перемещались и толкались остальные пассажиры.       Армин заговорил только у самой школы, мягко взяв меня за руку и шепнув на ухо:        - Если тебе неловко, я могу держаться от тебя сегодня немного поодаль.       На секунду в голове снова встала бессловесная пустота, но затем её заполонила ревность и необъяснимая горечь. Поэтому я выдернула руку и ответила весьма резко:        - Если тебя смущают взгляды Владимирины, то я не возражаю.       Мой ответ удивил парня. Он хотел что-то сказать, но я устремилась в класс, краем глаза заметив выражение растерянности на лицах близнецов.       Чем ближе становился класс Б, тем сильнее учащался пульс. За дверью находилась Владимирина и все остальные, кто сочувствовал ей и осуждал меня. Разумеется, были и те, кто оставался нейтрален, но в данный момент мне казалось, что там, внутри, бурлил новый мир, абсолютно враждебный к моей персоне.        - Что с тобой сегодня? – нагнав меня, спросил Армин, пока Алекс проскальзывал за нужную нам дверь. – Ты сама не своя. Это из-за того, что я сказал утром?       Он выглядел обеспокоенным, но у меня совершенно не было времени объяснить ему, что его реплики сегодня представляли собой своеобразный снежный ком. Я и сама толком не понимала, почему на меня так подействовало его поведение у моего дома. Может, у меня просто была особенно тяжёлая ночь, а может, что-то ещё. Однако одно мне было совершенно ясно: растерянность Армина злила ещё больше.        - Не хочу сейчас об этом говорить, - всё ещё не найдя в себе сил высказаться, ответила я, боясь спровоцировать ссору, но чувствуя её приближение.       В класс мы зашли отнюдь не такими жизнерадостными, как я представляла себе за месяц до этого, мечтая об Армине. Тогда вообще казалось, что между нами не могло возникнуть никаких распрей. Однако любовь никогда не бывает просто любовью: она полна сомнений, ещё не отработанных стереотипов и страхов.       Скрепя сердце, я мимолётно оглядела одноклассников, но осуждающих взглядов, устремлённых на меня, почти не обнаружила. И это было к лучшему. Оставалось ещё только выбросить из головы образ отрешённой, но показательно жизнерадостной Владимирины, притаившейся за одной из задних парт и болтавшей с Кастиэлем. Она нашла в себе силы посмотреть в сторону Армина, занявшего место рядом со мной, только раз.       К моему разочарованию, сегодня состав класса снова оказался неполным, и его отсутствующим звеном была Абигаль. До звонка оставалось не более пары минут, а она всё ещё не появилась на пороге.       Мелоди наверняка знала причину, но я постеснялась спросить у неё о том, что произошло. Казалось, ко мне в последние пару дней итак было приковано слишком много ненужного внимания.        - Как твои дела, Джулия? – спросила сидевшая рядом Прия. – Выглядишь неважно.        - Чувствую себя лучше, чем вчера, - не соврала я, выдавив улыбку. – Только не вижу в классе Абигаль.        - Натаниэль или Мелоди наверняка осведомлены о причинах, - сказала девушка.       Её голос словно убаюкивал, но упоминание Натаниэля заставило меня вернуться во вчерашний день. До этого момента я даже не вспоминала о старосте, однако была уверена, что он возненавидел меня.        - Думаешь, Натаниэль не пошлёт меня куда подальше после того, что случилось? – вымученно и криво усмехнулась я.        - Не попробуешь это выяснить – не узнаешь, - заметила Прия. – А ты как думаешь, Ирис?       Прия обернулась, и я повторила её движение, заметив, что рыжеволосая девушка внимательно нас слушала, но выглядела очень притихшей и даже растерянной.        - Извини, Джулия… - обратилась ко мне она. – Я не хочу навешивать ярлыки, но в последнее время вокруг тебя столько неприятных событий, что я уже запуталась. Мне нужно время.       В груди появилось неприятное щемящее чувство, но я ничего не ответила Ирис. Не помню, о чём я думала в тот момент, но поток моих мыслей прервал школьный звонок.       Урок проходил довольно вяло, а я чувствовала себя опустошённой, но через силу обдумывала возможный ход предстоящего разговора с Натом, всё же решившись выяснить его позицию на перемене. Даже находившийся в нескольких сантиметрах от меня Армин не облегчал моё состояние. Его силуэт словно побледнел и слился с антуражем.       На перемене я выскочила в рекреацию почти сразу, чтобы не поддаться соблазну и не начать рассматривать Амбер, являвшуюся причиной многих моих проблем. Мне нужно было найти Натаниэля и поговорить с ним, даже если очень не хотелось. Прия была права. К тому же это был прекрасный повод отвлечься от обиды на Армина.        - Можно войти? – собравшись и наконец постучавшись в дверь учительской, спросила я.        Натаниэль, оказавшийся в нужном месте и в нужное время, растерянно посмотрел на меня, застыв с пачкой каких-то бумаг в руке. Однако затем ответил:        - Да, конечно. Заходи.       Шаги казались гулкими, но вязкими. Даже в ушах немного зашумело, но поворачивать обратно было поздно.        - Я просто хотела узнать, - начала я, аккуратно прикрыв за собой дверь учительской и слыша в который раз за последнее время участившийся пульс, - не сообщала ли Абигаль о причинах отсутствия. Мне, конечно, неловко узнавать это через тебя…        - Она приболела, - сказал Натаниэль, продолжив своё занятие – перебирание документов.        - Понятно, - всё больше чувствуя неловкость, ответила я, не в силах что-либо добавить, и уже собиралась покинуть помещение, но голос старосты меня остановил.        - Это ведь не основная причина, почему ты нашла именно меня, - даже не спрашивал, а констатировал факт парень.        - Ты прав, - развернулась я, ощущая ком в горле и пытаясь контролировать голос. – Я могла бы спросить у Мелоди.        - Я слышал часть вашего разговора с Прией, - вздохнул Натаниэль, а затем отодвинул документы в сторону. – И понял из него то, что тебе не хватало смелости завести разговор о твоей подруге с кем-то посторонним.        - К чему ты клонишь? – всё больше чувствуя волнение, спросила я. – Это единственное, что ты узнал?        - Да, - сказал Натаниэль. – Увы, даже ученики старшей школы не могут не шуметь на переменах так, чтобы не раскалывалась голова. – Он помолчал, будто заметил что-то важное, а затем сказал: - Думаю, тебе стоит присесть. Ты ведь пришла сюда говорить не только об Абигаль, верно?        - Как ты это понял? – спросила я, присаживаясь на один из свободных стульев, но достаточно далеко от парня.        - Мы с тобой в довольно неплохих отношениях, - пожал плечами Натаниэль. – Поэтому неудивительно, что ты была озадачена тем, изменятся ли они после случившегося позавчера.       Выражение его лица оставалось непроницаемым, и это не облегчало мою задачу донести до него, что я не виновата. Как можно удачно убедить кого-то в своей правоте, если даже не знаешь, как он настроен и какие способы убеждения надо выбирать?        - В этой ситуации не всё так однозначно, - покачала я головой. – И это то, что я хотела тебе сказать.       Повисло молчание. Затем Натаниэль его прервал:        - Я знаю, Джулия. Я давно открыл глаза на свою сестру. Но не думаю, что хочу для неё проблем.       Его слова, даже если я понимала его состояние, резко вызвали во мне волну негодования.        - И что это значит? – скрестила я руки на груди. – Ты придерживаешься её версии?        - Я пытался убедить Амбер поговорить с родителями и не доводить ситуацию до абсурда, - сказал Натаниэль. – Но она не хотела слушать меня. Я знаю, что ты сказала больше правды, чем она, но Амбер – моя сестра. И я не хочу, чтобы то, что она сделала, раскрылось. Её могут очень серьёзно наказать, потому что она и раньше совершала некоторые нелицеприятные поступки.        - То есть если бы я решила добиваться правды, то ты убеждал бы остальных, что она не врала, верно? – уточнила я.       Это сейчас ситуация доводилась до абсурда. Я пришла убеждать Натаниэля относиться ко мне лучше, чем я предполагала, а в итоге сама разочаровалась в нём, даже если умом понимала его позицию.        - Мне жаль, Джулия, - вздохнул Натаниэль. – Так и есть.        - Что ж, это по крайней мере откровенно, - потупила я взгляд и, не сказав больше ни слова, поднялась со своего места.       Натаниэль всегда был проницательным человеком. Думаю, он прекрасно понимал, что нашему приятельству пришёл конец. Но от него, как и от Ирис, я не ждала чудес. Они были обычными людьми со своими тараканами.       Понурив голову, на пути в класс я всё же заметила Ким, которая что-то искала в шкафчике.        - Что-то потеряла? – решила поинтересоваться я, подавляя волну разочарования после разговора с Натом.        - О, это ты, - весьма доброжелательно отозвалась девушка. – Куда-то делся мой учебник по химии. Наверное, оставила дома.        - У нас ведь нет сегодня химии, - заметила я.        - Да? – искренне удивилась Ким. – Видимо, я в последнее время стала более рассеянной.        Она захлопнула свой шкафчик, и мы направились в класс вместе.        - Из-за экзаменов? – спросила я.        - Если честно, то нет, - отозвалась девушка. – Вообще не понимаю, почему все так озабочены этими экзаменами и поступлением в университет. В жизни есть не только это.        - Это очень важный этап в жизни многих людей, - ответила я. – И он определяет её профессиональный и многие другие вектора.        - Некоторые таким образом просто пытаются сбежать из дома, - заметила Ким, явно не согласная с моим мнением.        - Возможно, - сказала я. – А как ты планируешь продолжить свою жизнь после школы?        - Ещё не решила, - сказала Ким уже у двери в класс. – Но точно знаю, что собираюсь прожить её как счастливый человек.       На этом мы разбрелись в разные углы. Владимирины в классе не было, как и Амбер, и это было чудесно, даже несмотря на косые взгляды со стороны Капусин.        - Как твой разговор с Натаниэлем? – спросил Армин, когда я подошла к нашей парте.       Я с удивлением обнаружила, что мысли о нём вылетели из моей головы. Но сейчас неприятные эмоции вернулись.        - Плачевно, - отозвалась я бесцветным тоном. – Сегодняшний день исполнен разочарования.       Утренняя оптимистичность Армина улетучивалась на глазах.        - Этого стоило ожидать, - тем не менее ответил он. – Амбер ведь его сестра.       Он снова хотел поддержать разговор, но вместо этого натолкнул меня на мысль, что и сам бы поступил со мной подобным образом, окажись на месте Амбер Алекс. Видимо, на моём лице отразилось всё вплоть до точки в воображаемом предложении, потому что Армин сразу же ответил:        - Не смотри на меня так! Ты моя девушка, а это другое.       Может, в иной день и при иных обстоятельствах его слова возымели бы положительный эффект, но в данный момент мне показалось, что Армин просто попытался оправдаться.       Когда-то давно я слышала о таком положении в шахматах, когда любым ходом игрок ухудшает свою ситуацию. И сейчас вдруг я ощутила себя игровой соперницей, наблюдающей цугцванг противника. Это был абсурдный, но очень яркий образ. И в итоге я опять ничего не ответила, открыв учебник на нужной странице и начав повторять необходимый материал.       В течение этого дня Армин больше не предпринимал попыток поддержать разговор, совершенно растерявшись, и под конец уроков с головой ушёл в свою игровую приставку. Мы, конечно, вместе перемещались из класса Б в класс искусства, из класса искусства в столовую и так далее, но это словно шло по инерции. Наши разговоры ограничивались репликами о том, где сесть и что взять. Алекси рядом не было, поскольку он и Роза посвящали сегодня своё время Влади. А я только больше злилась, ведь бездействие Армина также ухудшало ситуацию. Как говорится, ни туда ни сюда.       Почему я всё-таки злилась на Армина? Почему не могла адекватно реагировать на его слова? Почему не могла выдавить из себя хоть что-то, что прояснило бы ему ситуацию?..       К моменту окончания уроков телефон снова разрывался от сообщений Дана, которого я игнорировала. И ни одного звонка или сообщения от Фелисити. Либо она была очень занята, либо хотела забыть о моём существовании. Я была бы не против, но не имела ни малейшего представления, какие у неё планы на мой счёт после случившегося: она вполне могла посадить меня под арест на весь оставшийся учебный год.       Поскольку Алекси, как он сообщил, собрался по магазинам «с друзьями» - с Влади и Розой, - добираться до дома нам с Армином предстояло вдвоём. Он по-прежнему не вылезал из приставки, а я снова и снова обдумывала сложившуюся ситуацию. Меня будто заклинило. Лишь под конец поездки я заметила, что парень уже почти не играл, а скорее напряжённо пялился в экран. Однако снова – браво, маэстро, – ничего не сказала.       Мы молча миновали остановку, перекрёсток и прошли тротуар. Дежурно попрощавшись в своём состоянии угнетения, я уже собиралась покинуть парня, как вдруг почувствовала настойчивое прикосновение к руке.        - Нам надо поговорить.       Взгляд был Армина напряжённым. Однако его поступок снова полоснул по мне как тупое навязчивое лезвие.        - Для изъявления желаний есть слова, Армин, - ответила я, вспоминая, что именно на этом месте утром сама выражала свои эмоции по отношению к парню… невербально.        - О, так ты в курсе? – не менее концептуально ответил он.        - Хочу домой, - вздохнула я, больше не чувствуя хватку на запястье.        - Это из-за того, что случилось утром? – раздался голос, когда я собиралась развернуться. – Ты приняла мои слова слишком близко к сердцу.       Выяснять отношения под чужими окнами хотелось менее всего. Однако столь прямой вопрос, который к тому же уже был задан несколько раньше, требовал прямого ответа. Даже если я не была готова его дать.        - Если так хочешь развить эту тему, давай сделаем это в другом месте, - всё же я, чувствуя растерянность, ведь всё ещё не остыла, при том что любимый тоже начал «закипать».        - Отлично, - ответил Армин. – Только сегодня мои предки уже дома.        - Что ж, - немного робко начала я, спрятав руки в карманы, - мы можем пойти ко мне.       Я не была уверена, что дом Фелисити пустовал, поскольку график её работы был нетипичным для врача, и причин этого я не знала. Но если она успела вернуться, то разговор автоматически переносился на другое время.       Когда мы направились к уже знакомому крыльцу, на меня снова накатило волнение, а с ним… уже знакомое чувство ирреальности. Вчера оно сонно молчало в груди, а сегодня подняло свою голову. И потому каждый шаг гулко отдавался в ушах.        - Я вернулась! – крикнула я, зайдя, но ответа не последовало. Фелисити не имела привычки спать днём, а значит, до нашего прихода жильё пустовало. - Проходи, - сказала я стоявшему у выхода Армину и стала разуваться. – Если хочешь что-нибудь выпить, скажи мне.        - В том-то и дело! – не сдержавшись, воскликнул парень, следуя за мной в гостиную.       Я не поняла, что он имел в виду, но тон мне не понравился.        - Не ори на меня!       День становился всё более странным. Я была готова расплакаться, и Армин это заметил.        - Извини, - окончательно перестав понимать, что происходило в моей голове, опустил он взгляд, а затем сел на диван рядом со мной. – Ну же, посмотри на меня, - намного мягче попросил Армин. Он снова тронул меня за руку, но в этот раз это оказалось просто мягкое и мимолётное прикосновение. Сбитая с толку, я перевела на него свой колючий взгляд, ожидая дальнейших высказываний. Парень же, окончательно взяв себя в руки, только вздохнул: - Ты сказала, что, если я хочу что-то получить от тебя, мне стоит сообщить тебе. Но ведь и я не умею читать твои мысли. Ты целый день злишься на меня, воспринимая всё в штыки. Что я сделал не так?       Я отдёрнула руку и, ведомая опасным чувством, сказала то, что должна была сказать ещё утром и что тем не менее оказалось в поле моего понимания только сейчас:        - Ты знал, что я нуждалась в твоём одобрении, но пристыдил меня за какое-то несчастное проявление чувств. Я почувствовала себя опозоренной! Может, мне вообще не стоит подходить к тебе?!       Несколько долгих секунд Армин словно переваривал услышанное. Повисла пауза. Вспышка ярости внутри меня тут же сменилась на привычное чувство неловкости и вины. Я уже собиралась встать и отползти на другой конец комнаты, лишь бы не позволить себе окончательно «раскиснуть», однако у Армина были другие планы.        - Джулия, - он мягко обхватил моё лицо ладонями, не давая отвернуться от него, - успокойся. У меня и в мыслях не было заставлять тебя чувствовать стыд. Ты просто не уверенна в себе.        - И что с того? – тихо и сдавленно, как это обычно и бывало в подобных ситуациях, буркнула я.        Армин прижал меня к себе и приблизил своё лицо к моему:        - Та ситуация просто показалась мне забавной. Если тебя задевают какие-то вещи, я буду это учитывать. Я допустил ошибку. Прости.       Растерянный и удивлённый взгляд сменился тёплым и решительным. Армин явно в лучшей степени владел своими эмоциями, чем я. Смотря ему в глаза, я снова почувствовала, как сильно он был влюблён и не хотел обидеть. И своей искренностью любимый смог успокоить меня, вернув мою реакцию в русло адекватности происходящему.       Я не успела что-либо ответить: сократив и без того небольшое расстояние между нашими лицами, Армин прильнул к моим губам в нежном поцелуе, которого, казалось, уже давно желал. И в этот момент из моей головы вылетело абсолютно всё.       Между тем поцелуй становился более чувственным, а тёплая ладонь плавно соскользнула с моего лица, провела по шее и опустилась на плечо, в то время как вторая переплелась пальцами с моей собственной. Когда следующий поцелуй коснулся уже шеи, в груди стал нарастать жар, который мне приходилось чувствовать раньше. И я судорожно вдохнула, однако… страсти, что била ключом внутри всякий раз, когда Армин целовал меня, и след простыл. Вместо него ползущими движениями на меня стало надвигаться липкое и холодное стеснение.        - Можно мне зайти дальше? – оторвавшись от меня, спросил Армин, дыша чуть более учащённо, чем обычно.       Его возбуждённый взгляд затуманивал рассудок, вызывая во мне бурю самых разных эмоций, которые, однако, притуплялись ощущением, что моё тело недостаточно красиво. Я ответила с той прямотой, которой он от меня так желал:        - Да.

***

      В книгах или фильмах легендарный «первый раз с тем самым» набирал обороты сам по себе и непременно оканчивался ярчайшим «фейерверком». Реальность оказалась более суровой. У меня просто не вышло расслабиться, а потому я не смогла получить удовольствие даже на начальном этапе и Армин остановился. И даже «попаданец» сбежал в самый ответственный момент. Впрочем, он никогда и не походил на верную подружку, приходившую на помощь в трудные минуты. От него никогда нельзя было ожидать чего-то наверняка.        - Не переживай, так бывает, - сказал Армин, пока мы натягивали свою одежду обратно. – Видимо, я снова поторопился.        - Извини, - вдруг сказала я, не успев подумать.        - За что? – удивился Армин. – За это? Ты не должна просить прощения. Это твоё тело и твоя неприкосновенность. В любой момент жизни и при любых обстоятельствах.        - Я понимаю, - неловко улыбнулась я, - но установки, закладываемые с самого рождения, накладывают свой отпечаток.       Армин мягко поцеловал меня, и я ответила. Отстранившись, он добавил:        - Я люблю тебя.       Сегодня уроки мы делали вместе, удобно расположившись в моей комнате. Удивительно, но неловкости, что ощущалась между нами в связи с неудавшимся половым актом, и след простыл. Армин даже успел показать мне свой любимый юмористический канал на «YouTube», и я действительно смеялась, хотя некоторые шутки казались циничными. Однако веселью не суждено было продлиться слишком долго.       Увлёкшись очередным видео, мы не услышали раздавшихся на первом этаже шагов, которые становились всё громче. Только уловив звук давления на дверную ручку, мы вздрогнули и оторвались от просмотра, обернулись и вопросительно уставились на открывшуюся дверь и появившуюся в проёме Фелисити.       Пару секунд она удивлённо смотрела на нас, а затем на её лице появилась привычная неприязнь.        - Опять ты? – глядя на Армина и не скрывая своей невероятной доброжелательности, вздохнула женщина.        - Я уже ухожу, мадам, - мимолётно переведя на меня взгляд, без всякого стеснения или страха ответил парень и, не спеша собрав свои вещи, направился прочь из комнаты. Фелисити отошла от двери, когда он выходил.       Какое-то время мы обе молчали, смотря куда угодно, только не друг на друга. Видимо, она ждала момента, когда Армин покинет дом, поскольку, дождавшись звука закрывшейся двери, снова подала голос:        - Ты считаешь это нормальным?        - Что именно? – не поняла я.        - Водить сюда парней, хотя у нас был уговор, - раздражённо сказала Фелисити.       Ещё с того вечера, когда ей сообщили о потасовке между мной и Амбер, эта женщина начала раздражать меня намного сильнее, чем обычно. Раньше я иногда задумывалась, что она чувствовала к своей дочери, но её отношение, казалось, становилось всё хуже и хуже, как и выражение во взгляде. В нём не осталось ни капли тепла. И этим Фелисити кардинально отличалась от Феликса.        - А тот галантный кавалер – кажется, Ронан – не попадает под табу? – едко поинтересовалась я, пойдя на поводу у негативных эмоций.       Видимо, я зря высказала свою мысль, поскольку Фелисити нахмурилась. Скрестив руки на груди и буравя меня своим ледяным и мрачным взглядом, она ответила:        - Ты, кажется, забыла, в чьём доме ты находишься и кто устанавливает в нём правила? Напомнить тебе?       Реакции этой женщины были мне непонятны. Наверное, только сейчас я поняла, как устала от неё. Время, проведённое с Армином, было волшебным, даже если начало этого дня не задалось. Но Фелисити решила испортить ещё и вечер. И в этот момент внутри снова загорелся нехороший огонёк.        - Как же ты меня достала, - не успев сдержать свои мысли, вздохнула я.       К счастью, я не успела пожалеть о сказанном в ту же секунду, поскольку реакция Фелисити не заставила себя ждать. Она мгновенно разозлилась:        - Если я тебя достала, после восемнадцати можешь смело уходить куда вздумается!        - И зачем рожала, если так легко можешь выгнать? – огрызнулась я. – Я тебе не вещь какая-нибудь!       Гнев Фелисити сменился холодной яростью.        - Я взяла на себя ответственность за твоё благополучие. Но я тоже не вещь. И если ты, в свою очередь, решила не брать никакой ответственности взамен, то после экзаменов не возвращайся в этот дом. Однако, оставшись одна, ты проведёшь жизнь в такой же слабохарактерности, как Феликс.        - При чём тут он?.. Он не такой, - растерялась я, посмотрев на собственные колени, что начали немного дрожать. Слова женщины задели во мне какую-то струну.        - Именно такой! – экспрессивно возразила Фелисити. – Твой отец – слабак и нытик, который не мог позаботиться о тебе должным образом и видел только собственные переживания. И я пыталась не допустить того, чтобы ты стала его копией, думая лишь о себе. Однако твои поступки, нарушение всех установленных правил и бунтарство всё больше утомляют меня.        - Значит, я недостойна твоей любви так же, как он, - вздохнула я, поняв, что разговор окончен.        - Называй это как хочешь, раз уж твой подростковый максимализм зашкаливает, - ещё более раздражённо, чем раньше, ответила Фелисити. С этими словами она, опиравшаяся на дверной косяк, резким движением закрыла дверь ко мне в комнату, к счастью, больше ни разу не попытавшись проделать во мне дыру. Хотя какая разница? Это ведь всего лишь взгляд.       Моё состояние можно было описать только одним словом – отвращение. Но зато всё стало ясно. Что можно было сказать? Вряд ли эта женщина когда-либо желала ребёнка. И если уж раньше она могла создать себе максимально комфортные условия, то теперь я отказывалась подчиняться. А значит, была просто обузой, помехой для неё. Мне даже вспомнились слова Мелани о её не-матери и наш разговор о том, любит ли Фелисити «Джулию». Нет, она её не любит.       Какое-то время я пустым взглядом прожигала дверь. Жестокие слова всё ещё не давали мне покоя. Не потому что я привязалась к докторке из игровой больницы, а потому что мне было больно осознавать, что в чьих-то кроме своих глазах я была полным ничтожеством.       Однако думать об этом бесконечно было нельзя. Разумеется, я бы с лёгкостью смогла, но как солнечный луч посреди серого и унылого неба в голове пронеслась мысль, что я всё ещё не извинилась перед Абигаль.       Мгновенно забыв о Фелисити, я схватила свой телефон: если подруга болела, а я не знала, когда она поправится, то могла отправить ей сообщение. Поэтому, проигнорировав очередную порцию сообщений от одного навязчивого рыжего парня, я стала старательно подбирать слова, которые хотела сказать Абигаль ещё с утра.       Я уже собиралась нажать на отправление, как рука в сомнении дрогнула. Если я всё ещё считала девушку своей подругой, разделяла ли она моё мнение? Однако в сообщении не было акцентирования на нашей дружбе – я просто искренне попросила прощения. Что ж, стоило решиться, поэтому я всё-таки, хоть сердце и забилось быстрее, отправила то, что накопилось в голове. Моя совесть стала немного чище. --------------------------------------------------------------------- Скорее всего следующая глава будет последняя, за ней - заключение. Но это неточно. Зависит от того, получится ли у меня уместить всё, что осталось, в одну главу. Может, дотяну и до 25.