***
Когда из маленькой коморки для швабр вышла красная, как рак, Флер, а за ней следом, давя довольную лыбу, Рита Скитер, сразу стало понятно, что журналистка хорошенько оторвалась на бедной француженке. Седрик, Виктор и Гарри (которого в конце концов не отстранили от участия) прекрасно понимали пришибленное состояние юной волшебницы, так как уже и сами через это прошли. Стоящие возле одного из окон комнаты, где принимали интервью, Канда и Аллен многозначительно переглянулись. Да, они повеселились. Каждый раз, когда дверца в коморку открывалась, экзорцисты с предвкушением ожидали лицезреть новый калейдоскоп эмоций на лице очередной жертвы «газетной маньячки». Правда, смеяться приходилось тихо, прикусывая рукав формы или утыкаясь друг другу в плечо. Конечно, это не осталось незамеченным, но юные волшебники ничего не говорили, понимая — бесполезно. А пока надзиратели бились в очередном приступе истерического хохота, Скитер их заприметила и с упорством барана пошла в наступление. Первым женщину заметил Аллен, резко замолкая, отступая на пару шагов назад. Через секунду поползновения в их сторону заметил и Канда. Когда же они уже хотели было драпать, журналистка проявила всю свою профессиональную ловкость, схватив парней за руки. — Куда это вы собрались? — растянула она свои ярко накрашенные губы в приторной улыбке. Экзорцисты нервно обернулись на неё, одинаково криво улыбаясь. — Воздухом подышать… — прохрипел седовласый первое, что пришло в голову. Мечник же на столь тупое высказывание лишь активно закивал. Эта ситуация могла бы показаться весьма забавной, если бы не подробности столь активного избегания этих двоих от назойливой журналюги. Всем работникам Чёрного ордена были запрещены какие-либо контакты с прессой. В народе, конечно, ходил слушок об их организации, но все думали, что это какой-то очередной миф. И тем не менее, правительство, военные и люди, имеющие высокое положение в обществе, знали, что подобная организация существует. Так что сейчас была весьма каверзная ситуация, из которой нужно было выйти сухими. Иначе их обоих весьма изощренно накажут, уж это в допросных ордена умеют ой как хорошо. — Ладно, — обречённо выдохнул Уолкер, выпутавшись из крепкой хватки Скитер, — Мы дадим интервью. Но! Никаких вопросов про организацию, на которую мы работаем. Эта информация не имеет никакого для вас значения. Притом, нам сделают выговор за разглашение информации. Надеюсь, вы понимаете всю важность моей просьбы? — он серьёзно посмотрел на женщину, хмуря светлые брови. Блондинка не менее серьёзно кивнула, жестом подзывая к себе фотографа, доставая из кармана блокнот и зачарованное перо, что буквально через секунду парили рядом с ней. К ним подошёл невысокий мужичок с лысиной на голове и длинными кудрями на висках и затылке, в руках он держал старомодную колдо-камеру, сжимая её узловатыми пальцами. — Можно парочку фото для статьи? — спросила Скитер, присаживаясь на рядом стоящий стул. Парни лишь пожали плечами, мол «валяй». Фотограф установил камеру на специальную подставку, приготовившись снимать. Экзорцисты хитро переглянулись, явно давая понять, что задумали какую-то гадость. Послышался щелчок, и буквально за миг до вспышки Аллен притянул к себе мужа, чувственно целуя того в губы. Рядом послышался грохот упавшего мешка картошки. Журналистка, явно не ожидавшая такой подставы, упала в обморок. Мужичок за камерой застыл со смешно вытянувшейся рожей, немигающим взглядом смотря в объектив. На заднем плане слышались приглушённые смешки студентов, что так и остались стоять подле злосчастной коморки. — Какие слабонервные, однако… — с усмешкой высказался Канда, откидывая длинный хвост за спину. — Нынешнее поколение слишком эмоциональное, — развёл руками Джокер, направляясь к двери, — Пошли уже, скоро ужин, я проголодался. — Ага, — последовал за ним брюнет, тихо прикрывая дверь. Скитер в тот день так и не взяла у них интервью, уехав сразу после того, как очнулась.***
И вновь уродливая горгулья. Вновь тупой пароль, захламленный всяким барахлом кабинет, старик за широким дубовым столом, вазочка с приторными лимонными дольками. Да, Аллен с Юу пришли к Директору. И в этот раз чтобы серьёзно с ним поговорить. Дамболдор же, не подозревая о назревающем скандале с его участием, миролюбиво поедал стоящую перед ним сладость. От предложенного чая экзорцисты отказались, предчувствие подставы их никогда не подводило. Старый волшебник прокашлялся, прочищая горло, красноречиво давая понять, что можно было бы уже и начать разговор. — Вчера при обходе местного леса мы обнаружили четыре клетки со взрослыми особями драконов разной породы. Как вы это объясните? — взял слово Канда. Старик задумчиво погладил бороду, звякнув бубенчиком на её конце. — Этих драконов привезли сюда для первого тура Турнира, — спокойно ответил он, будто само собой разумеется, — Это не запрещено. — То есть, вы хотите сказать, что подростки будут противостоять драконам? — нахмурился седовласый, — Да вы с ума сошли! Даже взрослому волшебнику это с трудом удастся! — вспылил он. Дамболдор на столь пылкое высказывание лишь стрельнул в парня взглядом, продолжая приглаживать бороду. — Цель первого тура не одолеть дракона, а забрать золотое яйцо, в которое будет помещена специальная лакрима. Это подсказка для второго тура, — как детям объяснял Директор. И естественно «детям» это не понравилось. — Мы с тобой ровесники, Альбус, — холодно звучал голос Уолкера, — Так что не считай нас дураками. Мы вдвоём строили ТАКИЕ интриги, что тебе и не снилось, — перешёл он на зловещий шепот, смотря прямо в глаза старику, — Что ты задумал? Почему допустил Поттера к участию в Турнире? Зачем подвергать жизни студентов опасности? Я вижу тебя насквозь, Альбус, врать бесполезно. Ты ещё поплатишься за своё легкомыслие и жажду власти. Идиот, — выплюнул последнее слово Джокер, выходя из кабинета. Канда спокойно посмотрел вслед мужу, тяжело вздыхая. — Контракт уже подписан. Мы продолжим свою работу, — проинформировал он бледного, покрытого испариной волшебника, — И кстати, — остановился брюнет в дверях, оглядываясь через плечо, — С этого дня мы будем ужинать со всеми в Большом зале. Дверь тихо закрылась, оставив Директора одного в кабинете размышлять над произошедшим.