Знакомьтесь, Булаткины!

На следующее утро. Штат Флорида. Какие-то престижные окрестности

Егор. Мешки под её глазами были единственным признаком того, что Кэтрин Хейз, также известная как моя будущая ненастоящая жена, провела бессонную ночь. На следующее утро я не мог не заметить этого на подходе к стойке клиентской службы, где она дожидалась меня. Тем не менее в остальном же Кэт выглядела такой же собранной, как и когда я оставил её. Она зевнула, и я испытал лёгкое чувство вины за то, что обронил тогда замечание насчёт привидений в отеле. Наверное, её что-то хорошенько напугало, раз выглядела она такой… уставшей. Может быть, я перегнул палку с той шуткой. То есть мне, правда, не следовало позволять ей задеть себя подобным образом. «Может, мне следовало извиниться», – подумал я, но затем внезапно передумал. – Скажи мне, Егор, ты не придерживаешься никакого понятия следования графику или же всегда появляешься тогда, когда тебе вздумается? Идея с извинениями… разлетелась на куски. – Господи, – чуть нахмурился я, пытаясь изобразить беспокойство. – Ты на самом деле хреново выглядишь, хорошо спится, а? Должен признаться, средний палец неплохо смотрелся при ней, но всё же я поднял руку. – Нет, спасибо, я ещё не пил кофе. Разумеется, и кстати, я лгал. Не выглядела она хреново. К несчастью. Не в облегающих штанах цвета хаки, неплохо подчёркивающих её бёдра, и топе на пуговках, пытающимся продемонстрировать свой «шарм», скрытый где-то глубоко внутри выреза, и даже не начинайте про кеды. Именно так я и сказал: кеды. Сегодня не двенадцатисантиметровые шпильки. Не домашние тапочки. Не-е-е-ет, девушка, по-видимому, была очень… провинциальненькой. Провинциальщиной? Провинциальной? Суть в том, что, если честно, выглядела она довольно сексуально. То есть, ну вы знаете, вся такая разозлённая донельзя; так надрала бы мне задницу. Я нахмурился от результата своего мыслительного процесса. Вот те на… да я, должно быть, тоже притомился. И отогнал от себя это чувство. Клерк обратился ко мне и протянул объёмистый на вид конверт, который я выхватил у него одновременно с Хейз, протянувшей за ним руку и наградившей меня красивым, словно сущий смертный грех, фырканьем и экстраординарным закатыванием глаз. Улыбнувшись, я кивнул ей следовать за мной в более уединённое место вестибюля. Мои действия были двоякими. С одной стороны, нам необходимо было покинуть зону слышимости, а, во-вторых, это дьявольски раздражало мою партнёршу. – Ты знаешь, что ведёшь себя словно двадцатилетний ребёнок? Ей не испортить моего королевского момента . – Это… – Дорогие Катерина и Егор, пожалуйста, примите их, дабы несколько воодушевлённее сыграть свои роли в течение своего пребывания во Флориде… Бла. Бла. Бла, чёрт, бла… Я разглядывал два совершенно разных набора ключей в своих руках – один раз вскинул бровь, распознав логотип на них. – Вызову «хаммер», – объявил я, поигрывая бровками Кате. Затем, зло усмехаясь, я швырнул ей вторую связку. Она закатила глаза, но ей не обдурить меня. Я поймал мимолётнейший проблеск былой игривости, которую, как полагал, я наблюдал прошлым вечером в конференц-зале. Как будто забава жаждала вырваться из ней, и которую девушка подавляла. Наверное, как и массу других вещей. Мои глаза опять проблуждали по её телу, оценивая все вышеупомянутые «угнетённые» зоны. Стыдоба. Напарница проигнорировала мой похотливый взгляд, когда увидела символ «BMW» на своём ключе зажигания. Уголок её рта слегка изогнулся кверху. Вообще-то про «слегка» я немного перегнул. Это было почти незаметно. Почти. – Он всегда знает самый быстрый путь к сердцу девушки, – сказала Кэтрин. Я вдруг поймал себя на мысли, а правда ли это. Если вещами да деньгами путь проложен к… чему-то, по мнению некоторых, являющимся сердцем Кэтрин Хейз, то лично я любовно звал его Пучиной. Может быть, поэтому она работает на Джорджа. Брюнетка явно была женщиной, привыкшей ко всему лучшему в своей жизни, если основываться на её поведении, личности и особенно – на предпочтениях в одежде. Разве что кроме штанов цвета хаки. В большинстве своём одежда Беллы кричала о надменной сучке. Ладно, может быть, о смелой, высокомерной сучке в комбинации с таким выражением лица. – Прокатись-ка. Я поддразнил Свон, когда мы нашли припаркованные для нас снаружи машины, но она даже не вздрогнула, даже не поспешила к своей машине. Мне стоило бы знать, что она была выше дейтоновских заездов на пятьсот миль (ежегодные автомобильные гонки «Нэскар» (NASCAR), проводимые в городе Дейтона-Бич, Флорида). Засиделась Белла внутри себя для таких фривольностей. Могу я пояснить, что когда я сказал «хаммер», то не ожидал того, что на самом деле ожидало меня, потому что не просто «хаммер» выбрал для меня Романов. То был, чёрт возьми, «Хаммер HX». Тюнингованный. – Бонусы этой работы не перестают удивлять меня, – размышлял я. В это время Белла прошла к такому же супер-пупер блестящему, чёрному «BMW Z8», оценивая его внешнюю красоту, но, без сомнения, совершенно не обращая внимания на внутреннюю красоту этой машины. Тряхнув головой, я осознал, в какой полный упадок придёт эта машина, закинул свои сумки в багажник своей машины и запрыгнул на переднее сидение, чтобы всё проверить и посмотреть, на что способна эта малышка. – Думаю назвать тебя Кэтти. Я обратился к машине, наблюдая, как жёнушка скользнула в свой «Бимер». Затем я приласкал приборную панель и погазовал двигателем. О да. Я не был уверен, имела ли госпожа Заправская Стерва склонность давать прозвища машинам, но мне стало любопытно, как бы она назвала свою. Наверное, в духе «сучка» или же «людоедина». Может, Сучка-людоедина. Ага. Я засмеялся, когда мы тронулись с места, и я оставил Кэтрин в облаке пыли, обгоняя все остальные тачки на дороге, разъезжая по улицам Западной Флориды, врубив агрессивную музыку, найденную на одной из местных радиостанций. Я втопил тормоз на светофоре и застучал пальцами по рулю в такт хардкорной песне, когда услышал звук, перекрывающий музыку. Блестящий черный «BMW Z8» быстро проехал на красный свет перпендикулярно мне и ушел в занос, словно его вёл профессионал, развернувшись – и я не преувеличиваю – не меньше, чем на скорости сто двадцать километров в час. Тот самый блестящий автомобиль, предоставленный Хейз Георгием. Тот самый, который по моим предположениям, не должны были ценить за пятилитровый, восьмицилиндровый двигатель. Идиотка. Не то чтобы я мог увидеть Катю сквозь тонированные стекла, но это была она. В моей голове не оставалось сомнений в этом. Я представил ухмылку на лице девушки, когда она миновала меня, моё застывшее в шоке лицо при виде неё, пронёсшейся на перекрёстке. Я поёрзал на сидении и пялился на светофор в тревожном ожидании зелёного света. – Ну же! – прокричал я. В этот миг свет сменился, а моя ступня вдавила педаль газа в пол, прокручивая колесо и оставляя дым за собой в моей сумасшедшей попытке догнать мисс Чванливость. Что мне, безусловно, удалось. После пары рискованных ситуаций, очень талантливого лавирования и перестраивания в трафике я обошёл машину девушки, словно нанюхавшийся крэка американский заяц, прежде чем мы вошли в наш новый охраняемый коттеджный посёлок, и я слегка отсалютовал брюнетку, когда первым въехал туда. Перевозчики уже были в доме, когда я заехал на подъездную дорожку, и мне пришлось уделить пару мгновений рассматриванию огромного дома, в который поселил нас Джо. Я о том, что это зданьице по площади занимало, должно быть, по меньшей мере, три с половиной тысячи квадратных метров вместе с трёхместным гаражом – и это я ещё задний двор не видел. – Ни хрена себе. Я не спеша вышел из Кэтти, разглядывая дом. Моя ладонь немного задержалась на дверной ручке, когда я ощутил ручку поменьше – на своей пояснице. Мурашки, пробежавшие по телу, когда эта ручка скользнула ниже, стали неожиданностью, и хотя отчасти мой мозг знал владелицу оной ладошки, я всё же повернул голову, чтобы увидеть это своими глазами. Кэтрин слабо улыбалась мне, и рефлекторно я улыбнулся в ответ, когда она привстала на цыпочки прошептать мне что-то в ухо. К тому же, вероятно, её грудь соприкоснулась с моей, и, вероятно, у меня даже член затвердел. Но лишь чуточку. Потревоженный близостью губ Хейз к мочке своего уха и совсем не понимающий причин своей реакции, я чуть повернул голову, услышав, что ей требовалось сказать. – Мы должны выглядеть словно родом отсюда, Егор, подними с земли челюсть и следуй за мной в дом, пока не выдал нас в первые две минуты. Только и сказала она, затем убрав руку, а потом и свою грудь, а затем потопала по тропинке, сказав пару слов перевозчикам без оглядки на меня. Я не мог отвести глаз от Кэтрин Хейз, которая явно была из тех людей, кто просто требовал к себе внимания. И дело не столько в том, что она искала его, – скорее люди охотно шли на это сами. Я тряхнул головой, в то время как девушка исчезла в доме. Не то чтобы я был неопытен в подобных маневрах. В своё время я провернул множество подобных дел для Георгия , только не в таком масштабе. Я не смог удержаться от мысли, что именно, кроме навыков, нужно было Джорджу от Джаспера Стина. Не мог понять, почему он упорно пытается прибрать его к рукам, когда вокруг полно частных детективов, готовых к сотрудничеству. Идя по подъездной дорожке, я заметил наших соседей, лауреатов премии «Любопытство года», удостоенных ей за подглядывание за новенькими в округе. Любопытно, не было ли среди них нашего парня, а если так, не заприметил ли он мою маленькую оплошность? Наконец, благополучно войдя в дом, я закрыл дверь, прислонившись к ней. – Я вызову мастера! – прокричала откуда-то Кэт. Я подумал, насколько уместным было то, что она возомнила себя главой семьи. Вообще-то мне даже пришлось покачать головой на проявление диктаторской натуры Хейз. Ей, в самом деле, нужно немного остыть. – Чего-чего там сказала дамочка, желающая отсосать у меня? Крикнул я в ответ и услышал «что?», отчего крепко зажмурился и мысленно рассмеялся: как же легко Хейз попалась на эту удочку. Я сильнее рассмеялся: – Говорит недоделанная сучка! – Что? У меня рёбра болели от беззвучного хохота, и, отвечая на ваш вопрос, да, я настолько инфантилен. – Кому ты позвонишь? – проорал я, пытаясь подавить слёзы радости и с утихающей тревогой дожидаясь ответа девушки. – Мастеру! – Иду! – победно завопил я, хорошенько вдарив кулаком по воздуху. Катя провопила: – Засранец! Теперь я заржал как припадочный, когда вдруг прикусил язык и, как по команде, едва не поперхнулся собственными звуками, заметив новую, незнакомую брюнетку, стоящую в моём… нашем… то есть в дверях этого дома. Она стояла, привалившись к дверному косяку, словно владела этим местом, в ужасе смотря на меня с откровенно чудаковатым выражением, чуть ли не хмурясь, будто я её возненавидел с ног до головы в собственном доме. Я прокашлялся, проглотив остатки смеха, и мы с минуту-другую типа молча оценивали друг друга, не решаясь заговорить. Как бы то ни было, что она тут делала? Я к тому: кто вот так вот входит в чужой дом без разрешения? Кроме меня, естественно. – Могу я вам помочь? – осторожно поинтересовался я. Девушка, наконец, оттолкнулась от дверного косяка. – Я Элизабет, живу в паре домов отсюда, я только… – Большим пальцем девушка указала через плечо. – Зашла поприветствовать вас здесь, но… Мои брови чуть изогнулись кверху, поощряя её закончить эту мысль. – Всё в порядке? Здесь? – полюбопытствовала она. У меня открылся рот, но не успел я и слова вымолвить, как стерва вернулась. То есть Кэтрин. И не думайте, что я не заметил сердитый, а-ля «доктор Зло» взгляд, брошенный ей в мою сторону при входе в комнату. – Привет, – обратилась она к нашей соседке, протянув ей руку, определённо вся такая бойкая и улыбчивая. Внезапно нахмурился я: Хейз кажется… нормальной. Словно прожила здесь всю жизнь. Словно не была членоубийцей Пригорода, с которой я познакомился прошлым вечером. С лица Лизы, соседки, так и не сходило беспокойство, что подталкивало злорадство поднять свою уродливую голову, но Кэт... она пересилила желание отпинать меня перед незнакомкой, сосредоточившись на создании хорошего впечатления. Её взгляд метнулся к гостье, ко мне, затем остановился на Элизе, точно ненастоящая жена рассматривала вариант оторвать мне голову или планировала свидание понарошку. Наверное, ту же участь она обдумывала и для соседки. – Я Кэтрин, – до тошноты слащаво представилась моя напарница. - Можно Кэт Элизабет, которая наконец-то сообразила, что в моём лице, вероятно, ошиблась «адресатом», протянула руку стерве и представилась: –Элизабет, Лиза Стин, добро пожаловать, – лучезарно и дружелюбно улыбнулась брюнетка. Они обменялись парочкой приторных реплик, а я наблюдал за ними, гадая, была ли Элизабет Стин тоже человеконенавистницей, и не говорили ли они на неком тайном человеконенавистническом языке вещи вроде: «Он ублюдок. – Ага, вижу. – Я грохну его во сне сегодня. – Правильное решение», вместо: «Так приятно познакомиться с тобой. – Э, спасибо, мы только что переехали из Москвы. – О, я была там, Москва прекрасна. Правда». – Это Егор мой м…муж, – представила меня Кэтринесса. Я чуть не захохотал из-за того, что слово «муж» не сошло с её губ. Это было почти незаметно; Лиза, кажется, не уловила это, в отличие от меня, и я почувствовал толику удовлетворения, зная, что в наших глазах и вопреки своим представлениям, Кэтрин Хейз не была идеально собранной. Должно быть, я слишком долго пялился, потому что в следующий миг моё внимание привлекла именно Хейз– брови вздёрнуты, глаза распахнуты, – возможно, она пыталась что-то передать мне. Но что… Кстати, об этих глазах – они были, ничего себе, всегда карими? Так как я мог поклясться, что раньше они были… чёрными. Больше «буравчиков»… и… Вот ужас. Верно… Я повернулся к Стин и вежливо улыбнулся ей, выдёргивая самозваную занозу из попки Катерины Хейз, взамен устанавливая контакт со своим внутренним обаянием провинциала, москвича, разработчика программного обеспечения. – Здравствуй, Лиза. Провинциал! Вот оно! – Прошу извинить мой вид, мы только что въехали, – сказал я ей с лёгкой ухмылкой, радуясь, что наконец-то смог выговорить слово «провинциал». Элизабет чуть приподняла бровь, не разрывая зрительного контакта и протягивая мне руку. Я взял её ладонь и легонько встряхнул, хотя не совсем легонько. Женщины ненавидят это. Девушка сглотнула. – Я… э-э… – Мы можем чем-то тебе помочь? – поинтересовался я, отпуская руку брюнетки и подходя к Матери всех кошмаров, по-другому известной как моя теперешняя жена. Она пыталась незаметно отодвинуться, но я приобнял её за плечо, прижимая к своему боку плашмя и охреневая от удовольствия её дискомфорта. Между тем Элиза вернулась на грешную землю. – Ну, я являюсь президентом ассоциации домовладельцев, и заметила, как вы подъезжали. Захотела заскочить и официально поприветствовать вас у нас. Она что – скаут? Стин до абсурда лучезарно улыбалась и (для едва знавшего нас человека я мог бы поклясться), как ни странно, подпрыгивала на месте. Я украдкой посмотрел вниз и заметил, что хмурое выражение грозилось появиться на лице Кэт, поэтому я отвлёк Лизу. – Приятно с тобой познакомиться. Уверен, мы станем замечательными знакомыми. Спасибо, что зашла, – я пытался выставить её за дверь. Как и планировал запереть оную на этот раз. – О, погоди! Чуть не забыла, – сказала она. Мы замерли. Девушка снова повернулась к нам: – Мы, в самом деле, с нетерпением ждали вас, поэтому… – Мы? – Да, ну знаешь, соседи, дурачок. – Засмеялась она, жестом намекая, будто я должен об этом знать. – О, – выдал я. – Верно. – Как бы там ни было, – хихикнула Стин, – мы закатываем пикник. Ну ты понимаешь, чтобы должным образом поприветствовать вас, дать со всеми немного познакомиться… Хейз попыталась быть вежливой: – Мы, правда… – Когда именно состоится пикник? – поинтересовался я удевушки, напрочь прерывая Леди Взгляд Убийственный. – Завтра днём, в пять часов, там и увидимся, хорошо? – О, я так не думаю… – завела старую песню Кэт . Я перебил «жёнушку». Снова. – Мы будем там, – сказал я, улыбкой развевая грусть. Она просияла нам, стоявшим бок о бок, а затем наконец-то ушла. Как мне показалось. И только я собрался закрыть дверь, как Элиза, возвращаясь и указывая на меня, прокричала: – У меня дома. Через два дома отсюда! В пять часов! Я помахал рукой, смазливо улыбаясь: – Лады! Закрыв дверь и задвинув защёлку, я облегчённо выдохнул, немного разминая челюсть. Не думаю, что так много улыбался за, ну, долго. Затем я услышал позади себя Медузу. – Ты идиот. – Прошу прощения? – переспросил я, поворачиваясь вокруг своей оси с озадаченным выражением на лице. Вот ужас, я заразился от стервозностью Хейз. – Зачем ты сказал ей, что мы там будем? – вскинула руки Белла. – Теперь нам придётся пойти. – А что… не так с этим, ваше Высочество? Разве нам не нужно найти этого Джаспера? Это идеальное прикрытие для того, чтобы заприметить его. Вероятно, он будет там. – Ты что совсем забыл первый закон Джорджа? Не… привлекать… к себе… внимание. Вообще-то не забыл, но эта работа немного отличалась от предыдущих. – Давай, Кэтри, поживи чуток на грани. Девушка гнула свою линию. Не то чтобы я ожидал от неё большего. – И как бы ты хотел пожить на острие моего боевого ножа из арматурной стали? – отпарировала она. Судорога. Когда я замешкался, брюнетка восприняла это за слабость с моей стороны и добавила: – Так и порешили: мы не идём. – Вот тут ты ошибаешься. Она угрожающе шагнула ко мне. – Нет… ты ошибаешься. Двойная судорога. Я приходил в крайнее возбуждение от того, что гнев Хейз заводил меня, и, по правде сказать, у меня мелькала мысль, что она отчаянно нуждалась в том, чтобы её отшлепали, что тоже возбуждало меня. К счастью для себя, я знал, как отстаивать свою позицию, несмотря на коварные методы «жёнушки». – Ты перегибаешь здесь палку… Она вытянула свой мобильник показушным «ну я тебе покажу» жестом. – Почему бы не позволить Джо и принять решение, – сказала Кэт. Мои брови сдвинулись в откровенном отвращении от предложения. – Ты всегда, перед тем как что-что сделать, спрашиваешь его разрешения. О, даже не знаю… – я помахал руками в воздухе и выпучил глаза: – Сумасшествие? Гляделки века вот-вот должны были начаться, когда я раздражённо пропыхтел: – Я скажу тебе вот что, – предложил я, вытаскивая из кармана несколько монеток, пока не нашел нужную. – Орёл – мы идём, решка – пропускаем. Хейз облизала губы, затем прикусила нижнюю, обдумывая мою идею, и, клянусь Господом, если мой член не свело судорогой в очередной раз, то придётся придумать отговорку, чтобы провести немного драгоценного времени в ванной наедине с собой. В одной из четырёх ванных. Может быть, во всех них. – Ладно, – уступила Катя. Я улыбнулся возможности, что, может быть, лишь может быть, глубоко в ней, под ледяным фасадом, был похоронен бунтарёнок. – Ты уверена насчёт этого? – подколол я. – Я о том, это большой шаг для тебя – выйти из своей зоны комфорта. Знаю, я искушаю судьбу, но нечто в этой девушке пробуждало во мне гангстера. – Просто… подкинь… монетку, – потребовала она, зажмуриваясь и сжимая руки в кулаки. Я посчитал, что лучше пошевеливаться, пока она не передумала. Подбросив монетку в воздух, я поймал её, прихлопнув на предплечье, сначала накрыв ладонью, в то время как мастерски сверлил девушку взглядом. Всё дело в зрительном контакте. Когда я убрал руку, взгляд Кэтрин медленно упал на монетку, и она увидела голову старины Джорджа Вашингтона, а её плечи сгорбились от разочарования? Бесценно. – Полагаю, мы идём на пикник, – объявил я, плавно убирая двухголовый четвертак обратно в карман. – Ладно, – процедила она. От меня не ускользнуло, что уже дважды она прибегала к краткому, но не столь приятному односложному ответу, когда её уедали. – Ладно, – передразнил я брюнетку. Та презрительно усмехнулась. И впервые, с момента её угрозы, я действительно мог живо представить себе жизнь на острие упомянутого ей ножа. Поэтому в честной попытке поднять настроение, я хлопнул в ладоши и спросил у нее: – Так как насчёт консуммирования этого брака на заднем сидении грузовика? Не очень-то хорошо вышло. Может, девушка упоминала замерзший Ад и что-то насчёт того, что охотнее долбанет себя пешнёй по голове, уносясь прочь, не знаю, да и кто обращал на это внимание? – Тогда в другой раз! – игриво сказал я. И ушёл, чтобы выбрать себе самую дальнюю от её хозяйской спальни комнату. В двери которой имелся самый прочный замок. Тогда-то я глянул на часы и заметил, что было только десять утра, думая: «Чёрт… Грядёт офигенно долгая, невыносимая, мучительная в попытке избежать любых сексуальных намеков с Полярной принцессой, при этом контролируя свою игру, работа».