***
Со следующей недели у меня начиналась последняя сессия, много времени уходило на подготовку дипломной работы, а также на обсуждение всяких мелочей по выставке. Лекса знала, что я выкраиваю необходимые часы для наших встреч и очень ценила это, заботливо рассматривая меня каждый раз и весьма незаботливо осыпая сомнительными комплиментами: — Честное слово, Кларк, это последний раз, когда мы видимся до твоей проклятой сессии. — Почему это? — покорно позволяла я ей вертеть себя, как куклу. Она нежно проводила пальцем по контуру моего лица, обрисовывая скулы, мягко большими пальцами поглаживая щёки, чмокала меня в нос и продолжала: — Потому что ты похожа на дочь Дракулы. Ты вообще когда-нибудь спишь? В следующий раз она интересовалась: — Ты уже прошла кастинг на фильм ужасов, на главную роль стрёмного зомби, может, смоешь грим? — и, смеясь, затыкала мне рот поцелуем, потому что я готова была достойно ей ответить. В последний раз она притащила на свидание (да, я уже спокойно произношу это слово) игрушечного оленёнка. Я обрадованно схватила его, пытаясь подобрать слова, чтобы отблагодарить, но рано радовалась. — Кларк, я подумала, что у такого Санты, как ты, должен быть свой личный олень! — Почему это я Санта? — рассматривала я оленёнка. — Потому что ходишь всегда с мешками. Правда, у Санты они в санях и с подарками, а у тебя под глазами и такие… Кларк, что это за оттенок? Ты же художник и должна знать! Я дулась два часа, и мы общались с помощью несчастного оленя, который выслушал кучу бреда из наших уст. — Оленёнок, будь добр, передай этой язве, что я не желаю с ней больше общаться. — Ох, тогда передай ей, что мне придётся познакомиться с другой художницей. Ну, какой-нибудь мисс Стенфорд. Я возмущённо фыркнула: это было низко — использовать мною рассказанные истории против меня же! — Передай ей, пусть общается, сколько влезет! Может хоть сейчас скакать к ней! — Как удачно, что скакать я могу с помощью оленя. Подбросишь? — серьёзно воззрилась Лекса на плюшевую игрушку. — Нет уж! — резко спрятала я его за спину. — Он предателей не возит. — Надо как-то зарабатывать на жизнь! — пожала Лекса плечами. — Ага, твоя фраза прозвучала, как откровения начинающей путаны. — Гриффин! — ахнула Лекс. Такой пустой болтовнёй была наполнены все наши дни, которые мы проводили вместе. Частенько мы ходили друг к другу домой. Я успела изучить все диски с фильмами Лексы и признала, что у неё превосходный вкус. Периодически мы смотрели что-то вместе, но, подозреваю, что Лекса, как и я, больше удовольствия получала от того, что мы лежали, обнявшись, на кровати и тихонечко дышали, замирая от нежных прикосновений, которые дарили друг другу в течение всего фильма.***
Сегодняшняя ночь на крыше была идеей Лексы. Я с сожалением признала, что пока не могу видеться с ней каждый день, потому что рисовать до четырёх утра реально не превращало меня в красавицу. Я сильно похудела, вызывая ещё больше встревоженных расспросов Октавии. Лекса твёрдо заявила, что не может больше видеть, как я разрываюсь между учёбой и ей, поэтому предложила устроить последний запоминающийся денёк перед тем, как на неделю расстаться. Разумеется, мы бы созванивались каждый день. Но я чувствовала, что буду ужасно скучать. Всё это проносилось в моей голове, пока на коленях мирно покоилась голова девушки. Тоже мне поддержка и опора! Позвала встретить рассвет, а сама вырубилась. Лекса во сне, словно почувствовав моё несерьёзное негодование, завозилась и нашла рукой мою руку. Я аккуратно переплела свои пальцы с её, в очередной раз любуясь: узкая ладошка, длинные тонкие пальцы с аккуратным маникюром, нежная, смуглая кожа. Я не удержалась и тихонечко поцеловала её в висок. Она заулыбалась. — Ты же не думаешь, что я сплю, — сонным, немного хриплым голосом пробормотала она. — Я думаю, какая ты красивая, — невольно вырвалось у меня. Её скулы чуть порозовели от смущения. Она довольно потянулась, причмокивая: — Нет, наверное, я сплю. В жизни ты не способна говорить такие вещи, — она чуть приоткрыла глаза и ехидно взглянула на меня. Этот взгляд зелёных глаз творил со мной что-то невероятное. «Дурочка, знала бы ты, как я тебя люблю!» — пронеслось в моей голове. Стоп. Что? Что только что понеслось в моей голове? Хотя… Что в этом такого? Во взгляде Лексы я всегда ловила столько нежности. Её ежедневные подколы, разбавленные заботой, трогательными жестами говорили мне больше, чем признания, прозвучавшие вслух. И я решилась. — Лекс, не хочешь сегодня со мной сходить к моим друзьям вечером? — В программе будут драки мочалками? — Не обещаю. — Ну, а хотя бы один тюбик зубной пасты мне будет позволено выдавить и измазать тебя? — Если ты это сделаешь, моих друзей очень удивит мой выбор. — Какой выбор? — Мой выбор девушки, с которой я хочу их познакомить.***
Разумеется, я волновалась! Октавия ещё вчера написала, что хочет увидеться со мной. После той вечеринки мы почти не пересекались ни с ней, ни с Рейвен: пятый курс давал о себе знать, мы измученно переписывались только о вопросах экзаменов, кидая ссылки на полезные сайты. Чтобы вы понимали, насколько всё серьёзно, Октавия ни разу не заговорила о Линкольне! Я тайком поинтересовалась у Рейвен, всё ли у подруги в порядке, та заверила, что да. Планируя в своей голове встречу, я простроила целые диалоги, надеясь, что у Октавии будет Рейвен, которая, разумеется, поддержит. К тому же рядом будет Лекса. Одно только осознание, что в моей руке будет её тёплая ладонь, вселяло в меня космическую уверенность. Когда я сказала Лексе о желании познакомить её с Окти и Рей в качестве девушки, она немного удивилась, но обрадовалась. — Ты точно этого хочешь? — она моментально проснулась, даже встревоженно села, пытливо уставившись в мои глаза. Если у меня и были какие-то сомнения, то они тут же рассеялись. — Да. Браво, Гриффин! Ты смогла сказать это настолько серьёзно и проникновенно, что Лекса не съязвила, как обычно, а крепко обняла меня. — Я очень рада, — прошептала она, уткнувшись лбом в мой лоб. В тот момент я готова была в рупор с крыши кричать, что Лекса Вудс — моя девушка.***
— С ума сойти! Живя в таком доме, Октавия приходит ночевать к тебе? — восхищённо цокала языком Лекса, вертя головой, разглядывая архитектуру здания, где находилась квартира моей подруги. — Где ещё она может отдохнуть от родителей? — меня умилял детский восторг Лексы. — Она живёт с родителями? — Ага. Наполовину с родителями, наполовину у меня. На пьяную половину, если быть точнее. — Припоминаю, — рассеянно бросила Лекса, поднимаясь по ступенькам. — А сейчас она одна? — Ну, родители уехали на недельку отдыхать. Они в начале лета обычно улетают в Европу. Возможно, у Октавии будет Рейвен. Точнее, я в этом уверена. — Нервничаешь? — обратила внимание Лекса на то, что я чуть замедлила шаг перед дверью квартиры Октавии. — Немного, — призналась я, — но ты же рядом. — Не переживай. Это же твои близкие подруги, — чуть сжала Лекса мою руку. — Я с тобой. Она поцеловала меня в щёку, что, безусловно, придало мне сил. Я нажала на кнопку звонка. — Иду! — послышался радостный вопль Октавии, дверь распахнулась. — Ого! Вы с Лексой? Заходите! Октавия была невероятна возбуждена, порывисто обняла нас и закричала куда-то вглубь квартиры: — Смотрите, кто пришёл! В коридоре показалась Рейвен, вихрастая голова Мёрфи (конечно, куда она теперь без него?), Линкольн сдержанно кивнул мне, выглянув из-за дверного проёма. — Познакомьтесь, это Лекса, — набрав побольше воздуха в лёгкие, представила я стоящую рядом Лексу, которая чуть застенчиво улыбалась. — Мы же её знаем, — с недоумением уставилась на меня Октавия, оборачиваясь и выглядывая кого-то в коридоре. — Кларк, я же говорила, ты совсем заучилась. — Нет, познакомьтесь с ней ещё раз. Это моя девушка, — не обратила я внимания на шпильку подруги. Октавия медленно, словно в кино при замедленной съёмке, повернулась к нам, Рейвен, с еле слышным стоном, прикрыла глаза. Мёрфи, наоборот, их слегка расширил, один Линкольн, кажется, не изменился в лице. — Да, это моя девушка, — я решительно взяла Лексу за руку. — Кто это??? Да вы издеваетесь? С застывшим лицом в коридоре появился… бледный Финн.