Фаворит

Шаг в сторону

Дни считать Кай перестал, когда отлёживался после первой недели тренировок с Крисом. Это перестало иметь значение, когда Крис изменил режим. Просто вдруг пришло в голову, что в положении Кая время пока играло не столь существенную роль. Если бы ему удалось отделать Криса, наверное, удалось бы и сбежать. Кай заметил, что ключ от кабинета Крис носил в кармане брюк. Возможно, паспорт Кая Крис держал где-то в кабинете. Если бы Кай вырубил Криса, забрал ключ и попал бы в кабинет... Там ведь наверняка и ключи от машины бы нашлись, оружие, деньги, ещё что-то полезное. В общем, это имело смысл. Тренировки Каю даже стали нравиться в определённом смысле, потому что позволяли двигаться больше и без опаски, а то приходилось танцевать у себя по ночам, потому что в прочее время за Каем наблюдали два дюжих охранника, которым не нравилось, когда он вёл себя чересчур активно. К советам Криса Кай невольно прислушивался, потому что они работали. Стоило поддаться ярости и очертя голову кинуться в драку, и Крис побеждал так легко, что хотелось выть от бессилия и обиды. Но когда Кай держал голову холодной, Крис возился намного дольше. Кай пока лишь не понимал, как Крису самому удавалось побеждать, если он был в гневе. А в гневе Крис бывал часто. Он легко раздражался, порой из-за сущей ерунды. Мог устроить истерику со скандалом на пустом месте за считанные секунды. Хотя предсказать это не удавалось. Одни и те же вещи могли как стать причиной неудержимой вспышки ярости, так и игнорироваться. Закономерность просчитать не выходило, хотя Кай честно пытался. Иногда он мог весь день кряду дерзить и язвить, а Крис лишь посмеивался или язвил в ответ. Но иногда Кай вёл себя тихо и безупречно, а всего одно шутливое слово вызывало извержение вулкана совершенно внезапно. Непредсказуемость Криса выводила Кая из себя ровно до тех пор, пока он не решил забить на неё совсем. Так было проще, чем пытаться подстроиться под то, под что построиться было невозможно по определению. В конце концов, если Крис желал разрядиться на Кае, он всё равно это делал. Жан-Жак подтвердил, что это нормально, и рассказал Каю о рабе, который жил в этом доме до него. Вот это в голове укладывалось плохо. Кай действительно не понимал, как человек мог терпеть подобное и не пытаться сбежать. Как человек мог ради Криса убивать людей, если Крис хотел этого, и возвращаться. — Он был специально так обучен, — неторопливо рассказывал Жан-Жак, втирая ему в бок разогревающую мазь. — Тебе это, конечно, кажется странным, но это и не тот мир, к которому ты привык. Голова у Криса должна быть холодной. Но и копить эмоции тоже нехорошо — это приводит к саморазрушению. Поэтому ему нужен кто-то, кто будет ему помогать с этим. — То есть, мальчик для битья? — с мрачной иронией уточнил Кай. — Это не лучшее сравнение, хотя в твоём нынешнем положении о другом говорить сложно. — А что Крис с ним делал? То же самое? Устраивал драки и избивал? — Коу в единоборствах был куда круче Криса, так что избить его было бы сложновато. В драке. — Тогда как он высвобождал эмоции? — С помощью секса, например, — пожал плечами Жан-Жак и одёрнул футболку у Кая на боку. — В смысле? Они... Ну... то есть... — Время от времени. Я не знаю всего, но такое тоже было. Не волнуйся. В этом плане Крис пока безопасен. Ты же ещё несовершеннолетний, значит, пока не тронет. У Криса на этом бзик. Принцип такой. А может, и вовсе не тронет. Он предпочитает опытных и искушённых партнёров, знает в этом толк. А ты не в его вкусе и вряд ли хоть что-то умеешь. Кай проводил Жан-Жака ошарашенным взглядом, а потом упал на кровать. Смотрел в потолок и подгонял себя в мыслях. Уносить ноги стоило поскорее. Или найти способ быть настолько непривлекательным, чтобы Крису ничего подобного в голову не взбрело. Перспектива подставляться во время тренировок на таком фоне выглядела куда веселее и безопаснее. Пусть Крис дальше его избивает и успокаивается. Поднявшись с кровати, Кай подошёл к зеркалу и отвёл чёлку со лба. Струп отвалился несколько дней назад, и стилизованная голова дракона, сложенная из горизонтальных линий, просматривалась неплохо даже сейчас. Выглядело всё пока неаккуратно и местами лоснилось, где кожа подживала. Кое-где кожу стянуло, но Жан-Жак убеждал, что всё со временем придёт к нормальному виду. Кай не то чтобы жалел, что этот знак скрывался под чёлкой, а не зиял у него на щеке, но... Будь он на щеке, Крис точно уже никогда не нашёл бы Кая хоть сколько-нибудь привлекательным, правда, тогда путь на сцену для Кая тоже закрылся бы навсегда. Быть может, Крис и сейчас не считал Кая привлекательным, потому что его взгляды на себе Кай никогда не ловил. Крис вообще вспоминал о нём только тогда, когда ему это требовалось. В остальное же время Кай шлялся под присмотром двух громил и никого не интересовал. Но слова Жан-Жака всерьёз Кая обеспокоили. Он и так не испытывал к Крису тёплых чувств, а при мысли, что Крис может обойтись с ним даже так, становилось и вовсе тошно. Следовало что-нибудь придумать на подобный случай. Хоть что-нибудь. Потому что это по канадским законам Кай был несовершеннолетним, а вот по остальным — уже вполне взрослый. Но и по канадским законам до совершеннолетия Каю оставалось немного — четыре месяца без малого. Спустя полторы недели Каю удалось-таки вырубить Криса — удар ногой получился отлично. Из зала он выбрался через окно с ключом от кабинета в зубах. В кабинете едва не разбил статуэтку дракона, но успел поймать её в десятке сантиметров от пола и поставить на место. Прихватил паспорт, который нашёл в верхнем ящике стола, пистолет с запасной обоймой, пусть и представлял себе, как им пользоваться, чисто в теории, немного денег, ключи от машины и рванул в гараж. Машиной он умел управлять тоже чисто в теории, поэтому раздолбал немного, пока пытался выехать. Со второй попытки попал в ворота, а дальше пошло веселее. Доехать он, правда, никуда не успел, потому что остановили его в десятке километров от дома. Растянули на лесной дороге шипы, пробили колёса, ну и Кай закономерно врубился в дерево, не имея опыта управления автомобилями в сходных ситуациях. Спустя час Жан-Жак привёл его в чувство и ушёл с виноватым видом. Сразу же явились два мордоворота и отволокли Кая в тот самый зал. Помощник Криса, Алекс, поставил его у деревянной рамы, заставил наклониться и привязал руки так, что Кай не мог выпрямиться и не мог согнуться до конца и достать руками до пола из-за перекладины, что маячила в пяти сантиметрах под животом. Он мог лишь стоять, наклонившись вперёд и согнувшись пополам. Через три минуты пребывания в таком положении у Кая начала адски болеть поясница. Боль неохотно расползлась позднее на всю спину. Если Кай пытался как-то выпрямиться, то верёвки раздирали кожу на запястьях и невыносимо впивались в плоть. Если же пытался упасть вниз или обмякнуть, узкая перекладина врезалась в живот и буквально вспарывала его слепящей болью. Кай стискивал зубы и изо всех сил пытался балансировать между Сциллой и Харибдой, мучаясь от боли в пояснице, пока она окончательно не онемела: мышцы так свело, что даже чувствительность пропала. Спустя четверть часа Кай уже поверил, что никогда в жизни не сможет разогнуться. Но это было ещё не всё. Алекс нагрянул через час с плетью. Честно говоря, Кай к тому мигу плевать на всё хотел, потому что почти не чувствовал собственное тело. Алекс срезал с него одежду и чётко предупредил, что ударов будет двадцать. Крис так распорядился. Дескать, пожалел дурака. Пожалел или нет, но до двадцати Кай не досчитал — вырубился ударе на седьмом, наверное, если не раньше. Первые удары из-за онемения в спине почти и не ощутил, да и последующие — тоже не особо. Может быть, отключился из-за кровопотери, или просто тело уже не выдержало. Жан-Жак возился с ним потом: приводил спину в порядок и залечивал рубцы от плети — утешало, что шрамов на спине не должно было остаться. Как только Кай встал на ноги, его тут же отвели в зал на тренировку. Крис отделал его почти так же славно, как в первый раз, и отправил на лечение к Жан-Жаку ещё дня на четыре. Хотя Кай этого не ожидал, потому что Крис выглядел спокойным и даже слегка равнодушным. Внешность оказалась обманчива, и Крис поквитался с ним за тот удачный удар ногой сполна. Кай потом долго кусал подушку, задыхаясь от ненависти к человеку, которому требовалась игрушка в виде личного раба. Этим дело не кончилось, и Кай заподозрил неладное, когда Крис целую неделю не звал его в зал на тренировки. Нарушение распорядка могло ничего не значить, а могло и предвещать бурю. В кои веки Кай не прогадал и оказался пусть немного, но готов. Субботним вечером Крис зашёл к нему сам. Держал в руках плечики с платьем из прозрачного белого шифона, усыпанным множеством блёсток. С каменным лицом сунул плечики Каю и подождал, пока Кай возьмёт. — Наденешь завтра к девяти вечера и придёшь в гостиную. Хочу посмотреть, как ты будешь танцевать. — Это зачем? — Мне так хочется. Да, и уберёшь чёлку, чтобы лоб был открыт. — Крис двинулся к двери. — Какую музыку взять? — быстро спросил Кай, пока Крис ещё не покинул комнату. — Любую. Я в этом не разбираюсь. Да и наплевать. Когда за Крисом захлопнулась дверь, Кай медленно опустился на кровать и отбросил подальше сверкающий прозрачный наряд. Прикрыв глаза, тяжело вздохнул. Уже имел представление, какое могло ждать его наказание за невыполнение приказа. Раздевшись, он забрался под одеяло и уткнулся лицом в подушку. На ум не шло ничего абсолютно. С другой стороны, наказание за непослушание могло его и прикончить. Боль он переносил неважно, а Алекс мог и не заметить, что он потерял сознание, так что... Но сдаваться так просто и легко не хотелось. Хотелось врезать Крису от души. Хоть как-нибудь. К девяти вечера Кай явился в гостиную, как ему и велели. Заранее предупредил Гэри о музыке, зачесал волосы назад и чуть смочил гелем, чтобы чёлка не завесила клеймо на лбу. В гостиной он, закутанный в лёгкий тёмный плащ, оказался под взглядами множества людей. Когда же музыка заиграла, Кай медленно распустил пояс и распахнул плащ, позволив тёмной ткани скользнуть на пол. Он начал танцевать, прикрыв глаза и окунувшись в музыку, нырнул в мелодию с головой. Легко ступал босыми ногами по ковру и скользил в сплетении аккордов и нот полностью нагим. Впервые за долгое время Кай чувствовал себя спокойным и счастливым. Он будто вечность не танцевал под музыку, поэтому прямо сейчас даже не замечал липких женских взглядов со всех сторон. Мужчины тихо переговаривались и поглядывали время от времени, а женщины пялились непрерывно, не сводя с него глаз. Он же двигался с плавной грацией, иногда срываясь на стремительные вращения, держал равновесие и словно шёл по канату над пропастью. Ощущение свободы было таким желанным, что Кай по-настоящему возбудился во время танца. Внимание части публики тоже льстило и заводило, подхлёстывая возбуждение. Закончив танец, Кай медленно наклонил голову, изящным движением подхватил плащ, круто развернувшись, накинул ткань на плечи и ушёл, ни разу не оглянувшись и не оценив реакцию Криса. Потому что плевать он хотел на реакцию Криса. В комнате снова сбросил плащ, ополоснулся в душе и влез в привычные футболку и свободные брюки. Решил, что сидеть и ждать наказания глупо, поэтому улёгся на кровати и закрыл глаза. Уснуть удалось на удивление легко. Из сна его выдернули с той же лёгкостью, но отнюдь не приятно. Ворот футболки впился в шею до боли, пока его тащили по ковру в ванную. Он дёрнулся из сильных рук, но его перегнули через бортик и воткнули головой в тёплую воду. От неожиданности он едва не захлебнулся и забился в попытках высвободиться и сделать вдох. Короткое головокружение, как на карусели, — и перед глазами смутно замаячило разъярённое лицо Криса. Удержаться не получилось. Кай с непередаваемым наслаждением вбил кулак в челюсть, после чего его крепко схватили за шиворот и швырнули к стенке — он врезался головой в зеркало. Рухнул на пол под серебристый звон осыпающихся осколков и медленно провалился в зыбкую трясину из смешавшихся образов и звуков. В реальность вернулся, уже сидя в ванне. В прозрачную воду капало. Ровная поверхность вздрагивала, на ней распускалось алое облачко и пропадало. Жёсткая хватка на подбородке и резкое движение, чтобы опять увидеть Криса. Черты неподвижные, а ярость — тлеющими угольками в самой глубине глаз. — Я что тебе сказал? — Когда? — Кай попытался высвободить подбородок, но сил не хватило. — Я велел тебе танцевать в чём? — Не помню. — Кай нагло врал, но сейчас было наплевать на последствия. Голова не соображала совсем, и всё болело. — Мне понравилось то платье. — Вот сам и носи тогда, — отрезал Кай и закрыл глаза, чтобы обмякнуть без сил. Крис удержал и не позволил уйти в воду с головой. Он ещё что-то говорил, но Кай не слушал. Слова терялись в гуле, становились совершенно неразборчивыми и непонятными. Пока вовсе не пропали. Потом кто-то трогал пальцами его лицо. Скула и висок взорвались болью, и он глухо застонал, отбрасывая чужие руки. tbc Поцелуй с кровью