Как сложно жить... в космосе.

      Гладко было на бумаге, но как всегда не обошлось без накладок. Сначала пришлось таскать туда-сюда баллоны и заполнять их водородом, чтобы потом спокойно суметь вернуться на корабль. Использовать для этих целей кислород было откровенно страшно, я прекрасно помнил что случилось с экипажем Аполлон-1 и повторять их судьбу совсем не хотел. Вторым шагом стало обеспечение себя дополнительной энергией для более длительных выходов. Пришлось полностью доламывать самый маленький скафандр убирая полностью систему жизнеобеспечения и напихивать в него куда только можно навесные батареи. Получилось удачно, почти утроил по ёмкости свой запас. Систему терморегуляции трогать не стал, промёрзнуть до состояния ледяной хрупкости в мои планы не входило, всё же меня не проектировали для работы в пустоте. Вообще пришлось повозиться, если система терморегуляции заработала штатно от батареи в ранце, то вот с подключением внешних батарей пришлось мучиться обеспечивая герметичность. И самая главная проблема — питание себя через дурацкие разъёмы на стопах. Пришлось один комбинезон пустить на эксперименты, но удачно. Выходящая из-за шеи контактная группа подключалась на соответствующий выход преобразователя в ранце, обеспечивая нужные параметры тока. Но вообще конечно идиотизм, преобразовывать энергию до ста вольт переменного тока, чтобы потом мой собственный контроллер ещё раз его переводил в ток, пригодный для заряда собственных батарей. Чисто по расчётам выходило, что ресурс мой вырос всего в два раза, до четырёх суток постоянной активности, хотя и это не плохо, человек в скафандре к примеру мог проработать всего восемь часов.       Первый выход в пространство нельзя вообще передать словами. Выбравшись на обшивку по шторм-трапу и зафиксировавшись карабином за специальные дуги я оторвал наконец взгляд от обшивки и застыл. Над головой рассыпалось море не мигающих звёзд, но не они привлекли моё внимание. Почти прямо по курсу висели в пустоте планета и два её спутника. И если спутники не представляли какого либо интереса, то вот планета, укутанная облачным саваном, сверкала огромными ледяными шапками. И только в районе экватора просматривались открытые пространства океана и буро-зеленоватые пятна островов. Всё же хорошо иметь цифровое зрение, да и оптический трёхкратный зум присутствует. Надо пошевеливаться, как бы в этом свободном падении не попасть в гравитационный колодец планеты или не пересечься с орбитой спутников, иначе будет громкий шмяк. Местное солнце своим красно-оранжевым спектром нещадно нагревало скафандр, да и размер у него был явно покрупнее нашего.       Внимательный взгляд на обшивку кроме мата вызвал только тоску. Её поверхность напоминала состояние бронежилета, нахватавшегося осколков. Во многих местах из пробитий торчала шапками защитная пена, некоторые кратеры даже ей заполнить не удалось, но сквозных отверстий не было. Пройдя к центральному отсеку полюбовался на огромную рваную пробоину, возле которой лениво начал попискивать детектор радиации. Видимо выброс проходил интенсивно и края пробоины и обшивка заражения почти не получили. Вокруг простиралось большое поле солнечных панелей, местами разбитых и исковерканных. Вокруг центральной пирамиды концентрически располагались чёрные трубы с параболическими отражателями, часть из которых была разбита. Сама пирамида на удивление была цела, если не считать за повреждения борозды и царапины на её поверхности. Погуляв по поверхности и осмотрев коррекционные двигатели пришлось констатировать их смерть, без замены дюз тут не обойтись. К счастью газовые рули оказались не повреждены и их можно будет использовать.       Пройдя к командному отсеку нашел ещё одну сквозную дыру, ставшую причиной разгерметизации. Вот только её размеры никак не позволяли в неё пролезть. Не найдя никаких люков пришлось перебраться на передний свес корабля, где нашлось развитое остекление за которым располагалась ходовая рубка. К сожалению там царила полная темнота, даже инфракрасный прожектор не помог, его свет топился в стекле. Два круглых иллюминатора, расположенных по краям от остекления рубки были закрыты каким то оборудованием со множеством объективов. Торчащие ниже и по сторонам от рубки дюзы находились на удивление в хорошем состоянии, как и газовые рули, вот только располагались они почти заподлицо с обшивкой, и только фланец с болтами по кругу намекал, что на ремонт двигатель извлекается полностью из своей гондолы. В общем оказалось что все коррекционные двигатели совершенно одинаковы и имеют одинаковую схему монтажа, что здорово упрощает ремонт, но в моём случае не помогает в проникновении на борт никак. Пришлось прогуляться на нижнюю часть корабля, благо к этому моменту он уже подставил своё пузо под лучи местного светила. Здравствуй, Чебурашка! В глаза бросились две открытые круглые створки отсеков со шлюпками и открытые прямоугольные створки центрального шлюза, как раз как голова с ушами вышла. По сторонам от шлюза и ближе к носу в районе центра корабля угадывались разноцветные боковины транспортных контейнеров в центральных трюмах. Но нам пока туда не надо, я наконец нашел что-то похожее на шлюз, только какое то тесноватое. Хорошо что при строительстве этого корабля участвовали мои соотечественники, снаружи обшивки под лючком нашелся механический привод открытия крышки шлюза. Длинная кишка шлюза почти в десять метров чуть не вызвала клаустрофобию. Проводить процедуру шлюзования не пришлось, за внутренним люком был вакуум и минусовая температура.       Только после полного осмотра всего носового объёма удалось понять трагедию, разыгравшуюся здесь. По всем документам корабль не должен был посещать эту систему, но подвернулась халтура в виде сброса в районе единственной условно пригодной для жизни планеты китайского исследовательского модуля. При первичной разведке систему сочли малоперспективной и картографирование провели поверхностно, в итоге при выходе в нормальное пространство корабль попал под плотный метеоритный поток, к счастью схожий с нашими Персеидами. Шансы пережить его были, о чем явно кричала поверхность корабля, но даже в нём нашлись относительно крупные обломки, поставившие в существовании корабля жирную точку. Об этом оставила запись в бумажный в вахтенный журнал дежурная смена из пилота и навигатора. В момент выхода в нормальный космос скорость корабля близка к нулевой, но к счастью они успели запустить двигатели экономического хода и теперь корабль двигался по инерции. Быстро посчитав в уме получил грубо ещё три недели до момента, когда я проскочу мимо планеты.       Очень неприятно было осматривать эту секцию корабля, превращённую в морг. Отсюда не смог эвакуироваться никто. Пробивший обшивку обломок разгерметизировал центральный коридор, пробил переборку в технический отсек где перебил магистрали к реактивным тормозным двигателям. И как будто этого было мало вызвал детонацию образовавшейся кислородно-водородной смеси. Только взрывная разгерметизация не дала образоваться фронту ударной волны, но температура успела вывести датчики в критичные значения. Автоматика не просто заблокировала выход в жилую зону, но ещё и заполнила пространство между штатной и аварийной дверьми специальной термостойкой пеной. Как итог двое пилотов и двое навигаторов оказались заблокированными без шанса на спасение. Они наблюдали и отстрел реактора, и старт спасательных шлюпок, и выход через несколько часов челнока, но сделать ничего не могли. Используя ИДА вмонтированный в специальный пластиковый шлем они могли ещё некоторое время ходить по отсеку, комбинезон это позволял. Дежурная смена закрылась в каюте одного из пилотов и организовав там атмосферу из аварийных воздушных баллонов судя по количеству спиртного ушла из жизни в состоянии глубокой алкогольной интоксикации. Вторую смену я нашел в постели. Всё понимая они решили уйти из жизни именно так. Может между ними были отношения, а может это был рефлекс умирающего зверя. Обобрав все каюты на предмет электронных гаджетов и носителей в последней я нашел себя. Нет, реально увидев дройда моей же модели ощутил чуть ли не раздвоение личности. Хотя по всем параметрам она имела совсем другие пропорции, но вот странное чувство не желало проходить. Найдя название и серийный номер всё стало ещё страньше, они совпадали с моими.       Вернувшись на обшивку решил пройти по брюху корабля. Идти тут было сложнее, большое количество технологических отверстий, трюмы и люки сильно искривляли путь. В районе реакторного отсека зияла большая дыра и писк датчика радиации тоже не радовал. Чуть ближе к корме в зоне машинного зала обшивка была странно выгнута, словно изнутри кто-то сильно ударил молотком. Прикинув схему понял, что в реакторный можно не соваться, в этом месте и должны были располагаться вспомогательные газогенераторы. В очередной раз подивился про себя логике названий, ведь генерирует он электричество и работает на газовой смеси, ан нет, всё равно газогенератор. Прошлёпав дальше остановился на створках чего то очередного огромного, но на схеме тут пустота полная, только надпись «технологическая ниша». Ничего себе ниша, 7 на 7 метров и в высоту почти двадцать, ещё и створками закрытая. Либо ещё один склад, либо трюм для негабаритных грузов и я кажется понимаю где у нас эта китайская хреновина размещена. Удобно, доступа из корабля сюда нет, ниша всегда пустует, чего бы не использовать.       Поставив скафандр на зарядку пошел ковырять электронику. Такого экстремального использования и перемещения она конечно не пережила, батареи и экраны сдохли, но носители к счастью не пострадали. И опять ни одного зашифрованного, такое чувство что это какой то предрассудок, возможность есть, но никто ей не пользуется. Ну что же, я стал богаче ещё на несколько справочников, два учебника и коллекцию фотографий со всех обжитых колоний, кореянка явно занималась фотографией профессионально. Ещё раз проверив рабочий компьютер кибертехника удалось наконец понять причины моей паранойи и шизофрении. Этот хренов японец для эксперимента залил мне прошивку той дройдессы, причем не чистую, а снятую с эксплуатирующейся техники с её базовыми привязками. Отсюда и все мои выверты и та попытка встать на зарядку в базовой станции корабля, а не в личной каюте Вайна. Надеюсь других вывертов не будет и меня не потянет постирать разбросанные по каюте носки и трусы, к примеру.