Операция «Кортес»

Илья зря понадеялся на фактор неожиданности — на деле ему даже не дали добраться до виллы. Он так и не понял, как и чем его вырубили. Просто вышел вечером в коридор гостиницы, а дальше — провал, очнулся уже в камере, в голове плавает туман. Не зря он не любит этот регион, все улыбаются, зубы скалят, для всех он «гринго», чужак, видный за версту. Высоченные блондины с белой кожей тут наперечет, и на что он рассчитывал? И сам себе ответил: ни на что особо не рассчитывал, просто ринулся вызволять напарника, потому что больше некому. Пока начальство будет согласовывать действия и ждать санкций на обыск, Соло десять раз перепрячут, и ищи его тогда по всей Латинской Америке. Время, время, время — сколько его осталось у Соло? А у Ильи? Размышлять в одиночестве ему пришлось еще пару часов, потом за тяжелой дверью послышались шаги. Щелкнул замок, дверь распахнулась, пропуская высокого мужчину. Илья сразу узнал лицо из досье — Лери, собственной персоной. Вот так вот, глядя глаза в глаза, и не скажешь, что садист и убийца. Сильное лицо, внимательный взгляд. Налюбовавшись на пленного агента, Лери прохладно усмехнулся. — А КГБ знает, что их оперативник носится неизвестно где в поисках мужчины? Прозвучало так двусмысленно, что Илья на секунду потерялся с ответной репликой, потом все же спохватился. Этот тип знает, кто он на самом деле, так что можно не играть. — Напарника. Я ищу своего напарника. — И почему же вы решили, мистер Курякин, что его надо искать у меня в доме? — Морре. — Неужели жирный лис все-таки выжил? — Нет. Но сказать, кому отдал моего напарника, успел. — Хмм. Даже не знаю, что теперь с вами делать, — мужчина задумчиво покачался с пятки на носок. — Самое простое, конечно, пристрелить, чтобы под ногами не путался. Но с другой стороны, — на его губах появилась неприятная усмешка. — Возможно, вам тоже найдется применение. Приняв решение, Лери кивнул и направился к двери. На пороге бросил через плечо: — Вы пока посидите здесь, подумайте, чем можно меня заинтересовать. Если же попытаетесь сбежать, учтите — за все ваши прегрешения будет расплачиваться ваш напарник, — помолчав, прибавил: — Мне уже пришлось его один раз наказать за попытку побега, вам вряд ли понравится, если я повторю урок. Оказавшись за дверью, Доминик хмыкнул и договорил про себя: — А вот ему точно понравится. *** — Что это? — Запонки. Под цвет твоих глаз. — Ага. Голубые бриллианты из Южной Африки. Бешеных денег стоят. — Говорю же, под цвет твоих глаз, один к одному. — Чувствую себя содержанкой. — О, мы играем в новую игру? Краснеющая девственница и злодей-похититель? — Похоже, в одну игру мы точно сыграем. Называется «Сбежать из плена». — Соскучился по наказаниям? — Скорее, по побегам. — Предлагаю сбежать вместе. Прямо сейчас, — мужчина поднялся из-за стола, ухватил любовника за руку и потащил за собой. Соло не спешил вырываться, Доминик вечно придумывал что-то новенькое, интересно, что он учудит сейчас? При всей властности и железобетонной уверенности в себе, у Доминика как-то получалось строить отношения, не подавляя партнера, а в ответ на острожные расспросы, почему вдруг он, Соло, удостоился такой заботы и внимания, тот лишь пожимал плечами и улыбался: «Ты слишком уникален, чтобы валять дурака в разведке». Соло жизнь не слишком баловала, и теперь он беззастенчиво грелся в лучах нежности любовника, с каждым днем привязываясь к нему все сильнее. Разумеется, он не собирался всю оставшуюся жизнь провести в постели обаятельного оружейного короля, но небольшая передышка в бешеной круговерти миссий оказалась весьма кстати. Последние годы Соло работал буквально на износ, только бы не дать повода ЦРУ припаять еще срок. Работать на АНКЛ было интереснее, но Соло не обольщался — как только на Сандерса найдет блажь, его вновь посадят на поводок. Спустя пятнадцать минут Соло разглядывал бескрайний массив джунглей под днищем вертолета, несущего их неизвестно куда. Как выяснилось — всего лишь до ближайшего аэродрома, где уже поджидал частный самолет. — Куда летим? — поинтересовался Соло, отпивая мартини из широкого бокала. В ответ Лери извлек из нагрудного кармана два конверта и помахал перед его носом. — Сегодня в театре Колон в Буэнос-Айресе дают «Травиату». — Ты невероятен! — восхитился Наполеон, обожавший оперу. Сидя в ложе театра, Доминик вполуха слушал выводимые певицей рулады и любовался своим спутником. Наполеон был до неприличия хорош. Проведенные на вилле полтора месяца пошли ему на пользу, он выспался, загорел, из глаз пропала настороженность. В элегантном костюме от Армани он ничем не напоминал измученного пленника, каким Доминик увидел его в первый раз. Эта сцена снова и снова оживала перед глазами. Исполосованная спина, порезы и синяки по всему телу, расфокусированный взгляд человека, из последних сил удерживающегося в сознании. А потом вдруг — вспышка воли в удивительных синих глазах, невыразимо красивое, полное обреченной решимости лицо и отчаянный удар в живот Морре, а следом — четкое понимание, что озверевший толстяк сейчас прикончит это чудо. Решение пришло мгновенно — забрать себе. Он перехватил многозначительный взгляд Морре подручным и понял, что медлить нельзя. Его охране даже не пришлось вмешиваться, он сам разобрался с толстяком и его громилами, вернулся в пропахшую потом и кровью камеру и бережно подхватил потерявшего сознание пленника. Лично отнес к машине, прижимая к груди и пачкая кровью дорогой костюм. Доминик не желал анализировать, почему принял судьбу этого мужчины так близко к сердцу, почему не оставил его в том подвале, вызвав полицию и переложив заботу о раненом на плечи его коллег. Железный аргумент «захотелось» — как ответ на все вопросы. Доминик крайне редко позволял себе капризы, но уж если позволял, то по крупному. Вдобавок, интуиция, никогда не подводившая Лери, твердила, что этот человек может оказаться полезным, а обрывочные сведения, поведанные покойным Морре, только добавляли интереса. План действий сформировался сам собой: увезти к себе на виллу, где можно без помех разобраться в собственных желаниях. А если красавчик окажется «пустышкой», что ж, подлечить и отпустить на все четыре стороны. В салоне летящего над Атлантикой частного самолета он то и дело посматривал на мужчину, забывшегося тяжелым наркотическим сном и временами тихо постанывающего, гадая, как сложатся их отношения. По прилете Лери определил добычу в самую надежную больницу с круглосуточной охраной. Распустил слух, что сам же и избил любовника. А пока тот выздоравливал, не позволял себе слишком часто навещать своего пациента, но каждый день просматривал отчеты врачей о его состоянии. Как только тот смог встать на ноги, Доминик немедленно отправил за ним две машины с охраной и врачом. К тому времени он уже выяснил настоящее имя «гостя». Просматривая объемное досье, собранное ЦРУ, только хмыкал одобрительно. Чутье не подвело — более интересного человека, чем Наполеон Соло, трудно сыскать. Навестив Соло в отведенной ему комнате, с трудом удержался от соблазна — обворожительный обнаженный мужчина лежал перед ним, укрытый лишь легким покрывалом. Усилием воли он позволил себе лишь коснуться упрямого подбородка с очаровательной ямочкой, одновременно любуясь яростным блеском глаз. Такую пантеру не запрешь в клетке, ее надо приручить, подманить к себе, завоевать доверие. Что можно предложить шпиону-одиночке? Которого предавали бессчетное количество раз? Который даже от своих ждет только удара в спину? Эту задачку нелегко решить, но Доминик считал, что оно того стоит. Он провоцировал, язвил, подначивал — и добился желаемого результата. Вернувшись из деловой поездки чуть ли не с радостью услышал, что пленник пытался сбежать. Заходя в комнату с тщательно подобранным антуражем, где лежал прикованный к кровати Наполеон, он едва сдерживал дрожь предвкушения. Не глядя снял со стены плеть, на секунду представив, как она вспарывает едва зажившую кожу на спине. Уткнувшийся в подушку пленник не видел, как передернуло «хозяина» от этой перспективы. Он помнил, как выглядел Наполеон после «возмездия» Морре, и никогда больше не желал это видеть. Кажется, он знает, чем соблазнить этого мужчину. Он даст ему свободу.