Настоящее время.
Чистое помещение в серых тонах. Два железных стула каждый из которых находиться напротив письменного стола. Лампа. Пепельница. Постоянное видеонаблюдение. Ничего лишнего. Окон нет, но по звукам вентиляция работает более чем прилично. За столом на привинченном к полу стуле сидит молоденький, бледный парень и взволновано бьет пальцами по столу. В помещение вошел мужчина по виду являющийся азиатом, средних лет и в форме, распространяя запах дешевого парфюма. Следователь внимательно оглядел парня и сел за стул напротив. -Добрый день, мистер Уокер.- на чистейшем английском сказал он, без малейшего акцента. — Не бойтесь, бить вас никто не собирается. Однако мы будем вынуждены сделать это, если вы соизволите отказаться от разговора со мной. Голос следователя был мягок, вежлив, галантен. Ни злобы, ни ярости, ни ненависти, нет… -Приношу свои глубочайшие извинения за некоторые… эм… неудобства… Но поймите меня правильно, все это — только ради вашей и моей безопасности. Вы согласны начать разговор? -продолжал говорить тот. Спустя некоторое время допрашиваемый юноша поднял голову и несколько секунд рассматривал своего собеседника. -О нет. Боюсь всё это никак не может быть ради моей безопасности., — проигнорировав последний вопрос, сказал Уокер. Его голос звучал равнодушно и отдавал легким холодком. Опустив взгляд он слегка, едва заметно пошевелив кистями рук, и обнаружил, что наручники представляют собой отнюдь не детскую игрушку. -Итак, что же Вам от меня нужно, мистер…мсье…мистер…? Сделав вид, что вспоминает имя незнакомца, Уокер сделал ещё одну попытку высвободиться, причём с самым невинным лицом.***
год тому назад
POV Чарли Уокер
Шагая по залитой утренним светом улице, я запрокинул голову к небу. Почти семь утра, а еще темно как ночью. Впрочем, ничего удивительного — зима же. Жаль только, что выдалось оно в этом году теплым. Даже странно. В этом городе всегда жаркое лето, тогда как зимой можно сдохнуть от холода, когда градусник показывает ниже -18. Сейчас же на наш штат нахлынула такая странная погода, что хоть плачь: куча грязного снега, моросящий дождь, а ниже -5 температура не поднимается. Свернув на перекрёстке, я двинул в сторону своего дома, располагающегося в далеко неспокойном районе. Лишь те, кто живут в таких местах с детства, могут чувствовать себя если не прекрасно, то привычно — все всех знают, своих не трогают. — Оп, здарова чувак! — поздоровались со мной. Я отсалютовал парочке альф, сидящих на капоте черного пикапа. — Что, с утра пораньше бухаете? — кивнул на валяющиеся на земле банки из-под пива и мусор. Остановился напротив них. — Дык, до смены ещё далеко, — махнул рукой Кайл, местный крышеватель всяких-разных личностей. — На стройке опять разорутся, ну да хрен с ними, — подхватывает Боб. Не то чтобы я ненавижу этих близнецов-альф, но в открытую к ним не лезу. Общаемся тихо-мирно, никто никого не палит копам, хотя занимаемся прямым нарушением конституции. Чудесно же? — Чел, а ты весь в работе, как погляжу, — ржёт Кайл, поглядывая хитро-хитро своими пьяными голубыми глазёнками-лазерами на меня и торчащий из-за ремня пистолет. — И я трындец просто устал. Бывайте, парни! — с этими словами я умыкнул у них из-под носа банку пива и ретировался, решив не испытывать судьбу. Когда замаячила крыша моей хаты, то прибавил шагу. Дом, милый дом: обшарпанный, с покошенным стареньким заборчиком, который давно нужно покрасить, полуразвалившееся крыльцо. На первый взгляд убогая развалюха, но на деле не так. Лишь закрыв за собой дверь, почувствовал себя спокойно. Интересно, все недобросовестные граждане испытывают такое? Ухмыльнувшись своим мыслям, прошёл по стрёмненькой прихожей и не менее убогой гостиной. Всё это для отвода глаз, для тех левых, кто бывает у меня дома. Если подняться наверх, то там можно и удивиться. Нет, что значит можно? Удивляйтесь! Восхваляйте меня! Ремонт сделан лично мною, я даже сам паркет стелил и шпаклевал потолок! Да и вообще, я такая умница омега с руками. Можете меня уже заворачивать и забирать к себе, я не против. Спальня как спальня, но увидь её мозгоправ… У-у-у! Думается мне, что сказали бы обо мне многое: и что я — самовлюблённая личность со всякими комплексами, любовью к деталям, а преобладание черного в интерьере — по мне плачет сеанс вправления мозгов. Какая-нибудь чушь о том, что цветовая гамма спальни — стремление себя оградить от стресса, конфликтов и склонности к депрессиям. Ну да и хрен с ним, мне нравится — это и главное. — Мяу-у-у! Мне в ноги бросился черный комок меха с требованием накормить его. Чудовище, которое чем-то меня напоминает. — Слушай, Кот, — да-да, над именем я долго не думал в своё время, — может, ты перебьёшься? Я заискивающе посмотрел на животное, но Кот со всей дури вцепился мне в ногу когтями и укусил. Взвыв, я начал отдирать кота, и мне это удалось. Поглядывая друг на друга из разных углов, вздыбленные и уставшие, мы угомонились. — Твоя взяла, сейчас покормлю… — пошёл на попятную я. Отложив пистолет и стащенную банку пива, позаботился о здоровом рационе Кота, и лишь когда тот принялся уплетать свои консервы из миски, решил поесть и сам, достав из холодильника недоеденный кусок пиццы и кусок уже порезанной колбасы. Живу я странной жизнью, обитаю в странном доме, где единственное обжитое место — спальня, в которой есть всё от душевой кабины до холодильника. Странный омега, названный в честь Чарльза Дарвина, этого чертового натуралиста выдвинувшего теорию естественного отбора, научная книга которого побывала в руках беременного на тот момент мною папашки. Просто за что? Наверное, именно из-за имени я и докатился до того, что мы и имеем. Загнав ногой под кровать пистолет, я сбросил на пол куртку с кроссовками и уже с пивом и едой забрался на постель. Просто прекрасный завтрак, как по мне. Но вишенкой этого пиршества будет звонок. Нужно же отчитаться перед работодателем? Перевернувшись на живот, достал из кармана джинсов телефон и набрал номер из списка контактов. Знаю я его наизусть, но у нас же всё официально. Предстоял зашифрованный на случай прослушки разговор. — Да? — пробасила трубка. — Шеф… — занудно протянул я. — Слушаю. — Можно я сегодня не выйду? — переворачиваюсь на спину и беру кусок пиццы, одним укусом уничтожая половину ломтя. — Причина? Ты хоть выполнил поручение? — Да, в муниципалитет ходил вчера. — Тогда отсыпайся. Найду, кем тебя сегодня подменить. — Спасибо. — хмыкнул я, отключаясь. Откинув телефон в сторону, с характерным чпоком открыл банку пива. Жизнь — дерьмо, и жить тошно, но вот так получишь отгул и съешь вкусняшку, так сразу как-то и дышать легче. — Мурр! На кровать взгромоздился Кот, укладываясь у меня под боком. Почесав его за ухом, доел свой нехитрый завтрак, и так, в лёгком полумраке комнаты, мы с ним улеглись поудобнее. У меня есть только Кот и ненавистная мне работа. Жизнь — одно большое дерьмо, скажу я вам.