Туман над морской бездной

      — Надеюсь, Мутсу будет хорошей девочкой и отдаст колечко куда следует, — проговорил Хорнет, наблюдая из ходовой рубки, как лётная палуба его корабля, уходящего от берегов Японии, медленно опускается до уровня воды. — Было бы не очень хорошо, если она расчувствуется и оставит его себе. Надо бы нанести визит как-нибудь.              Уже собравшись проложить курс к следующей точке своего путешествия, Хорнет задумался. К крупным городам на Камчатке путь лежал только через проливы между островами Курильской Гряды. А помня о необычайно мощных минах и смотря на карту морского дна в районе Курил, он начал сомневаться в целесообразности этого похода. Доступ в военную сеть у него будет, пусть и через некоторое время. Нужно было лишь дождаться, когда колечко попадёт в руки жаждущих знаний Горлумов. А ждать и терпеть Хорнет умел, даже несмотря на гигантских размеров шило в одном месте, к которому присоединили высокооборотный двигатель после межмирового переноса.              — Не, страну медведей и клюквы можно пропустить. Ничего нового я там не увижу, да и канмус там мало. Во временной промежуток, корабли которого призываются, у СССР был не флот, а одно название, да и потом он в корабли не смог, — сделал Хорнет для себя вывод, поворачивая на восток. — Лучше у американцев ещё жучков заброшу. Уж кто-кто, а они всяко доступ ко всему имеют.              Проложив курс, Хорнет закрыл окна ходовой рубки бронеплитами и стал погружаться на глубину 200 метров, на которой ему предстояло пройти весь путь от прибрежных вод Японского архипелага до побережья США.              — А теперь займёмся своими баранами, — кивнул Хорнет, спускаясь в ангар.              Достигнув бассейна, который теперь напоминал чёрный портал в бездну, он просканировал субстанцию, в которую превратилась вода, и даже потыкал её стальной палочкой. Палочка уткнулась в вещество, похожее на расплавленный гудрон, который словно кислота начал медленно её разъедать. В бассейне растворялось всё, что бы Хорнет туда ни бросал, начиная от сплошных металлических конструкций и заканчивая лежавшим недавно в сторонке «Бофорсом». Но загадочным образом стенки бассейна оставались нетронутыми, даже когда он убрал защитное поле Клейна.              — Что же с вами стало, Ай-гав, Ро-мяу, — покачал головой Хорнет.              Чёрная масса в бассейне ответила молчанием, и Хорнету ничего не оставалось делать, как ждать. А чтобы скоротать время, он начал инвентаризацию имеющихся у него бот-программ для управления бортовой авиацией, на которую он в своё время не мог смотреть без кровавых слёз. Ничего против палубной авиации он не имел, и даже считал её жизненно необходимой, но винтовые самолёты вызывали лишь смех, а от воспоминаний собственной попытки переделать один из них в реактивный самолёт хотелось утопиться прямо здесь и сейчас.              — Стоп, — звон от хлопка ладони по лицу в тишине ангара напоминал звук от упавшего стального листа, по которому пробежалась рота китайского почётного караула в подкованных сапогах. — А это мысль! Глупые хуманы, не могли изобрести боевую вертушку раньше, чтобы было что скопировать во время инициации. И пусть я их понимаю, технический прогресс и всё такое, но это не уменьшает степень их глупости. Тут же людишки умудрились ими убивать глубинных во время защиты портов от их рейдов. Так-так, этот вопрос требует тщательного рассмотрения.              Тыканье жижи в бассейне тут же было забыто, а Хорнет, сев в сторонке, стал загружать себе данные по современным вертолётам.                     Остров Гонолулу, Гавайи.              Если бы случайный прохожий оказался на улицах Гонолулу, он смог бы описать окружающие его пейзажи двумя словами: смерть и разрушение. Город и аэропорт выглядели так, словно их в течение года непрерывно утюжили бомбардировщики, а в бомбардировке порта участвовала и корабельная артиллерия, ныне считавшаяся давным-давно устаревшей. Однако, несмотря на устоявшееся среди военных мнение, именно корабельная артиллерия была тем, что заставило жителей покинуть свои дома и переехать на континент. И такая картина наблюдалась на всех островах, населённых людьми, а не только здесь.              Но ближе к воде город словно оживал. То тут, то там можно было увидеть девушек, практически ничем не отличавшихся от людей, за исключением болезненно-бледной кожи и светящихся тусклым светом глаз. А в заливе постоянно шныряли чёрные силуэты, напоминавшие корабли. На первый взгляд казалось, что атмосфера запустения, царившая в глубине острова, была лишь иллюзией, но только на первый взгляд. Приблизившись, наблюдатель смог бы понять, что в заливе плавают не яхты, а странные существа, похожие на причудливую смесь существ, похожих на китов, и механизмов. Вместе с ними в воде находились и другие существа, представляющие собой сросшихся вместе обитателей моря и женские тела, усеянные механизмами, напоминавшие уменьшенные копии артиллерийских установок.              Но любого человека, волею судьбы очутившегося на Гавайях, ждала бы печальная судьба обеда новых владык океанов. Собственно, подобная судьба ожидала человека, окажись он в любом месте океана, не патрулируемом Девами Флота, но в заливе Перл-Харбор его бы убили с особой жестокостью. И причина этому находилась на островке в заливе, где в давние времена были склады военно-морского флота. В центре острова располагалось углубление около ста метров диаметром, соединённое с заливом каналом, который словно прогрызла стая огромных мышей, и в этом углублении бушевало тёмно-красное пламя. Языки пламени переплетались друг с другом, словно змеи, а их неестественный цвет производил впечатление материальности бушующей энергии, что только усиливалось костяными образованиями, покрывающими пламя в центре.              Перед кратером стояли две девушки, такие же неестественно бледные для людей. Обе были обладательницами длинных серебряных, практически белых, волос и кроваво-красных глаз, светившихся изнутри потусторонним светом.              Первая девушка была одета в длинное платье с пышной юбкой и глубоким вырезом на груди. На тыльной стороне её ладоней вдоль пальцев шли чёрные полосы, плавно переходившие в острые когти, поблёскивающие на солнце, словно воронёная сталь. Из шеи рос ряд чёрных шипов, практически доходивших до подбородка девушки, и словно толстый шарф закрывавший её шею. Чёрная подводка вокруг глаз делала взгляд её кроваво-красных глаз более выразительным, создавая впечатление, что они были способны заглянуть в самые сокровенные глубины человеческого разума. Её длинные волосы белоснежным потоком спускались ей за спину, оставляя на плечах несколько прядей, а спадающая на глаза чёлка придавала и без того загадочным глазам некую строгость. На макушке девушки из волос торчали два небольших костяных рога в форме трёхгранных пирамидок с чёрной полоской. И из-за этих полосок рожки становились похожи на тигриные ушки.              Вторая девушка внешне была похожа на первую, но была на полголовы ниже ростом, и её волосы были заплетены в два пышных хвостика по бокам головы, перевязанные вместо ленточек ярко-красными языками пламени. Несколько непослушных прядей закрывали её правый глаз, но девушке это ничуть не мешало. Одета она была в короткую чёрную юбку и такого же цвета футболку, поверх которой была одета курточка цвета хаки. На ногах девушки были одеты высокие кожаные сапоги, напоминавшие кавалерийские.              — Вы посылали за нами, Госпожа? — обратилась девушка с хвостиками к бушующему в кратере урагану тёмно-красной энергии.              — Да, — прогудело пламя, и на краю кратера несколько языков переплелись, образовав фигуру, похожую на человеческую.              Через секунду вокруг человеческого силуэта сформировалось белая субстанция, покрывшая его словно костяным покровом. Теперь перед девушками стояла кукла из белоснежного фарфора, покрытого трещинами, через которые вырывалось красное пламя. Из её лба росли маленькие рожки, а в волосах, будто бы сделанных из стеклянных нитей, танцевали блики пламени.              — Аркона, Марина, у меня есть поручения для вас, — проговорила фарфоровая кукла, лицо которой мимикой ничем не отличалось от человеческого, даже несмотря на пустые глазницы, из которых струился поток тёмно-красной энергии.              — Мы слушаем, госпожа Лорелей, — с поклоном произнесла девушка в платье.              — Марина, усиль патрули на восточных и южных рубежах. На западе Тихого Океана было оживление деятельности канмусу, нас не должны застать врасплох наши собственные соседи. Усиль Хикари флотами Жанны и Маргарет, — распорядилась кукла, стоявшая на краю горящего кратера.              — Будет исполнено, госпожа Лорелей. Вы считаете, что люди могут напасть с востока? — спросила Марина, Принцесса Мидуэй.              — Это имеет место быть. Они и раньше нападали на нас с нескольких сторон, ничто не мешает им сделать это снова, — проговорила Лорелей.              — Как отнесётся Франческа к подобным перестановкам? И не воспользуется ли Ликорис отсутствием Маргарет на западном рубеже? — спросила девушка с двумя хвостиками.              — Аркона, Ликорис сейчас будет вынуждена заниматься атакой канмусу на свой удел. Марина, займись отправкой подкреплений к Хикари, для Арконы у меня другое задание.              — Слушаюсь, госпожа Лорелей, — поклонившись, ответила Марина и удалилась, оставив фарфоровую куклу, внутри которой бушевало тёмно-красное пламя, и Аркону наедине.              — Рассказывай, Лорелей, что происходит? — спросила Аркона, как только Принцесса Мидуэй удалилась на достаточное расстояние.              — Я устала, Аркона, — вздохнула Лорелей, создав позади себя трон из языков пламени, которые покрылись белой костяной субстанцией. — Огонь, которым люди сожгли моё тело, он не ушёл совсем. Яд, оставленный им, продолжает убивать меня до сих пор. Слишком много сил уходило у меня, чтобы не вспыхнуть так же, как и сброшенные на меня бомбы. Даже сейчас я с трудом контролирую рвущуюся из меня энергию.              — Всё настолько плохо?              — Да, — кивнула Лорелей, устало плюхнувшись на созданный собой трон.              — Сколько тебе осталось?              — Три-четыре дня. Я рада, что мне удалось вырастить себе замену, — изобразив подобие улыбки, сказала Лорелей. — Марина хорошо справляется и без моей или твоей помощи. Она сможет удержать удел.              — Но есть одно «но» в моём лице, — вздохнула Аркона.              — Ты же знаешь, Бездной правит сильнейший. Хоть Марина и гораздо сильнее тебя, но если вы сойдётесь в поединке, вы от удела ничего не оставите. Я не хочу смотреть, как мой флот вновь рвётся на лоскуты своими флагманами.              — Я могу уступить Марине.              — Этого никто не примет. Аркона, я помню тебя ещё флагманским линкором Та-класса, что вытащила мои обгоревшие останки из-под огня канмусу. И я помню все твои трансформации, начиная от Южного Демона и заканчивая Принцессой войны Южного океана, которой ты сейчас являешься. Младшие химе чувствуют твою силу, и если ты уступишь Марине, вспыхнет бунт.              — Эх, почему ты редко ошибаешься. И почему у тебя способности оракула появились только через три года после той атаки?              — Цена за них слишком высока, Аркона.              — Догадываюсь. И что ты хочешь, чтобы я сделала? Выбила Ликорис из её удела?              — Нет. Недавно в Море появились новые голоса. Ты их тоже почувствовала, крик этих новорождённых принцесс.              — Да, помню. Подобное было только один раз, — подмигнув Лорелей, сказала Аркона.              — Так вот. Тебе предстоит оставить Гавайи, — ответила Лорелей, в глазах которой появились голубые всполохи. — Направляйся вслед за концом Малого Весла, и через десять суток пути остановись и жди. Рано или поздно ты увидишь младшего духа в небе. С ними в разговоры не вступай, и тем более не стреляй. Флот свой тоже удержи. Разговор начни с хозяином младшего духа, слушай сердце, оно подскажет путь.              — Вот и понимай, как хочешь, — покачала головой Аркона. — Что ты скажешь Марине? Ты её вырастила из Северной Химе.              — Я сообщу ей, позже. Тебе следует поторопиться, твоя цель может изменить свой маршрут.              — Но ты же можешь мне подсказать, куда она направилась.              — Смогу, но недолго. Иди, остальным я сообщу, что ты ушла к Алеутам по моему заданию.              — Тебя сочтут выжившей из ума.              — Это укрепит авторитет Марины. Так надо, — грустно произнесла Лорелей. — Иди, Аркона, выполни мой последний приказ.              — Исполню с радостью, госпожа Лорелей, — преклонив колено, твёрдым голосом произнесла Аркона, прежде чем уйти к месту базирования своего личного флота.              Через три дня пути одна из старейших Южных Химе Гавайского кластера Глубинного Флота почувствовала, будто внутри неё что-то лопнуло, а в душе наступила пустота. Остановившись, она подняла глаза к небу и закрыла глаза, пытаясь удержать рвущийся наружу крик боли.              — Госпожа, вас что-то беспокоит? — обратилась к Принцессе авианосец Во-класса, из правого глаза которой вверх поднималось призрачное голубое пламя.              — Всё нормально, Валентина. Продолжаем путь, — сквозь зубы скомандовала Аркона.              — Госпожа, впереди большой флот. Преимущественно лёгкие силы, возглавляемые демоном, — отчиталась одна из авианосцев Во-класса, проводившая дальнюю разведку.              — Уточни, — распорядилась Аркона.              — Есть, — ответила авианосец, на несколько секунд закрыв глаза. — Два тяжёлых крейсера Не-класса, четыре лёгких крейсера Тсу-класса и 28 эсминцев Ни-класса, из них четыре элитных. Химе…              — Можешь не говорить, это личный флот Ханны, — вздохнула Аркона, окинув взглядом свой флот.              На выполнение последнего приказа Лорелей она взяла только самые верные ей корабли. Всего вместе с ней было 12 авианосцев Во-класса, из которых четыре было элитных и одна — флагман, пять линкоров Та-класса, два линкора Ру-класса, обе флагманы, четыре тяжёлых крейсера Не-класса и 15 эсминцев Ха-класса.              — Каким курсом идёт наша командующая пчелиным роем?              — Стоят прямо по курсу, построение — 2 колонны. Не двигаются, — ответила на вопрос химе авианосец-разведчик.              — Странно всё это… Ну да ладно, скоро узнаем, что ей нужно, — ухмыльнувшись, сказала Аркона, и на её руках появились металлические когтистые перчатки, на внутренней стороне которых находился зубастый рот.              Вскоре вместо перчаток на руках Арконы были надеты странные конструкции, состоявщие из налепленных друг на друга прямоугольных голов, изо ртов которых торчало по три орудийных ствола, а из каждой большой вырастали головы поменьше, чьи зубастые рты тоже ощетинились стволами.              — Вот такие переговоры я люблю, — усмехнулась Аркона, скользнув взглядом по своим демонам-близнецам.              — Долго же ты шла, — возмущённо сказала Демон Древних Эсминцев, как только Аркона приблизилась к ней. Выглядела она как ученица средней школы, одетая в тёмно-серую юкату и чёрную юбку до колен.              — Ни приветствия, одни сплошные грубости. Ханна, ты не меняешься.              — Ты, видимо, слепая на старости лет стала, — съязвила Ханна, бросив недовольный взгляд своих голубых глаз на более высокую химе.              — Оставим препирательства. Что тебе нужно, Ханна? — демонстративно клацнув когтями, спросила Аркона.               — Неужели ты думала, что я не смогу сложить два и два и совместить твой уход со смертью Лорелей-сама?              — Решила дезертировать?              — Ну… хоть Марина и похожа на Лорелей, но… с тобой привычнее, флагман Та-08, — хмыкнула Ханна.              — Ты ушла с базы только для того, чтобы со мной попрепираться, Ха-чирик?              — Не называй меня так! Меня зовут Ханна, — возмущённо топнув ножкой, воскликнула химе-эсминец. — Чего уставились, дылды? А ну занялись своими делами! — прикрикнула она на флот Арконы, что удивлённо переглядывался.              — Ближе к делу! — практически рявкнула Аркона.              — В общем, я иду с тобой! — заявила Ханна.              Несколько минут Аркона стояла и молча смотрела на Демона Миноносцев, вспоминая того бойкого и непоседливого эсминца Ха-класса, который прошёл с ней путь от простого линкора до её нынешнего состояния. И при этом Ханна смогла каким-то чудом совершить эволюционный скачок из эсминца сразу в демона Глубинного Флота, пусть и низшую ступень в иерархии химе, но, тем не менее, в высший эшелон среди глубинных. И вместе с которым перевозила сгоревший труп Лорелей на Гавайи.              — Хорошо, но ты будешь подчиняться моим приказам.              — Пф, ты же у нас авианесущий линкор, вот ты и командуй. А я — эсминец, и на мне засады и диверсии. Жаль, Сьюзан осталась с Мариной, эскадра субмарин была бы не лишней, — проговорила Ханна, разворачиваясь к своему флоту. — Входим в ордер тяжей!                     Палуба Хорнета, спустя 8 дней после расставания с канмусу.              — Адмиралтейский Код — ты скотина! — во всю мощь голосовых связок своей ментальной модели прокричал Хорнет, а затем опустил взгляд на свою лётную палубу, и ему вдруг захотелось сесть в уголке и заплакать. — Ты бы ещё в году 1900 инициировался и стал копирастить бронелодочки, — сказал он и, оглядев стоявшие на палубе результаты своих трудов, добавил: — Кажется, я перестарался.              На палубе вдоль правого борта стояли четыре копии истребителя «Хеллкэт», два вертолёта Ми-28 и копия танка М1А2 «Абрамс». Все они сверкали на солнце серебряными поверхностями корпусов, лишённых какого-либо рисунка или опознавательных знаков.              — Ну точно, перестарался. И самое главное — я не помню, зачем делал танк. Нет, он смотрится круто, но танк в море… — почёсывая подбородок, проговорил Хорнет, пристально рассматривая стоявший на палубе образец чуда американского военпрома. — Хотя… учитывая, как фотонные пушки меньшего калибра рвали Дев Флота, то может оказаться вполне полезной вещью. Так-с, оставим на потом. Или постреляем на каком-нибудь пустынном островке, или вернувшись к Конго, но дорабатывать их напильником просто необходимо. Пока в них смысла особо нет, прибрежные территории отутюжить я могу и сам.              Окончательно разобравшись в своих мыслях по поводу танка, Хорнет отдал приказ управляющей программе-боту убрать дрон в ангар. Проводив взглядом бесшумно шуршащую гусеницами бронемашину, он в который раз за последние два дня попинал себя за творческие порывы, которые в результате заканчивались провалом. Конкретно в случае с танком провал был бы не таким грандиозным, как с самолётами, если бы в него можно было сразу поставить портативный энергогенератор наподобие тех, что питают узлы аварийно-восстановительной системы корабля. Но генератор будет готов только через неделю, а помимо него в машину предстояло напихать вооружения поболее, чем одна среднекалиберная фотонная пушка.              — Так, — проговорил Хорнет, подняв с палубы тетрадку и делая в ней пометки: — Образец номер три — отложить решение о полезности до испытаний на суше. Теперь образец номер один, — сказал он, смотря на ближайшую копию «Хеллкэта». — Точнее, образцы номер один.              Сбросив скорость до 30 узлов, Хорнет развернул свой корпус по ветру, после чего отдал самолётам команду готовиться к взлёту. Те, получив приказ, дёрнулись и плавно покатились на стандартные места, с которых они начинали разгон согласно программе.              — Ну взлететь-то они взлетят, — хмыкнул Хорнет, наблюдая за раскручивающими винты самолётами. — Скорости хватит взлететь и с половины палубы даже без использования гравитационной катапульты. Гораздо интереснее, как они без этой самой катапульты садиться будут, её ведь сняли после модернизации меня в корабль штурма и подавления, и ловить теперь мне их нечем. А самому разгоняться до максимальной скорости, чтобы авиагруппа могла сесть без аэрофинишёров — глупо и непрактично. Не говоря уже о невозможности использовать орудия верхней полусферы во время взлёта и посадки авиагрупп.              Сделав круг вокруг корабля-носителя самолёты стали заходить на посадку, чётко следуя программе, в них заложенной. Вот только никто не внёс поправку на отсутствие тормозящих устройств и они, вполне ожидаемо, дружно скатились с палубы прямо под носовую оконечность идущего на 30 узлах авианосца.              — Ну, что-то такое я и ожидал, — вздохнул Хорнет, останавливая корабль и начиная вылавливать из воды смятые машины, отдалённо напоминающие самолёты. — Нет, ну как так можно? Мы имеем совершеннейшие технологии, вертим на одном месте гравитацию, можем расщеплять вещество на кварки, но когда речь заходит до самолётов — мы упарываемся и копируем поршневой винтовой истребитель. Мы воткнём в него шесть скорострельных фотонок, мощный бортовой компьютер и прочее железо из категории управляющих модулей, а в качестве движителя у нас будет винт. Винт! — раздосадовано сплюнул он за борт. — Винтовой самолёт едва может развивать скорость в три четверти от звуковой — не проблема. Самолёты противников уже давно летают на сверхзвуке — не беда, мы же «Туман», мы всех победим! Где логика?! Создатели Туманного Флота ещё бы простой асинхронник поставили в качестве двигателя, это хотя бы простотой управления и эксплуатации можно было бы обосновать.              Осмотрев повреждения на самолётах, Хорнет дал ремонтной системе команду убрать их в ангар и порезать на небольшие части, которые потом можно было бы скормить глубинным, которые к нему прибьются.              — Нет, ну тут я и сам виноват. Можно было бы скорректировать программу и в момент посадки самолёта включить реверс, или заводить на посадку не всё звено сразу, а по одному. Но это не отменяет того, что при выборе между самолётом и моим существующим бортовым вооружением я остановлюсь на последнем. Даже здесь подобными самолётами современная авиация людей лишь подотрётся. А на что-то посовременнее мне не хватает не только длины лётной палубы, но и дополнительного оборудования, — проведя рукой по копии вертолёта, проговорил Хорнет. — А вот это бы идеально помогло Конго в её охоте за лоли-шлюпкой. Всего-то добавить винт в хвосте и перевернуть ведущий винт на 90 градусов и увеличить в размерах. Ну и корпус немного переделать. Самую малость.              Пока ментальная модель рассматривала творение своего безумного разума, в наличии которого сомневалась даже его бывший флагман с гордым именем «Саут Дакота», корабль лёг на прежний курс, одновременно снижая скорость до десяти узлов. Закончив последний опрос бортовых систем вертолётов и внеся дополнительные правки в управляющую программу, Хорнет отошёл от машины и дал команду на взлёт.              — Удивительно, сколько всего полезного можно найти в интернете, стоит только захотеть. Скажи кому-нибудь, что вот в этой парочке используются части управляющих алгоритмов, скопированных из программы управления популярной радиоуправляемой моделью вертолёта — никто не поверит, — думал Хорнет, наблюдая, как две винтокрылые машины грациозно взлетают с палубы и начинают облёт корабля. — И ведь какой потенциал для поисковой и противолодочной работы. Установить два сбрасываемых пассивных сонара и переносить их туда-сюда поочерёдно. Один на борту подзаряжается, второй работает. Пару полноценных ракето-торпедных комплексов, а на точках подвески можно установить или глубинные бомбы, или противоторпедные обманки. Нет, надо было копировать всё-таки Ми-24, в него можно влепить и нормальный генератор вместо батареи, и пару стандартных ячеек противоторпедной обороны. Они, конечно, уязвимы, но для работы в ордере в самый раз. А против нынешних врагов вполне можно обойтись мелкокалиберными фотонками, и пусть кружат вокруг палубы. Да и сонар с ПТЗ при такой постановке вопроса им без надобности, так что трёх скорострельных орудий будет вполне достаточно. Ну и заменить ракеты на комплекс заградительной противоракетной обороны, он очень хорошо работает против авиации канмусу и их самих.       Йокосука, главная база Японского Императорского Флота.              Сектор военно-морской базы, выделенный для нужд Дев Флота, разительно выделялся на фоне остальных, окружавших его плотным кольцом. И дело было не в трёхметровом бетонном заборе с колючей проволокой. Он больше напоминал санаторий, расположившийся внутри военной базы. С одной стороны его окружали ровные ряды различных складов и ангаров, которые переходили во взлётно-посадочную полосу аэродрома, а с другой находились казармы и административные корпуса. В бухте базы была пришвартована пара чудом уцелевших эсминцев Сил Самообороны, ныне выполнявших роль памятника некогда грозному флоту.              Часть административных зданий располагалась одновременно на двух секторах, но главный корпус был в середине сектора, выполняя функцию как штаба, так и здания медико-технической службы. И это было единственное здание, где число людского персонала превышало численность канмусу, даже если все они одновременно соберутся в штабе. Свободное пространство между зданиями сектора было занято различными клумбами, парками и аллеями, раскинувшимися вплоть до бухты, на берегу которой помимо пирса был устроен самый настоящий пляж.              В противоположном от казарм обслуживающего персонала конце сектора находились жилые корпуса Дев Флота. Трёхэтажные дома с просторными и уютными комнатками, служившие общежитием для эсминцев и подлодок. По соседству с ними стояли двухэтажные общежития крейсеров, которые отделялись небольшой аллеей от двухэтажных домиков, принадлежавших линкорам и линейным крейсерам. Позади рядов жилых корпусов находился большой дом, служивший обителью авианосцев, построенный в классическом японском стиле, во внутреннем дворике которого располагалось стрельбище для занятий кюдо.              Но не все канмусу придерживались такого строгого распределения по классам. Так, некоторые лёгкие крейсера жили в корпусах эсминцев, выполняя функции комендантов. В силу своей специфики канмусу-эсминцы практически ничем не отличались по характеру от обычных девочек, учащихся в начальной или средней школе, даже несмотря на тридцатилетний возраст некоторых из них. Некоторые авианосцы, переделанные из кораблей других классов, также предпочитали жить вместе со своими сёстрами, некоторые из которых были аватарами недостроенных кораблей, вроде Тосы и Амаги.              База практически опустела почти месяц назад, но даже тогда можно было видеть прогуливающихся по территории Дев Флота, которые отдыхали после патрулирования. Но теперь на базе царила атмосфера всеобщего уныния. Отправленный в рейд крупный флот столкнулся с очень сильной глубинной химе, которая играючи разделалась с ним, а потом просто ушла. И словно этого было мало, на обратном пути потрёпанные Девы Флота наткнулись на соединение глубинных, от которых смогли отбиться лишь чудом. Патрульная эскадра, отправленная к Алеутам, попала сначала в шторм, а потом в засаду глубинных, из которой их вытащили проходившие мимо русские. И словно в качестве издёвки неделю назад к японским берегам подошла та самая химе, которая разбила экспедиционный флот, и выбросила в прибрежные воды двух пленных Дев Флота, одна из которых в данный момент подходила к дому, в котором жила вместе со своими сёстрами.              — С возвращением, Мусаши, — поприветствовала вошедшую сестру Ямато. — Как всё прошло?              — Не очень хорошо, — вздохнула Мусаши, плюхнувшись в своё любимое кресло-мешок, который недовольно зашуршал наполнителем.              — Тс-с-с, — приложив палец к губам, шикнула Ямато на сестру, кивком головы указывая в сторону веранды. — Синано спит.              На веранде, выходившей во внутренний дворик, спала, свернувшись калачиком, девушка, похожая на помолодевшую Ямато с чёрными волосами. Она была ниже ростом и не обладала такой же фигурой, как и её старшие сёстры, но лицо было их точной копией. Вокруг Синано лежали разбросанные кисточки, листы бумаги, прижатые баночками с красками, карандаши и ножницы, а также вырезанные фигурки сикигами разной степени готовности.              — Прости, — виновато сказала Мусаши, с улыбкой смотря на спящую сестру. — Она опять не успела подготовиться к занятиям?              — Сегодня была новая серия её любимого аниме, — извиняющимся тоном произнесла Ямато.              — Ты слишком мягка с ней, сестра, — потянувшись, ответила Мусаши.              — Нельзя быть с ней строгой, смотря на её такую умиротворённую мордашку, — улыбнулась Ямато, посмотрев на Синано. — Что от тебя хотела служба безопасности? — вновь вернув серьёзное выражение лица, спросила она.              — Вчера на Окинаву вернулся флот, с которым ушли я и Мутсу.              — Но вы же всё рассказали адмиралу, а исследование не выявило в вас признаков глубинизации. Что им от тебя нужно? — спросила Ямато, сев на диван напротив сестры.              — Что-то уничтожило базу на Иводзиме. Даже не так, что-то уничтожило сам остров. Буквально на следующие сутки после боя с Химе-жрицей. Отчасти из-за этого девчатам пришлось свернуть на Окинаву.              — И тебя вновь стали подозревать в сговоре с глубинными? Это же невозможно в принципе.              — Следователей интересовало другое. Они спрашивали у меня каждую мелочь, каждую деталь в облике и поведении этой химе, — ответила Мусаши, закрыв глаза. — И химе ли? Этот глубинный был определённо самцом, а их никто никогда не видел за все тридцать лет конфликта. Это явно не к добру.              — Мусаши, — позвала сестру Ямато.              — М? — открыв глаза, второй линкор класса «Ямато» взглянула на свою старшую сестру.              Та в ответ лишь похлопала по своим коленям, лучезарно улыбаясь.              — Ямато, всё нормально…              — Мусаши, — с нажимом повторила Ямато.              Притворно-устало вздохнув, пряча довольную улыбку, Мусаши встала с кресла и, положив очки на столик, пересела на диван.              — Тебе не стоит винить себя в случившимся, — проговорила Ямато, поглаживая Мусаши, которая разлеглась на диване, положив голову на колени сестры. — На твоём месте мог оказаться кто угодно. Худ, Монтана или я. И я рада, что тебе удалось выжить.              — Знаешь, мне последнее время начинает казаться, что было бы гораздо лучше, если бы меня утопили в том бою, — проговорила Мусаши, но тут же взвыла от боли: — Я поняла, сестра, я больше не буду так говорить!              — Никогда больше так не говори, — грозно проговорила Ямато, отпуская ухо сестры. — Ты же знаешь, что рассказывают другие девушки. С каждым разом найти свет становится всё сложнее и сложнее. Я не хочу терять тебя или Синано.              — Но…              — Это всё временные трудности, Мусаши. И мы их преодолеем. Все мы. И никакие супер-химе глубинных нас не остановят, — проговорила Ямато, поглаживая голову Мусаши. — Я, Ямато, лично уничтожу любого, кто посмеет угрожать берегам моей страны!              — А? Онее-сама? Сестрёнка Мусаши вернулась? — раздался сонный голос с веранды.              — Да, Синано, — с улыбкой ответила Ямато, смотря на заспанное лицо воплощения третьего корабля класса «Ямато».              — Мусаши-не, это моё место! — протерев глаза, воскликнула Синано.              — А ты сделала свою домашнюю работу, которую задала тебе Рёхо? — отозвалась Мусаши.              — Да, — ответила Синано. Но, видя что Мусаши не спешит освобождать диван и, что самое главное, коленки старшей сестры, она воскликнула: — Обнимашки мести!              С таким возгласом Синано прыгнула прямо на Мусаши, повиснув на шее Ямато, игнорируя жалобные стоны дивана.