Life

      Кенсу открыл глаза в пустоте. Парень несколько раз моргнул и огляделся в попытке зацепиться за что-нибудь взглядом. Но кругом не было ничего, кроме тьмы и каких-то совсем расплывчатых бесформенных силуэтов. Кенсу сделал неуверенный шаг и услышал, как что-то захрустело под ногами. Медленно присев, парень наощупь попытался определить на чем стоит. Холодное и тает в руках. Снег. Снова поднявшись на ноги, Кенсу неожиданно почувствовал, как стрела леденящего ужаса пронзила его грудь, и стало страшно сделать хоть шаг. Парень не понимал, где находится и почему, однако вдруг остро ощутил присутствие кого-то еще, кто как будто только сейчас тихо вошел в это странное место и теперь до неприятного покалывания на затылке наблюдает за Кенсу внимательно-изучающим взглядом.       Кенсу не решался выдохнуть и с каждой утекающей секундой чувствовал, как в груди, покалывая напряжением, тонкой спиралью закручивалась паника. Парень слышал чье-то неровное хриплое дыхание прямо возле своего уха. Он нервно сглотнул и неуверенно протянул руку, одновременно боясь и желая коснуться чего-то. Однако дрожащая рука так и повисла в воздухе с зажатой в кулаке пустотой. Парень шумно выдохнул, но вдруг снова испуганно застыл с широко распахнутыми глазами, услышав, как совсем близко кто-то самодовольно громко хмыкнул. Язык превратился в наждачную бумагу, а в горло словно залили раскаленную сталь. Дрожащие руки вспотели, одеревеневшие ноги вросли в пол. Сердце билось в истерическом припадке, грозясь проломить ребра. Кенсу сжал похолодевшие от пота руки и сухим неровным голосом прошептал: «Кто здесь?»       — Беги, — слишком ощутимо и слишком властно прозвучал в ответ чей-то голос.       И Кенсу, не видя ничего перед собой, побежал сломя голову прямиком в густую тьму. Каждой клеточкой тела парень ощущал, как кто-то гонится вслед за ним. И стоит только сбавить скорость или споткнуться обо что-то, как его схватят и шанса вырваться нет. Дыхание было на исходе, а в левом боку безбожно кололо, но Кенсу продолжал бежать, чувствуя, как по лицу стекают соленые капли пота.       — Я догоню тебя, — вновь обдало чьим-то томно шепчущим голосом, от которого по спине Кенсу неприятно скользнул холодный ужас. Он не видел и не чувствовал дороги, по которой бежал. Все равно что повязать на глаза плотную повязку и барахтаться в воздухе. В левом боку нарастала острая боль, и Кенсу уже не надеялся найти выход, как впереди появились совсем слабые, словно проникающие через грязное стекло, лучи света. Хриплое дыхание, которое теперь почти касалось вспотевшей шеи, придало Кенсу совсем немного сил, и он, отчаянно рыкнув, побежал чуть быстрее, стараясь не зацикливаться на свирепой боли в левом боку.       Чужое дыхание позади неожиданно стихло, словно преследователь слегка отстал. Свет становился все ближе и ярче, обличая пространство вокруг, и парень запоздало начал осознавать, что бежит по какому-то неширокому коридору с многочисленными дверьми, над которыми горели небольшие, очень тусклые фонари. По левую сторону от него вдруг показался поворот, и Кенсу, не раздумывая, свернул. Но не успев сделать и пяти шагов, врезался в чью-то невысокую фигуру. Послышалось недовольное шипение, а затем Кенсу резко схватили за плечи.       — Чондэ? — изумленно выдохнул он, под лучом света узнав человека, в которого врезался.       — Не останавливайся! — закричал тот, смотря на Кенсу широко распахнутыми безумными глазами. — Не останавливайся, иначе он доберется до тебя!       — Ч-чондэ, что пр...       —Беги! — он, надрывно вскрикнув, толкнул ничего не понимающего и в край напуганного Кенсу вперед, а сам мгновенно скрылся за одной из дверей.       Ребра, казалось, превратились в постепенно сжимающуюся клетку. Каждый вдох отдавался болью. Где-то сзади послышались приближающиеся шаги. Кенсу сжал липкие от пота руки в кулаки, глаза начало щипать от подступающих слез. Парень стал медленно продвигаться боком вдоль стены. Он, не моргая, смотрел в ту сторону, откуда приближались чьи-то неторопливые шаги. Кенсу старался дышать как можно тише. Внезапно послышалось неуловимое, ласкающее слух пение. Голос поющего был волнующе тихим, плавным и ненавязчиво сладким, как мед, разбавленный соблазнительно-терпкой хрипотцой. Кенсу пораженно выдохнул. Он знал этот голос.       — Я слушал мелодию лунного сияния, пока скитался в ночи, — некто говорил приглушенно и неторопливо, растягивая гласные, словно пробовал каждое слово на вкус. - Ночь подобна океану, - слова постепенно становились громче и ближе, Кенсу лихорадочно обегал взглядом толпу черных дверей и пятился назад, — в ней живет много тайн.       — Кто ты? — просипел парень.       — Ты не узнаёшь меня, — больше походило на утверждение, нежели вопрос; в следующую секунду кто-то, видимо, поставил пластинку, так как послышался характерный короткий звук от соприкосновения пластинки с граммофонной иглой, и слуха Кенсу коснулась такая легкая, трогательно нежная, словно из далекого прошлого, но совсем печальная мелодия. Парень попытался понять, откуда доносилась музыка, но вокруг были сплошные двери и темнота. А в какой-то момент Кенсу показалось, что мелодия играла в нем самом.       — Где ты?       — Всегда возле тебя.       — Не понимаю...       — Я всегда возле тебя, Кенсу. Возле каждого, всегда рядом, — Кенсу ощутил аккуратное беглое прикосновение к своему локтю, однако вновь никого не увидел. — Но ты пытаешься убегать.       — Я ведь сплю, верно? — голос слегка дрожал. — А значит, ты всего лишь плод моего воображения...       — Хмм, — протяжное мычание незнакомца отозвалось дрожью в коленях, — а плод воображения умеет так? — И в следующую секунду Кенсу почувствовал, как чьи-то сильные пальцы грубо сомкнулись на его шее. С губ парня сорвался пораженный вскрик. Он сразу же попытался вырваться из чужого захвата, но с ужасом обнаружил, что не в силах даже шевельнуться. Словно вцепившаяся стальной хваткой рука превратилась в ошейник. В ошейник, который надевали на животное, чтобы показать свою власть над ним.       — Тебе кажется, будто он, задержав на время меня, сможет удержать тебя в том мире, — ухо парня обжег негромкий надменный голос. Кенсу почувствовал властное прикосновение к своему бедру, рука незнакомца змеей поползла вверх. Кенсу кожей ощущал жар чужого тела, неосознанно льнул к нему и дрожал, не понимая, почему его собственное тело отзывается на чужие слова и прикосновения.       — Я не понимаю, — растерялся парень, — не понимаю... — Его взгляд метнулся в сторону двери, единственной белой двери, находившейся почти в самом конце коридора. Выход. И несколько шагов. Но хватка на шее слишком сильна. — Это всего лишь... — Кенсу закрыл глаза и медленно выдохнул. Проснуться. Надо заставить себя проснуться. Горячие губы аккуратно коснулись шеи. — Сон! — крикнул парень, отчего державший его резко дернулся, и Кенсу, вырвавшись из чужих объятий, что есть сил побежал вперед. Проснуться. Пора проснуться. Позади послышался звериный вопль, а затем стремительно приближающееся дыхание. Кенсу бежал не оглядываясь. Еще немного. Сердце заходится в бешеном ритме. Вот выход. Кенсу схватился за ручку, и...       — Беги! — чья-то рука вновь обвивается вокруг тонкой шеи, дергая на себя, и вот Кенсу видит их — чужие глаза, что смотрят таким до боли родным взглядом. И в одно мгновение внутри Кенсу что-то щелкает, и он вспоминает. Странные сны про необычного парня, чье имя как первый рождественский снег. Кенсу, все еще сомневающийся и слегка напуганный, протягивает руку вперед: — Кай?       — Я догнал тебя, — ласково улыбается парень, и Кенсу, улыбаясь в ответ, уверенно отходит от белой двери. Темный коридор с многочисленными дверьми постепенно растворяется. Впереди поблескивает что-то светло-голубое, и вновь слышится музыка. На этот раз она вызывает чувство долгожданной легкой радости. Кай берет Кенсу за руку, переплетая их пальцы, и медленно тянет за собой. — Тебе давно пора уйти.       Проснувшийся от неприятного протяжного писка Чонин начинает кричать, увидев долгую прямую линию на черном экране кардиомонитора возле кровати Кенсу.