Часть 1
12 декабря 2016 г. в 00:59
Небо в ту ночь было удивительным - чернильно-синим, с ярко выделяющимися созвездиями на бездонном полотне и ещё более яркой Луной, оно было нереальным, волшебным, будто предшествующим сказке.
Или им просто так казалось.
Они были в разных уголках города. И как-то так совпало, что плохо сегодня было обоим. Две руки одновременно потянулись к телефонам. Разные комнаты, разные телефоны, разные люди, такая общая реакция.
Оба ещё не избавились от этой привычки.
У людей есть глупый обычай - когда плохо, они вспоминают тех, с кем было хорошо и... становится ещё хуже.
Эти двое исключением не были.
Их объединяло бесконечное множество воспоминаний - о прогулках под дождём, о походах на пляж, о безумствах, на которые их неизменно тянуло вместе, о репетициях, об обсуждении последних новостей в науке, о совместном написании рассказов. Просто так, для души.
Но была между ними и стена. Прочная такая, непреодолимая, пожалуй. Этой стеной были годы молчания. Годы, за которые они оба непременно изменились.
Немного дико, когда видишь человека, чувствуешь его родным, а в то же время и не знаешь, так ли это и поныне. Это похоже на... судорогу во сне. Когда медленно погружаешься в такой необходимый сон, он обволакивает тёплой, уютной пеленой со всех сторон, а потом судорога разрядом пронзает ногу и всё перестаёт быть столь уютным и приятным.
А ещё было немного обидно. За годы им казалось, что их больше нет в сердцах друг друга. Каждый упорно трудился и выжигал из своей души другого настолько упрямо и болезненно, что это наталкивало на мысли о раскалённом добела железе, прижатом к груди.
А потом вот в такие моменты вся эта мнимая пелена забвения слетала и оставляла восхитительно свежие, тёплые, такие ценные воспоминания о том, что было так давно. Обидно было то, что столько боли, а всё напрасно.
В такие вечера девушка непременно плакала. Много, навзрыд, захлёбываясь слезами, но тихо. И ей, вроде бы и было к чьему боку прижаться, но не хотелось. Обманывать себя в такие моменты было труднее всего. Ночи ей не нравились даже больше насыщенных, выматывающих дней, когда от её действий зависели жизни.
А он просто сидел и молчал. И кто его знает, что творилось в такие моменты в его не слишком богатом на эмоции сердце. Но ночи он тоже не слишком-то любил.
Ночью одиночество познаётся особенно остро. И оба искали тех, кто сумеет прожить рядом, выдержать их. На деле же искали замену друг другу.
И даже были уверены, что нашли. До вот таких вот ночей.
Давясь слезами и не сводя глаз со звёзд, девушка тихо прошептала:
- Ну, мы ходим под одним небом, дышим одним воздухом и, возможно, состоим из атомов, прежде бывших одним целым динозавром. Это не так уж и плохо.
Но оба прекрасно знали, что враньё всё это. Все эти дурацкие слова о том, что время лечит, что достаточно просто знать, что с родным человеком всё хорошо. Время не лечит, а заносит артефакты воспоминаний, брошенные в пустыне души, тонким слоем песка, который совсем без труда сметает первый же порыв бури-истерики.
Всё, что они раз за разом переживали в своей голове, ранило их, как в первый раз. Это странно знать, что сейчас будет больно, даже знать, куда будет нанесен удар, но с покорностью, достойной лучшего применения ждать.
Оба так и уснут сидя в неудобной позе - девушка на подоконнике, а парень - на кровати, прислонившись спиной к стене. На утро они будут ненавидеть себя за это. Утром будет гораздо проще ругать себя, мол, нужно было ложиться спать, глупости все эти терзания душевные, давно это было. Утром легко. А ночью эти глупости кажутся самым важным.
Ночью единственное, что их согревает, - это воспоминания о том, что было так давно. Например, о том, как на дне рождении девушки они сидели в её комнате и пили компот из винных бокалов, пьянея без алкоголя.
Порой они чувствуют себя как во временной петле, раз за разом переживая одно и то же. И то, что было так давно, оказывается совсем недавно, пару секунд назад. Так давно, а всё ещё ближе всего к сердцу. Парадокс.