Фаворит

Автор кончилась при написании этой главы. Совсем тт

Открытая игра

Кай сосредоточенно разглядывал столешницу, лишь бы не глазеть на Криса, вертевшего в руках злосчастный бланк. Дело было не в бланке. Дело было в самом Крисе, напялившем порнографию вместо одежды. Кай подумывал достать из шкафа все непристойные майки и сжечь их к дьяволу, чтобы Крис носил что-то поприличнее. Потому что голова Кая стабильно выдавала при сочетании "Крис и майка" результат "валить и трахать". Перестановка слагаемых не помогала. Ничуть. Даже Даная на стене кисти великого Тициана — или это была копия? — не охлаждала воспалённое воображение Кая. У Кая зудело всё и везде. Он извертелся на стуле, пытаясь взять себя в руки и успокоиться, да уж куда там... Стоило на миг забыться и посмотреть на Криса — пиши пропало. То есть, встало. Всё. Дыбом. Ещё эти засосы на шее... — Что ты крутишься? — не выдержал в итоге Крис. — Ничего, — буркнул Кай и покосился на бланк в пальцах Криса. Пальцы ещё... — Что это? — Твой новый счёт. — Крис небрежно бросил бланк на стол и откинулся на спинку кресла. — Это все резервы. Чтобы не рисковать. Счёт новый, о нём не знает никто, кроме меня, Алекса и тебя. Получить доступ к счёту можешь только ты. Лично. Без твоего присутствия и разрешения снять деньги со счёта невозможно. — Не хочу в этом участвовать, — отрезал Кай. — Вдруг что случится, ты же с меня спросишь, так? Закрой его. — Даже не подумаю. Помнишь, что я тебе говорил? Я хочу рассчитывать на тебя. Доступ к счёту только у тебя есть. Без тебя деньги снять никак. Если они мне понадобятся, я просто попрошу их у тебя. Ты можешь как пользоваться этими средствами сам, так и не прикасаться к ним. Сам решай. Но хранить их будешь ты. И доступ будет только у тебя. — Но это глупо! — возмутился Кай и невольно посмотрел на Криса. Торопливо облизнул губы, оценив тонкую белую лямку на безупречном плече. — Если я не останусь после четырнадцатого февраля, что тогда? Смысл доверять мне этот счёт? — Это неважно. Я говорил тебе — даже если ты будешь далеко, твой статус отменить невозможно. Ты всё равно будешь моим фаворитом. И будешь просто присматривать за счётом. Вот и всё. Это просто резервы, Кай. Я их не использую. Деньги работают сами на себя. Ими распоряжается банк, и на счёт капают проценты. Вот и всё. Пусть лежат. Они же тебе не мешают. — Ну конечно... — Кай снова уставился на столешницу и вздохнул. — Тот тип назвал меня твоим именем. — Имел право. Ты тоже можешь использовать моё имя, если надо. Для всех, кто со мной ведёт дела, ты — это я. — Двуликий Янус. — Кай прикрыл глаза и вздохнул опять. — Ещё бы третьего, и будет Святая Троица. — Ну нет. Игры втроём я не одобряю. — Удивляешь. — Кай пытался скосить глаза и так, и эдак, чтобы ментально сдвинуть простыню, скромно прикрывающую прелести Данаи на картине, и переключить внимание с Криса. Не получалось. Даная, которая собралась заняться жарким сексом с золотым дождём, возбуждала намного меньше, чем Крис в грёбаной майке. — Как сказать. Просто делиться не люблю. Ладно, с этим разобрались. — Крис выбрался из кресла, подошёл к окну и с видом маньяка принялся тщательно задёргивать плотные и тяжёлые шторы. Кай уже почти позабыл, насколько Крис не выносит прозрачные стены и огромные окна. Впору заподозрить Криса в агорафобии, например. — Они же с той стороны не просматриваются, — буркнул Кай. — Мне похрен. Я тут себя чувствую как под лупой или в террариуме. Гадость. — Крис поморщился и потянул за тёмную ткань, чтобы проверить, что шторы задёрнуты как следует. — Так вот, Гонсалеса привезли. Алекс со специалистами сейчас с ним... беседуют. — Ага, паяльник в задницу — и полная исповедь гарантирована. Знаю я их беседы. Он же так что угодно наговорить может. Крис глянул на него с лёгкой опаской. — Поэтому разговаривают с Гонсалесом они, а не ты или Рамон. — Рамон тоже предпочитает паяльник? — заинтересовался Кай. — Ваше единодушие меня порой напрягает. В общем, я хотел лишь сказать, что результат беседы мы узнаем утром. Возможно. Если Гонсалес упрётся, то придётся ждать. Разговорить его надо за неделю. Дольше тянуть нельзя. Хочешь перекусить? А то я помню, чем тебя кормили в последние дни. Воздухом и чаем. Одни кости вон. Кай помотал головой и тут же прикрыл рот ладонью, чтобы спрятать зевок. — Ясно. Тогда моем слона — и в постель. — Можно сразу куда-нибудь в уголок с подушкой и одеялом? В гордом одиночестве и немытым? — Кай уже привык спать один за время конкурса, а Крису чёрт знает что могло взбрести в голову. В общем-то, нормально, если не делать скидку на нынешнее состояние Кая и Криса в порнографической майке. — Нельзя, — без раздумий и колебаний отрезал Крис. — Помоешься сам, ладно, но спать будешь со мной. Пошли. Кай вздохнул обречённо и с поникшим видом поплёлся за Крисом на первый этаж. Бесстыже глазел на спину Криса, пока они спускались по лестнице, и снова мечтал сжечь все майки Криса к дьяволу. Майки на Крисе смотрелись вершиной разврата — куда там Данае и её простынке. За несчастную минуту пути по лестнице Кай успел отыметь Криса в воображении в пяти разных позах. В каждой фигурировала разорванная в порыве страсти майка. Когда воображение зашло на шестой круг, и запястья Криса оказались связаны разорванной в порыве страсти майкой, Кай чуть не застонал в голос от отчаяния. Но перед глазами всё так же маячила прямая спина Криса с частично завешенными тканью лопатками, открытая шея и плечи с тонкими белыми лямками. Всё это выглядело совершенно издевательски, включая тёмные линии татуировки и отпечатки губ Кая на матовой коже. У Кая губы невыносимо зудели от желания приложиться к шее Криса опять и подновить отпечатки, заодно увеличив их количество. Чтобы Крис весь стал пятнистым с головы до ног. Кай представил отпечаток от губ на пояснице Криса и едва не отхватил себе язык, потому что кровь тут же прилила точно не туда, куда надо. Каю хотелось побиться головой о стенку, потому что всё это неимоверно выбешивало. Он не привык к таким вот реакциям на высоченных и больно наглых мужчин, мнящих Кая своей личной собственностью. Ладно ещё после выступления, но сейчас-то... из-за какой-то грёбаной майки... на Крисе. Просто пиздец. Слов нет. Пиздец стал полным и необратимым, когда Крис притормозил у их комнаты и распахнул дверь. Стоял рядом, пропуская Кая и придерживая пальцами ручку. Майка сдвинулась на груди, и Кай с вселенской тоской уставился на выглянувший во всей красе сосок. Разумеется, Кай тут же запнулся на ровном месте, полетел вперёд и влип с размаха в Криса, обхватил руками за пояс, чтобы позорно не свалиться на пол. Крис его ещё прижал к груди и позволил заценить сосок с максимально близкого расстояния. Как будто нарочно издевался. Кай мысленно свернул себе шею, приложил титаническое усилие, чтобы отлипнуть от Криса и отвести взгляд от соска, и постыдно сбежал в ванную. Ещё и заперся изнутри, чтобы наверняка. Торопливо принимал душ и убеждал себя, что это просто гормоны. В его возрасте — сам Бог велел. Вот Кай и кидался на всё, что шевелилось. Особенно если это шевелящееся бегало в развратных майках, которые только на костёр, и светило соблазнительно припухшими сосками налево и направо. Ещё и лопатки показывало вкупе с засосами на матовой коже. Кай упорно думал о свёрлах и пилах, пока всё не упало. Яростно вытирался полотенцем так, словно собирался содрать с себя кожу. Потом просочился мимо Криса и улёгся на кровати, завернувшись в простыню как мумия. За тонкой дверью ванной зашумела вода. Фантазия тут же опасно шевельнулась и начала рисовать картинку со снимающим майку Крисом. Кай тихо зарычал, сгрёб подушку и накрыл ею голову. Он уже горько сожалел, что не подрочил в ванной по-быстрому. Как только не додумался... Удобный же момент был. Вот дурак. Спустя четверть часа Кай взял себя в руки. Немного. Потому что это же Крис, а значит, уснуть так просто не получится. Крис непременно захочет что-нибудь, и можно будет спокойно разрядиться, и чёрт с ним, что там Крис подумает. Кай извертелся на кровати в ожидании, когда же Крис выйдет из ванной. Тот вышел в полотенце на бёдрах, потянулся, добрёл до кровати, полотенце бросил в кресло и улёгся, погасив лампу у изголовья. Кай тихо лежал на левом боку и ждал. Дождался, что его знакомо подгребли ближе, прижали спиной к груди, обняли за пояс и уткнулись носом в затылок. Всё. Крис едва ощутимо касался его живота кончиками пальцев, размеренно дышал и время от времени нюхал волосы. Только-то. Кай для верности подождал пару минут, но ничего не изменилось. Абсолютно ничего. Он тоскливо вздохнул, потому что хотелось так же исступлённо, как накануне в гримёрке. Трогать. Тереться. Можно и посущественнее. Чтобы Крис кончил у него на глазах. Крис вовсе убрал руку и тихо повернулся на другой бок. Кай выдержал ещё пару минут и тоже повернулся, чтобы полюбоваться на спину и затылок Криса в полумраке. Приподнялся на локте и принялся сверлить Криса возмущённым взглядом. — Прожжёшь дыру у меня в спине. Спи уже, — пробормотал Крис. — Я просто соскучился по тебе в моей постели. Не волнуйся, приставать сегодня не буду. Кай плюхнулся на матрас и уставился за стеклянную стену — на бассейн и фигурные фонари, свет от которых добирался даже до подушек. Немедленно заподозрил Криса в изощрённых издевательствах. Когда не надо, так вечно что-нибудь и как-нибудь, а когда очень надо, то "не волнуйся, приставать не буду". Повертевшись немного, Кай затих на боку — носом к спине Криса. Дотянулся пальцем и принялся обводить лопатку подушечкой, потом нарисовал воображаемую линию рядом с позвоночником, добрался до выступающего позвонка в основании шеи и погладил. Палец сам по себе сдвинулся выше и уткнулся в багровое пятно. Кай нахмурился при попытке вспомнить, как это он ухитрился даже тут губами Криса пометить. Тихо вздохнул и машинально потёр пятно кончиком пальца, даже ногтем поскрёб. — Ну и что ты делаешь? — сонно пробурчал Крис, не изменив положение, только немного повёл левым плечом. Кай придвинулся ближе, приник к спине Криса и почти коснулся губами уха. — Я могу потанцевать для тебя, хочешь? Крис замер, потом медленно повернул голову. В глазах ярким блеском отразился свет фонарей. — Где ты танцевать собрался? Кай кивнул в сторону стеклянной стены. На фоне прозрачного прямоугольника его силуэт просматривался бы отлично. Особенно если смотреть с кровати. — Дай угадаю... — Крис фыркнул. — Собираешься привязать меня тут и танцевать, пока я не завою и всё тут не обкончаю? — Нет. Привязывать — это не совсем то, что мне нужно. Твоим рукам можно найти другое применение. Крис помолчал, улёгся на спине и всё-таки спросил: — Что ты хочешь сделать? — Потанцевать, потрогать и посмотреть. Вроде ничего такого. А ты боишься? — Каю стало теперь весело при мысли, что Крис начал вдруг бояться кроватных игр. Вместо ответа Крис бросил ладонь ему на скулу и провёл затем пальцами по губам. — Ладно. Но трогать будешь руками. — Крис настойчиво провёл пальцами по губам ещё раз. — Твои губы должны быть недалеко от моих. Это несколько не совпадало с планами Кая, и он заколебался. Крис притянул его к себе и коротко поцеловал в уголок рта. — Твои губы для поцелуев. Минет ты всё равно не умеешь делать, да и я не любитель доверять свой член зубастым кусакам. Стоит только подумать, что твои зубки так близко от самого ценного — у меня всё падает. — Я не собирался кусать за... — Нет, спасибо, у меня от одного воспоминания язык болит, как падла. — Тут тоже нельзя? — Кай потрогал кончиком пальца сосок, и Крис накрыл его ладонь собственной. — Можно, хотя... тогда я ревную. — Что, прости? — изумился Кай. — Сам знаю, что дурак. Ревновать к собственной груди — это уметь надо, но это слишком приятно, чтобы можно было отказаться. Ладно, ты будешь танцевать? Кай молча перелез через Криса, ступил на пол и отошёл от кровати. Остановился у стеклянной преграды, за которой начиналась лазурь бассейна. — Может, включить свет? — тихо спросил с кровати Крис, подсунул под спину подушку и устроился с комфортом. — Нет, только после того, как я закончу. — Так было лучше. Кай сейчас стоял спиной к источнику слабого света, который падал на Криса. Крис видел лишь тёмный силуэт, зато Кай видел Криса и выражение его лица. Танцевал Кай без музыки, но она звучала у него в ушах. От первого до последнего аккорда. Та самая музыка и тот самый танец, что он готовил для финала в Токио. Тот самый танец, результат которого остался для Кая неизвестным. Он так и не вспомнил, как закончился конкурс в Японии. Он не вспомнил даже, как ушёл со сцены. Жан-Жак говорил, что такое бывает, тем более, тогда использовали коктейль, который едва Кая не убил. Побочный эффект. "Однажды вспомнишь. Когда-нибудь", — говорил Жан-Жак. Но Кай не вспомнил до сих пор. Зато мог ещё раз станцевать. Наверное, как тогда. Только тогда не было Криса, который смотрел. Кай припал к полу и вскинул руки, медленно сгибая их в локтях, словно крылья дракона. Жадно пил восхищение, что отражалось в чертах лица Криса. Именно то, что Каю всегда было нужно. Власть над зрителями. Их обнажённые чувства на лицах и во взглядах. Пристальное внимание. Пьянящий восторг. Признание, что Кай — лучший. Долгие часы тренировок, каждое отточенное движение, повторённое тысячу и больше раз — до невыносимой боли в мышцах, миллион усилий и капель пота ради совершенного исполнения — всё это искупалось вниманием и восторгом зрителей. Любая боль и усталость исцелялись восхищением публики, даже если эта публика — один человек. Кай как будто знал заранее, куда его занесёт, поэтому выбрал для финала в Токио латиноамериканскую песню. Сейчас он танцевал, ловил под ногами собственную тень и упивался чувствами Криса. Крис неподвижно сидел на кровати, привалившись спиной к куче подушек, сминал в кулаках край простыни и смотрел, смотрел, смотрел... Под его взглядом Каю хотелось полететь по-настоящему. Полететь было невозможно, зато танцевать — вполне. Закончил он танец у изножья кровати, медленно опустил руки, выдохнул и потянул за простыню. Сдвигал плавно и неспешно, чтобы видеть сначала живот Криса, потом — бёдра, длинные ноги и ступни со слегка поджатыми пальцами. — Включишь свет? Крис вздрогнул, но нашарил переключатель и зажёг светильник. — Что это было? То есть... это же полноценное выступление, да? Но я не помню, чтобы ты... Кай как раз просунул левое колено между ступнями Криса и прижал палец к губам. Потом упёрся руками и подтянул правое колено. Плавно и с хищной неторопливостью переставлял руки и колени, подбираясь к Крису всё ближе, пока не прижался животом к животу и не улёгся на Криса. Контакт кожа к коже прошивал тело множеством электрических разрядов до едва уловимой, но непреходящей дрожи. — Просто это... — После. Всё потом, — шепнул Крису в подбородок Кай и потёрся кончиком носа о щёку. Глаза не прикрывал и смотрел. Ловил сбитое дыхание. Кай начинал танцевать уже возбуждённым, и танец помог немного взять себя в руки. С Крисом получилось наоборот — он из-за танца возбудился, но так было даже лучше. Кай надавил ладонью Крису на грудь, вжал в подушки и легонько куснул за нижнюю губу, заставив приоткрыть рот. Кончиком языка провёл по кромке зубов и настойчиво толкнулся глубже. Ему нравилось, что в такие мгновения Крис поначалу терялся и уступал, позволяя целовать так, как Каю хотелось. А хотелось требовательно и властно, чтобы Крис отзывался и ничего не прятал, чтобы следовал за быстрыми касаниями, терялся в ощущениях и забывался, подставлял губы, едва слышно то ли мычал, то ли стонал и вновь и вновь позволял проводить по нёбу или играть с его языком. Стоило прерваться всего на миг, и целовал уже Крис. Посасывал то нижнюю, то верхнюю губу и тоже пробирался языком в рот, чтобы столкнуться с языком Кая. Крис обычно целовал мягко и неторопливо, скорее, скользил и губами, и языком. Тогда уже терялся Кай — в нежности. Дрожал, когда Крис медленно проводил кончиком языка по губам и испытывал их на чувственность. До нового перерыва и смены власти. Кай жмурился, чувствуя пальцы Криса у себя в волосах. Тёрся носом о подбородок и трогал губами уже шею, подновляя засосы и увеличивая их количество. Отпечатки губ на матовой коже Криса выглядели как преступление, за которое полагалась смертная казнь. Как сладкий грех. На чистом светлом — винный багрянец. Кай припал губами к пульсирующей жилке и закрыл глаза. Чувствовал под губами быстрое биение и ток крови. Пытался проследить от ключиц и ниже, пока не добрался до груди и не наткнулся на сосок. Нежный светло-коричневый оттенок темнел к центру. Кай обвёл его языком и сжал губами вершинку — во рту она стала тугой и твёрдой, ещё более выпуклой настолько, что хотелось её немного покусать и пососать, ощупать языком, погладить и поцеловать, а потом облизать, чтобы она вызывающе блестела от слюны. Проделав всё это, Кай приподнял голову и полюбовался на яркий теперь сосок, соблазнительно припухший. Потрогал пальцами и игриво ущипнул, чтобы послушать хриплый голос Криса. Стонал Крис так, что у Кая что-то ломалось в голове. Ломалось необратимо, поэтому правый сосок он закусал и зацеловал до всё того же грешного багрянца. Растирал кожу у Криса на груди, чтобы выпуклые твёрдые вершинки тёрлись о внутренние стороны ладоней и сводили его с ума усиливающимся возбуждением. Раз за разом трогал и мучил Криса, и смотрел, как меняется строгое лицо, как смягчаются черты и окрашиваются страстью и откровенным желанием. Приоткрытые влажные губы, тонкий нос, дрожащие ресницы и тягучий взгляд с поволокой, трогательный излом густых бровей и крошечная морщинка между ними. Ещё — нежно-розовые пятна на скулах. Каю определённо нравилось трогать Криса и доводить до греха. Чтобы от одного вида разгорячённого Криса дух захватывало. Когда обычно строгий, холодный и неприступный, а тут — сексуальный, возбуждённый и плавится под ним, как лёд в горячих руках. Кай сходил с ума от одного этого контраста. У него всё к чёрту сгорало от вида такого Криса. — Красивый как смерть, — шептал он Крису в шею и прихватывал зубами мочку. — Смерть страшная обычно, — задыхаясь, ворчал Крис и обнимал за пояс, прижимая к себе или вжимая в себя. — Нет... Такой красивый, что умереть можно, — неуклюже объяснял Кай, одновременно пытаясь покусать Криса за шею. Легонько. Просто чтобы видеть оттиски зубов на матовой коже. Жаль, что они держались недолго. Было бы идеально, если бы остались навсегда. Как знак владения. Кай неохотно отлип от шеи Криса, упёрся руками в грудь и приподнялся. Потрогал твёрдые мышцы на солнечном сплетении, потом — на животе. Безымянным пальцем очертил пупок и попытался просунуть в ямку кончик. Обнаружил, что Крису там щекотно. Щекотки в других местах Крис не боялся, а тут вот даже очень. Помучив Криса немного, Кай увлечённо принялся прикусывать кожу вокруг пупка, попробовал и живот пометить багрянцем. Но Крис быстро это пресёк, напомнив долгим поцелуем, что губы Кая нужны ему рядом и в пределах досягаемости. Уперевшись в матрас коленями и локтями, Кай склонился над Крисом и ответил на поцелуй. Потом правой рукой провёл по груди, намеренно задевая раздражённые ласками соски, огладил живот и кончиками пальцев тронул лобок. Приглаживал волоски, плавно вёл ниже и прикасался везде, но не задевал напряжённый член. — Издеваешься? — хрипло выдохнул ему в губы Крис после очередного поцелуя. — Ага, — коротко отозвался он, быстро улыбнулся и торопливо втолкнул язык в приоткрытый для возмущённой отповеди рот. Крис промычал что-то, согнул левую ногу в колене и попытался спихнуть Кая в сторону. Не на того напал. Кай тут же воспользовался случаем, чтобы прижать ладонь к идеально доступной сейчас ягодице и впиться пальцами в упругую плоть. Бесстыже схватил за задницу и отпускать не собирался. Дышал частыми выдохами Криса, ловил в полуприкрытых ресницами глазах отблески удовольствия и щупал ягодицу Криса. Обнаглел настолько, что сдвинул ладонь и провёл ребром между ягодицами, а потом коснулся пальцами тяжёлой мошонки. Взвесил на ладони и плавно сжал, постепенно усиливая хватку ровно настолько, чтобы Крис выгнулся под ним и требовательно потёрся членом о жёсткий живот. Головка непристойно блестела от проступившей смазки. — Потрогать?.. — Кай лизнул кромку уха Криса. — Да-а... — Крис запустил пальцы ему в волосы и с силой притянул к себе, чтобы поцеловать. Почти свалил на себя. Кай торопливо скользнул ладонью по животу и крепко сжал в ладони член Криса. Крис тут же забыл о поцелуе, запрокинул голову и стиснул зубы, но стон заглушить не смог. Брови столкнулись на переносице, румянец на скулах стал насыщеннее, а рот вскоре приоткрылся маняще. Крис хрипло дышал и ёрзал под Каем. Кай трогал его член и внимательно смотрел сверху. До прерывистого предупреждения шёпотом, что Криса надолго не хватит. Кай и так это знал, поэтому провёл ладонью по внутренней стороне бедра, огладил яички и сжал твёрдый ствол тремя пальцами. Сдвинул кожицу и ослабил нажим, провёл по всей длине и снова крепко сжал. Надрачивал, постепенно ускоряясь и меняя силу нажима. Слабо улыбался, когда Крис стискивал его бёдра коленями и подавался всем телом вверх, вскидывался и поводил плечами. Кай наклонился и поймал губами сосок, продолжая водить пальцами по члену Криса. Не остановился на откровенно громком низком стоне — стоны Криса его заводили и доводили почти до предела. Он вскинул голову лишь тогда, когда напряжение под пальцами достигло пика. Устремил взгляд на лицо Криса, чтобы видеть, как Криса встряхнуло, как черты исказились от сумасшедшего удовольствия, как Крис ловил широко раскрытым ртом воздух, растерянно и томно смотрел в ответ, облизывал губы и крупно дрожал. Кай прижал ладонь к боку Криса и медленно улёгся сверху, пачкая собственный живот спермой. Уткнулся носом Крису в шею и прикрыл глаза. Лежал и ощущал всем телом трепет под собой, тяжёлое надрывное дыхание, постепенно проявляющуюся в мышцах Криса расслабленность. Ещё Крис вкусно пах — жаром и сексом. Кай прижался к шее Криса щекой и закусил губу, когда Крис обнял его и провёл ладонью от поясницы к лопаткам. В паху было горячо и тяжело, но самому себя трогать не хотелось. Куда приятнее ощущались прикосновения Криса, который водил ладонями по плечам и спине как будто бездумно. С каждым касанием Кай непроизвольно вжимался бёдрами в Криса всё сильнее и сильнее, словно тем самым пытался перебороть стояк и задушить его сдавливанием между двумя телами. Хрен там был только, потому что сдавливание ещё больше Кая возбуждало. Ему всегда нравилось, когда член охватывали плотно и крепко, чтобы туго до предела. Сам не понял, как подумал о собственном члене в Крисе и представил, насколько это будет туго... Голова пошла кругом, а в паху как будто разгорелся пожар. Кай прихватил зубами кожу на плече Криса и глухо зарычал, дёрнулся всем телом и попытался потереться о Криса. Ствол скользил по испачканной спермой коже на животе. Кай зажмурился от отчаяния — слишком слабо. Ситуацию спас Крис: просунул правую руку между ними, сжал член Кая в кулаке на уровне собственного живота, а левой рукой ухватил за волосы на затылке и притянул к себе, чтобы бесконечно целовать и целовать. Кай толкался в кулак, глубоко пропихивая ствол и ударяя головкой о напряжённые мышцы живота, всё ещё влажные и скользкие от спермы. От ощущений всё плыло перед глазами. Это было как по-настоящему. Кай цеплялся за Криса, толкался всё быстрее и несдержаннее, позволял зацеловывать уже слегка саднящие губы и медленно умирал от желанной узости, тугой тесноты кулака и сладко-пьяного трения головкой о живот Криса. Когда же пожар, наконец, потух, Кай без стыда и совести плюхнулся на Криса, вытянулся сверху, уцепился руками за бока и прижался лбом к плечу. Загнанно дышал, плевать хотел, что оба перепачкались в сперме и что Крису, наверное, уже тяжело, но слезть прямо сейчас с Криса он не согласился бы ни за что на свете. Крис ещё и гладил его левой рукой по голове так, что хотелось подставить щёку и потереться о ладонь, если б только не было так лениво шевелиться. Через четверть часа Крис под ним закопошился, и Кай возмущённо зарычал, не собираясь покидать такое удобное лежбище. — Тихо. У меня тут важное дело, — отрезал Крис и всё-таки сбросил его на матрас, опрокинув на спину. Навис сверху и осмотрел с пугающей жадностью. — Что ты... — Тише. — Крис скользнул губами по подбородку, поцеловал в уголок рта и сдвинулся к уху, чтобы шепнуть: — Я собираюсь вылизать тебя до блеска. Могу убить кого-нибудь. Человека, десять, сто, даже тысячу или больше, лишь бы мне дали это сделать спокойно и не мешали. Понятно? Кай промолчал под пристальным взглядом Криса и решил не вякать. Крис смотрел с таким выражением на лице, что спорить с ним было себе дороже. В конце концов, каждый человек имеет право на собственные маленькие слабости. Помедлив, Крис сдвинулся и наклонился, чтобы провести языком по коже на животе Кая. То рисовал широкие полосы, то трогал самым кончиком языка, иногда припадал губами, тёрся и снова слизывал с кожи сперму и тонкую плёнку пота. Прикрыв глаза, Кай тихо лежал и постепенно проваливался в зыбкое удовольствие, пока на нём что-то там рисовали влажным языком и мягкими губами. Ладонями Крис гладил бёдра, отогревал дыханием кожу в нижней части живота и снова раз за разом пробовал его языком и губами, целовал всё чаще и всё дольше прижимался поцелуями к слабо ноющим мышцам. Кай дотянулся руками до его головы и запутался пальцами в волосах. Хотел сказать, что Крис уже минут десять как до блеска его вылизал, а теперь старался зря, но передумал. В итоге Крис его вылизывал с полчаса, а потом уволок в ванную. После душа они вернулись в постель, и Кай снова улёгся на Крисе. Удобно пристроил конечности, просунув заодно правое колено Крису между ног, прижался щекой к левому плечу и довольно прикрыл глаза. — А ты не охренел вконец? — проворчал Крис, но раздражения в его голосе Кай не уловил, так что не шелохнулся. С почти неразборчивым "Откуда такие извращенцы берутся?" Крис натянул на них простыню, потом провёл руками по пояснице Кая и обнял, сцепив ладони в замок. — Крис, — шёпотом позвал через пару минут Кай, когда Крис уже и свет выключил. — Ну что ещё? Ты сегодня вообще спать собираешься? — Да, просто спросить хотел. Ты сказал, что фаворит — это часть тебя. — Ну, сказал. И что? — А если я захочу стать частью тебя буквально? Это что-нибудь нарушает или нет? — До четырнадцатого января — нарушает определённо. — Крис тяжко вздохнул — Кай почувствовал это грудью больше, чем услышал. — А после, значит, уже нарушать не будет? На этот раз Крис ничего не ответил, только обнял крепче и прижал к себе плотнее. Кай украдкой улыбнулся, повернул голову и уткнулся Крису в плечо носом. Три недели потерпеть — это немного. Кай неохотно подумал о Коу, который существовал до него и был тоже фаворитом. Стиснул зубы от острого укола в груди и зажмурился. Помучился несколько минут, но не выдержал всё-таки. — А ты раньше... С Коу ты... — Ревнуешь? — весело хмыкнул в темноте Крис, расцепил замок на поясе Кая и провёл ладонью по волосам. Кай сердито засопел Крису в плечо. — Нет. Теперь просто заткнись наконец и усни, пока нам обоим ещё чего-нибудь не захотелось. Мне завтра нужна свежая голова. Острая необходимость. Тебе бы тоже свежая голова не помешала. И тебе всё равно ничего не обломится в ближайшее время. Маленький ещё. Формально. Засыпал Кай с желанием возлюбить сразу весь мир и с радужной мыслью: "Первый". tbc Рождество