Операция «Кортес»

Курякин доделал разминочный комплекс и перешел к отжиманиям от пола. Больше заняться было особенно нечем. После краткого визита хозяина виллы, с Ильи сняли кандалы, после чего о нем, похоже, забыли. Хотя нет, еду приносили регулярно. — Мигель, а ваш хозяин, он из «этих»? — Илья выразительно помахал бровями. Молодой охранник, Мигель, сначала непонимающе округлил глаза, потом гневно фыркнул. — Сеньор Лери — разносторонний, он любит и мужчин, и женщин, в этом нет греха. — Я считаю, что нет греха, это когда по взаимному согласию, а когда насильно… Но тут Мигель взрывается яростной тирадой на испанском, который Курякин, увы, знает плохо, но смысл в общем понятен — сеньор Лери — настоящий мужчина, а синеглазый гринго сам напросился на трепку. Сеньор проявил твердость и милосердие — всего лишь наказал, хотя мог бы и убить. После чего Мигель выскочил из камеры, хлопнув дверью, но не забыв запереть. Да даже если бы и забыл — куда Илья денется при таком раскладе, когда за его побег сеньор «милосердно» отыграется на Соло. *** Доминик Лери соизволил его посетить только через несколько дней, и судя по его довольному виду, ничего хорошего Илье визит не сулил. — Говорят, ты хорошо себя вел. Отрадно. Вот что значит правильная мотивация. — Где Соло? — Дурацкий вопрос. Сам знаешь, он сейчас наверху, в моей постели, — от издевки в голосе ублюдка у Ильи челюсти свело. Дикое желание вскочить и дать в самодовольную морду еле удалось обуздать. Только пальцы нервно постукивали по ноге. Лери конечно же заметил и уставился прямо на них, выразительно щурясь. — Вот сейчас мы договорим, и я поднимусь к себе. Могу тебе подробно поведать, что и как буду делать весь остаток дня, а возможно и ночью. И уж точно — утром. Просыпаешься со стояком, а рядом — податливое тело… Илья сам не понял, в какой момент сорвался и набросился на подонка. Тот оказался сильным противником, рост, мускулатура и навыки не уступали курякинским. Но Ильей двигала ярость, а Доминик действовал хладнокровно и расчетливо, намеренно доведя противника до точки кипения. В итоге, Лери уложил-таки Курякина лицом в пол, заломив руку за спину.  — Ты так соблазнительно дергаешься подо мной, что я начинаю подумывать, не завести ли гарем, — доверительно мурлыкнул Лери ему на ухо. Илья на секунду замер, а потом с новой силой принялся рваться из хватки сильных рук. А тот продолжал: — Ты ведь тоже его хочешь, я вижу. Такой блеск появляется в глазах мужчины только когда речь заходит о любовнике. Вы были близки? — еще один отчаянный рывок, и снова впустую. А в затылок Илье искусительный шепот: — Хочешь, я приведу его сюда, прикажу встать на колени и взять у тебя в рот? Одно условие — я буду смотреть, а потом разрешу тебе посмотреть, как трахаю его, можно прямо здесь, на этой койке… — Заткнись! — прохрипел Илья. — Заткнись! Но Лери уже отпустил его, легко поднимаясь и отряхивая штанины дорогого костюма. — Как хочешь, — равнодушно пожал плечами он. — Тебе же хуже, у синеглазого красавчика на редкость талантливый рот. С этими словами он покинул камеру, выяснив то, что хотел. Чутье его никогда не подводило. Парень действительно влюблен в напарника. Доминик хмыкнул, похоже, они с русским попались в одну и ту же ловушку по имени Наполеон Соло. Вопрос только в том, что с этим знанием делать? Дразнить Курякина, конечно, забавно, но не держать же его в камере весь остаток жизни, Наполеон не одобрит. *** — Какого черта, Дом, объясни мне, с какого перепугу все вокруг считают, что я попал в больницу после того, как ты меня избил якобы за измену? — И вовсе не якобы. Вся Бразилия знает, что я тебя привез из Вены, куда ты сбежал. Само собой, я был вынужден найти тебя и примерно наказать. — Но зачем тебе это? — Для поддержания имиджа, разумеется. Мой образ только выиграл. Скажи спасибо, что я тебя простил, а не упрятал в камеру в подвале. — Чушь, мы даже не были знакомы! В Вене я тебя едва рассмотрел. — Я всегда знал, что произвожу неизгладимое впечатление. — Хватит этих шуток, Доминик. Мне нужно связаться со своими, или совсем скоро твою виллу возьмет штурмом спецподразделение ЦРУ. — Зубы обломают. — Я серьезно! Дом, что ты делаешь….? Отпусти! Не здесь же!.. Мм… ах, черт, скотина ты, Доминик. *** Наполеон остановился перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Надо признать, два месяца покоя, заботы и ухода пошли ему на пользу. Теперь только расчерченная шрамами спина напоминала о пережитом кошмаре. Да и то, Дом говорил, что после пары сеансов шлифовки кожи от шрамов почти ничего не останется. Дом. Доминик. С ним оказалось удивительно легко, они подходили друг к другу как две половинки одной монеты — аверс и реверс. Большой, надежный, уверенный в себе Доминик, и гибкий, как шпага, Наполеон. Доминик вытащил его из передряги в Вене, залечил раны на теле и душе, окружил заботой, и почти ничего не просил взамен. Почти ничего — разве что, не пытаться связаться с коллегами. Сложнее всего было удержаться от звонка, не набрать знакомый номер, только чтобы услышать низкий голос «Ковбой?». Мысли Соло упорно крутились вокруг напарника. Он вспомнил их первую стычку в Берлине, дурацкую драку в туалете, срежиссированное кураторами «знакомство» в кафе. Миссии, погони, перестрелки, когда они прикрывали и спасали друг друга. Припомнил, как обрадовался, завидев высокую широкоплечую фигуру на пороге камеры, где его заперли неонацисты, и как сам двумя неделями позже вытаскивал Курякина из промышленного холодильника. Тот трясся от холода и невнятно бормотал посиневшими губами: «Спасибо Ковбой, думал, коньки отброшу». Суровый кгбэшник за год совместной работы стал ближе, чем друг, и больше, чем просто напарник. На миссиях они работали как одно целое, прикрывая друг друга, а после могли посидеть в номере, где Соло попивал скотч, а Курякин заваривал традиционный черный чай. Иногда играли в шахматы, иногда просто болтали. Соло обожал таскать Курякина и Габи по городам Европы, изображая гида. Он загорался, повествуя ту или иную легенду или рассказывая историю картины, и время от времени ловил на себе непонятный взгляд Ильи, но тот быстро спохватывался, возвращая на лицо привычную каменную маску. Первоначальное желание заполучить напарника себе в постель просто ради интереса, незаметно сменилось настоящим наваждением. Уже после миссии в Стамбуле Наполеон четко понимал, что хочет не одноразового секса, а отношений. Наполеон не был бы собой, если бы держал свои чувства при себе. Он намекнул. Потом еще раз намекнул — ноль реакции. Осмелев, стал приручать русского медведя — легкие касания, безобидный флирт, игривые подколки. Илья держался стойко до определенного предела, а потом сорвался — и Наполеон обнаружил себя прижатым лицом к стене с заломленной рукой. Он не собирался отступать. Разработал целую стратегию по приручению Большевика, и приступил к ее планомерному воплощению в жизнь. Но все его планы пошли прахом, когда объявился Морре. Соло и думать забыл о когда-то украденных камнях и их незадачливом владельце, а зря. Теперь его занесло в бразильскую глушь, где лучший агент ЦРУ изображает любимую наложницу оружейного султана — дивная карьера. Соло вздохнул, подмигнул своему отражению и подошел к книжной полке, выбирая книгу. Любовник уехал на несколько дней, настоятельно попросив не нарываться на неприятности, и Наполеон откровенно скучал. В последнее время Лери был очень занят, затевалось что-то серьезное, Соло такие вещи за милю чувствовал. Но к делам его любовник не подпускал, отшучивался и отговаривался конфликтом интересов. Какой там конфликт! Если выбирать между Сандерсом и Домиником, Соло не задумываясь выбрал бы второго, и плевать на последствия. Внезапно Соло разозлился. В конце концов, он опытный агент, а не одалиска. Если Дом не хочет говорить, он сам все узнает. Решительными шагами он направился в хозяйскую спальню, где стоял телефон. Не успел он набрать знакомый номер, как на аппарате нажали отбой, а трубку у него мягко, но непреклонно отобрали. — Я же просил этого не делать, — будто из ниоткуда материализовавшийся Доминик без улыбки смотрел на него. Соло твердо встретил взгляд «хозяина». — А я просил дать возможность связаться со своими. Они сверлили друг друга одинаково злыми взглядами. Соло не выдержал первым: — Да к черту! Мне надоела роль постельной игрушки, Дом. Он развернулся, чтобы уйти, но опустившаяся на плечо ладонь дернула обратно. Непривычно мрачный Доминик пристально заглянул ему в глаза. — Пойми, я пока не могу посвятить тебя в свои дела. Но если так сильно жаждешь общения — пожалуйста. Ухватив за локоть, он повел Соло за собой. Они прошли по коридору, спустились по лестнице в подвал, где находилась тюрьма, о которой Соло был наслышан. У него зародилось подозрение, что Доминику надоело играть в доброго хозяина, и теперь он просто запрет непокорного любовника в камеру, как предполагалось с самого начала. Они миновали коридор и вошли на пост охраны. Лери жестом приказал охраннику убираться, и тот торопливо выскочил за дверь. Доминик подвел Соло к ряду экранов и включил один из них. У Наполеона округлились глаза. Там, в камере, находился Илья Курякин. Живой, здоровый, в одних спортивных штанах, он отжимался от пола. Могучие мышцы ходуном ходили на широкой спине. За эти месяцы Соло успел подзабыть, каким сильным был Илья. И каким красивым. В горле пересохло. — Давно он здесь? — наконец выдавил он, не в силах отвести глаз от экрана. — Не очень, чуть больше недели. И как видишь, в отличной форме. Его не избивают, не пытают, и вполне прилично кормят, — в ответ на выразительный взгляд, добавил: — Искал тебя, само собой. Мне доложили о подозрительном чужаке, и я послал своих людей. А то пропадет еще в джунглях, — пояснил он, пожимая плечами. — Чужих здесь не жалуют. — И что ты собираешься делать? — поинтересовался Соло, внутренне подбираясь. Ведь знал же, каким опасным может быть Доминик, видел его в деле в доме Морре, да и репутация говорила сама за себя. Ты размяк, Соло, позволил себе расслабиться в крепких объятиях, повестись на ласку, а зря. Если Дом рассчитывает использовать Илью как рычаг давления, то… — Предлагаю сделку, — прервал его размышления Доминик. — Сделку? — выгнул бровь Соло, прикидывая, что запросит Лери. Если он осмелится угрожать Илье, Соло рискнет на прямой конфликт, но жизнь его напарника не станет разменной монетой в их игре. — Я его освобожу. Собственно, можешь и сам, я распоряжусь. Мне нужно две недели, не больше. Ты даешь слово за себя и за напарника, что вы оба на этот срок останетесь здесь и не попытаетесь сбежать. Мне некогда сейчас гоняться за вами по джунглям. Что скажешь? — Согласен, — после недолгого раздумья ответил Соло. Ему даже стало немного стыдно, что подозревал Доминика во всех смертных грехах. Тот ведь упоминал о какой-то серьезной операции… — Я могу тебе чем-то помочь? — спросил он, глядя в глаза партнера. — Спасибо, я справлюсь. Главное, не усложняйте мне жизнь эти две недели, хорошо? Ну, а чего еще ожидать? Это же Доминик Лери — самая крутая зараза из виденных Соло за всю его долгую и разнообразную жизнь. И угораздило же его влюбиться в такого. Хмм… Впервые Наполеон признался себе, что влюблен. До этого он старательно убеждал себя, что просто получает удовольствие от отличного секса. Действительно отличного. С того, самого первого раза, когда он считал Доминика беспощадным садистом и ублюдком, а взамен получил потрясающую ночь и внимательного, страстного любовника. Что самое поразительное — к Илье тянуло не меньше. После двухмесячной разлуки он глаз не мог отвести от мощной фигуры напарника, который в своей камере уже перешел от отжиманий к бою с тенью. В паху сладко заныло. Стоявший рядом мужчина уловил смену настроения и притянул к себе, накрывая рот жарким поцелуем. Умелые руки уже расстегивали пряжку на ремне брюк, потом одним рывком сдернули их вместе с бельем. Соло застонал, когда сильные ладони принялись тискать его задницу, потом приподняли и усадили на стол с мониторами. Ноги Соло развел сам, обхватывая ими любовника и притягивая ближе. Тюбик смазки с некоторых пор постоянно лежал в кармане брюк Доминика, и он быстро подготовил себя и партнера. Поймал расфокусированный взгляд Наполеона, понимающе усмехнулся и одним движением вошел, вырвав у Соло долгий стон. Блондин на экране монитора перешел к следующему блоку упражнений, а парочка самозабвенно трахалась на посту охраны, то и дело поглядывая на экран и с новой силой вбиваясь друг в друга. Кончив, Соло прильнул к сильному телу любовника и засмеялся. — Мы с тобой — чертовы извращенцы, ты в курсе? И получил в ответ понимающую улыбку.