Фаворит

Господин Судьба

Крис чувствовал себя неловко в парике, из-за которого обливался потом, в аляповатой одежде и с пистолетом за поясом джинсов. Вдвойне неловко он чувствовал себя среди тинейджеров, сбившихся в стадо прямо у сцены. Ну и идея поглядеть на демо Кая теперь казалась откровенно дурацкой, тем более что Кай о его присутствии не знал. Кое-как Крису удалось расправить смятый листок и пробежаться по ровным строкам в поисках нужного псевдонима. Мистер Дэстини. Вот позёр, а? Мелкий паршивец. Телефон в кармане завибрировал внезапно и несвоевременно, но когда Крис увидел, что ему звонит именно Кай, поспешно выбрался из толпы и юркнул в тёмный и относительно тихий угол в стороне от сцены. — Что случилось? — Не знаю, но я не могу выйти из гримёрки. Дверь не поддаётся. Из наших кто-нибудь есть рядом? Можешь отправить поглядеть? Только пусть осторожно подходят. И поскорее, Крис. Мне ведь на сцену через пятнадцать минут надо. — Жди. Сейчас посмотрят. Крис засунул телефон в карман и кинулся к выходу из зала. Оказавшись в холле, вызвонил приставленных к Каю наблюдателей. Вместе двинулись в служебные помещения. Один из охранников указывал путь к гримёрке. По счастью рядом никого не обнаружили, как и сюрпризов на двери. Дверь всего лишь заперли на внешний засов. Крис жестами велел охранникам выпустить Кая, когда он уберётся на безопасное расстояние. Крис планировал вернуться в зал, к сцене, но тут позвонил Рамон с докладом. Как видно, судьба не желала, чтобы Крис посмотрел на выступление Кая. Пришлось вернуться в машину у крыльца, беседовать с Рамоном и одновременно переодеваться, потому что после выступления Крису полагалось заехать за Каем и забрать его. — Значит, наёмники? — Да. Группа Кахо. Они ничейные. Что-то вроде общака. Год назад скидывались на партию оружия. Но нанять их мог кто угодно. Они обычно за всё берутся, лишь бы деньги платили. Но это разумно, Крис. Они не задают вопросов, поэтому чужакам проще обратиться к ним. Да и Гонсалесу тоже проще. — Но это бессмысленно. Нахрена Гонсалесу похищать Кая, если ему Кая и так заказали? — рычал Крис, стягивая парик с головы и запинывая его под сиденье. — Ты у меня спрашиваешь? Я мало что смыслю в этих ваших триадовских традициях. Не думаю, что и Гонсалес о них много знает. Что вообще кому-то даст похищение Кая? — Всё, Рамон. Им это даст всё. — Но он же у тебя недавно, ведь так? — Это не имеет значения. Считается, что наши с ним жизни связаны с того самого мига, как его кожи коснулось дыхание дракона. Это как... как если бы они похитили моё отражение из зеркала. Дьявол, я не знаю, как тебе объяснить. Фаворит — это сразу голос разума, совесть, сердце, самый близкий, самый доверенный, часть меня... Считай, что Каем я могу заменить себя в любой ситуации. Абсолютно. Если он присутствует, то это всё равно как присутствую я, даже если меня нет. Он даже вместо меня венчаться в церкви может и на дуэли драться. Все будут считать, что это я, как если бы я там был лично. — Значит, разумнее всего предположить, что этот некто об этом всём знает. Гонсалес вряд ли бы до такого додумался. Ну или вряд ли воспринял бы всерьёз. Честно говоря, я с трудом могу это понять. В общих чертах понимаю, конечно, но не вижу ни одной причины так рисковать ради фаворита. В моём представлении это больше похоже на члена семьи. Угрожать и шантажировать можно, но не слишком это и эффективно. Обычный заложник. — Он не обычный заложник, — глухо прорычал Крис. — С точки зрения Гонсалеса, разницы особой нет, потому я и сомневаюсь, что это Гонсалес. Мне кажется, это кто-то из твоих, из китайцев. Кто-то, кто разбирается в этих тонкостях и понимает, чего от тебя можно добиться за счёт похищения фаворита. С точки зрения местных, Кай считается твоим приближенным любимцем, личным телохранителем или чем-то вроде младшего или молочного брата... или... ну, может, у тебя вкус плохой или извращённый, но... — Я понял, можешь не продолжать. Ладно, проверю, но ты не распускай народ. Пусть не расслабляются. Кая сейчас перед выступлением заперли в гримёрке. Хрена с два я поверю, что это случайность. — Крис, тогда это точно не Гонсалес. Гонсалесу на огласку наплевать. Он убивал уже победителей — до сих пор на свободе. А этот некто явно не желает, чтобы Кая заметили. Представь только шумиху, если один из приметных конкурсантов вдруг исчезнет посреди конкурса. А так... если Кай пропустил бы демо, его бы дисквалифицировали без шума. Крис бросил взгляд на часы. — Уже поздно. Он две минуты назад должен был закончить. — Тогда к лучшему, возможно. Если он выступил и пройдёт дальше, то... может, попыток похищения и не будет до конца конкурса. — Ага. Может быть. А может, и нет. Потряси этих Кахо. Вопросов они не задают, но глаза-то у них есть. Вдруг что видели и запомнили. Если надо — заплати. Сочтёмся. — Это из-за клейма? — после длинной паузы тихо спросил Рамон. — Я в этом не понимаю, но слышал пару раз от твоих, что с клеймом у него что-то не так. — У фаворита клеймо обычно на шее, — неохотно ответил Крис. — У Кая на лбу. И что? Есть разница? — Наверное, нет, но раньше на лоб лепили далеко не всякому. Это даже не традиция. Так, древние сказки. Вряд ли сейчас кто-то придаёт этому значение. Сейчас это, скорее, воспринимают как вызов. Якобы я настолько уверен в собственном могуществе, что выставил клеймо на всеобщее обозрение. Вроде как страх совсем потерял и считаю себя неуязвимым. — Ну, похоже на правду, — хмыкнул Рамон. — А что там за древние сказки? — Да ничего. Сказки же. — Ну скажи, любопытно ведь. — Это... — Крис страдальчески закусил губу и вздохнул. — Это мелочь, в самом деле. Просто раньше считалось, что в таком случае в отношении фаворита обычные правила не работают. Вообще никакие не работают. Ему можно всё, потому что господин настолько уверен в его преданности, что не считает нужным контролировать вовсе. Ну вроде как фаворит с господином на равных. Подобные случаи по пальцам можно пересчитать за всю историю. Считалось, что если прикончить такого фаворита, господин без него сам подохнет. Слишком тесная связь. — Зачем же ты ему на лоб клеймо влепил? Или всё-таки повыпендриваться решил? — Он сам, — зарычал Крис. — Случайно получилось. — А если специально? — Дьявол, Рамон, мальчика проверили тщательно. Он чист, как снег. Ни его семья, ни он сам никогда в подобном замешаны не были. Ну совсем же ребёнок, ты видел. — Но как-то он к тебе попал же? Кто его тебе вообще вручил? — Никто. Я сам выбрал. — Крис провёл ладонью по лицу и нервно поглядел на пустое пока крыльцо. Поёрзал на сиденье, будто сидел на крошках или стеклянных осколках. — Почему ты его выбрал? Он лучше всего подходил? — Наоборот. Ни хрена он не подходил. — Так, давай по порядку. Твоего фаворита хотят свистнуть. Вряд ли просто так. Кто-то выдаёт при этом снимки, которых у тебя не было. Токио, да? Какого хрена? Япония тут вообще при чём? — Его там украли. — Во-о-от. Нахрена его украли? Почему именно его? — Разборки в Китае, Рамон. Тамошние дела. Откупались от меня. Решили подарить фаворита. Коу ведь погиб. Они достали трёх парней и предложили мне выбирать. — И ты выбрал Кая. — Да, я выбрал Кая. — Остальные два были лучше? — Нет. Дьявол, Рамон, они все трое не подходили. Ну или подходили для чего-то одного. Кай вообще не годился. Одного я б трахнул, второй... вообще никуда, слишком слабый. Кай — тоже никак. — Крис, тот, кто его тебе подсунул, знал наверняка, что ты его выберешь. — Я сам этого не знал, откуда ещё кому-то было знать? — Тому, кто знает тебя лучше, чем ты думаешь? Ладно, кто выбрал мальчика в качестве подарка? — Один из управляющих. — Ты уверен? Крис поразмыслил немного и тихо ответил: — Нет. — Тогда лучше тебе узнать поскорее, кто именно его выбрал, и понять, почему ты сам выбрал Кая. Ты ведь выбрал бы его опять, да? В теории. — Бред какой-то, — вздохнул Крис. — Ты думаешь, мне его специально подсунули? — Очень может быть. Слухи, сам знаешь. Неприятности тебе он уже устраивал. Да и по нему видно, что парень с характером, и характер ещё тот. Я б сказал, что если ты мальчику отдавил бы хвост, он нашёл бы способ отправить тебя на тот свет. Так он спокойный и холодный, но как вулкан внутри кипит весь. Вы с ним похожи очень, только если у тебя резьбу срывает, это как ядерная война с концом света, а вот если у него сорвёт, то это будет расчётливая ледяная сволочь — один бесчувственный и безжалостный разум. Если это понятно мне, то понятно и ещё кому-нибудь. Поэтому лучше бы тебе выяснить, как мальчик вообще к тебе попал. Его же явно выбрали не так просто, а наблюдали какое-то время. И показали тебе с уверенностью, что именно его ты и заберёшь. Дальше как получится. Вы с ним идеально подходите. Но при неправильном обращении мальчик бы сам тебя прикончил. Без чужой помощи. Артист ещё, а они люди изобретательные. При правильном же подходе... достаточно украсть его и зверски убить или прислать тебе его пальчик в бархатной коробочке, чтобы ты мозги растерял и начал ляпать ошибку за ошибкой. Представив себе обрисованную Рамоном перспективу, Крис заскрипел зубами от холодной ярости. Видимо, так громко заскрипел, что и Рамон услышал. — Вот именно. Тем более, у тебя уже был фаворит. Ты, наверное, ещё и долго не мог отвыкнуть, так? — Он был со мной рядом девять лет. Сам как думаешь? — Тогда пошевели мозгами. У тебя девять лет был под рукой такой человек. Конечно, ты привык. Наверняка первый год без него прошёл тяжело, и дарить тебе кого-то не имело смысла. Второй год всё это подживало и успокаивалось, а тут выпал удобный случай. Тот, кто подогнал тебе Кая, явно знал, что делает. И поставил он на что-то важное, был уверен, что мимо Кая ты пройти не сможешь. Кай сам по себе и был оружием. Но не сработало оно. Вы ж вроде ладите, так? Крис криво усмехнулся собственному отражению в зеркале и снова покосился на крыльцо, где как раз Кай и появился с сумкой в руках. — Да уж, ладим... — Ну вот. Один вариант не сработал, поэтому остался другой. Крис, если мальчика у тебя заберут, то живым ты его точно обратно не получишь. Только мёртвым или на последнем издыхании, чтоб на руках у тебя умер. Потому что он просто инструмент, который должен бить по тебе. Ты — мишень. — Тогда какого хрена Саул не пристрелил его у меня на глазах? — огрызнулся Крис, наблюдая, как Кай шарит по карманам и медленно спускается по ступеням. — Саулу могли не раскрывать истинные планы. Он тоже был инструментом. Или... мало ли что? Я б Саулу и использованную зубочистку не доверил. У него своих планов всегда хватало. Ненадёжный он был. Ну и пристрелить, возможно, было слишком просто. Если мальчика пытались украсть, то убивать его явно намерены долго и со вкусом. Чтобы тебя это впечатлило. Как Гонсалес, например. Уж он точно будет мучить и убивать его не один день. — Заткнись, — мрачно попросил Крис. — Ещё и несовершеннолетний по канадским законам, а у тебя загон на этом. — Заткнись, — повторил Крис. — Он как раз вышел. Как узнаешь что, звони. Я тоже попробую выяснить детали. Крис убрал телефон подальше с таким отвращением, будто это была змея. Выбрался из салона как раз вовремя, чтобы увидеть, как шофёр — двухметровый детина с пушкой за поясом — лебезит перед Каем. — Господин Кай, лучше в багажник, позвольте мне... — Да не надо. Там грязные тряпки всего-то, — возражал Кай, вцепившись в сумку. — Много места не займут. — Ну позвольте. В багажнике мешать тоже не будут. Мне не трудно. Купить вам воды? — Нет, спасибо. Кай вздохнул обречённо и протянул сумку шофёру. Тот с неприкрытым благоговением сумку принял и помчался укладывать в багажник. Цирк прямо. Даже с Коу в былое время так не обращались. Уважали, да, но с благоговением не стелились. Крис пошире распахнул дверцу и кивнул, предлагая Каю просочиться внутрь, сам залез следом и захлопнул дверцу. Убедился, что перегородка по-прежнему поднята, так что шофёр ничего не увидит и не услышит, затем перебрался на сиденье напротив, чтобы оказаться с Каем лицом к лицу. — Ну что? Кай задумчиво посмотрел на него, пожал плечами и закинул руку на спинку сиденья. — Пока ничего. Результаты будут завтра. Ко мне никто не подходил, если ты об этом. Прошло как обычно, если не считать запертую дверь гримёрки. Вообще всё довольно цивильно, но могли бы и душем обеспечить. — Кай раздражённо подёргал за ворот футболки и досадливо наморщил нос. — Мне срочно нужна ванна. Влажные салфетки не средство. Крис действительно отметил влажные от пота волосы и матовый блеск кожи на шее. После танцев Кай всегда был мокрым с головы до пят, хоть выжимай. — Видел Лауру пару раз мельком, но она не подходила. — Ещё бы она подошла на глазах у Гонсалеса. — Да знаю, — проворчал Кай, сбросил кроссовки и забрался на сиденье с ногами. Принялся забавно шевелить пальцами и заодно ощупывать левую лодыжку. — Что уже тут у тебя? — Ничего такого. Просто немного потянул. У меня всегда так после долгого перерыва. — Кай не смотрел на него и сосредоточенно массировал лодыжку. — Правда, непривычно всё-таки. Не так, как дома или в Японии. — В каком это смысле? — Крис наблюдал за копошением Кая, откинувшись на спинку сиденья. Даже когда машина тронулась с места, продолжал гладить взглядом склонённую голову и жилистые руки, костистые ступни... — Ну так... Реакция зрителей сдержанная. Я бы даже сказал, что холодная, если бы не смотрел старые видео и не знал, что тут эмоции принято выражать иначе. В сравнении с японцами местные и вовсе невозмутимые слоны. Ну и толп фанатов не видно. Фанаты вообще очень скромные. Ко мне только двое отважились подойти за кулисами и попросить автограф. Необычно. — Тебя это огорчило? — Крис смотрел, как Кай скрещивал ноги и потягивался. — Нет. Просто странно. Да и вообще странно было выходить на сцену всего на полторы минуты. Но хорошо, что не забыл, как это делается. В самом деле. Даже в приглушённом свете внутри салона у Кая глаза светились почти детским восторгом — Крис заметил. Он вообще заметил, что Кай как будто сдерживается и перекрывает ход лавине эмоций. А эмоциями его переполняло и распирало, если судить по блеску глаз. Счастливый до неприличия. Солнечный зайчик. Кай молчал и смотрел в окно, но губы то и дело норовили расползтись в улыбке. Пока всё-таки не расползлись. В салоне сразу стало светло и даже ярко. Кай смотрел в окно и сиял улыбкой, задумавшись о чём-то. Крис — тоже молча — умирал от желания сгрести это по-детски непосредственное чудо в объятия и никогда из них не выпускать. Таким вот Кая он ещё не видел: лучистым, тёплым, счастливым и сияющим — влюблённым в весь мир взаимно и навсегда. — Разденься, — тихо попросил Крис. Кай резко повернул голову. Улыбка пропала, а в глазах застыли недоумение и трогательная растерянность. — Просто разденься. Полностью. — Но мы же скоро приедем... — Неважно. — Крис сам подался вперёд, подцепил пальцами футболку и медленно потянул вверх. Кай придержал его руки, по-прежнему глядя на него с недоумением. — Мне надо сначала в ванную. Мокрый же весь. Ты же... — Замолчи. — Крис всё-таки стянул футболку и уронил им под ноги. За футболкой последовали джинсы, под которыми ничего не оказалось. Крис проводил ладонями по гибкому телу и чувствовал, как кончики пальцев чуть липнут к коже. Поцеловал в полные губы и уложил Кая на сиденье. Ноги Каю вытянуть нормально не удалось, но это было неважно. Крис возился с молнией на брюках и просто смотрел. Закушенная губа, короткий обжигающий взгляд из-под густых ресниц, заострившиеся ещё больше за последние месяцы черты лица, небрежно-импульсивное движение плечом, наполненное яркими эмоциями... До Криса дошло, почему он выбрал тогда именно Кая. Почему всегда выбирал бы Кая. Потому что Кай умел воплощать собой чистые эмоции. Всего в одном движении — воплощение гнева и растерянности. Потрогать можно. Даже во время оргазма Кай ухитрялся одним движением отразить и воплотить в себе те чувства, что испытывал Крис. Сделать их реальными, настоящими, осязаемыми. Управляемыми. Потому что он ими управлял, и он их подчинял. Воплощал, подчинял и управлял. На глазах у Криса. Это напоминало нечто невозможное и невероятное. Такое, чего просто быть не могло, но было. Именно поэтому Крис и успокаивался, потому что Кай показывал ему эмоции, управлял ими и словно спрашивал: "Видишь? Вот они. Что ты хочешь, чтобы я с ними сделал? Я сделаю. Всё, что хочешь". Крис медленно вёл ладонью по груди Кая и впитывал в себя каждое едва заметное движение. Ловил во взгляде непреходящую растерянность и немой вопрос. Кай не понимал, чего Крис от него хочет прямо сейчас. Наверное, потому что Крис ничего не хотел — у него было всё. Уже. Крис касался губами губ Кая и отогревал ладонь жаром напряжённого живота. На миг оба замерли, потому что машина остановилась, но их никто не стал тревожить, даже когда шофёр выбрался наружу. Крис сделал быстрый вдох и вновь прижался к губам Кая поцелуем. — Ты говорил, что в машине... — Тише. — Крис прижал палец к губам Кая. — Ты ломаешь все правила. Меня не хватит, чтобы добежать до комнаты. — Крис... — Хочу вот тут. — Крис провёл пальцами под левой рукой. — Или лучше справа? Повернись как-нибудь. — Как? — возмутился Кай. — Попробуй на левый бок. Вроде нормально. Или... Они закопошились, пытаясь найти лучшее положение. Выходило не очень, потому что встать во весь рост у Криса не получалось, только если сильно наклониться при этом. Потом Кай слёг на сиденье с неудержимым хохотом. Умирал от смеха, паршивец, пока Крис стоял дурак дураком с расстёгнутыми брюками и стояком наперевес, подпирая согнутой спиной свод салона. — Хватит уже! — зашипел Крис. — Я не могу... — Кай снова расхохотался. — Умник чёртов. Приладился потрахаться в машине, но не придумал, как. — Я не планировал. А ну тихо! Хватит ржать! У меня всё упадёт сейчас. — Это вряд ли. Ладно, а если так... — Кай завозился на сиденье, устроился на коленях и бесцеремонно дёрнул Криса к себе. Крис закономерно навалился на Кая, и тот отклонился к спинке. — Вот так, только держись за спинку, а то ты меня задавишь. — Ага... — Крис прикинул выгоды положения и зашарил по карманам. Кай помог ему найти смазку. Крис выдавил на ладонь побольше и провёл по влажной от пота коже, растёр в подмышечной впадине и вокруг. — Опусти руку. Только опусти пока, не прижимай. Кай опустил правую руку, и Крис осторожно просунул твёрдый ствол в горячую подмышку. Подсказывать не потребовалось — Кай сам напряг плечо и плотнее прижал член. Крис шумно выдохнул, упёрся руками в спинку сиденья и слабо толкнулся. Жар, теснота и щекотка волосками по головке. Он хрипло застонал от неожиданно острого удовольствия. Зажмурился, забыв оценить реакцию Кая, а хотел проверить, потому что Каю нравилось, когда ему ласкали подмышечные впадины. Паршивец зажал член Криса ещё плотнее, и на этом все мысли благополучно покинули голову окончательно. Крис порывисто толкался, хрипло дышал и откровенно сходил с ума. Порой даже прижимался бёдрами к плечу и мечтал воткнуться головой в свод или в спинку сиденья, потому что было невыносимо горячо и хорошо. Как будто все предохранители слетели. Так быстро до оргазма он ещё не добирался и так долго не отходил. Ноги и руки враз ослабли, и он сполз вниз, глухо стукнув коленями о прикрытое пушистым ковриком днище машины. Судорожно и часто дышал, притягивая к себе Кая, пока тот не обхватил его ногами. Крис задыхался, но всё равно нетерпеливо целовал приоткрытые полные губы, проводил по ним языком и пытался как-нибудь поднять правую руку Кая, чтобы добраться до подмышки. Добрался и лизнул влажную от спермы кожу. Ещё разок сошёл с ума и принялся оглаживать языком доступный кусочек тела, проходился по каждой впадинке и облизывал напряжённые мышцы, спускался до твёрдого выступа ребра и поднимался почти до локтя, чтобы потом опять уткнуться носом в подмышку и поцеловать, слегка укусить. Ласки помогли Крису успокоиться, но вот на Кая оказали другое воздействие. Теперь Крис чётко различал учащённое дыхание и ловил слабую дрожь тела. Он мягко уложил Кая на сиденье и добрался до левой подмышки. Запах нагретой соли стал сильнее и резче. Крис с тихим стоном потёрся о кожу губами. Целовал и вылизывал, пока незряче вёл ладонью по груди и животу Кая. Вот теперь Каю определённо нравилось. Он сам закинул обе руки за голову и немного выгнулся с едва различимым звуком, похожим на приглушённое низкое мурчание. Крис прикасался обеими руками с двух сторон и водил пальцами в подмышках, очерчивая круги, иногда большими пальцами оглаживал с лёгким нажимом и смотрел. Кай не открывал глаза, но ресницы мелко подрагивали. На долгом выдохе губы разомкнулись. Кончик языка промелькнул розовым сполохом, оставив на нижней губе влажный блеск. Крис не выдержал. Продолжал пальцами оглаживать чувствительную кожу в подмышках и клонился всё ниже, пока не тронул дыханием приоткрытый рот. Сам поцеловать не успел — Кай сделал это раньше. Импульсивно, с напором и внезапной агрессией. Налетел вихрем практически, смял губы, забрался языком в рот. Ещё и рванулся всем телом, вжимаясь в Криса и позволяя ощутить твёрдость бедром. Крис невольно обнял Кая, отвечая на требовательный поцелуй. — Сам тебя сейчас трахну, если не сделаешь что-нибудь... — едва слышно пробормотал ему в подбородок Кай. Крис прикоснулся к толстому члену и ещё раз убедился, насколько тот твёрдый. Таким стояком можно было и убивать, не то что гвозди заколачивать. Крис провёл ладонью по стволу, и Кай тут же обхватил его рукой за шею, прижался боком и уткнулся носом в шею, часто и хрипло задышал, обжигая кожу. Пальцы правой руки заметно побелели от того, с какой силой Кай вцепился в обивку сиденья. Мышцы на ногах тоже проступили во всей красе, потому что пятками Кай с силой упёрся в дверцу. Крис дрочил неспешно и со вкусом, упиваясь тем, как Кай утыкался носом ему в шею и льнул к нему, подавался бёдрами, умоляя ускорить движения и позволить, наконец, освободиться от напряжения, что ломало смуглое тело, бросало в дрожь и сбивало дыхание. Но Крис никуда не торопился и время от времени прижимался губами к скуле Кая, продолжая греть руку горячей твёрдостью и улавливать пальцами бешеный пульс, что отдавался под подушечками. — Хочешь меня? — хрипло шепнул Каю на ухо. Ответили ему низким рычанием в шею: — Да! Крис принялся водить по члену быстрее, ещё быстрее, заставляя Кая крупно дрожать и рваться из рук. — Что во мне ты хочешь больше всего? — Всё! Больше Крис не спрашивал ни о чём и торопливо доводил Кая до оргазма в тишине под музыку неровного дыхания. Сжимал в руках после и успокаивал короткими поцелуями в шею и по лицу, укладывал удобнее и медленно гладил по влажным волосам. Разглядывал отчётливый после напряжения рельеф гибких мышц, плёночку пота на смуглой коже. Смотрел в лицо и ловил взгляд Кая. Взгляд как у заблудившегося в сладких фантазиях ребёнка. Ребёнка, которому Крис так не хотел давать в руки пистолет и нож. Эти вещи плохо сочетались с улыбкой влюблённого в весь мир взаимно человека. — Поумерь свой аппетит, паршивец. Пора на выход. Хватит уже отлёживаться. Кай растерянно и неловко ловил одежду, которую в него бросал Крис. С джинсами ещё управился, а вот футболка никак не желала надеваться, липла к спине и подворачивалась где не надо. Кай вертелся на сиденье с обиженным видом и пытался расправить ткань, пока Крис не поймал его и не прижался губами к клейму. Удивлённый взгляд отрезвил Криса и заставил отпрянуть, чтобы торопливо распахнуть дверцу и выскочить из салона. К нему тут же кинулся шофёр с сумкой Кая в руках — совершенно не кстати. Кай в полунадетой футболке замер под взором шофёра. Выглядел так, будто мечтал провалиться сквозь землю сию секунду. Весь его вид не оставлял простора для воображения, и догадаться, чем в салоне недавно занимались Кай и Крис, в эту самую минуту труда не составляло. Шофёр пробормотал извинения, отдал сумку Крису и убрался с глаз, чтобы не смущать Кая ещё больше. Кай кое-как справился с футболкой, выбрался из салона и двинулся к крыльцу, не глядя на Криса. Обиделся. Или злился. Или и то, и другое сразу. Не без оснований, потому что Крис мог подождать, пока он оденется нормально, или хоть помочь расправить футболку, а потом уж выбираться из салона. Но Крис всего лишь пытался оказаться подальше и выдать секундную слабость за чистую случайность. Запланированный совместный обед грозил превратиться в дипломатические пляски с непредсказуемыми последствиями для впавшего в немилость Криса. Не жизнь, а американские горки, чтоб их!.. tbc Противостояние