Невесты для вампиров

Оставшись в комнате одна после трудного рабочего дня, Каролина обратилась умственным взором в прошлое, и вспомнила одну очень любопытную ситуацию, о которой почти забыла. На следующий день после того, как вампиры прибыли в "Персеполис", Рейджи передал ей небольшую коробку с морепродуктами, которыми она решила угостить остальных подруг. Когда она собрала всех в своей комнате, открыла коробку и увидела там необычных существ, по виду напоминавших не то медуз, не то мокроногих осьминогов, Белла, которая сидела рядом, удивлённо вскрикнула. Оказывается, она получила точно такую же коробку с морскими гадами. Девушки с любопытством осматривали содержимое подарка. Таких тварей они ещё никогда не видели. Каролина подцепила одну из них двузубой вилочкой и извлекла из коробки на свет Божий странное создание. - Дай, я попробую, - первой отведать лакомство вызвалась Кристина. - Вот уж не подумала бы, что у наших женихов такой специфический вкус, - заметила Рита. - Да, мне тоже кажется несколько странным то, что они выбрали такой своеобразный сюрприз, - поддержала её Мелисса. - А почему нам ничего не подарили? – несколько обиженно спросила Рита, глядя в сторону. – Мы-то чем хуже? - Ничем, я думаю, - ответила ей Мелисса. – Действительно, интересно, почему эти медузы достались только вам? - А что тут такого особенного? – Каролина вопросительно посмотрела на подругу. – Может быть, наши женихи просто вместе проходили каким-нибудь базаром, и увидели эту заморскую… Ну, или местную прелесть, и решили нас угостить. А другие в это время гуляли где-нибудь ещё. - Логично, - Мелисса взяла свою вилочку и отправила в рот одну из медуз. – Ммм, а вкуснота-то какая!.. - Так-то оно так… Вкуснота… Но что-то подсказывает мне, что дело здесь нечисто, - Рита снова осторожно посмотрела в коробочку. - Да что тут может быть необыкновенного? – вспылила Каролина. – Ты просто завидуешь, вот и всё!.. - Ничего я не завидую. Просто осторожность не помешает, - Рита серьёзно поглядела на Каролину. – Мне совершенно не хочется питаться чем попало, тем более, что это получили не все. - Завидуешь, это точно, - Каролина отправила в рот ещё одно склизкое существо. Рита посмотрела на неё и, отбросив страхи, попробовала свою первую медузу. Она ей очень даже понравилась. - Ммм… - невольно вырвалось у неё. - Вот видишь… То, что так вкусно, вряд ли может таить в себе какую-то опасность, - Кристина была на вершине блаженства. Она обожала дары моря и в детстве уминала их целыми банками. В течение следующего получаса девушки доедали то, что подарил Каролине жених, а потом и Белла принесла с собой свой подарок – так же, чтобы разделить на всех. - Как же здорово тут, - Рита осматривала красивую комнату, сплошь заставленную старинными предметами. - Да уж, вкуса у них не отнять, - сказала Мелисса. – То ли ещё будет! Канато говорил мне, что здесь дважды в день меняют цветы – белые розы – в вазах. - Вот видишь, как ловко мы устроились! – обрадовалась Каролина: она очень любила белые розы. - Ты не говори заранее, ты же не знаешь, какие они, - многозначительно заметила осторожная Рита. – Вот там дальше видно будет, что они из себя представляют. - А по-моему они уже показали себя, - сказала Мелисса. – То, чем они явили себя в отеле, по-моему, - превосходный пример того, чем может быть вампир-аристократ: манеры и всё такое… - Ну да, - Рита поморщилась. – И всё же я думаю, что они преподнесут нам ещё немало сюрпризов почище этого. - Хотелось бы верить, что они будут приятными, - Кристина отвалилась на подушки. - Вот и я о том же, - Рита присела на краешек дивана. - Да ладно тебе… По-моему, ты зануда, девочка, - бросила ей Мелисса. – Всё о` кей, думаю, нам просто надо пообвыкнуть, и будет нам и счастье, и райское житьё. - А вот и напитки, - Рейджи с гордым видом внёс в комнату пенящееся шампанское. – Угощайтесь, девочки. Каролина, Белла, это – вам, - протянул он девушкам бокалы. - Опять им? – возмутилась Кристина. – Почему они первые? И нам не подарили этих амёб… Или как их там… - Успокойся ты! – шикнув, ткнула её под бок Каролина. – Или тебе мало того, что ты попробовала? Она увидела краем глаза, что Рейджи на этих словах бросил испуганный взгляд на её подругу. - Мы все отведали этого замечательного подарка, который преподнесли Каролине и Белле, - отчиталась Рита. – Очень вкусно! А как это называется? Рейджи едва не выронил поднос. - Э-э… Да не помню… Какие-то гады, - выдавил он, отчаянно делая знаки глазами Шу. Спустя минуту они вышли из комнаты. - Что делать-то будем? – спросил Рейджи у брата, когда они остались наедине. – Противоядие ведь только в бокалах Каролины и Беллы. - Вот чёрт, - выдохнул Шу. – А через сколько времени начинает действовать яд? Рейджи посмотрел на часы: - Через сорок минут. - Ну, тогда у нас один выход – заманить остальных девушек в комнаты и заставить их съесть чего-нибудь… Ну, напитанного противоядием. - И как ты собираешься это провернуть? – спросил Рейджи. – Нам что, нужно заходить к каждой и вручать ей по пончику? - Недалеко смотришь, приятель, - подмигнул ему Шу. – Просто оповести остальных братьев о том, что произошло, извинись и дай им эти… Ты что, действительно хочешь впрыснуть противоядие в пончики? - Да хоть в куриные ножки, главное, чтобы это было съедобно… Единственный казус – тот, что нам придётся выдать свой секрет. Ну, о нашем договоре. - Ну да… - почесал Шу в затылке. – Придётся. Мало приятного, конечно… - Тогда – вперёд и с песней, или в ресторан. Закупи там пончики, да побыстрее, если кто-нибудь из этих пташек откинет копыта, то, думаю, скандала не избежать… *** - Здравствуйте, дети! – важным голосом начала своё занятие пожилая женщина в больших очках, придававшее ей сходство с совой. – Сегодняшнее занятие мне хотелось бы начать с восполнения моего вчерашнего упущения. Мелисса заёрзала на стуле: она догадывалась, что именно имеет в виду Кэори-сэнсэй, преподавательница латыни. - Я хотела бы представить вам двух наших новых учениц. Они прибыли к нам из Греции. О, это прекрасная страна, родина Платона и Аристотеля!.. Я в молодости часто отдыхала там! – возвела очи к небу преподаватель, отчего стала выглядеть ещё более забавно. – Девочки, прошу вас, встаньте, - обратилась она к Мелиссе и Кристине, облюбовавшим себе парту у дальнего окна, подальше от агрессивного Субару, который на перемене уже успел выкинуть одну из своих выходок, о которых предупреждал их Канато: вампир разбил бюст Цицерона, стоявшего на шкафу, вдребезги, запустив в него чем-то тяжёлым. Чем – девушки так и не успели рассмотреть, ибо в класс вошла учительница и сделала довольно мягкий, как показалось невестам, выговор вампиру. По-видимому, она уже давно свыклась с тем, что вытворяет отпрыск Хайнца. Судя по услышанному Кристиной от Райто, Цицерон был не первым его трофеем, поэтому она предложила Мелиссе отсесть подальше от злополучного шкафа, на котором красовались ещё несколько увесистых бюстов – от греха подальше, мало ли что может стукнуть неприкаянному в голову в следующую минуту. Первое время Мелисса гадала, зачем им нужна латынь, ведь этот предмет преподаётся обычно на медицинских, юридических и философских факультетах, да и то только в высших учебных заведениях. А вот зачем им понадобилось изучать мёртвый язык, для девушки было неясно. Когда она, направляясь на второй этаж, поделилась этим соображением с подругой, идущий с ней рядом Рейджи вспыхнул и довольно резко заявил, что этот «мёртвый» язык вовсе никакой не мёртвый, а самый что ни на есть живой, если знать, в каких случаях им пользоваться, и что было бы очень здорово, если бы Мелисса перестала думать так о том, что стало основой классического образования в Европе и налегла бы на изучение всех сложностей его грамматики. Мелисса прикусила язык, а, входя в класс, пришла к мысли, что ничего худого в том, что она овладеет этим языком схоластов нет: скорее, будет даже более грамотной, чем прежде, и, возможно, научиться читать древних в оригинале. Воодушевлённая этой мыслью, она даже особо не испугалась выходке Субару. - Тем более, что латынь – язык любви. Тот язык, которым вы должны овладеть если не в совершенстве, то хотя бы на сносном уровне, - назидательно произнёс Рейджи прежде, чем повернуть за угол. Мелисса сделала вид, что не приняла близко к сердцу это замечание вампира, которое было сделано, как и много другое, как будто после прямого чтения её собственных мыслей. «Пора привыкать к этому странному явлению, подруга», - сказала она себе, думая с тревогой, какие тайны припасены для неё ещё этими странными существами, которые так легко читают в умах. Пока Мелисса возвращалась к этому разговору в памяти, преподавательница тем временем пристально смотрела на девушек оценивающим взглядом. Взгляд её был таким немигающим и пронизывающим, так что у Кристины и сомнений не осталось, что Кэори-сэнсэй – вампир, причём принявший чёрный дар не так уж и недавно. - Да, да… Греция – страна великих деятелей прошлого… Надеюсь, что вы впитали с солнцем, освещающим эту колыбель цивилизации всё то лучшее, чем она одарила мир… - взгляд учительницы стал ещё более пронизывающим и даже жутковатым. – Представитесь, пожалуйста, классу, девушки. Класс, тихо! - Я – Кристина Дайсон, - кивнула головой присутствующим медленно вставшая с места Кристина. Мелисса последовала её примеру. - А я – Мелисса Дин, - девушка чувствовала, что её голос дрожал, когда она находилась у всех на виду, под взглядом многочисленных, пронзительно-проницательных глаз учеников. Многие из детей наверняка были той же природы, что и братья Хайнц. Воцарилась оглушительная тишина. Девушкам снова стало жутко. У Мелиссы возникло ощущение, что все присутствующие головы в одну секунду сорваться со своих мест и накинуться на неё, чтобы через несколько минут оставить от неё несколько косточек на полу, а то и вообще – ничего не оставить. Кристина держалась спокойно. - Вот и славно, вот и хорошо, - удовлетворенно потирала руки Кэори-сэнсэй. – Теперь, я думаю, нам всем будет приятно погрузиться в атмосферу чарующего упадка римской словесности. Томико, прочти нам текст со страницы двести тринадцать, из Петрония. Девушка с фиолетовыми волосами стала плавным мелодичным голосом читать по-латыни то, что велела учительница, и, даже не особо знакомая с тонкостями языка римлян Мелисса почувствовала, что девочка знает его превосходно – это ощущалось по богатству выразительных оттенков её голоса и по той мелодичности, с которой обычно профессиональные чтецы декламируют свои стихи. Чтение продолжалось около пятнадцати минут, и Мелисса не удивилась этому: толщина учебника-хрестоматии, по которому они занимались, превышала толщину кирпича по крайней мере в полтора раза. - Ну, неплохо, - сдержанно улыбнулась Кэори-сэнсэй, когда Томико завершила чтение. – Очень неплохо. Конечно, стоило бы делать некоторые акценты на некоторых репликах персонажей, особенно здесь и здесь, - Мелисса, подняв голову, удивилась, что не заметила, сколь скоро преподаватель оказалась рядом со столом Томико и уже водила пальцем по странице хрестоматии девочки. Кристина смотрела в книгу, явно пытаясь сосредоточиться на читаемом и сообразить хотя бы то, какие слоги как произносятся. Она, по-видимому, не заметила этой странности. - А теперь ты, Кайоши, будь так любезен, назови мои ошибки… - и Кэори-сэнсэй заговорила на латыни так быстро, почти скороговоркой, что произносимое напомнило Мелиссе некоторые обороты французского языка, который, как известно, по скорости произнесения стоит на первом месте в мире. Разобрать хотя бы отдельные слова оказалось невозможным, и Мелисса сдалась, решив послушать, что ответит мальчик. Кайоши, как показалось девушке, был любимчиком учительницы: во всяком случае, так казалось. Кэори-сэнсэй смотрела на него любящим материнским взглядом и восторженно похлопала его ответу, такому же быстрому и наверняка совершенному. - Отлично, отлично! Почти без изъянов. Знаете, милый, если бы вы жили в то золотое… Точнее, серебряное время, вы бы стали замечательным оратором… Мне почти не к чему придраться! Только сейчас Мелисса смекнула, что до достижения такого же уровня знаний и подготовки ей потребуется огромное количество усилий, если вообще она когда-нибудь сравнится в мастерстве владения этим языком с теми, кто уже давно занимался. Тем временем Кэори-сэнсэй обратилась к девушкам, нараспев произнеся: - Я думаю, всем нам будет интересно изучать язык, на котором говорили Овидий и Катулл, Цезарь и многие другие видные деятели… Для тех, кто только приступает к изучению латыни, я организую дополнительные занятия уже сегодня. Не пугайтесь, дорогие мои: то, что кажется вам недостижимым идеалом, вы постигнете довольно скоро – на то я и преподаватель. Я думаю, что вы полюбите древности так же, как и я. И чем больше времени вы потратите на мой предмет, тем лучше. Experientia est optima magistra* – так и запишите. Вот, тут есть это выражение, - преподаватель заметила затруднение девушек и указала она рукой на стену, на которой красовался нарисованный Сизиф, творящий свой бесплодный труд. «Да уж, ну и примерчик, - подумала про себя Мелисса. – Лучше не придумаешь». После ещё двух часов чтения из Аммиана Марцеллина и других известных мастеров римской словесности, Кэори-сэнсэй наконец отложила в сторону хрестоматию и, глядя на то, что Кристина и Мелисса устали, а последняя и вовсе полистывала спрятанный под партой романчик, который принесла с собой на всякий случай, чтобы было, чем развлечь себя на перемене, с усмешкой в глазах сказала, обратившись к невестам: - Dira necessitas,** дорогие мои. И никуда от этого не деться. Dura lex, sed lex.*** Записывайте, записывайте... Это – основа основ. Возьмите у Кайоши тетрадь его первых записей и выучите сто двадцать первых поговорок. Да-да, не меньше. Поверьте, это увлекательный процесс! – попыталась она успокоить девушек, у которых невольно вырвался взволнованный вздох: они сомневались, что сумеют за короткое время справиться с таким сложным поручением. – Когда вы освоите начала начал, дальше всё пойдёт намного быстрее! Прозвенел звонок. - Ну и что ты об этом думаешь? – спросила Кристина Мелиссу, когда они с Субару вышли из кабинета. - А что тут думать? Lingva Latina non penis canina, - усмехнулся Субару. Райто сделал вид, что засмущался, однако было видно, что его это повеселило, и он добавил: - Ну да, вообще-то… Тут уж как повезёт. Есть таланты к языкам – освоишь быстро, а если нет… Придётся попотеть. - Я думала, что чувство языка развивается со временем… - сказала Кристина. - Вообще-то да. Но и тут, как говорится у нас, «Fortuna non penis, in manus non recipe». - А о чём вы говорите? – поинтересовалась Мелисса. - Тебе лучше не знать, - отмахнулся Субару, выдавив усмешку. _____________________________ * Опыт - лучший учитель (лат.) ** Суровая необходимость (лат.) *** Закон суров, но это закон (лат.)