Туман над морской бездной

      — Объекты опознаны как эсминцы Глубинного Флота Ха-класса, — проговорил Хорнет, лениво подходя к воде. — Держат дистанцию.              — Не могу обнаружить обмен данными между эсминцами, — сказала Конго, идя впереди Хорнета.              — Может пока не надо устанавливать канал с ними? — предложил Хорнет. В ответ на красноречивый взгляд Конго он сказал: — Параметры канала могут быть другими. Когда они сами попытаются выйти на связь — можно будет настроить передатчики.              — Другие параметры сигнала? — задумчиво проговорила Конго. — Возможно. Это могло стать причиной отключения эсминца, с которым я попыталась связаться.              — Возможно, ты этому… эсминцу просто-напросто мозги сожгла? — спросил Хорнет.              — Мощность сигнала была стандартной для связи с другими кораблями Тумана, — ответила Конго,              — Сравнила семиметрового мутанта с многотонным гигантом Тумана, — проговорил Хорнет, смотря как Конго элегантно и с достоинством зашагала по поверхности воды к своему корпусу.              Покачав головой, Хорнет прыгнул в направлении своего основного тела, наслаждаясь приятным свистом ветра в ушах. Ещё в прошлом, далёком прошлом, ему нравились всякие полёты на дельтапланах, и он даже в армию пошёл, в надежде попасть в ВВС и стать пилотом. Вот только вместо ВВС он попал в самую обычную мотопехоту, после которой был институт и взорвавшийся газовый компрессор, так что свою мечту о полётах он воплощал уже став авианосцем в новой жизни. Однако позже сохранившиеся на борту копии истребителей «Хеллкэт» были использованы как тренировочные цели для эсминцев эскорта, так как летать на них без помощи программы-бота он так и не научился. Ещё одна причина утилизации оставшихся истребителей была в невозможности их апгрейда до нормального реактивного самолёта. Знания проблемой не были, мешало отсутствие способа и навыков их применить.              Вовремя вынырнув из воспоминаний о потерянных самолётах, Хорнет создал у самой воды площадку из поля Клейна, от которой оттолкнулся и запрыгнул на лётную палубу своего корабля. Осмотрев находящийся внешне в идеальном состоянии корпус, Хорнет проверил отгрузку наноматериала на борт Конго, которая словно королева взошла на свою палубу. Однако во взгляде ментальной модели линкора читалось, что забавы плебеев её не интересуют, и она находит их глупыми.              — Оставим переговоры флагманам, это их работа, — подумал Хорнет, вставая на платформу того, что на нормальном авианосце назвали бы носовым самолётоподъёмником.              Оказавшись внутри своего корпуса, Хорнет невольно присвистнул. Ещё ни разу он не видел свои «внутренности» такими пустынными. Одно дело прислушиваться через ментальную модель к ощущению пустоты в корпусе и видеть на 3D модели его состояние, и совершенно другое дело увидеть это всё своими собственными глазами. Вместо ровных стен ангара, в котором в лучшие времена стоял десяток «Хеллкэтов» и гидросамолётов, одолженных у Тэннеси, Хорнет увидел пучки трубопроводов, кабелей и ленточных транспортёров, которые причудливо переплетались с колоннами корпусов пусковых установок и орудийных систем ближнего боя. А под всем этим, протянувшись практически от носа до кормы, лежали громады гравитационных ускорителей.              Переведя половину формируемого количества наноматериала на восстановление суперструктуры, Хорнет прошёл по трубам и кабелям до начала надстройки, вспоминая свои прогулки по заброшенному заводу в прошлой жизни. Дойдя до начала суперструктуры остова, он увидел вверху точно такую же картину, что и ранее, только расположенную теперь вертикально.              — Так, в презентабельный вид я себя снаружи привёл, теперь не мешало бы и разобраться с… гхм… внутренним миром, — проговорил Хорнет, формируя задание системам самовосстановления. — Так и так придётся ещё пару недель терпеть мигрень, будто мне этих трёх дней не хватило, — помассировав виски, он встал в геройскую позу и громко сказал, дублируя сказанное соответствующими командами: — Вперёд, мои команды борьбы за живучесть!              Через секунду корабль, казавшийся ранее мёртвым, ожил. По трубам и лентам транспортёров в разные точки корабля начал доставляться серебряный порошок наноматериала, а по различным поверхностям забегали небольшие, размером с кошку, четырёхногие паучки чёрного цвета, напрочь игнорировавшие такое понятие, как гравитация.              — И что же мне делать с ангаром? — спросил сам себя Хорнет, выбравшись наружу через ходовую рубку, для чего ему пришлось прыгать по различным коммуникациям. — Раньше в нём хоть самолёты стояли, но теперь я сомневаюсь, что буду держать такой авиапарк. А это 20% внутреннего объёма.              Облокотившись на ограждение мостика, удостоив мимолётным взглядом пробежавшего сзади паучка, что приветливо прожужжал, Хорнет посмотрел в сторону Конго, и то, что он там увидел, вызвало у него желание побиться головой об корпус надстройки. Возле Конго словно брёвна плавали три тела эсминцев Глубинного Флота, а вот четвёртый, похоже последний выживший из тройки Ха-класса, смотрел на ментальную модель линкора с такой преданностью, которой позавидовали бы любые обработанные сектанты и фанатики.              — Конго освоила НЛП? — пробормотал Хорнет, запрашивая канал прямой связи с линкором, сидящим рядом на мели. — «Они решились приблизиться?»              «Они пошли на сближение в тот момент, когда ты активировал системы ремонта».              — И ты решила связаться с ними, используя стандартный протокол?              «Подобрала параметры, отслеживая обмен данными между этими «эсминцами». Необходима обкатка алгоритма».              — Это она смогла сделать, скрутив мозги в узелок всего у трёх представителей Глубинного Флота? — удивлённо произнёс Хорнет. — Нет, я знал, что Конго не просто так занимает должность флагмана, но чтобы так…              «Хорнет».              — Да?              «Проведи полное сканирование образца, сохранившего функциональность. Возможно мои сканеры ещё не до конца восстановились и выдают результат, которого быть не должно», — сказала Конго.              — Сейчас, — ответил Хорнет, просвечивая единственный эсминец, не играющий в бревно, всем доступным арсеналом детекторов, сенсоров и сканеров.              А получив результаты, он понял, что могло смутить Конго. Хорнет сам был отчасти готов к тому, что он увидит, многократно общаясь на тему происхождения Глубинного Флота в прошлой жизни, но реальность несколько превзошла ожидания. Данный объект оказался удивительной смесью мускулов и органов, сросшихся с различными механизмами и неорганическими частями, а также элементов, выделяющих странную энергию, которая словно жидкость пропитывала тело эсминца. И эта энергия по своим характеристикам напоминала фоновое излучение ядра корабля Тумана, хоть и была значительно слабее.              Заинтересовавшись, Хорнет просканировал другие эсминцы, и получил почти тот же результат, отличающийся лишь степенью наполнения тел энергией. И концентрация энергии в телах быстро уменьшалась, причём у того экземпляра, которому Конго сварила мозги раньше всех, она уже достигла нулевой отметки. Но у всех трёх тел было ещё одна общая черта — включения, которые в живом эсминце вырабатывали странную энергию, обнаружены не были.              — Душа? — непроизвольно вырвалось у Хорнета, когда у мёртвого эсминца И-класса концентрация энергии в теле стала равной нулю, и его тело начало быстро разлагаться.              «Что ты выяснил?» — спросила Конго.              — Ты обнаружила странную энергию в телах эсминцев, регистрируемую как слабое излучение квантового передатчика ядра корабля Туманного Флота? — спросил Хорнет, вспомнив, что не прикрыл канал связи.              «Да, обнаружила. И странное энергетическое поле тоже», — ответила Конго.              — Половину известных мне теорий о глубинных уже можно отнести в раздел неприменимых. Это не просто мутанты, не древняя форма жизни и тем более не сбежавший военный эксперимент, — думал Хорнет, спрыгивая с мостика ходовой рубки на воду и подходя к ближайшему неподвижному эсминцу. — Теперь бы кое-что проверить, а то помню я одну фанатскую додзю…              Остановившись возле тела эсминца, Хорнет пробежался взглядом по чёрной, с металлическим отливом, туше, похожей на огромную торпеду, боеголовку которой заменили на череп циклопа-великана. Проведя ладонью по гладкому боку эсминца, Хорнет невольно сравнил ощущения с прикосновением к металлу. Кожа эсминца была такой же холодной и твёрдой, как и отполированный металлический лист, пролежавший неделю на морозе. Однако, не настолько прочной, как волновая броня кораблей Туманного Флота.              Изменив конфигурацию поля Клейна вокруг ментальной модели, Хорнет оторвал кусок с кулак размером от туши эсминца и бросил его в воду. Кусок тут же растворился в ней, но начинающего вивисектора интересовало не это. Место повреждения начало кровоточить и очень быстро восстанавливаться.              — Интересно, а если так, — пробормотал Хорнет, укрепив свою руку полями Клейна и по плечо воткнув в тушу эсминца.              «Хорнет, чем вызваны твои действия?»              — Одно дело — данные сканеров, и совсем другое — ощущения ментальной модели. Иногда она позволяет увидеть более полную картину, чем любые массивы сенсоров, — ответил Хорнет, и стал медленно вытаскивать свою руку, не обращая внимания на противное бульканье сочащейся из раны «крови», которая своей консистенцией напоминала нефть. — Конго, что ты видишь на сканерах?              «Оставленная тобой рана быстро заполняется жидкостью из кровеносной системы, которая восстанавливает целостность организма».              — Вот, мои сканеры показывают то же самое. А вот на ощупь это напоминает работу нашего наноматериала, — сказал Хорнет, вытащив руку из туши.              «Существование наноматериала органического происхождения невозможно».              — Но при этом — вот он, у нас перед глазами, — сказал Хорнет, растирая кровь эсминца между пальцами. — Вот только…              Хорнет замолчал, и через секунду туша эсминца превратилась в красочный фонтан из водяных брызг, чёрной как нефть крови и ошмётков мяса и костей.              — Да, если мелкокалиберное орудие ПРО превращает эсминца в фарш, то опасности они явно не представляют. Хотя, не будем зарекаться, — произнёс Хорнет, с интересом смотря на налипшие на защитный купол поля Клейна окровавленные ошмётки. — Вот только это не то, что мне нужно. Придётся самому.              Создав из наноматериала небольшую ёмкость и сняв фарш с поля, он подошёл к последнему оставшемуся целым полудохлому эсминцу, с которого сцедил немного крови, после чего тушку постигла похожая судьба, что и предыдущую.              «Хорнет, что ты делаешь?»              — Хочу посмотреть, будет ли кровь этих «эсминцев» иметь те же свойства, что и наноматериал. Но для этого мне нужно помучить вот этого, — указал Хорнет на последнего представителя Ро-класса, который смотрел на Конго взглядом преданной собаки.              «Это бессмысленно. Существование наноматериала органического происхождения невозможно. Даже если эта жидкость и ведёт себя похоже на наноматериал, это может быть следствием быстрого метаболизма и регенерации особей Глубинного Флота».              — Конго, проанализируй состав этой жидкости, — сказал Хорнет, подходя к последнему эсминцу. — Обогащённая минеральными соединениями жидкость, с высоким содержанием металлов вроде железа, никеля, кадмия, молибдена и многих других. Жидкость имеет нейтральный кислотно-щелочной баланс, но вместе с этим обладает высоким содержанием активных ионов. Ну и много чего ещё. Такого в природе быть просто не должно. А теперь смотри.              С этими словами Хорнет полоснул клинком из поля Клейна по боку эсминца, вырезав из него большой кусок мяса. Тот возмущённо зарычал, а рана начала быстро заполняться чёрной маслянистой кровью и регенерировать, но Хорнет не удовлетворился только издевательством над «животным» и плеснул в рану сцеженную с другого эсминца кровь.              — Действительно, так называемая “рем-жидкость”. Додзя была права, — подумал Хорнет, глядя на зажившую за пару секунд рану, от которой на теле эсминца не осталось и следа. — Видела? Трёхкратное ускорение метаболизма. Места, куда извне попала жидкость, начинают восстанавливаться независимо от других очагов.              «Сходство с наноматериалом лишь в принципе действия. И то, и то лишь материал, из которого состоим мы и они. Но наноматериалом можно управлять, что невозможно для этой жидкости, заменяющей кровь особям Глубинного Флота. Поэтому у них присутствует развитая кровеносная система», — сказала Конго. — «И главное отличие — вне энергетического поля особи кровь превращается в воду, а минеральные включения выпадают в осадок».              Покосившись на Конго, Хорнет заглянул в ёмкость и увидел в ней вместо маслянистой чёрной жидкости, похожей на нефть, обыкновенную мутную воду со взвесью песка.              — Додзя наврала! Жаль, а я хотел было накормить его кашей из крови и порошка наноматериала и посмотреть, что будет, — разочарованно подумал Хорнет, наблюдая, как ментальная модель линкора простым взмахом руки начинает формировать кормовую башню орудия главного калибра. — Что делать с этим? — спросил он, указав на эсминца.              «Уничтожить, он больше не нужен», — коротко ответила Конго. — «Команды он не воспринимает, отладка протокола связи на нём невозможна».              — Как скажешь, — пожал плечами Хорнет, вернувшись на свою палубу. Неподалёку последний эсминец превратился в фонтан крови и мяса.              Бросив взгляд на линкор, чья ментальная модель стояла на палубе и контролировала процесс распределения наноматериала, Хорнет мысленно поблагодарил себя, что в своё время будучи на берегу позаимствовал у американских военных документацию на их патрульный дроид для работы в условиях замкнутых пространств, вроде вентиляционных шахт и водопроводов. Эти «Сентри», как их называли, могли пролезть в дыру диаметром 30 сантиметров и несли на себе пару лазерных резаков и одну малокалиберную автоматическую пушку с боезапасом в 30 выстрелов. При необходимости эти паучки могли и нарушителя убить, и мину обезвредить, и дефектный участок найти, и попытаться его починить. Заменив всё ненужное на специальные антенны для работы с наноматериалом, Хорнет получил в своё распоряжение почти идеальный инструмент для ремонтных работ во внутреннем объёме корабля, благодаря чему ему не требовалось как Конго стоять на корпусе во время ремонта. Правда, роботы эти всё равно контролировались через ядро, что вызывало у ментальной модели подобие мигрени.              — Конго, на севере в 120 километрах крупное соединение Глубинного Флота, около 50 особей, — сообщил Хорнет, забравшись в ходовую рубку и плюхнувшись в своё любимое кресло-качалку. — Ожидаемое время выхода на дистанцию визуального обнаружения — 3 часа. Ещё 35 особей идут с запада, пока в 130 километрах, ожидаемое время выхода на дистанцию визуального обнаружения — 2,5 часа.              «Те сенсоры, что я восстановила, пока охватывают диапазон в 7 километров. Воспользуюсь твоими данными».              — Это что же получается, из всех систем обнаружения у неё уцелел только кормовой гидролокатор? Удивительно, что она это признала, хотя и причины вполне понятны, — вслух проговорил Хорнет, после чего обратился к линкору: — Возможны враждебные действия. Мне изменить позицию?              «Нет необходимости. Если эти эсминцы уничтожаются от одиночного залпа малокалиберного орудия противоракетной обороны, то и более крупные орудийные установки справятся с враждебными целями. Исходя из источников в человеческой информационной сети, вероятность нанесения повреждений кораблям Тумана особями Глубинного Флота крайне мала даже с отключённым полем Клейна. Однако, повышенная боевая готовность рекомендуется».              — Тогда ждём сближения, — ответил Хорнет. — Я пока займусь ремонтом вторичных конструкций, разобранных для восстановления целостности корпуса и двигателей.              Южная часть Тихого Океана.              — Ты была права, Катцуи, Серена действительно решила сама «навестить» новенькую, — проговорила высокая девушка с белой кожей, смотря вдаль своими светящимися красными глазами, из которых периодически вырывались наружу всполохи полупрозрачного алого пламени. Одета она была в чёрную матроску и едва заметные трусики, а её длинные белоснежные волосы были заплетены в пышный конский хвост, перевязанный чёрным бантом на манер заячьих ушек.              И если наряд девушки более-менее был под стать морскому пейзажу, то чудовище чёрного цвета, на котором она беззаботно сидела, словно вышло из кошмарных снов душевнобольного. Оно было похоже на крокодилью голову метров пять длиной, у которой сильно выдавался вперёд нос, создавая подобие навеса над зубастой челюстью, а из скул нижней челюсти с каждой стороны торчало по орудийному стволу. Там, где у нормального крокодила должны были располагаться глаза, это существо имело по одноствольной орудийной башне, закреплённой с каждой стороны, и на которой располагалась ещё одна такая же. Вместо тела из головы росло две огромных мускулистых руки, которые оканчивались ужасающими когтистыми лапами.              «Серене вскружила голову её сила. Она уже не первый раз пытается подчинить новорождённых химе», — раздался голос в голове девушки, которая облокотилась на орудийные башни своего «транспорта» как на спинку трона.              — И спустя столько лет ты решила вмешаться, Катцуи? Ты чего-то не договариваешь.              «Когда прибудешь на место — увидишь всё своими глазами, Саяка».              — Знаешь, я вот сейчас возьму и забуду, что ты одна из старейших химе Бездны, и застала Лорелей-сама, — нахмурившись, проговорила Саяка, окинув взглядом свой «эскорт». — Надеюсь, я не просто так сорвалась со своего места вместе с лучшими кораблями.              По обе стороны от Саяки скользили по воде восемь одинаковых на первый взгляд девушек, похожих на неё, но их волосы свободно спадали им за спины, из одежды у них были ещё и белые плащи с чёрными наплечниками, а на ногах высокие сапоги из чёрного металла. Вокруг каждой из них парило по четыре черепа, из глазниц которых торчало по орудийному стволу. И у всех глаза горели ярко-красным светом, а из стволов орудий выходило красное пламя.              Чуть дальше Саяки шло две группы по пять девушек, одетых в чёрные рваные платья и сапоги из металлических пластин, а на бёдрах было по трёхствольной орудийной башне. Правая часть их лиц была закрыта пластиной, а левый глаз горел алым светом, как и у их более старших сестёр, шедших рядом с Саякой. И у каждой было по два толстых хвоста, оканчивающихся тремя пушками.              Довершало всю эту красочную компанию 16 семиметровых чёрных акул с растущими вперёд зубами, расположившихся по четыре штуки с каждой стороны от соединения и восемь впереди. Глаза этих «акул», как и у остальных в сопровождении Саяки, горели алым светом.              — Катцуи, как думаешь, восемь линкоров Та-класса, десять тяжёлых крейсеров Не-класса и шестнадцать эсминцев Ни-класса, все элитные, хватит, чтобы отбить у Серены охоту лезть не в своё дело? — спросила Саяка, удовлетворённо хмыкнув при виде своего флота.              «Если бы я чувствовала, что не хватает, я отправила бы к тебе Соню».              — Серена всё-таки химе-линкор, — напомнила Саяка.              «И при этом её вместе с эскортом почти убила Кика, которая простая химе-авианосец, когда как ты — бронепалубный авианосец».              — Кика бешеная, — вздрогнула Саяка, вспомнив свою встречу с упомянутой химе. — И то, что она не порвала Серену раньше — заслуга Саки. И ведь по ним не скажешь, что они сёстры. Ладно, вернёмся к нашим линкорам. Ты уверена, что мне не следует раскатать Серену до того, как она навредит новенькой?              «Абсолютно».              — Ведь у неё даже флота нет, не говоря уже о том, что мы не знаем её класс.              «Верь мне».              — Знаешь, Катцуи, а я тебе верю. Иначе я бы не пережила ту резню в Атлантике, будучи ещё авианосцем Во-класса. Вот только эти островки, где родилась новенькая, входят в сферу влияния Ликорис, куда входит и Серена. И какими бы сильными не были Кика и Соня, да и себя я не отношу к слабачкам, против Ликорис у нас нет шансов.              «Всё будет хорошо».              — Интересно, все Гавани такие оптимисты или только ты? — проворчала Саяка. — Всем сбросить скорость до 14 узлов. Та-класс — линейное построение. Не-класс, построение звездой вокруг линкоров, эсминцы, разделиться на 4 эшелона и приготовиться к торпедным атакам. Заставим врага понервничать, — распорядилась химе, всматриваясь вдаль. — Твой ход, Серена.              Берег острова Маноно.              Хорнет находился в своём виртуальном пространстве и откровенно скучал. Конго молчала, целиком поглощённая ремонтом, его собственный ремонт продвигался по графику, и благодаря ремонтным ботам ему не требовалось сосредотачиваться на процессе. Поэтому он от скуки лазил по всяким имиджбордам, форумам и прочим развлекательным ресурсам.              — Мда, а порнушки с участием канмусу на удивление мало. А ведь с первого взгляда её было гораздо больше, — протянул Хорнет, листая очередной форум. — Либо трафик фильтруют, либо пара судебных исков от оскорблённых канмусок охладили пыл. И это исключая официальные фотосессии. Ну не верю я, что к этим девушкам относятся как к танку или машине. Но, одно точно — их здесь любят, и попробуй написать что-нибудь обидное о канмусах — загрызут так, что обозлённые пониё… кхм, брони, да… оскорблённые брони покажутся милашками.              Продолжая своё плавание через потоки грязи в социальных сетях, Хорнет мысленно поражался удивительной универсальности некоторых вещей, которые существовали в человеческом обществе вне зависимости от мира, будь то селфи в туалете или фотографии еды на страничках пользователей. С точки зрения технологий у людей в этом мире не было ничего интересного, кроме систем управления огнём, но они были обусловлены характером глобальной угрозы, а не каким-либо особенным путём развития человеческой науки. Хоть и качественно опережали свои аналоги, которыми обладало человечество в мире, где Хорнет впервые осознал себя как корабль Тумана.              — Конго, группа из 35 глубинных сбросила скорость в два раза, вторая группа продолжает идти прежним курсом и с прежней скоростью. Будут в зоне визуального наблюдения через 1 час 45 минут, — оповестил он свою соседку по несчастью, заметив изменения в поведении приближающихся групп глубинных. — Построение первой определить не могу, идут слишком близко друг к другу, вторая идёт квадратом 7 линий по 7 особей, одна в центре.              «Расстояние между целями?»              — Так. Группе из 50 особей присвоен индекс «А», группе из 35 особей — индекс «Б». Группа А — расстояние между целями 10 метров, группа Б — от 1 до 5 метров, меняется. Похоже, группа Б не придерживается чёткого построения, в отличие от группы А.              «Ты не мог сразу присвоить индексы целям, обнаруженным системами наблюдения?» — спросила Конго, в голосе которой явно читался вопрос «Ты действительно тупой или притворяешься?»              — Как-то необходимости не было, — ответил Хорнет, смотря на парящий справа от него экран, на котором отображались данные с его систем обнаружения, цели на котором ещё недавно носили индексы «НЕХ».              «Система обнаружения автоматически расставляет индексы. Подобная забывчивость не характерна для работы корабля Тумана. Проведи диагностику ядра, возможно переход через гравитационную аномалию привёл к сбоям», — сказала Конго и отключилась.              — Типа протрезвей? — подумал Хорнет, взглянув на данные с систем обнаружения. — Но она права, так дела делать нельзя. Дальность 75 километров, а я даже типы целей определить не могу, только факт их наличия. Да и то благодаря разрешающей способности сенсоров. Вывод — нужны беспилотники, при помощи которых можно будет производить удалённое распознавание. А кто у нас мастера по беспилотникам? — спросил он сам у себя, ища на карте ближайшую базу ВВС США. — К японцам соваться сейчас не вариант, слишком маленький островок и слишком много сил прикрытия, а вот Америка…              Спустя несколько секунд перебрав возможные варианты, Хорнет остановил свой выбор на базе в Сан-Франциско, куда была перенесена база флота из Перл-Харбора, который в данное время был занят химе глубинных, названной Центральной Химе, являвшейся одной из 10 сильнейших особей Глубинного Флота. Но прикинув расстояние от Самоа до Сан-Франциско, он решил отложить затею с угоном беспилотника до лучших времён. Точнее, до тех пор, когда Конго восстановит себе кормовые башни главного калибра. Потому что добираться до места придётся на своём корпусе, так как ни одного «Хеллкэта» на борту не осталось.              Ещё раз оценив направления, с которых приближались группы глубинных, Хорнет немного довернул свой корпус таким образом, чтобы орудия главного калибра, расположенные вдоль правого борта, могли взять на прицел обе группы. И пусть эсминцы разрывало в клочья огнём из мелкокалиберного орудия противоракетной обороны корабля, как сильно может прилететь в ответ, он не знал и решил подстраховаться. К тому же наличие у глубинных авиации, каждый юнит которой был не крупнее чайки, означало, что системам противовоздушной и противоракетной обороны корабля будет чем заняться.              Выйдя из виртуального пространства, Хорнет окинул взглядом свою ходовую рубку, долгое время исправно служившую его ментальной модели домом. Хотя о прежнем назначении помещения тут уже ничего не напоминало. Вместо приборных панелей и экранов систем контроля окружающего пространства под окнами стояли два кожаных дивана, в углу находился камин, возле которого располагалась пара мягких кресел с журнальным столиком между ними. Противоположный угол занимало кресло-качалка, в котором и сидел сейчас Хорнет, с небольшим столиком возле него.              — Раньше здесь было как-то уютнее, — вздохнул он. — А теперь как-то пустынно. Кота что ли завести? Хотя нет, после эксперимента с рыбками кота банально жалко. Птичку… нет, её ждёт судьба моих рыбок. А дикие гадят на палубу, и на чёрном металле их гуано видно едва ли не с орбиты. Да и обиду я на них затаил великую, пришлось три дня корпус отмывать от удобрений, а в технологических отверстиях гнёзд было столько, что можно было бы построить хорошую хижину. А если кустик… да, кустик? А это мысль, удобрения найти не проблема, воды немерено… Да, так и сделаю.              Полазив по интернету и набрав достаточное количество информации по выращиванию различных кустов и деревьев, Хорнет наткнулся на довольно интересную страничку в местном аналоге до боли знакомого ему «Фейсбука». На ней довольно подробно рассказывалось, как выращивать чайные кусты и бонсай из практически любой породы дерева. И особенно его заинтересовали бонсай из сосны, ели и кофейного дерева.              — Ещё несколько причин смотаться на берег со списком покупок, — сказал Хорнет, прикрепив к стене магнитиком созданную бумажку со списком необходимого, перечисленного на страничке неизвестного садовода. — О, а вот и гости, Конго.              «Вижу. Для тех, кто называет себя «флотом» они показывают удивительное пренебрежение всеми принципами, на которых строится флот. Одна особь «Принцесса Линкор», восемь особей «линкор Ру-класса», тринадцать особей «авианосец Во-класса», двадцать эсминцев различных классов, четыре особи «торпедный крейсер Чи-класса» и всего четыре особи «тяжёлый крейсер Ри-класса». Если сопоставить классификацию, используемую людьми, с классической классификацией кораблей во флоте, то заметен явный недостаток лёгких сил для прикрытия тяжёлых кораблей».              — Итак, как поступим? — спросил Хорнет, когда Химе-Линкор в сопровождении двух линкоров Ру-класса покинула группу и направилась прямиком к корпусу Конго.              «Если ты действительно хочешь мне помочь, то держи эту группу на прицеле», — ответила Конго, чем изрядно удивила Хорнета.              — Нда, нежданчик. Я думал, будет нечто вроде «готовь орудия к бою», или меня «мягко» попросят не лезть, — подумал он, откинувшись в кресле-качалке и наблюдая, как Конго по-королевски подходит к краю кормовой оконечности. — А однако эта линкор — весьма и весьма неплоха. Я б даже сказал, великолепна. Даже жалко будет убивать её, если она разозлит Конго.              А посмотреть Хорнету было на что. Химе-Линкор представляла собой высокую, бледную брюнетку с прямыми волосами до колен и с горящими яркими красными глазами. Одета она была в короткое чёрное платье, которое подчёркивало её изящную фигуру и хорошо развитую грудь третьего размера, чёрные туфли и белые чулки с чёрной окантовкой. И быть ей королевой красоты среди людей, если бы не два небольших рога на лбу, костяные пластины на груди и возвышающееся за её спиной нечто, достигавшее в высоту четырёх метров, в котором Хорнет опознал демона, которым обладал каждый босс уровня Химе и Они в игре. Демон представлял собой гипертрофированный человеческий торс с огромными мускулистыми руками, плечи которого венчали две трёхорудийные башни калибра 80мм и цилиндрическая, лишённая глаз, голова с пастью, в которой горело красное пламя, чьи языки вырывались наружу из трёх рядов острых зубов. Торс демона был закрыт металлическим панцирем, из которого росли двенадцать одноствольных башен калибра 40мм.              — За человеческую часть — пятёрка с плюсом, за демона — твёрдая пятёрка, ибо он реально внушает, — вынес вердикт Хорнет. — Даже интересно, о чём они будут разговаривать, — проговорил он, выставляя приоритеты системе управления огнём.              Однако стоило Хорнету включить звук, как он тут же пожалел об этом, и весь восторг от внешности химе улетучился. Её словарный запас и манера речи больше бы подошла гопнику из лихих 90-х его первой родины, нежели некоему разумному существу духовного происхождения, управляющему другими, менее разумными собратьями. Всю её речь можно было уложить в простую фразу «Ты с какого района, цыпа? Под кем ходишь». И если бы взгляд Конго мог убивать, Принцесса-Линкор была бы давно убита несколько раз и с особой жестокостью. Причём, судя по выражению лица линкора Ру-класса, стоявшей справа от химе, та была солидарна с Конго.              Та Ру-класс заметно отличалась от своих сестёр, стоявших в общей куче глубинных за спиной химе. Одета она была в такие же чёрные брюки, туфли и топ, как и все, и держала в руках по щиту, ощетинившимся пушками, те же башни с двумя стволами на плечах, но вот её глаза были тёмно-золотого цвета, тогда как у остальных линкоров Ру-класса они были бирюзовыми. Выделяла её из общей массы аура золотого цвета, покрывавшая тело и щиты с орудиями, которая рваными комками струилась вверх и растворялась, поднявшись на полметра выше головы линкора.              — Флагманский линкор Ру-класса? Которая ещё и кривится, глядя на свою химе? Провести эксперимент, что ли, — подумал Хорнет. — Конго, прежде чем ты начнёшь стрелять, — сказал он по прямому каналу связи. — У меня есть предложение.              «Говори», — с ледяными нотками ответила Конго. И Хорнет её прекрасно понимал, ведь за всё время, что химе разговаривает с ментальной моделью линкора Тумана, та не дала Конго сказать ни слова.              — Ру-класс справа от химе со странной аурой. Её нужно оставить в живых.              «Зачем?»              — У меня есть предположение, что она является улучшенной версией простого Ру-класса. В её теле сконцентрировано в три раза больше энергии, чем в остальных особях, и в сорок раз больше, чем в эсминцах, что были здесь ранее.              «Ты прав. Возможно, она окажется более вменяемой, чем это», — сказала Конго, и через секунду в лицо демону за спиной химе влетел сгусток белого света, выпущенный одним из немногих уцелевших орудий ближнего боя. — «Твои цели — эскорт».              — Хорошо, — ответил Хорнет. — Жалко, что они слишком близко. Были хотя бы на километр дальше, можно было откидать по ним ракетами, что значительно упростило задачу, — грустно добавил он, поигравшись крышками ракетных шахт.              За те две секунды, которые понадобились Хорнету чтобы ощетиниться орудиями, прежде спрятанными в плоскостях корпуса, глубинные успели произвести несколько выстрелов по громаде корабля штурма и подавления Тумана. Но затем на них обрушилась целая лавина из выстрелов фотонных пушек различного калибра, выжигая глубинных словно газовый резак газетный лист.              Однако химе смогла удивить как Хорнета, так и Конго. Вместо разорванного трупа, их взору предстал демон, у которого была оторвана лишь орудийная башня на левом плече. Издав возмущённый рык, демон-фамильяр химе навёл орудия на Конго и, игнорируя наносимые ему фотонными орудиями повреждения, успел свестись и дать один залп.              — Прими объятия Бездны! — выкрикнула химе, и её тело покрылось кроваво-красной аурой, которая появилась и на теле демона.              В этот же момент взгляд флагманского линкора Ру-класса стал каким-то стеклянным, а вот демон открыл пасть, и в ней стал концентрироваться сгусток энергии красного цвета.              — Да вы издеваетесь? — в мыслях воскликнул Хорнет. — Сперва они стреляют, будто бы из фотонок. Во всяком случае, энергетические колебания имеют ту же картину. А теперь они показывают свой аналог гравипушки! Ну нафиг!              Не желая знать, как сильно похожа копия гравитационного орудия глубинных на его оригинал, стоящий на вооружении кораблей Тумана, Хорнет выстрелил по Принцессе-Линкору залпом из двух носовых спаренных орудий калибра 127мм. Но, как показал результат, одного попадания было вполне достаточно, чтобы верхняя половина туловища химе испарилась. Сгусток энергии в пасти демона угас, и он сам упал в воду, словно срубленное дерево, где и стал быстро растворяться, как цинк в азотной кислоте. Сбросив акустическую торпеду, Хорнет хотел было обработать акваторию зарядами объёмного взрыва, как его остановила флагманская Ру-класс, неожиданно пришедшая в себя.              — Химе-сама, не стреляйте! — воскликнула единственная выжившая глубинная из эскорта погибшей химе.              «Хорнет».              — Уже, — отменив запуск зарядов, ответил он. — Конго, как твоё поле Клейна отреагировало на выстрел химе?              «Неполный залп существа, энергетически связанного с Принцессой-Линкором снизил ёмкость поля на 3%».              — По мне успели попасть два линкора Ру-класса, по залпу каждая. Каждый залп повысил степень насыщения поля Клейна на 0,5%. Это соответствует потенциальному урону эсминца Туманного Флота. Рассеивание накопленной энергии полем происходит быстрее, так что огнём единичных линкоров можно пренебречь. Остальные особи не смогли или не успели оказать какое-либо заметное воздействие на поле Клейна. Предварительный анализ показывает, что особи, по классификации людей слабее линкора, не способны наносить урон полю. Было зафиксировано 3 попадания торпед глубинных, которые нанесли урон полю Клейна величиной 1,2%. Наносимый торпедами урон хоть и небольшой, но из-за их малого размера противоторпедное вооружение корабля не способно вовремя обнаружить и уничтожить угрозу. Большое количество подобных торпед может нанести существенный урон, величина которого теоретически может превысить порог насыщения поля Клейна, но возможное их воздействие на волновую броню неизвестно, — отчитался Хорнет.              «Что по… авиации глубинных?» — сделав паузу, видимо подбирая подходящее слово, спросила Конго.              — Не представляет никакой угрозы. Конго, последняя атака химе, она была…              «Деградировавшая пародия на линейный ускоритель гравитонов. Для работы используется та же энергия, которая сконцентрирована в телах глубинных. Защитный покров, образовавшийся перед началом накачки заряда, имеет аналогичную природу и по совокупности характеристик является аналогом поля Клейна».              — Это что, они ещё и танатониум выделяют?              «Танатониум невозможно синтезировать в объектах со столь малым объёмом. Среди кораблей Тумана этой возможностью обладали только те, чьё водоизмещение превышало двадцать тысяч тонн».              — Тогда что выделяет ту энергию, которую излучают глубинные?              «Вещество, аналогичное танатониуму, но имеющее иной квантовый состав».              — Вроде изотопа?              «Термин наиболее приемлемый. Качественные характеристики схожи, количественные отличаются на порядок».              — В итоге, глубинные опасности не представляют, — подытожил Хорнет. — Что делать с флагманским Ру-классом? Не просто так она попросила не стрелять, когда я хотел обработать акваторию противолодочными комплексами.              «Опасность представляют крупные скопления особей класса «линкор» и «химе». С оставшейся в живых Ру-классом я поговорю. Анализ её поведения показывает, что она более… адекватна нежели химе».              — Хорошо, — закончил Хорнет разговор, в реальном времени занявший менее двух секунд. — Жаль, тушки быстро разлагаются, не поковырять, — грустно вздохнул он, подойдя к окну рубки.