автор
Размер:
366 страниц, 52 части
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
65 Нравится 618 Отзывы 27 В сборник Скачать

29. Бойня в Ирисной Низине

Настройки текста
Верховный король дунэдайн и его старший сын продолжали вглядываться в сгущающийся мрак. — Я зря сбросил со счетов наших родичей, — с сожалением сказал Исилдур. — Это однозначно их рук дело, кому еще может быть нужно Кольцо Саурона? — Вообще-то, — вдруг вырвалось у Элендура, — тебе не стоило даже касаться этой вещи. В ней такая сила, с которой никому из нас не совладать. Его отец отвернулся и ничего не ответил. Элендур пару мгновений думал, стоит ли рассказать отцу и братьям о своих домыслах насчет Элронда — хотя какие это домыслы, он сам все отлично слышал еще в Мордоре! — но решил все же промолчать: уж больно странным казалось ему все происходящее. С одной стороны, Тхэсс и Мортаур не отличались мстительностью, к тому же оба должны были находиться далеко на востоке, если они вообще еще живы, с другой — если нападение все-таки было делом рук бывшего герольда Гил-Галада, то как он договорился с орками? Так кто все-таки это устроил? Хотя какой смысл сейчас об этом размышлять, надо думать не о том, кто стоит за засадой, а о том, как отсюда выбраться! Он хотел было сказать отцу еще что-то, но тут слева от него раздался сдавленный стон, и еще один из дунэдайн рухнул наземь мертвым с арбалетной стрелой, которая вошла ему в голову прямо над глазом. — Что-то эти твари для орков слишком хорошо стреляют, — растерянно проговорил Аратан. — Хочешь жить, молчи и ни на что не отвлекайся! — прикрикнул на него старший брат. — Не стоит считать орков тупыми чудовищами, они всегда хорошо стреляют! Предупреждение Элендура оказалось, к сожалению, не напрасным: враги быстро опомнились после первой неудачной атаки, которая не нанесла дунэдайн практически никакого вреда, и выбрали новую тактику, благо их зрение позволяло им неплохо видеть в сгущающейся тьме. Они очень медленно, буквально по полшага, стягивались в кольцо вокруг отряда нуменорцев, одновременно с тем стреляя издалека из луков и арбалетов: время от времени стрелы находили цель, и кто-то из людей падал мертвым. Верховный король дунэдайн прекрасно понял, что они задумали, и решил поделиться своими мыслями с Элендуром. — Мортаур собрал немаленький отряд, если вообще не войско, — он все еще думал, что к этому причастен сын его троюродной сестры. — Мне сдается, что они долго нас выслеживали, возможно — шли за нами по пятам и даже убили нескольких зеленолесских эльфов, именно об этом толковала Тауриэль. Теперь они нас окружают и решили медленно перебить. Конечно, наши шлемы такой стрелой не пробить, но если целить в лицо или в глаз… и их чересчур много на каждого из нас. Постарался Сауронов наследник на славу — его слуги хорошо усвоили тактику мордорских лучников. Кирьон посмотрел на отца недоуменно, нерешительно, с затаенной болью — он был еще слишком молод, ему не пришлось натерпеться того, через что прошли его старшие родственники, и ему совсем не хотелось умирать. — Атаринья, к чему ты клонишь? Что нам не выбраться отсюда? — Я был слишком самонадеянным, — внезапно произнес Исилдур. — Если бы я только знал… Я привел вас всех сюда на смерть… — А там что, на деревьях вдоль дороги было написано, кто тут водится? — не удержался от язвительного комментария его старший сын. — Хотя тебя ж Тауриэль предупреждала, но зачем кого-то слушать, не правда ли? У Исилдура внезапно возникла безумная на первый взгляд идея. — Пожалуйста, послушай… — буквально взмолился король дунэдайн. — Я еще могу спасти хотя бы вас троих и то, что нам дорого… Возьми себе Элендилмир, меч моего отца и мой медальон с Кольцом, эта вещь не должна оказаться в руках Мортаура. Уходи отсюда вместе с братьями. Только не сразу вместе. Поодиночке вы сможете скрыться в лесу, у вас будет возможность спрятаться от врагов. Я останусь и отвлеку прислужников Мортаура на себя. Спасайтесь. Постарайтесь добраться до Арнора, расскажите всем, что здесь произошло. Элендур решил, что ему уже нечего терять — он подумал, что при всем желании не выберется из Ирисной Низины, даже если поступит так, как просит его отец, а уж касаться проклятой вражьей безделушки он не собирался ни при каких условиях, даже если ее насильно сунут ему в руки — он просто выбросит ее при первом же удобном случае в ближайшее болото, и пусть сыновья Саурона ее там и ищут, если она им так необходима. — Знаешь, я долго терпел все твои выходки, но с меня достаточно, — резко ответил он. — Думаю, что живыми отсюда нам все равно не выбраться, неважно, уйду я с Аратаном и Кирьоном сейчас невесть куда или не уйду, но, может, до тебя хоть сейчас что-нибудь дойдет. Его отец побледнел и отшатнулся. Элендур подумал, что ляпнул что-то совсем не то — в конце концов, какое он имеет право говорить подобные вещи собственному родителю, да еще в такой страшной ситуации, тем более что в глубине души он отлично понимал, что Исилдур не виноват в том, что с головой у него после всего пережитого не все ладно, но терпеть и молчать дальше было выше его сил. — Что ты все это время вытворял?! — уже почти кричал он на глазах у своих товарищей. — Зачем ты все это сделал? Убил менестреля на поминальном пиру, приказал сжечь заживо ни в чем не повинного человека — не знаю, кем был тот каукарэльдо с лицом Гил-Галада, но я, как ни странно, ему благодарен, может, тот юноша все-таки выжил и моя совесть будет чиста! Тебя уже в Гондоре люди боятся, ты себе даже не представляешь, что про тебя тайком говорят! А про Аллуа я даже говорить не хочу, мало того, что ты ее перед всем миром опозорил, так еще и нас! Как думаешь, меня будут люди уважать, зная, какой у меня отец? Могу себе представить, что ей ее родные скажут! А тебя бы они вообще бы прибили за твои подвиги и были бы совершенно правы! Чем тебе моя мать не годилась? Разве она была тебе плохой женой, что тебе понадобился кто-то еще?! Верховный король дунэдайн слушал своего старшего сына, ничего не отвечая — да ему было и нечего сказать, он сам плохо понимал, что и почему делал. Однако сейчас единственным его желанием было попытаться уговорить детей уйти с этой бойни, но те, впрочем, были настроены совсем иначе. — Я тебя умоляю, — сказал он таким тоном, что скорее не молил, а почти требовал, — уходи отсюда! Забери с собой все, что я тебе дам… Себя не жалеешь, так хоть братьев своих пожалей! Может, хоть кто-то из вас… — повернулся он к младшим сыновьям. Тем обычно не хватало духу возражать отцу, но бросить его и брата на произвол судьбы, сбежав невесть куда, они тоже не могли. — Мы никуда не пойдем, — почти одновременно ответили оба. — Ты с детства учил нас не совершать бесчестных поступков, а теперь сам же нас об этом просишь? Старший сын посмотрел на короля Верных с плохо скрываемым презрением. — Я надеюсь, — вдруг вырвалось у Элендура, — что этот день, пусть он, скорее всего, окажется последним в моей жизни, будет вдобавок последним днем, когда я тебя вижу и с тобой говорю. С меня достаточно. А вообще — тебе надо, ты и уходи, и не попадайся больше мне на глаза, я тебя знать не желаю. Хотя ты и так уже мне на глаза не попадешься, я отсюда живым не выберусь — чему, наверное, даже рад, я порядком устал от того кошмара, в который превратилась наша жизнь, да и как я потом людям буду в глаза смотреть? Все начнут за моей спиной шептаться — вот идет отродье убийцы и развратника, небось сам не лучше, чем папаша! Спасибо тебе за все, мне теперь и в самом деле только сдохнуть остается, чтоб перед другими не срамиться! После всего, что произошло, я сам себе противен, и хорошо, что мой дед не дожил до этих черных дней и не увидел, что ты натворил! Однако довелось мне как-то слышать, будто души мертвых не слепы и продолжают незримо наблюдать за своими близкими — представляю себе, каково сейчас твоим родителям! Наверняка они проклинают тот день, когда дали друг другу брачную клятву — если бы они знали, во что ты превратишься, то не стали бы заводить детей! Когда ты Эрраха проклял, то самоуверенности тебе было не занимать, а против слуг Мортаура колечко не помогло, да? Ну понятно, он же полумайа, можешь даже не тратить силы. Между ними повисла тишина, от которой после предшествующей перебранки у присутствующих едва ли, как ни парадоксально, ни звенело в ушах. Исилдур в этот миг подумал, что все-таки его самый страшный кошмар со смертью старшего сына, как ни странно, оказался явью — пусть и после смерти Саурона. Наивный глупец, он решил попытаться уберечь Элендура от злого рока, но все было тщетным! Его сын все равно умрет, пусть и не от руки самого Врага, но от мечей его чудом уцелевших подручных или даже кровных родичей, решивших отомстить за отца! — Кольцо не должно попасть к ним, — повторил он, пытаясь придать своему голосу твердое и уверенное звучание. — Ты это понимаешь? Ни Кольцо, ни обломки меча твоего деда, ни Элендилмир! Возьми все это и уходи отсюда! — Еще чего. Ну давай, — Элендур сам удивился своему язвительному тону. — Сам попробуй отсюда выбраться, я же тебя тут за руки не держу. — Предлагаешь мне тут вас умирать бросить? Хороший же у меня сын, ничего не скажешь! Как же ты сильно своих братьев любишь! Исилдур понял, что с ним разговаривать бесполезно, и жестом подозвал к себе одного из воинов. Это был совсем еще молодой парнишка — с недавнего времени он был помолвлен с младшей дочерью его покойного брата, хотя попытки договориться о свадьбе стоили королю дунэдайн немалых трудов: о вдове Анариона в Гондоре давно ходили недобрые слухи, и ее дочерей ни одна приличная семья не хотела видеть своими невестками. — У меня для тебя важное поручение. Возьми вот это, — он вручил ему обломки меча своего отца в черных ножнах, — и отдай только моим кровным родичам в руки, причем лишь тем, в ком ты уверен. Отправляйся в Раздол к моим жене и сыну. Если вдруг по дороге тебе посчастливится встретить кого-нибудь из наших друзей-эльфов, постарайся привести помощь. Тот не совсем понял, что Исилдур имел в виду, говоря о кровных родичах, но почтительно кивнул. — Охтар, одному идти небезопасно. Возьми с собой товарища и немедленно беги отсюда. — Что-то ты к нему по званию, неужели имя забыл? — Элендур в очередной раз не удержался от злобного высказывания в адрес своего родителя, но тот ничего не ответил, потому что старший сын, как ему показалось, намеренно задел его больное место — у короля дунэдайн и в самом деле случались провалы в памяти, когда он не мог вспомнить, что делал вчера, или вообще с трудом узнавал собственных близких. Убедившись в том, что оба беглеца благополучно скрылись в темноте долины, он решил, что в любом случае без боя не сдастся, и, осмотревшись, отдал дунэдайн приказ быстро перестроиться, пока враги не опомнились, и стоять насмерть. Однако нападавшие оказались слишком хитры и снова изменили тактику: они бросились в атаку со всех сторон одновременно — теперь Элендур смог более-менее ясно их разглядеть и понял, что это и в самом деле не бродячая орочья банда: среди них было примерно поровну и орков, и людей. Значит, отец не ошибся — это все-таки дело рук мстительного Мортаура, но почему тогда его воины так странно одеты и не похожи на морэдайн? Простые шлемы без крыльев летучих мышей, серые, а не черные плащи без герба, тусклые кольчуги? Хотя, с другой стороны, все понятно — в парадном облачении они были бы слишком заметны в лесу или на открытом месте, вот наследник Саурона и подобрал для черного дела кого понеказистее. Еще больше Элендур изумился, когда понял, что в ближнем бою враги оказались отнюдь не бессильны против дунэдайн — похоже, они тоже все осознали и успели не только перегруппироваться, но и перевооружиться: их мечи и копья с легкостью пробивали броню противников. Безусловно, нуменорцы были не в пример лучшими и умелыми воинами, но нападавших было намного больше, и они давили неприятеля не навыками, а числом — по двое-трое, а то и по пятеро они кидались на кого-либо из дунэдайн, валили его на землю и добивали, не давая ни оказать сопротивление, ни подняться. Одним из первых погиб Кирьон — настолько быстро, что его старший брат даже не успел понять, как это произошло; Аратан, кинувшись на выручку младшему брату, получил несколько тяжелых ран — его нуменорцы каким-то чудом успели отбить и втащить в круг. Элендуру хватило даже беглого взгляда на брата, чтобы понять, что тот, тем более в нынешних обстоятельствах, не жилец — кольчуга была пробита, как он успел заметить, в трех местах и залита кровью. Эстельмо склонился над раненым, пытаясь прикинуть, насколько серьезно тому досталось, потом поднял взгляд на Элендура — в глазах юноши блестели слезы. — Мой господин, дело плохо, — дрожащим голосом пробормотал его оруженосец. — Боюсь, вашему брату уже ничем не помочь, тут самое большее полчаса… Если бы у нас был обычный лагерь и лекари… Элендур, не дослушав Эстельмо, повернулся к отцу и хотел было сказать очередную гадость — вот, посмотри, чего ты добился! — но осекся, увидев, что тот не просто чуть не плачет, но и, бросив щит, зажимает окровавленной ладонью левое плечо — против вражеского клинка оказалась бесполезной даже прочная нуменорская кольчуга. Да, Мортаур неплохо все продумал — видимо, он заранее снабдил своих воинов новым оружием, решив уничтожить всех своих кровных родичей-Верных! — А вот теперь — уходи, — только и смог он произнести на одном дыхании не терпящим возражений тоном. — Ты ранен и больше не сможешь сражаться. Если тебя сейчас убьют, Мортаур получит и Элендилмир, и Кольцо своего отца. — Я не… — Позволишь Мортауру победу праздновать, а может, заодно и объявить себя наследником рода Элроса? Ты знаешь, что он вправе это сделать. Король дунэдайн ничего не ответил, еще толком не осознавая весь ужас произошедшего — его душили слезы, и он чудом сдерживался, чтобы самым позорным образом не разрыдаться прямо здесь, на людях… хотя, наверное, уже все равно. — Уходи, пока еще не все потеряно, — потребовал его старший сын. Тот стоял, пытаясь собраться с мыслями и не зная, что сказать. — Убирайся, — жестко повторил Элендур. — Я останусь. До последнего. Мортаур тут всех нас перебьет, как свиней на бойне. Пусть радуется — его месть удалась. Исилдур пристально посмотрел на старшего сына, потом нерешительно кивнул. — Что, и руки мне на прощание не подашь? — он хотел добавить «ведь больше не увидимся», но сдержался — совесть не позволяла ему так вот взять и ударить жестоким словом собственного ребенка, он и так не мог простить себе то, что несколькими месяцами ранее прилюдно влепил Элендуру пощечину. Тот ничего не ответил, и Исилдур, собравшись с духом, пошел прочь. Отойдя немного, он обернулся — его старший сын стоял на прежнем месте, отдавая какие-то указания Эстельмо; вел он себя так, словно ничего не происходило. Чувствуя горечь и обиду, он двинулся дальше и вновь оглянулся — Элендура заслонили стволы деревьев. Он сделал несколько шагов в сторону и вновь увидел своего сына; посмотрев на него в последний раз, он тяжело вздохнул, повернулся и направился в сторону реки. Внезапно ему подумалось, что наилучшим выходом было бы еще хоть как-то себя обезопасить, пусть это и было крайне рискованно: набравшись решимости, он спрятался за деревом, вынул Кольцо из футляра на цепочке и надел его на палец. Ощутив знакомую резкую боль, словно он сунул руку в расплавленный металл или бушующее пламя, он стиснул зубы, с трудом подавив стон — ему не хотелось привлечь к себе внимание, но тут Исилдур понял, что едва не сделал себе только хуже — главное сокровище Саурона не могло скрыть света Элендилмира, который не погас, а внезапно вспыхнул ярким алым светом, и король дунэдайн едва успел накинуть на голову капюшон плаща. Решив, что враги наверняка его заметили, он бросился прочь в надежде найти хоть какое-нибудь укрытие, однако идти ему пришлось очень осторожно — перед ним лежала очень неровная местность, и в темноте было легко оступиться, да и кровоточащая рана на левой руке давала о себе знать. * Элендур остался один. Оба его младших брата были мертвы, и он надеялся, что хоть отцу удастся добраться до безопасного места и там отсидеться — несмотря на все их разногласия и недавнюю перебранку, он был далек от того, чтобы и в самом деле желать ему зла и тем более смерти: все-таки отец есть отец, каким бы он ни был. Все меньше и меньше воинов дунэдайн оставалось рядом с ним — враги убивали нуменорцев одного за другим, даже Эстельмо, которого один из врагов ударил чем-то тяжелым по шлему, лежал на залитой кровью земле. Старший сын Исилдура уже понимал, что спасения не будет, но, как ни странно, чувствовал удивительное спокойствие — как будто завершил какое-нибудь важное дело, которое отняло у него много сил, и теперь можно расслабиться и отдохнуть. Единственное, чего он опасался — это не быть убитым сразу, а получить какую-нибудь очень тяжелую и болезненную рану, с которой очень затруднительно хоть как-то двигаться и искать помощи, но умирать можно долго и мучительно, иной раз даже несколько суток: на войне он предостаточно нагляделся на подобное. В какое-то мгновение Элендур едва успел отразить удар очередного противника и удивился тому, что предстало его глазам. Перед ним стояло странное создание неопределенного возраста, пола и расы — Элендур не смог понять с первого взгляда, эльф это, человек, юноша или девушка, хотя он — или она? — был облачен в такой же серый плащ, шлем без украшений и тусклую кольчугу, что и другие, однако в следующий миг нуменорец еще успел осознать, что это замешательство стоило ему всего, пусть ему было уже и нечего терять. Враг оказался на редкость проворным, быстро увернулся от удара кого-то из оставшихся дунэдайн, попытавшегося помочь Элендуру, и последним, что ощутил старший сын Исилдура перед тем, как провалиться в черноту, была жуткая, нечеловеческая боль — противник наискось полоснул его мечом по животу. * Пока Фириэль с замиранием сердца ждала возвращения сыновей и мужа, Элронд, в душе надеясь на то, что его план сработает, решил, чтобы не навлечь на себя уж точно никаких подозрений, выдраить до блеска все свое обиталище вроде как к приезду Исилдура. Позвав к себе Линдира и Глорфиндейла, он дал им необходимые указания. — Так, поручаю вам проследить за тем, чтобы все окна были вымыты до хрустальной чистоты, — скомандовал он. — Мы ждем важного гостя. Линдир с тоской покосился на окно, которое никто не мыл еще примерно со времен вступления на престол Ар-Фаразона, и мысленно прикинул, что отмыть его не то что до хрустальной чистоты, но и вообще хоть как-нибудь оттереть будет весьма сложной задачей. Он тяжело вздохнул, подумав, что на одно это окно уйдет добрая тонна мыла и тряпок. Элронд продолжил вещать. — Все полы подмести и как следует отдраить, — потребовал бывший герольд Гил-Галада. — Чтоб ни в одном углу не было ни соринки! — Хорошо, владыка, — кивнул Линдир. — Чтоб кошки по углам не гадили, приучи их наконец к лотку или на улицу ходить! Увижу еще где кучу — заставлю тебя съесть! — Понял вас, владыка. Тут Глорфиндейл понял, что его кое-что смущает. — Владыка Элронд, — вставил он, — а зачем нам все вот это? Все равно же Исилдур сюда живым не доберется, мы же… Тот произнес все известные ему ругательства. — Как можно быть таким тупым эльфом?! — завершил он свою тираду, вперившись грозным взглядом в своего прислужника. Глорфиндейл растерялся, не понимая, что сделал не так. — Что такое? — недоумевал он. — А то, — Элронд стукнул кулаком по столу, — что ты так на нас подозрения навлечешь! Все подумают: а чего это он гостей не встречает? Добрая половина Средиземья знает, что Исилдур направляется прямиком к нам в гости. Как я должен принимать короля дунэдайн? Со всеми почестями. Вот и готовьтесь принимать его со всеми почестями, мы его очень ждем! Другой вопрос, что до нас он не доедет, но это уже дело десятое. И еще: на стол ничего дорогого не ставить. Вино… у нас есть целая бочка прокисшего, оно уже и заплесневело немного, его не жалко, из кушаний только салат и без заправки. Обойдутся. — Вы же сказали — со всеми почестями! — воскликнул Глорфиндейл. Элронд задумчиво поскреб в затылке. — Так в этом году же неурожай. Война же была, некому пахать да сеять. — А… — начал было Линдир. — Что ты хотел? — покосился на него владыка Имладриса. — Есть одно… как сказать, затруднительное обстоятельство, мой господин, — ответил тот. — Фириэль и Валандил. Бывший герольд Гил-Галада лишь отмахнулся. — Об этом не беспокойся. Мы все отлично прикроем, не забудьте изобразить тревогу и скорбь, ну да, произошло с человеком несчастье, ну, случается, но тут же никто не виноват, правда? Мы же не в ответе за слуг Врага! Надеюсь, что Фириэль и ее сыночек не станут проявлять излишнее любопытство и совать носы не в свое дело, а если и сунут… найдем способ сделать так, чтоб молчали.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.