Осенние заморозки

Юрико никогда не питала особой любви к театру кабуки; когда она была вынуждена занимать место рядом с Дональдом Пирсом, ей нередко приходилось сопровождать его на некоторые мероприятия, в том числе – и в театр и оперу, где Пирс демонстрировал свою спутницу словно украшение, дорогую вещь, которой можно похвастаться влиятельным знакомым. Ояма почти не сомневалась, что многие из приятелей Дональда знали, кто она на самом деле, однако умело изображала полное неведение, улыбались японке, пожимали ей руку, но глаза, немигающие и голодные, будто у змей, смотрели недоверчиво и оценивающе. Юрико слышала, как о ней шептались, чувствовала чужие взгляды, острые, ядовитые, как осиные жала, плотно заседавшие в коже; стоило ей повернуть голову, как все голоса тот час же смолкали, вокруг нее были только любезно улыбавшиеся маски со льдом в глазницах и тяжелая рука Дональда, обнимающая то за плечи, то за талию. Женщина передернулась в накатившем отвращении, отряхнулась, запрещая себе вспоминать о том времени, когда ей приходилось принимать условия Пирса. Больше этого не будет; Дональд, хоть и открыто восхищался талантами Юрико и вожделел адамантий в ее теле почти так же сильно, как и ее саму, относился к ней не как к женщине, а как к своей собственности. Прямо как ее отец: для Кенджи Ояма дети были лишь средствами для достижения цели, его возмездие, его отмщение, но Юрико любила его, потому что он был ее отцом, потому что иногда она видела от него не только жестокость и презрение ее слабости. Смерть отца хоть и освободила японку, но принесла так же немало боли и скорби. Дональда Пирса она не любила никогда и, уходя от него, чувствовала, как будто за спиной вырастают крылья, а с ног словно спадают кандалы. Но Пирс, упрямый, не принимающий отказов, вновь хотел заковать в цепи леди Смертельный Удар. Можно подумать, она ему это позволит; Юрико больше не нуждалась в нем, не хотела вновь становиться объектом его эгоистичных притязаний. Она только вновь начала дышать полной грудью и больше никому не позволит накинуть удавку себе на шею. Многие из гостей театра Син Кабуки-дза были одеты в традиционные кимоно, но встречались и те, кто, подобно Юрико, был одет по-европейски. Сама японка отдала предпочтение классическому черному платью: длинное, в пол, оно облегало фигуру как перчатка, тонкая шифоновая накидка покрывала плечи, а изуродованные адамантием пальцы прятал черный бархат. Ояма не надела украшений, не желая привлекать к себе лишнее внимание, а волосы, гладкие и мягкие, будто шелк, собрала в простой узел на затылке. Леди Смертельный Удар тенью скользила в толпе, чувствуя себя лисой, забравшейся в курятник; на нее смотрели, но не видели, чужие взгляды проходили сквозь нее, будто Юрико была прозрачной, сделанной изо льда и стекла, а не из плоти, кости и адамантия. Ее не отталкивали, но и не звали, не стремились познакомиться; вернувшись на родину, женщина была здесь будто чужой, однако она и не искала ничьей компании и утешения. Юрико и сама не знала, чего жаждало ее сердце; люди, чьей любви она хотела и кого любила сама, умерли, унеся с собой все ответы на истязающие ее вопросы, в Японии леди Смертельный Удар никто не ждал, и все она рвалась домой, как лосось в родные воды. Ее память принадлежала этой земле, а США японку не держало ничего, кроме мести; что ей делать, когда все закончится и кровь врагов смоет позор с имени ее семьи? Возвращаться туда, где Юрико никто не ждет? Остаться там, где она никому не нужна? Пирс мог бы ее принять, безразличный ко всем ее переживаниям и боли, но Ояма хотела жить как человек; ни как дочь и бессловесное орудие в чужих руках, ни как объект для экспериментов и изучения, а как женщина, заслуживающая хотя бы унцию счастья за все то, что она пережила, но разве найдется тот, кто захочет сделать леди Смертельный Удар счастливой? В руках отца Юрико была податливой, как глина, и Кенджи безжалостно бросил дочь в огонь, закаляя, ковал из нее оружие, лезвие без рукояти. Кто отважится взять клинок, заточенный гневом и яростью, в ладони? Глубоко вздохнув, японка коснулась шеи кончиками пальцев; под перчатками горело, нежный бархат для ее израненных пальцев был все равно, что колючая проволока, но она уже привыкла и почти не замечала этой боли. Она умиротворенно прислушивалась к гомону голосов, заполонившему холл театра в ожидании начала спектакля. Юрико надеялась на тихий спокойный вечер; она приехала в Японию, чтобы собраться с мыслями и укрепиться духовно прежде, чем продолжить вершить свою месть. Ояма и так слишком долго медлила, однако теперь у нее было все необходимое, чтобы виновные в позоре ее семьи заплатили сполна: наконец удалось обнаружить нору, в которой, как паучиха, засела Спираль, настолько обнаглевшая и самоуверенная, что даже не собиравшуюся прятаться. Она держала клуб, где сама же и танцевала; весьма сомнительное место, притягивавшее гниль, подобную Вейворт. Ояма посещала заведение как рядовой посетитель и успела заметить, что, несмотря на новомодную систему охраны, камеры наблюдения и укомплектованный штат, клуб не выдержит нападения. Леди Смертельный Удар и не собиралась равнять с землей «Паутину», хотя это место вызывало у нее отвращение; ей нужна была только Спираль. Как ни странно, мысли о скорой расправе над Ритой Вейворт успокаивали Юрико, вселяли веру в правильность собственных поступков. Правда на ее стороне; Спираль сама подвела голову под клинок своим вероломством и лицемерием. Мерзко, унизительно, что когда-то японка доверяла Спирали; после ее предательства Юрико чувствовала себя замаранной, грязной, словно ее выбросили за ненадобностью и изваляли в грязи. В груди, раздуваясь, напитываясь злыми мыслями, заворочалось раздражение, от которого у женщины свело мышцы шеи; теплая ладонь, облаченная в бархат, накрыла горло, в котором битым стеклом застрял воздух. Юрико тихо, сдержанно кашлянула, чем заслужила тяжелый взгляд пожилой японки в темно-коричневом кимоно с оранжевым поясом; невысокая, худенькая старушка с совершенно белыми волосами сурово поджала дрябловатые губы, прищурилась, от чего ее морщинистое лицо сделалось похожим на рассохшуюся деревянную маску. Она смотрела на Юрико как на провинившегося ребенка, и женщина, пряча забрезжившую в уголках рта улыбку, вежливо поклонилась. Старушка ответила ей сухим кивком, не меняя выражения лица, и отошла, стуча по полу деревянными подошвами своих сандалии гэта; знала бы она, на кого смотрела так укоризненно. Строгость пожилой японки несколько повеселила Ояма, позволила вновь почувствовать себя живой; до начала представления оставалось меньше десяти минут, и Юрико, успевшая отвыкнуть от подобной праздности, немного устала от толпы. Люди кишели, словно муравьи в развороченном муравейнике, деловито сновали мимо, речь на японском звучала для женщины словно прибой в погожий день, а знакомое белокожее лицо в обрамлении бледно-золотистых волос было все равно, что скала, скрывавшаяся под водой. Юрико налетела на нее, будто ладья, на миг потеряла равновесие, но устояла. Хватило одного вздоха, чтобы лицо, белое, словно жемчужина, затерялось в толпе и вынырнуло акулой в другом углу холла. Оживление в преддверии представления померкло, теряя все свое очарование; неужели Юрико бежала из Токио в Осаку, чтобы здесь ей вновь напомнили о Пирсе? Насладиться спектаклем теперь вряд ли удастся, японка не сможет спокойно сидеть в зале, любуясь представлением на сцене, зная, что поблизости одна из Грабителей. Она не ожидала увидеть здесь Циллу; она была самой слабой из всей шайки прихвостней Пирса, но при этом - самой верной, самой фанатичной его последовательницей. Белый Король ценил ее, по крайней мере, так казалось на первый взгляд. На самом деле Дональд Пирс относился ко всем с одинаковым пренебрежением, глядя с высоты своего раздутого эго. Именно оно не давало мужчине смириться с отказом и вынуждало снова и снова пытаться вернуть Юрико. Гулкий, басовитый звон гонга возвестил о начале представления, гости театра Син Кабуки-дза потянулись к гостеприимно распахнувшимся дверям, однако леди Смертельный Удар пошла в обратную сторону, в холл. Женщина двигалась против людского течения, уводя за собой Грабительницу; вряд ли все ограничится одним только разговором, но Юрико решила попробовать. Может, у Циллы найдется капля благоразумия, и она не станет устраивать драку в самом сердце Осаки; Ояма недоверчиво тряхнула волосами, тяжелыми, как мокрый бархат. Она сильно сомневалась, что киборгу хватит сил сдержаться: настроена Цилла была весьма воинственно, твердо вознамерилась угодить своему хозяину, послушная шавка. Юрико не осуждала ее, однако и одобрять не собиралась; Цилла сама решила стать врагом леди Смертельный Удар. У самой японки к ней претензий не было. Но если Грабительница заведет разговор о возвращении Юрико к Пирсу, Ояма вскроет ей глотку и вырвет через нее позвоночник. Женщина вышла в холл, сжимая в пальцах сумочку; ей не хотелось встречаться с Циллой, она не хотела видеть Грабительницу, не хотела с ней говорить. Леди Смертельный Удар надеялась на несколько тихих, мирных дней, без погонь, каждодневной опасности и мыслей о мести, но, видимо, для нее это слишком большая роскошь. Юрико не слышала, как за ее спиной скрипнула дверь: киборг двигалась бесшумно, как тень, однако Цилла была совсем зеленой по сравнению с Ояма, и даже многочисленные модификации не помогли ей достичь уровня леди Смертельный Удар. Юрико ничуть не боялась, Цилла тоже, но больше от глупости и высокомерия. Похоже, Пирс совсем ее испортил. - Что тебе нужно? - спросила Юрико бесстрастно, хотя внутри все дрожало и звенело, словно задетые ненароком струны кото. От разгорающегося раздражения, грозящего перерасти в гнев, у женщины заныло в висках; все-таки с ее стороны было наивно надеяться, что Пирс так легко отступит, но она и не подозревала, что он настолько циничен, чтобы отправить за японкой Циллу. Леди Смертельный Удар не питала к Цилле особых симпатий, однако не могла не пожалеть девушку, настолько преданную Дональду Пирсу. Он никогда не оказывал себе в удовольствиях, а уход Юрико Ояма подарил Цилле призрачный шанс; японка почти не сомневалась, что Пирс и Цилла стали близки в ее отсутствие, однако и не подозревала всю глубину любви или же глупости киборга, которая была готова бегать за бывшей любовницей Дональда, только бы порадовать его. Это было унизительно, наверняка Цилла и сама это понимала, но едва ли могла найти в себе силы отказать Пирсу. Юрико покачала головой; слабохарактерная, влюбленная девочка, не воин, а покорная шавка, жмущаяся к ноге хозяина. Зря она надеялась; Дональд не умел быть благодарным. Никогда он не станет считать Циллу равной себе. Печально, что она не видела этого, не понимала; говорить киборгу что-либо было бесполезно, она не станет слушать, тем более - Юрико, которую считала своим врагом, своей соперницей, хотя им нечего было делить. - Ты напрасно пришла, - продолжала Юрико сдержанно; японка не хотела драки, особенно в театре, но, судя по непримиримому взгляду Циллы, просто так Грабительница не отступит. Неужели она не понимала, что без леди Смертельный Удар Пирс будет в полном ее распоряжении? Даже интересно, что такого пообещал ей Белый Король, что она бросилась вслед за Ояма, как гончая за зайцем. Японка устало вздохнула; сколько же раз ей нужно отказать Пирсу, чтобы он, наконец, все уяснил? - Тебе лучше уйти, - пальцы Юрико сжали сумочку, пальцы чесались в перчатках, легкий сквозняк холодил обнаженные плечи. - Я рассержусь, если ты попытаешься испортить мне вечер. - Потерпишь, - бросила Цилла, презрительно кривя губы; ее глаза мерцали словно феаниты, волосы, лежащие крупными локонами, отливали белым золотом, кожу, гладкую, будто фарфор, не тронул румянец, однако стоило Цилле нахмуриться, как она пошла складками, точно была слишком велика для ее тела, как костюм не по размеру. Цилла была совсем не похожа на себя прежнюю: Юрико помнила девчонку, немного нескладную, широкоплечую и плоскогрудую, с накаченными руками бойца и крепкой шеей, а видела перед собой блондинку с узкой талией и лицом звезды старого Голливуда. Цилла позволяла Пирсу делать с ней все, что ему хотелось, и Белый Лорд менял девушку, переделывал, перекраивал, но все равно она не смогла даже на шаг приблизиться к его идеалу. Внезапно Юрико разозлилась; дура, бесхребетная идиотка! Как можно позволять мужчине так с собой обращаться?! - Ты пойдешь со мной, - пролаяла отрывисто Цилла, выгнувшись кошкой, готовой к броску, - добровольно или нет, но ты пойдешь со мной. - Я так не думаю, - по губам японки, покрытым матовой помадой, пробежала тень улыбки. Киборг рвано дернула головой, от чего белокурая челка упала ей на лоб. - Зря чванишься, - процедила она, растягивая рот в глумливой усмешке; зубы, ровные, перламутрово-белые, клацнули, нижняя челюсть опустилась вниз, правый глаз косил в сторону, глядя куда-то за плечо Ояма, словно Цилла не могла управлять собственным лицом. - Я не для того тащилась за тобой, чтобы просто стоять и пялиться на твою поганую, узкоглазую рожу. Я бы с радостью сняла кожу с твоего лица, но Дональду ты еще нужна. - И ты, как послушная собака, спешишь принести ему палку, - учтиво закончила Юрико с печальным вздохом. - Что он пообещал тебе за это? Теплое местечко у камина? Не маловат будет коврик для вас с Вильгельмом? Цилла гнусно усмехнулась. - Ну ты и сука, - выплюнула она, сунув руки в карманы джинс. Несмотря на кажущуюся расслабленность и расхлябанность, киборг была готова в любой момент кинуться в бой. Цилла была девушкой вспыльчивой, вздорной и крайне несдержанной, била тогда, когда вполне можно было договориться, и не отступала, покуда от противника не оставалось ничего, кроме кровавого месива. Даже когда ее тело, наполовину механизированное, истекало субстратом и кровью, а система жизнеобеспечения вопила о критических повреждениях и начинала отказывать, Цилла продолжала лезть в самое сердце драки. Она была опасна, однако с Юрико ей не справиться; Ояма это понимала, киборг, охваченная неприязнью и ревностью, - нет. - Дональд не знает, что я здесь. Я решила сделать ему сюрприз. Подарок, так сказать, - Цилла ухмыльнулась при виде изумления, отразившегося в глазах японки. - Что, не ожидала? Думала, он лично отправил меня за тобой? Нет, мразь, конечно! Дональд устал от твоих выкрутасов! Он хочет тебя вернуть, но только из-за адамантия. Когда он выдоит весь металл из твоего тела до капли, то выбросит, как мусор. - Ты действительно в это веришь? - мягко осведомилась Юрико; слова Циллы не тронули ее, женщину давно перестал волновать Дональд Пирс; единственное - из-за разговора с Циллой появилось мерзкое, гадливое ощущение, словно Ояма вывалялась в помоях и наглоталась сточной воды. Она положила сумочку на низкий лакированный столик, рядом с горшком, в котором зеленело деревце бонсай, и шагнула к Грабительнице, одновременно сбрасывая туфли. Юрико было жаль портить новое платье, но она чувствовала неотвратимость драки: слишком много претензий к ней накопилось у Циллы. Стоило киборгу двинуться в сторону японки, как женщина изящно вскинула руку; узкие лезвия с хлестким щелчком распороли воздух. Перчатки лопнули на кончиках пальцев, ткань мгновенно пропиталась кровью, и Юрико досадливо поморщилась. Теперь из-за Циллы, этой пустоголовой куклы, она не попадет на спектакль. - Я немного подпорчу тебе репутацию, - мерзко осклабилась Цилла; треугольное лезвие медленно, с тихим шорохом выползло из-под ее кожи, будто змея. - Такая из себя леди Смертельный Удар просрала Грабительнице. Каково, а? Я, конечно, не Росомаха, но взгрею тебя так, что мало не покажется. - Сколько эмоций, - лениво протянула японка, возведя глаза к потолку; ее порадовало, что кроме них в холле никого не было. Значит, есть вероятность закончить все быстро и без лишних глаз. Цилла была непростым противником, однако Юрико - Смертельный Удар. Ей ли бояться Грабительницы? - Неужели Пирсу нравится твоя импульсивность? Или он просто пользуется тем, что оказалось под рукой? - японка скользящим шагом отступала по кругу, не выпуская заскрипевшую искусственными зубами Циллу из поля зрения. Киборг провела клинком по клинку, металл скрежетал, высекая искры, и Юрико бросила быстрый взгляд на дверь: не привлек ли кого подозрительный шум? Но было тихо, двери оставались плотно затворенными, спектакль уже шел вовсю, а Цилла с лицом белым, будто бумага, рубанула лезвием по воздуху. - Когда я принесу тебя Дональду, он поймет, кто из нас действительно настоящая женщина. Он мой, слышишь?! Мой! Мы встречались, у нас все было серьезно, но вот ты появилась и все испортила, тварь!.. - Было бы, что портить, - хмыкнула Юрико, и в этот момент Цилла с бешеным визгом оттолкнулась от пола, в мощном прыжке взмыв к потолку. На острие клинка вспыхнула серебряная звезда, киборг вскинула руку, готовясь пришпилить японку, но Ояма кувырком ушла в сторону, и лезвие с сухим треском вонзилось в пол. Цилла рывком вытащила клинок, кинулась на Юрико, вновь занося лезвие для колющего удара сверху; лицо Грабительницы дышало азартом и жаждой крови, глаза горели холодным голубым огнем, рот растянулся в хищном, предвкушающем оскале. Леди Смертельный Удар увернулась почти играючи, просто отступив в сторону, стремительно нагнулась, так, что лезвие просвистело в паре сантиметров от ее макушки, едва не задев волосы, и поднырнула под руку Циллы, которая клинком целила ей в грудь. Когти Юрико, длинные, тонкие, похожие на шилья, казались обманчиво хрупкими по сравнению с оружием Грабительницы, однако ни один сплав еще не смог сравниться с адамантием крепостью и остротой. Самыми кончиками когтей японка полоснула Циллу по животу; будь она простым человеком, этого бы оказалось достаточно, чтобы вскрыть ее брюшную полость: кожу, мышцы и сухожилия адамантий резал легче желе из красных бобов, однако Цилла была наполовину машиной, живым оружием. Она будто не почувствовала удара, но темное пятно, стремительно расползающееся по ее толстовке, свидетельствовало о том, что ее организм поврежден. - Я докажу ему, что я лучше, - прорычала Цилла, круто развернувшись на пятках. Она надвигалась на Юрико, чьи ноги путались в подоле, и женщина задрала юбку до самых бедер. Какое бесстыдство, Ояма было стыдно и за себя, и за Циллу, которой пришло в голову устроить сцену в общественном месте. Совершенно никаких манер. - Он забудет тебя. Я заставлю его забыть о тебе. В жизни Дональда может быть только одна женщина, - разъяренно хрипела киборг; пятно на ее животе становилось больше, пахло чем-то химически-кислым, тягучие маслянистые капли падали на пол, но Цилла того не замечала. Юрико нахмурилась; уж не намеренно ли Пирс заблокировал ее болевые каналы? Система жизнеобеспечения могла попросту не замечать повреждений; пусть Грабительница еще на ногах, но если механизм зальет субстратом, произойдет замыкание, батарея начнет снижать распределение энергии, и тогда органические части тела Циллы останутся без источника питания. Однако разве должно это волновать Юрико? По вине киборга вечер женщины пошел насмарку, разве могла простить это дочь Кенджи Ояма, после стольких лет вернувшаяся домой? Ни одно оскорбление не должно оставаться безнаказанным; довольно с Юрико Грабителей и Дональда Пирса. - Представляю, как тебе обидно, - ехидно протянула японка, отбивая рубящий удар слева; адамантий тонко загудел, треугольный клинок, медно-золотистый, отскочил от узких лезвий с такой силой, что киборга повело в сторону. Она успела заслониться рукой, адамантиевые когти царапнули по лезвию, оставив на нем три бледные борозды. Цилла попыталась отскочить, но Юрико, выбросив руку вперед, подцепила когтями кожу на ее щеке, снимая с нее целый лоскут. Кожа отошла легко, будто плохо приклеенный пластырь, тяжело упала на пол влажным, смятым куском синтетической ткани. С обратной стороны кожа была красновато-оранжевой, глянцево-блестящей и липкой, субстрат на ней выступил крупными маслянистыми каплями; Юрико брезгливо отряхнула пальцы; Цилла, взвизгнув, схватилась за щеку, попятилась, дико глядя на японку. Сквозь пальцы Грабительницы проступил тягучий, янтарно-желтый субстрат, сквозь обрывки кожи виднелись био-волокна, импланты, каркас челюстных костей. Лицо киборга перекосило от повреждений, черты оплыли, как у восковой куклы, забытой на солнце, набрякли, кожа пожелтела, но Цилла вдруг улыбнулась. Улыбка вышла неестественной и кривой, губы ее словно плохо слушались, левый угол рта опустился вниз, превращая ее лицо в карикатурную гримасу, не вызывавшую у Юрико ничего, кроме омерзения. Грабительница убрала ладонь от щеки, субстрат натянулся золотисто-медовыми нитями, тягуче стекал по ее пальцам; когда она говорила, био-волокна натягивались, двигались, словно органические мышцы. - Ничего, Дональд меня подлатает. Он хочет, чтобы я была красивой, - Цилла раздвинула губы в счастливой, чуть глуповатой улыбке; ее зубы были перепачканы субстратом и кровью. - Он заботится обо мне. - Он хочет, чтобы ты была удобной, - устало возразила Юрико; ее слова ничего не значили для Циллы, однако промолчать японка не могла. Ее выводила из себя тупая, безоглядная преданность Грабительницы Пирсу. - Он хочет меня, - каркнула Цилла, клацнув зубами, - Дональд хочет меня так, как никогда не хотел тебя. Когда я покажу ему, какой жалкий ты кусок дерьма, Дональд побрезгует даже прикоснуться к тебе. - Скорее, это я брезгую дотрагиваться до него, - Ояма неожиданно разозлилась; она устала. Устала от преследования Пирса, издевок Грабителей, глупой ревности Циллы, устала убегать и оправдываться; кто они такие, чтобы требовать ответ с дочери Темного Ветра?! Юрико надоело; если Пирсу оказалось недостаточно их прошлого разговора, то придется передать ему кое-что через Циллу. Задумавшись, японка едва не пропустила удар; лезвие блеснуло солнечным лучом, врезалось в пол в том месте, где секунду назад была ступня женщины. Цилла рывком вытащила клинок, смаргивая слезы; ее глаза казались залитыми древесной смолой, ресницы слиплись, субстрат сочился по щекам. Раньше ее тело было защищено лучше; видимо, Пирс решил пожертвовать системой защиты в угоду красоте. Цилле следовало лучше подготовиться к встрече; Юрико легко отбила колющий удар в живот, рубанула когтями по запястью киборга. Металлическая пластина служила хлипкой защитой против адамантия: лезвия перерубили щиток легче, чем плитку шоколада, развалили сустав и сухожилия, почти перерубили кость; леди Смертельный Удар могла отсечь руку Грабительницы, однако той хватило сил уйти в сторону, выскальзывая из-под удара. Японка нахмурилась, недовольная своей медлительностью; она могла закончить эту нелепую стычку, хватило бы одного удара, чтобы уничтожить блок питания Циллы, но почему-то Юрико позволила ей увернуться. Отец был бы очень зол, а братья засмеяли бы ее. Развернув пальцы веером, женщина стряхнула с когтей капли субстрата. Цилла пятилась, прижимая к груди почти перебитую руку; вторую она сжимала в кулак, кончик лезвия разъяренно дрожал. - Я тебя уничтожу, - пригрозила киборг. - Дональду будет достаточно и твоего трупа. Он выдоит из него весь адамантий, а потом выбросит, как мусор! Сгниешь где-нибудь в сточной канаве, а рядом с Белым Королем останется только одна женщина, настоящая королева. - Не рановато ли ты примеряешь корону? - ехидно поинтересовалась Юрико; расслабляться было рано, Цилла, раненая, была не менее опасна. - Уверена, что Пирс согласится с твоими далеко идущими планами? Может, он хочет совсем другого... - Заткнись! - рявкнула киборг низким, практически мужским голосом и круто повернулась к двери, за несколько секунд до того, как она открылась. Юрико сцепила зубы, поняв свой промах; у нее, в отличие от Грабительницы, в тело не был имплантирован ни детектор движения, ни тепловизор. Она запоздало кинулась к Цилле, прекрасно осознавая, что не успеет, однако не могла устоять на месте. - Не смей!.. - успела только вымолвить она за мгновение до того, как женщина, с лицом круглым, будто луна, в строгом черном костюме и лакированными красными шпильками в волосах, заглянула в холл. Ей хватило времени только испуганно вздохнуть, распахнув подведенные красным, как у актрисы, глаза; лезвие, треугольное, словно морда гремучей змеи, пробило дверь насквозь, женщина оказалась насаженной на клинок и зашлась жутким, лающим хрипом. Она пыталась кричать, но в горле ее только щелкало и сипело, руки беспомощно били по двери, глаза, черные, как капли туши, смотрели на Юрико. Случайная жертва, напрасная, без всего этого можно было обойтись, но Цилла, идиотка, решила наследить. Пирсу это не понравится, с горьким весельем подумала японка, налетая на киборга со спины. Клинок спрятался в руке Грабительницы, сбрасывая с красного от крови лезвия тело женщины; она еще пыталась устоять, цеплялась за дверь, силясь удержаться, но руки не слушались, колени подгибались, а побелевшие губы беззвучно шевелились. Женщина завалилась набок, сотрясаясь в конвульсиях, прижала ладонь к распоротому животу; на черном кровь была незаметна, однако Юрико ощущала тяжелый железистый запах, пробивавшийся сквозь острый, химический душок субстрата. Ояма не была брезглива и давно привыкла к виду крови, но сейчас от всей глупости ситуации ее замутило. По-звериному заскочив на спину Циллы, она вогнала когти ей в плечо, чувствуя, как адамантий рассек био-волокна; киборг крутанулась на месте волчком, забилась, задергалась, пытаясь сбросить Юрико, но японка держала крепко. Чем больше Цилла сопротивлялась, тем глубже когти входили в тело; сухожилия лопнули, сустав развалился пополам, кости, синтетические, крепкий и гладкий сплав, созданный самим Пирсом, ломались легко будто печенье, всю руку Юрико залило субстратом, однако Грабительница продолжала метаться, как норовистая лошадь. Свободной рукой леди Смертельный Удар схватила ее за подбородок, сжимая нижнюю челюсть; глаза киборга уже горели красным. - Слезь с меня! Отпусти, с-сука! - ревела Цилла; попятившись, она налетел спиной на стену, пытаясь впечатать в лакированные панели и японку, но женщина гибким прыжком ушла в сторону, подцепив когтем плечевое сочленение Грабительницы; субстрат брызнул фруктовым соком, заискрило, запахло паленым, и рука Циллы упала ей под ноги, выставив скорченные в судороге пальцы. - Падла, - прошипела киборг, мелко дергая головой, - гнида поганая... Только не радуйся слишком, мне и одной руки хватит, чтобы тебя уделать! - Хватит тявкать, - отрезала Юрико, - лучше прижми хвост и возвращайся к своему хозяину, пока еще хватает сил стоять. Это было слишком щедрое предложение, но Юрико слишком устала, чтобы продолжать этот бессмысленный бой. Хотелось уйти, пока тело сотрудницы театра не нашли, однако упрямство Циллы в очередной раз перевесило благоразумие. На нетвердых ногах киборг побежала к японке; клинок со щелчком выскочил из ее руки, перерубленное плечо слабо искрило, торча порванными био-волокнами и проводами, синтетическая кожа оплавилась и почернела, однако этого оказалось мало, чтобы остановить Грабительницу. Глупая; неужели она так сильно любила Пирса? Или хотела доказать себе и всему миру, что ей по силам справиться с леди Смертельный Удар? Юрико гневно прищурилась; в таком случае убить ее будет даже милосердно. - Мегуми-сан?.. Мегуми-сан, что случилось? - молодой голос звучал гулко, неразборчиво, словно доносился из колодца; в приоткрытой двери мелькнула тень, Ояма отвлеклась на долю секунды, но Цилле хватило и этого. Лезвие сверкнуло золотистой молнией, самым острием чиркнув японку по груди, порвав атласную бретельку платья. Юрико прижала ладонь к груди, удерживая ослабевший корсаж, когда в коридоре раздался крик. - Мегуми-сан! - дверь распахнулась как от удара, рядом с телом женщины на колени упал юноша, высокий и худощавый, с вытянутым скорбным лицом. Он осторожно приподнял женщину за плечи, голова ее с остекленевшими глазами и приоткрытым ртом безвольно запрокинулась. Юноша беспомощно огляделся по сторонам, не замечая киборга и Юрико. - Кто-нибудь, помогите! Акира!.. Хидеко-тян, Чиэсу, сюда! - Ублюдок... Принесла же нелегкая, - просипела Цилла, и юноша вскинул голову, только поняв, что в холле он не один. В коридоре послышались торопливые шаги, и Юрико начала медленно отходить к столику с деревцем-бонсай, на котором оставила сумочку. Помимо зеркальца, блеска для губ и виноградных леденцов там лежали деньги и документы; паспорт был на новое имя, в Осаку леди Смертельный Удар приехала как Кеко Ивамура, однако это не помешало Грабительнице ее найти. Женщина опустила голову, пряча лицо за волосами, заведя руку за спину, нашарила сумочку. Цилла беспомощно раздувала ноздри; люди не были для нее помехой, но Юрико не собиралась ни защищать их, подставляя себя под удар, не пытаться добить Циллу на глазах у стольких свидетелей. Еще несколько минут - и в холл сбежится весь театр, кто-нибудь вызовет и полицию; раз Грабительница это начала, то пусть сама и разбирается. - Ичиро, что за крики? В чем дело? - прозвенел девичий голосок, который тут же сменился истошным визгом, когда Цилла стрелой ринулась к двери. Одновременно с киборгом побежала и Юрико, но в другую сторону - к своим туфлям, а затем дальше, в сторону западного входа. Убегать было немного унизительно, но оставаться не имело смысла. Печально только, что ей так и не удалось попасть на спектакль; теперь уже вряд ли она вернется в этот театр. - На помощь! - завопила какая-то женщина. - Помогите, кто-нибудь! Здесь мутант! Монстр! - Полицию, вызовите полицию!.. - Охрана!.. - Убили! Мегуми-сан убили! Юрико уходила, не оборачиваясь; японке была безразлична судьба Циллы, киборг заслужила все, что с ней случилось. Сомнительно, что Пирса обрадует ее эскапада, но леди Смертельный Удар это уже давно не касалось. Сейчас было главное тихо и незаметно уйти до прибытия полиции. Задерживаться в Осаке женщина передумала, решив следующим же утром отправиться дальше; может теперь, после выяснения отношений с Циллой, Пирс и Грабители, наконец, оставят Юрико в покое. Все-таки ей хотелось провести остаток поездки без особых происшествий. Полиция приехала быстрее, чем через пять минут после вызова; здание оцепили, людей, гостей театра и персонал срочно эвакуировали, хотя в этом не было нужды: мутант сбежал, прихватив с собой отсеченную конечность. Полицейские прочесывали периметр; искали не только мутанта, но и женщину, брюнетку в черном вечернем платье западного кроя, которую свидетели видели рядом с мутантом на месте преступления. У прохожих проверяли документы, в том числе и у Кёко Ивамура, однако молодой офицер не нашел ничего общего у ориентировки и молодой женщины с темно-зеленым каре и в платье готической Лолиты, обильно украшенном кружевами, бантами и рюшами. Он почти сразу отпустил женщину, не заметив в ее поведении ничего подозрительного, и приступил к опросу остальных потенциальных свидетелей; камеры видеонаблюдения возле магазина модной женской одежды полиция проверит только поздним вечером, уже на самом пороге ночи. Тогда же найдет в мусорном баке и смятое вечернее платье, и перчатки, порванные на пальцах. К тому времени Юрико Ояма уже была в поезде на пути в Киото.

***

Цилла вошла в кабинет, тяжело подволакивая одну ногу. Внутренний генератор питания еле работал, его не задело, но киборг потеряла слишком много субстрата, организм не выдерживал, механическая часть постепенно отказывала, еще немного - и жизнеобеспечение полностью переключится на сердечную мышцу, которой попросту не хватит сил поддерживать работу всего организма. Цилла чувствовала, что умирала; было слишком самонадеянно нападать на леди Смертельный Удар вот так, но по-другому киборг не могла. Она не собиралась затевать драку прямо в театре, хотела немного проследить за японкой, выбрать подходящий момент, когда Ояма окончательно расслабится, однако не сдержалась: Юрико выглядела такой... спокойной, такой довольной жизнью, что Грабительница не выдержала. Она отказала Дональду; после всего, что Пирс для нее сделал, Юрико не захотела вернуться к нему, хотя Дональд ждал, был готов простить ей все, берег место подле себя для леди Смертельный Удар, и вот как она ему отплатила! Цилле было обидно за Дональда, но еще больше - за себя. Она была готова на все ради Пирса, а он по-прежнему думал только о японке, плосколицей и узкоглазой. Разве это честно?! Ояма не заслуживала ни любви Дональда, ни его заботы; Цилла утешала себя, что Пирсу нужен лишь адамантий и секреты Кенджи Ояма, которые могла хранить его дочь, однако Белый Лорд мог давно получить и то, и другое, и для этого ему даже не понадобилось бы тратить время на ухаживания за японкой. Вскрыть ее, разобрать, как неисправный, своевольный механизм, извлечь все, до последней капли адамантия, а потом - выбросить, как сломанную куклу; это же просто, Пирсу и не такое под силу, однако он не собирался причинять вред Юрико, пусть она и заслужила. А Цилла, послушная, ласковая, ручная, влюбленная настолько, что даже дышать не хотелось вдали от Дональда, удостоилась сердитого взгляда, брошенного через плечо. Пирс был недоволен: Грабительница застала его за работой и мешала одним своим присутствием. Дональд не терпел посторонних в кабинете, пусть этот посторонний - женщина, не единожды делившая с ним постель. - Дональд... - простонала Цилла, привалившись плечом к стене. - Дональд, я... - Помолчи, - отчеканил Пирс, вновь склонившись над длинным столом, стоящим под бестеневыми лампами. Киборг видела плохо, перед глазами было мутно и все плыло, растекалось цветными пятнами, Цилла смогла различить только вытянутый силуэт, похожий на человеческий. У нее не хватило сил даже подумать, над чем работал Белый Король; киборг шагнула к мужчине, цепляясь уцелевшей рукой за стену. Ей было плохо, температура организма поднялась, сигнализируя о сбое в работе батареи; Цилле было нестерпимо стыдно, что она в таком виде предстала перед Дональдом. Он так старался, создавая ее новое тело, а Грабительница за один вечер уничтожила работу Пирса. Воздух толчком вырвался из груди, с губ сорвался сухой, щелкающий звук. Цилла хотела подойти к Дональду, обнять, попросить прощения за то, что была так безответственна и неосторожна, но не смогла даже двинуться с места. Все, на что хватило сил - это стоять, умоляюще глядя в затылок Пирса, который, казалось, успел позабыть о ней. - Пожалуйста... - прошелестела беспомощно Цилла, сама не понимая, о чем просит. Мужчина, не отвлекаясь от работы, дернул плечом. - У меня нет времени на тебя. Ты знала, что сегодня я буду занят, - Пирс равнодушно отложил паяльник, - вместо того, чтобы проявить немного понимания и участия, ты решила добавить мне неприятностей. - Я... не хотела... - Я знаю, чего ты хотела, - Дональд сердито бряцал инструментами, - приятно, что ты пытаешься меня порадовать, но, понимаешь ли, нет ничего хуже самоуверенности. Мужчина повернулся к Цилле; его глаза гадливо прошлись по согбенной фигуре Грабительницы, которая неуклюже заслонилась рукой. Мерзко, до чего же мерзко, но ничего не поделаешь, сама виновата. Она заслужила злость и разочарование Дональда, однако была уверена, что Пирс ее простит, ведь Цилла дорога ему. Девушка никогда не отвергала его, не предавала; не то, что некоторые. Однако Пирс, строптиво поджав губы, отвернулся, надменно тряхнув волосами, и киборг сжалась от боли, которую мозг импульсами посылал по ее поврежденному телу. Не так все должно было быть; откуда Дональду вообще известно, что сделала Цилла? Кто-то проговорился? Или Пирс сам следил за Юрико? Тогда он знает, как беспомощна оказалась Цилла перед адамантием. Отвратительно; лучше было сдохнуть прямо там, в Осаке, только бы не видеть презрения на лице Дональда. - Выглядишь препаршиво. Даже противно на тебя смотреть, - заявил Дональд, на что Цилла виновато опустила голову; в шее что-то щелкнуло, один из механизированных суставов заклинило, и поднять голову киборг уже не смогла. - Прискорбно видеть, что мои труды так мало для тебя значат. - Это неправда, - прошептала Цилла, борясь с болезненным спазмом; как Дональд мог так говорить? Он же знал, как Цилла к нему относилась, она признавалась ему не раз, а Юрико? Юрико хоть раз поблагодарила его? Пирс столько сделал для нее, но японка все равно была недовольна, но, несмотря на это, мужчина продолжал ее ждать. Несправедливо, больно, гадко. Цилла не заслужила мучений из-за леди Смертельный Удар. - Зачем ты это сделала, Цилла? - продолжал Пирс абсолютно сухим, бесцветным голосом. - Мало того, что ты решила действовать без моего ведома, так еще и сильнее разозлила эту японскую гадюку, - мужчина тихо хмыкнул, - змей в Японии немного, но все они опасны, а Юрико Ояма - самая смертоносная из них. Змей, заползших в дома, принято убивать, зло подумала Цилла, но промолчала. Ничего, еще найдется камень, которым придавят хвост этой ползучей гадине; не Цилла, так кто-нибудь другой. - Некрасиво все-таки вышло, - Дональд в досаде прищелкнул языком, - Юрико злопамятна. Нужно дать ей немного времени, чтобы она успокоилась. Грабительница тупо моргнула; не может быть! Неужели Пирс до сих пор надеялся ее вернуть?! Его совсем не тронуло, что Ояма сделала с Циллой? А как она вела себя в их прошлую встречу!.. Нет, это невозможно, Дональд не понимал, сам не понимал, что делал. Действительно, Юрико ядовитая тварь, отравила его, словно раковая опухоль, и с каждым днем эта зараза разрасталась все больше, до тех пор, пока не убьет его. Цилла не могла этого допустить. Она не отдаст Дональда леди Смертельный Удар. - Тебе повезло, что у меня есть запасной вариант, - небрежно заметил мужчина, поднимаясь; в эту же секунду киборг начала падать. Выронив собственную руку, отрубленную японкой, она начала медленно стекать по стене вниз, однако сильные руки Пирса подхватили Циллу, прижали к груди, и Грабительница тихо захрипела от удовольствия. Дональд был больше машиной, чем человеком, но тепла в нем было больше, чем в любом мужчине, и Цилла не собиралась его ни уступать, ни делить. Хотелось обнять его, но рука больше не слушалась, однако киборгу больше не было страшно. Дональд позаботится о ней, починит, и все будет хорошо. Цилла уткнулась лбом в крепкое плечо Пирса; скосив глаза, она смогла мельком увидеть механизм, над которым мужчина работал до ее прихода. Он напоминал цельнометаллический скелет, оплетенный био-волокнами, с титановыми креплениями на месте суставов и проводами вместо вен. Несколько клапанов в груди гоняли по телу субстрат, грудина была вскрыта, выставив под свет ядро питания, которое мерно гудело, поддерживая работоспособность механизма. Цилла глухо фыркнула; новый робот? Зачем еще? Дональду было мало тех кукол, которых уничтожила Юрико? Решил сделать новые игрушки для нее? Девушка собственнически ткнулась носом в шею Пирса, выворачивая заклиненную шею, и бросила последний уничижительный взгляд на робота, прежде чем мужчина уложил ее на цинковый стол под ряды бестеневых ламп. Синтетическая кожа покрывала только лицо робота, формируя правильные черты, в которых угадывался молодой мужчина, даже юноша. Он был не знаком Цилле, однако когда робот, дернувшись, вдруг повернул голову, она успела заметить, что глаза у него точь-в-точь как у Юрико Ояма.