Ведь дороже злата он

      Кратковременное пробуждение сменяется беспокойными и опасными, гнетущими снами. Иногда он ничего не видит, сознание и тело просто отдыхают, и тогда это время — самое счастливое время во всем его периоде лечения. Редко, но пират видит сновидения, от которых перехватывает в грудине, от которых начинает колоть уже привычная рана около сердца. Интересно, как Блэкгейт так рассчитал, нанося удар? Или же он промазал, тварь, и повредил не то, что надеялся?       Ему снится, как болеет мама, как Шеннон и он еще маленькие, не способные сделать что-либо. Да, случалось такое, что он просил деньги на улицах города, но на него смотрели как на мусор, как на последнее отродье в этом мире, поэтому пришлось учиться воровать. Он с малых лет стал преступником для того, чтобы выжить, покуда отпрыски в богатых семьях наслаждались своими золотыми погремушками. У него даже и игрушек своих не было, так, что-то украденное, сломанное, не в очень хорошем состоянии — доставалось все Джареду и Шеннону от прихотливых детей зажиточных соседей, которые просто оставляли игрушки на улице. Джаред не чувствует, но во время таких темных снов он весь мокрый, метается по постели, из-за чего Марго приходится смачивать тряпку в холодной воде и убирать ею пот со лба мужчины. Он тяжело дышит, а она переживает, что все это из-за раны, что ему хуже.       Если бы старшие сестры хоть немного рассказывали ей из того, что знали, возможно, такого бы и не случилось. Если бы они предупреждали о том, что могут делать с двуногими русалками люди мужского пола, как они опасны, как после боли и наслаждения может появиться дитя в утробе у русалки, Марго бы понимала, что тут не так. Она волновалась, испытывая странные ощущения, внизу живота иногда странно тянуло, и девочка не знала, что с этим делать. Волосы её продолжали блестеть на свету, но на это русалка больше не обращала никакого внимания, удивляясь, каким ребенком была всего лишь несколько лун назад. Она до сих пор гордилась своим хвостом, довольно улыбаясь сестрам, как маленькое дитя.       Теперь же она проводила все свободное и несвободное время рядом с кроватью человека, пытающегося жить дальше после тяжелого ранения. Он чуть не умер, Марго, представляешь? Ты могла больше никогда его не увидеть. Хефина позволяла ей уйти в другую комнату и поспать, обещая, что присмотрит за пиратом. Марго чувствовала острую потребность в отдыхе и именно во сне: внутренности стягивало, становилось тяжело дышать, а глаза начинали слезиться. Теперь она отдавала крови меньше, но чаще, и женщина удивленно смотрела на то, как бледная русалка выходит из дома, чтобы побыть наедине с собой и с солнцем. Хефина никогда не сомневалась в том, что Марго вернется — в доме у нее находилось самое большое сокровище русалки.       Джаред просыпался все чаще, просыпался на большее время, а женщина тем временем с улыбкой замечала, что сквозная рана начала затягиваться, превратилась в глубокий порез. Если бы не специальное снадобье из русалочьей крови, то пират не выжил. Никто не выжил от такой раны.       Один раз Марго исчезла на половину дня, а Хефина не знала, что морское создание сидит на берегу и пытается справиться со слезами. Её хвост никак не хотел возвращаться, Марго все яснее понимала, что что-то тут не так, поэтому цеплялась в собственные бедра пальцами, оставляла царапины длинными ногтями, но никак не возвращала себе первоначальный облик.       — Моя мать была ведьмой, — прохрипела женщина капитану Лето, объясняя одной фразой всю свою непонятно откуда взявшуюся доброту. Джаред кивнул и попытался приподняться на кровати. Ему стало намного, намного лучше. В грудине не создавалось засасывающего ощущения, все казалось обыденным, словно никакой раны и не было. — Осторожнее там.       Лето оперся спиной на спинку кровати, стягивая с груди подсохшее одеяло. Ему срочно надо было помыться, он давно не чувствовал, как по его телу струится вода, смывая жесткий слой пота и крови. Мужчина дотронулся до перевязанной раны, еле-еле, аккуратно, чтобы не прикусить собственный язык от боли, но никакой боли не последовало.       — Последний раз, когда я меняла повязку… там все было хорошо. Божьими молитвами вы выжили, капитан Лето. Хуже уже не будет, поздравляю.       — Последний раз, когда я получал похожую серьезную рану, я около полугода валялся и не мог ничего делать.       — Ну, с тех пор, как она приволокла тебя ко мне, прошло чуть больше месяца.       — Волшебное выздоровление? — усмехнулся пират, испытывая легкое головокружение. Ты чуть ли не впервые за пару месяцев сидишь, Джаред, успокойся и наконец обрати внимание на свое состояние, поставь его хотя бы раз на первое место. На языке вертится знакомый вопрос — ему срочно нужно задать его, чтобы получить ответ от Хефины. Он просто хочет узнать, где Марго.       — Скорее всего. Редко видела, когда так сильно везло, — с каменным лицом отвечает женщина, прекрасно зная, от чего именно Джареду повезло так сильно. Чувствуя, по какой причине его глаза бегают из стороны в сторону, женщина тут же добавляет, потирая шею. — Она ушла плавать. Скоро будет, не беспокойся.       — Это все твои чудеса? — посмеивается он, снова занимая полулежащее положение. Головокружение ему не нравится, поэтому приходится глубоко и медленно дышать, прикрывая глаза.       — Мама говорила, что у меня нет её сил, но… все возможно, — русалка попросила скрывать правду как можно больше, и Хефина должна помнить свое обещание. Девушка старается помогать ей по хозяйству и медленно, но перенимает людские порядки и обычаи. Хефина наконец-то уговорила ходить её в длинной закрытой тунике, что Марго совершенно не нравится, но выбирать не приходится. — Ты давно не ел нормально.       — Я бы не отказался, если честно, но чуть позже. Спасибо тебе.       Весь этот день женщина проводит рядом с пиратом, удивляясь тому, что русалка все не возвращается домой. Она больше не добавляет настойку с кровью в пищу к мужчине, потому что не хочет, чтобы тот кривился от непонятного вкуса и начинал подозревать её в чем-то. Хефина в который раз спрашивает себя, зачем она это делает, а потом сразу же находит ответ. Просто так надо. Так действительно надо, так делала её мама, да и одной жить слишком тяжело. Хефина находится вдали от ближайшего людского поселения, она уже давно не молодая, годами с самого пирата, хотя и выглядит даже старше, чем на свой возраст.       Когда она возвращается в комнату, безумный капитан Лето уже стоит на двух ногах, держась руками за спинку кровати. Он удивленно смотрит по сторонам, после чего встречается взглядом с Хефиной и открывает рот в попытке закричать. Изо рта вырывается только тихое «ого», на которое женщина смеется.       — Я бы на твоем месте не делала всего так резко…       — Голова немного кружится, а так все хорошо. Правда, — пират хлопает глазами и старается прийти в себя. Все правда хорошо, на его огромное удивление. Ангелы спасли тебя, не иначе, капитан Лето. Ангелы и вот этот большеротый светлый ангелок, что постоянно находится рядом и улыбается, переживает за тебя.       Джаред задает ей вопросы, а Хефина охотно отвечает, усмехаясь и вспоминая свое детство. Отца своего она особо не знает… вроде, он у неё вообще есть — как и у всех детей, но мать о нем говорить не хотела. Жили обычно, как и любая другая семья, за исключением того, что мама была ведьмой и вместо обеда или завтрака готовила всевозможные настойки. Хефина жалуется, что с мальца терпела резкие ужасные запахи, к которым потом привыкла. И если раньше от них даже голова болела, то теперь все было отлично.       Джареда не клонит в сон, и наплевав на восклицание женщины, он вновь встает и начинает ходить по комнате. От одной стены к другой.       — Будто и не было никакой раны.       — Это так просто кажется. Без резких движений, я серьезно.       — Да я понимаю, просто… спасибо тебе. Правда, огромное спасибо.       Хефина буквально отправляет его в кровать и запрещает подниматься оставшуюся половину дня. Оказывается, лежать в одиночестве еще то занятие, Джаред. После того, как он поел половину предложенной тарелки, изучил комнату вот уже раз в десятый, посчитал до ста в собственной голове и попробовал полежать на правом и левом боку, дел не осталось. Лето вздрогнул, когда назойливые воспоминания начали возвращать его ужасные видения и сны — Констанс при жизни не болела так серьезно, была здоровой и сильной. Чертовы перемешавшиеся в его голове картинки выводили мужчину из себя, как и ощущение ненужности, того, что его бросили. Он переживал за брата, который не знал, что он все еще жив. Как он мог ему сказать? Что он мог сделать? Рисковать Марго пират не мог, особенно сейчас, после того предупреждения ведьмы, которому он до конца не верил. Русалка ведь взяла его руку в свою и коснулась собственного живота, говоря, что там ничего такого нет. Она видела беременных женщин, видела, как именно они выглядят, но не видела между ними и собой никакого сходства. Он боялся представить, в каком случае предсказания ведьмы могут стать правдой. Лето мог бы списать попытки младшей Грандж на неудачные способы его разыграть, если бы не видел магию в действии. Но тут она, скорее всего, ошиблась. Скорее всего, Марго могла бы понести от него после таких ночей, если бы была человеком — это она и увидела. Только и всего.       Он проваливался в легкую дремоту, чувствуя, как нежный теплый ветер проходится по его лицу, как задевает отросшую бороду и волосы. Точно, надо посмотреть на себя в зеркало, наверное, ты похож на старого оборванца, капитан Лето. Удивительно, как твоя борода и волосы еще не стали седыми в таком возрасте, так что благодари судьбу, что ты не всегда себя чувствуешь растлителем маленького создания из глубин океана. Она же была девочкой, дурья твоя голова. Невинной девочкой, доверившейся тебе.       Марго он видит только под вечер — она останавливается в дверях, поправляя грубую тунику на своем теле. Одежда больше ей на несколько размеров, в неё умещается несколько таких Марго, ткань жесткая и дерет нежную кожу, к которой он так любит прикасаться. Но русалочка абсолютно без настроения, она от чего-то опечалена, она невероятно грустная, хотя и старается скрыть все это под милой улыбкой. Русалка слишком мало пробыла в мире людей, чтобы уметь сбивать его с толку, поэтому он сразу распознает её состояние. На вопросы девушка отвечает уклончиво и на этот раз не хочет оказаться как можно ближе, наоборот — занимает выжидательную позицию на стуле и смотрит. Интересуется, как он себя чувствует, но все это время находится не с ним, где-то далеко.       — Точно ничего не случилось?       Русалка отрицательно качает головой, а потом добавляет улыбку, словно забыла сделать это с самого начала. Ближе к ночи он просит её остаться рядом с ним, надеясь, что она что-то расскажет. Но ничего не меняется. Марго не хочет спать в его комнате, хочет в свою, соглашается после его просьб и заверений о том, что ему так намного лучше дышится. Довольно сбрасывает с себя эту длинную бесформенную робу, наслаждаясь абсолютной свободой тела, и юркает под одеяло, ложится рядом с ним, вынуждая Джареда ненадолго закрыть глаза.       — Тебе больно? — сразу же интересуется создание, подаваясь ближе.       Да-да, знала бы ты, где именно ему больно от подобных действий. Он же только начинает предпринимать попытки снова ходить, двигаться вне кровати, так ты хочешь вновь убить его? Как тебе не стыдно, юное создание.       — Н-нет, все нормально.       Она пожимает плечами и осторожно приникает ближе.       — Так… так тоже нормально?       Да, маленькое чудо, так просто идеально. Он даже представить себе не мог, идиот, что когда-то будет лежать рядом с обнаженной нимфой в таком состоянии. Скажи спасибо, Джаред, что ты не умираешь, хотя, иначе это был бы прощальный подарок жизни, которая решила сжалиться над тобой. Он касается её груди локтем, и пока что не открывает глаза. А она ведь думала, что он считает её уродиной, как же. Умела бы ты читать его мысли, давно бы утащила на дно океана за то, что он хочет сделать.       Джаред кивает.       — Ты теплый.       Хоть он и не хочет спать, она начинает напевать странную мелодию, похожую на колыбельную. Редко проскальзывающие слова больше похожи на французский язык, мужчина не особо вслушивается в них, двигаясь к девушке ближе, занимая удобную позицию на спине и засыпая. Марго касается его лица ладошкой, ведет пальцем по губам, продолжая нашептывать.       Он засыпает. Медленно теряет связь с реальностью, отправляется в царство Морфея, равномерно вдыхает и выдыхает чистый воздух, успокоенный тем, что она рядом. Он нашел её. Он её нашел.       * * *       Мужчина дергается и отворачивается в сторону. Ему почему-то щекотно, а просыпается он от мысли, что вот-вот может чихнуть. Далеко-далеко Лето слышит пение лесных птиц, переливающееся вместе с шелестом листвы, и моментально к нему возвращается память. Марго была тут вчера, а он начал приходить в себя и быть в здравом состоянии куда больше времени своего сна.       Пират открывает глаза, привыкая к свету и смотря на потолок комнаты. Ничего не изменилось. Он все еще тут, у этой женщины Хефины. Наступил следующий день, а ты просто взял и уснул вчера ночью, хотя давал себе обещание поговорить с Марго и расспросить её обо всем. Кстати, о русалке: он чувствует тепло справа от себя, и стоит осторожно и медленно повернуть голову, как он видит её, понимая, от чего хотел чихать. В руке у маленькой негодяйки небольшое перо — им она водила по его лицу и по носу, вынуждая жмуриться.       — Доброе… — она словно вспоминает нужное слово, — утро.       Улыбается, показывая ему чистые белые зубы. Это все потому, что русалки не едят ту чертовщину, к которой привыкли люди, не живут на помойках и в завалах. Они морские создания, они любят чистоту и свет. Воду. Океан. Вспомни, Лето, чего именно ты лишил её, когда забрал с того острова.       — Доброе, — отвечает он зачарованно. Русалка лежит на боку, укрывшись покрывалом, поэтому он видит лишь её плечи. Джаред готов поспорить, что там, под материей, она нагая, как и всегда рядом с ним. Как долго он будет учить её тому, что надо носить одежду? Будет ли одевать как маленького ребенка?       Она не знает, что еще можно сказать, но она довольна и счастлива. Хихикает и проводит перышком по его рукам, заставляя покрываться гусиной кожей. Совсем как делает она, когда он прикасается к ней там, где ему запрещено — но пират изначально хотел послать к черту все запреты, хоть и винит себя до сих пор за то, что дотронулся до нее. Но выжила бы она, не испытывай ты тогда тягу к ней как к девушке? Может, из неё тоже выкачали бы всю кровь, как из той умершей русалки?       — Хефина ушла в лес на целый день. Сказала, что тебе лучше, и чтобы я за тобой приглядывала.       Он видит в её глазах что-то, что возвращает к вчерашнему дню. Она грустная, такое впечатление, что если бы она была одна, то непременно заплакала бы. Марго не показывает ему своего истинного состояния, а ему только и остается догадываться, почему. Почему все именно так и никак иначе. В то время как ей кажется, что он закрывает глаза в её присутствии потому, что она похожа на уродину, ему кажется, что русалка не хочет иметь с ним, человеком, ничего общего, хоть и улыбается только ему.       — Если что-то будет болеть, сразу говори мне. Тебя перевязывали не так давно, вроде бы, рана выглядит намного лучше, поэтому её я трогать сегодня не буду, — она становится серьезнее, и он, сам желая засмеяться от такой резкой перемены, кивает. Он ей обязательно скажет, иначе она может почувствовать и сама — их связь же работает? Джаред напрягается, но чувствует лишь какие-то отголоски. Такое впечатление, что она действительно отдаляется от него.       Пират чувствует себя намного лучше сейчас. Он дышит, он не вздрагивает от каждого движения, он вообще не чувствует боли. Он специально вчера проверял, вставал и ходил с места на место, навлекая на себя гнев женщины, что за ним приглядывает.       Мужчина берет и переворачивается, подминая удивленную русалку под себя. Марго начинает протестовать и напоминать ему, что так нельзя, что он не должен этого делать, что у него заживает тяжелая рана, но Джаред прислушивается к своим ощущениям — ничего. Никакой боли.       Он зачарованно проводит пальцами по её лицу — по губам, по аккуратному носу, по подбородку. Марго хочет оттолкнуть его от себя, только действует осторожно и аккуратно, не бьет его кулаками, как было до этого.       — Тебе надо есть с утра, з… завтракать, Джаред, — неуверенно бормочет девушка, исчерпывая свои последние аргументы.       Такого давно не было — он уже и соскучился по тому, как именно это может быть. Джаред вспоминает, сколько он лежал практически без сознания, и тут его начинает воротить от самого себя — серьезно, мужик? Ты навалился вот так вот на неё после того, как больше месяца не мылся и не смотрел в зеркало?       — Я позавтракаю, маленькая девочка, не беспокойся, — ты же так давно хотел этого, Джаред, верно? Представь, что у тебя наконец-то появилась возможность. Ты позавтракаешь, только не тем, чем думает русалочка. — Ты же поможешь мне вымыться?       Марго пару раз моргает, после чего отрывисто кивает. Беспокоится за тебя, дурак. Никак не можешь успокоиться, да? Не пугай её так сильно и веди себя нормально, одержимое чудовище. Сначала ты просто помоешься. Тебе нужно вставать, чтобы смыть с себя слой пыли и крови впервые за месяц, наконец-то.