И Королями Вселенной их сделала любовь

Музычка Charisma.com – ペインオフ pov Хиджиката. Рано утром на рассвете в дверь Йородзуи сильно затарабанили. Некто, стоящий на той стороне стены, явно хотел, чтобы ему помогли. Я слышал, как сонная Отосе, видимо надевая на ходу парик, прошлепала к двери и распахнула её. – Кого там принесло ни свет, ни заря? – раздраженно спросила женщина. – Меня зовут Пердито, я ищу своего брата Пукито, мне нужна помощь! – заливаясь слезами, промямлил грустный мужской голос. * * * – Так, значит, вы ищете своего пропавшего брата? – сонно спросил я, лениво развалившись на диване. Черт, как же хочется послать его к чертям и завалиться спать. – Да-да, а вы Саката Гинтоки мастер на все руки? – Нет, Саката Гинтоки спит в комнате. – О, так вы тоже "не такие, как все"? – удивился мужчина и ближе придвинулся, опаляя своим горячим дыханием мои губы. Резко очухавшись и обнаружив лицо Пердито прямо перед своим, при этом позорно чуть не свалившись с дивана, я медленно встал и пересел на другой конец мебели. Такого счастья мне не надо, спасибо большое. – Н-нет, Вы ошибаетесь, – нервно закуривая сигарету, ответил я дрогнувшим голосом. Явно расстроившийся Пердито сгорбился и обиженно надул нижнюю губу. – А Вы такой секси, мы могли бы... – Кто это тут секси? – лениво спросил вышедший из комнаты сонный Гин, и наклонился к мужчине. Босс Йородзуи вытер со щеки слюну, которая за ночь скопилась на щетине, и чихнул мужчине прямо в лицо. – Он - секси, – показывая пальцем на меня, тихо произнес Пердито. – Вы, кстати, тоже секси. – Согласна! – крикнула замурованная в стене Сарутоби-сталкер-за-гином-Аяме. – Мы знаем, – кивнул Саката, погладил стену, откуда доносились какие-то хриплые звуки, и уселся рядом со мной. – Чего пришли то? Трансвестит-шоу распалось? – У него пропал брат Пукито. Сдерживая смех, Гин, саркастично подняв вверх брови и схватившись ладонью за сердце, повернулся лицом ко мне. Я тоже еле сдерживался, как бы стараясь не заржать, всем видом показывая невозмутимое выражение лица. Так мы смотрели друг на друга примерно секунд десять. – Брат Пукито, значит, – приложив руку к подбородку, начал Гин, откинувшись на спинку дивана, – Пукито, Пукито, Пукито... – Хм, Пукито, - продолжил я, - Пукито, Пу-ки-то... – Да-да, мой братишка Пукито, он ушел два дня назад и еще не вернулся. Мы всей семьей его ждем. – Так у Вас ещё и семья есть? – максимально удивлённо спросил Гин. Ха! А Йородзуя умеет издеваться над несчастными, аморал хренов. Хотя и я сейчас не лучше. – Да, мама, папа, Я - Педрито, Пукито, еще две сестры. В мире есть целая куча различных наций, всевозможных имен и фамилии, но чтобы настолько… Мир не перестает удивлять меня каждый день, подготавливая что-то новое. – Вы мексиканцы? – В точку, милый самурай, мой дед мексиканец. Так вы найдете моего брата? – Да-да, конечно, - закивал головой Гинтоки и засунул себе палец в нос, – сегодня же и начнем поиски. Радостно хлопнув в ладоши, Пердито по-женски захихикал, прикрывая рукой рот. – Чай? – мило улыбнулся я и протянул Пердито руку. * * * Мы с Кондо и Сого замаскировавшись под женщин, а еще Гин, Кагура и Шинпачи шли по многолюдной улице Кабуки и выискивали хоть какие-то следы пропавшего... мужчины. Красноволосая и очкарик расклеивали бумажки с лицом Пукито, где было сказано: "Найди меня, пожалуйста", по всем столбам и стенам района. Сого и Гин безынтересно шли по улице и плевали перед собой, соревнуясь, кто дальше харкнет. Один только я, как всегда, полностью ушел в работу, представляя себя высокооплачиваемым детективом. Я внимательно осматривал каждый закоулок и пятачок, бугорок и складочку, пытаясь отыскать там хоть какую-то улику указывающую на местоположение несчастного Пукито. В эту же минуту из бара вывалился мужчина средних лет - темнокожий блондин в состоянии алкогольного опьянения. Послав в неприличное место весь район, мужик встал и, пошатываясь как неваляшка, еле-еле волоча короткие ноги, поплелся в неизвестном направлении. Я заметил кое-что - у этого мужчины, по-глупости, из кармана торчал кусочек красного галстука, ровно такого же фасона как у Пукито на фотографиях, которые сейчас расклеивают Кагура и Шинпачи. Гневно смерив мужчину взглядом, я, нацепив маску безразличия, потопал за первым подозреваемым. Якобы вор Пукито шел медленно и, кажется, никуда не спешил. Он лениво проходил около лавочек и ларьков с едой, иногда заглядывал туда и что-то покупал. Все также, не отставая, с невозмутимым лицом, я топал за мужчиной, делая вид, что просто прогуливаюсь по улице. Сзади плелся ничего не понимающий Гинтоки, а за ним ребята. Казалось один только я учуял в этом мужчине что-то подозрительное, то и дело оборачиваясь к Йородзуйским "друзьям" и подгоняя тех рукой, чтобы они шли быстрее. – Хиджиката! – вдруг заорал Гин на всю улицу, от чего люди непонимающе обернулись на мужчину, – Я хочу клубничку. – Заткнись, идиот, я - Тошия-чан. Ты забыл что-ли?! – Тошия-чан, – расплылся в улыбке Гин, – хочу клубничку. – В Йошиваре потом себе клубничку найдешь. Нам сейчас нужно найти пропавшего человека! – Эх ты, извращенец, о чем только думаешь. – Мужчина скрестил руки на груди. – Я про клубнику, – показывая пальцем на прилавок с ягодой, ухмыльнулся он. Я слегка осекся, но тут же взял себя в руки. Достав из кармана кошелек, протянул его Сакате и нервно вздохнул. Делать нечего, нужно выполнять это за то, что мы пока живем под одной крышей. На улице раздался оглушающий женский визг, сопровождающийся испуганными взглядами людей в сторону исходящего звука. Девушка сидела на земле и плакала, рядом лежала ее сумочка, из которой вывалился весь хлам на землю. Гинтоки тут же к ней подбежал и протянул руку, со словами: "Не бойтесь". Девушка слегка улыбнулась и встала, отряхивая запачканное песком кимоно маленькими аккуратными ручками. Ее большие глаза поднялись на серебряноволосого, и она, быстро поблагодарив его, поклонилась. – У Вас что-нибудь пропало? – встревоженно спросил подбежавший Шинпачи. – Ах, Оцу?! – Ох, Шинпачи, ублюдский, мальчик, сын мразоты. – Мило улыбнулась девушка, нежно обнимая очконосца. – Я не знаю, сейчас посмотрю, умрите все, пожалуйста. Я в непонятках уставился на Гина. Мой глаз невольно дернулся пару раз. Тот лишь пожал плечами и щелкнул по щеке стоявшего рядом Сого, который как-то странно, то ли влюбленно смотрел на поп-диву. – Это ее особенность, – разъяснил босс Йородзуи, – унижать всех в конце каждого предложения. – Ах, етить колотить. – Схватилась за сердце девушка. – Моя косметика пропала, чтоб он сдох от сифилиса, мудачелло гнидотный. – Как она выглядела? – Большая, красная, а внутри куча косметики дорогой, ненавижу этих ублюдских людей, их мамы - шлюхи, а папы в сырой земле, – запричитала девушка. Я слегка поперхнулся слюной, но все же сдержал рвотные позывы. Даже Сого одарил Оцу презрительным взглядом, фыркнул и отвернулся к Кагуре. – Куда он побежал то? – Вон туда. – Она показала пальцем в сторону клубов. Мы поспешно поблагодарили ее, раскланялись и ушли от дьявольской женщины, из рта которой сыпалась брань, как кое что из Кондо. На улице вновь раздался крик, но уже не женский визг, а какой-то сдавленный бас. Все люди вновь уставились в сторону странного звука. – Помогите! – лениво причитал голос. – Вор! Подбежав к пострадавшему, мы увидели Зурако, сидящего на том самом несчастном воре, в руках которого была красная косметичка Оцу. Шинпачи слегка как-то странно позеленел, в сердцах схватился за плечо Кагуры, прошептал что-то вроде: "Не трогайте меня", заплакал и упал в обморок. – Он так всегда, как только Зуру увидит. – Махнула рукой Ято и уронила друга на землю. – Пусть поспит. – Я не Зура, я Зурако, – недовольно прошипел самурай, сильнее придавливая мужчину к земле своей пятой точкой. – Тут вор вообще-то пытался украсть мою косметичку. С дергающимся глазом Гинтоки подошел к товарищу и протянул ему руку. Кацура встал, громко харнул на вора и поправил криво сидящий пояс кимоно. Воришка сделал огромное усилие и вздохнул, будто его в родильном доме по попке ударили. Из рук мужчины вывалились две косметички – одна была Оцу, другая, вероятно, Зурако. Шинпачи как раз пришел в себя, но все равно отвернулся от Кацуры и закрыл полные слез глаза руками. Мы открыли первую косметичку и тут же застыли на месте. За спиной шумно прокатилось перекатиполе. Серебряноволосый, что держал в руках косметичку Зуры, молча развернулся и положил ее в руки Шинпачи. Бедный мальчик опустил невинный взгляд на свои ладони и увидел в сумочке то, от чего Котаро обычно отказывался, когда становился Зурако. Шимура устало вздохнул, трясущейся рукой потёр лоб, медленно положил косметичку на землю и благополучно упал в очередной обморок. – Какого хера ты таскаешь это в сумочке?! – заорал Гин, – Ты им губы красишь что-ли?! Или расчёсываешься?! – Кто же такое в сумочке таскает?! – так же громко спросил я, быстро отпинывая половой орган к ногам Зурако, но промахнулся и попал лежачему Шинпачи по лицу. – Если ты становишься Зурако, то необязательно отрезать его и класть в косметичку рядом с расческой и губной помадой! – не унимался Саката, отпинывая “колбаску” обратно в сумку, но промахнулся и попал очнувшемуся Шинпачи в рот. Подбежавшая Кагура оттащила блюющего Шимуру в сторону, взяла “змея” рукой в перчатке и со всей силы прицепила Кацуре между ног. Мужчина от этого отлетел на пару метров, а член залез настолько глубоко, что очень глубоко, ну очень глубоко. – Дело сделано, – улыбнулась суровая китайская женщина и ехидно засмеялась, – давайте помучаем этого вора! * * * – Я ничего не знаю! – кричал странный мужчина, резво мотая головой из стороны в сторону. Мы отогнали отдыхающего Шинпачи со скамейки в теньке и посадили туда вора, тут же начав расспрашивать. – Я ничего вам не скажу! – не сдавался он. Я маниакально улыбнулся и прижег сигарету к руке мужчины. Тот как-то странно охнул и застонал: "Ах, еще, горячая штучка-сан". Я отвращено глянул на мужика, отшатнулся, нечаянно задел спиной стоящего сзади очконосца, тот с криком попал под быстро едущую машину скорой помощи. – Колись давай, трансвестит сатанист, – кричала Кагура и била мужчину по щекам со всей дури. Но он лишь сладко постанывал и извивался как змея на скамейке. – Это безуспешно, – цокнул Сого, – он мазо. Бог садизма и унижений, распихав всех нас, ближе подсел к мужику, состроил милое лицо и сказал: – Ах, сенпай, помогите мне... – Сого смущенно отвел взгляд и соблазнительно приставил к губам палец. – Соко-тян хочет знать, куда Вы несли косметичку, сенпай. За это Соко-тян отшлепает вас. Мужик весь расцвел, заулыбался, схватил Сого за руку и прильнул к груди. – Ах, милая леди, Нарико-сан покажет тебе наш домик. Он встал на четвереньки, потерся об ноги Окиты и высунул язык. Парень погладил Нарико по голове и велел идти туда, куда он собирался. Мужчина лишь радостно залаял и побежал вперед. – Домик трансвестита мы быстренько найдем, Зайдем туда и Шинпачи в жертву принесем. Каждый трансвестит будет нас бояться, Что даже Хиджиката не сможет обоссаться. Будут его яйца храниться в чулане. И сделает он операцию в Милане. А каждый раз при виде промежности замкома. Мы будем вспоминать половинку засохшего батона. – СОКОООО-ТЯЯН. * * * – Ну и где все? – взвыл я, разводя руками в разные стороны. – Потерялись где-то, может быть, – цокнул Гин и раздраженно пнул камушек под ногой. Разъясняю: Гин, я, Сого и Кагура с Шинпачи - отряд самоубийц, наивно полагая, что сразу же найдем Пукито, пошли за тем подозрительным Нарико-саном, который вывел нас на огромное поле с большим деревом посередине. Раскидистые и массивные ветви величественного растения, творчески усыпанные насыщенными зелеными листьями, отбрасывали огромную тень на поляну. Помахав всем рукой, Нарико зазвал нас к себе. За деревом оказалась небольшая дыра, с первого взгляда напоминающая кроличью нору, но если ее раскопать, стряхнуть упавшие с царя-древа листья и землю и поднять скрипучую дверцу, усыпанную мхом, можно увидеть длинную узкую лестницу, ведущую вниз. Взяв факел, который одиноко висел при входе в бункер, Нарико начал аккуратно, шаг за шагом, спускаться по скользким ступенькам, лед на которых говорил сам за себя. Слабо освещаемое место вселяло какой-то дискомфорт и тихий ужас, казалось, что эта лестница никогда не закончится. Дойдя до первой двери, Нарико без труда открыл ее одним из ключей в огромной связке в руке. Железяка с громким, неприятным скрипом отворилась и впустила нас, незваных гостей, внутрь. Вдруг, ни с того ни с сего, подозрительный Нарико заорал, маниакально захихикал и быстро убежал в первый попавшийся поворот. Я сразу же рванул за ним, чуть не подавившись сигаретой, а очухавшийся Гин следом за мной. Так мы и потерялись, потому что вслед за Сакатой, как обычно, никто не побежал. – Пусть и потерялись, – ответил я, поправляя челку, – но этого нарика Нарико мы должны найти. – У-уу, – донеслось откуда-то сверху. Гинтоки сдавленно крякнул, при этом начиная фальшиво напевать “Тысяча ветров”, а я сам громко заверещал в голосину инопланетный мат и вцепился худыми пальцами в кимоно Сакаты. – Я не знал, – начал Гин, ухмыляясь, – что дьявольским замком боится призраков. – Я не боюсь, я просто испугался, – слегка покраснел я и отвернулся. -– Ну-ну, не бойся, старший братец рядом. Освободи свою душу для приведений, и они откроют свою для тебя, они добрые сущес... – У-уу, – повторилось вновь, но более близко, низко и злобно. – Ну или закрой душу, запихай ее в зад и двигай булками быстрее, – шуганулся серебряноволосый и, схватив за руку побледневшего как поганку меня, потащил за собой вглубь. ... – Ну, теперь мы точно потерялись. Все еще держась за руки, мы озирались по сторонам в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы нам выбраться отсюда или найти пропавшего, возможно, уже мертвого Пукито. – Сложный прикол, – фыркнул Гин и, расцепив наши руки, облокотился спиной об стенку. – Очень сложный, непосильный, – согласился я и сел на корточки, вытянув по швам руки и положив голову на колени. Тишина удручала. Абсолютно ничего вокруг, даже то привидение заткнулось и улетело обратно в склеп. Я так и сидел, рисуя под собой всякие картинки на земле. Было слышно тяжелое дышание Сакаты, который стоял у стены, склонившись надо мной. – Что это? – он опустился рядом и показал пальцем на зарисовки. – Это ты - лежишь на диване и ешь парфе, не видно что-ли? Гин слабо рассмеялся и вновь уставился на землю. Его длинные белые ресницы едва подрагивали. Они выглядели завораживающе. Я смутился тем мыслям, которые посетили мою голову. Аккуратными пальцами мужчина коснулся своей щеки и вздохнул. Вечно у него такое состояние - ни так ни сяк. – А это? – Это я и Кагура выбираем продукты в магазине. – Я слегка нервничал за детей. – Надеюсь, они в порядке. – Конечно. – Пофигистично махнул рукой Саката. – Такие как они не пропадут. Разве что Шинпачи, но это ведь только очки и можно купить новую оправу. Я лишь утвердительно кивнул и продолжил рисовать. При таком раскладе дел не понятно, сможем ли мы выбраться отсюда или нет. Надо в любом случае собраться с мыслями и пойти искать остальных. – Хиджиката. – М? Я повернул голову в сторону серебряноволосого, как сразу же встретился с изучающим меня взглядом. Мужчина удивленно уставился на мое лицо, а я слегка склонил голову на бок, как бы показывая свою заинтересованность. Но Гинтоки не шелохнулся, не заговорил, но губы его дрогнули в легкой улыбке. Доиграемся ведь так. Я лишь фыркнул, но сдаваться был не намерен, поэтому не отвернулся. Даже в этом деле проигрывать - не мое, чисто из принципа. Медленно подобравшись ближе, Гин сощурился и приблизил свое лицо к моему. – Ч-что ты делаешь, дубина? – я часто заморгал и уперся руками в грудь Сакаты. Меньше всего я хотел выглядеть как полный дурень, особенно перед Йородзуей, особенно наедине... но именно таким и оказался. – Смотрю, – протянул Гин, медленно убирая с моего лица челку. – Я тебя смущаю? – Что ты там увидел такого? Третий глаз открылся? Отстань. – Я едва вздрогнул от прикосновения теплой ладони. Старался ничего внешне не показывать, держать привычную маску отстраненности. – Твои глаза, – начал Саката, слегка нахмурившись, – они разного цвета. – Еще чего... – Вот дурень. Хрень какая-то, сколько живу - ни разу не замечал. – Правда. – Еще ближе приблизился мужчина. – Вот - один синий-синий, а второй более светлый, что-ли. – Ну надо же было такое заметить... Гин медленно перевел игривый взгляд с моих глаз на губы, поднял бровь, легонько облизнулся и рвано выдохнул. – Извращенец! – я слегка шлепнул его по щеке, а затем, пуще разозливлишь, долбанул по голове кулаком. – Как легко тебя смутить, дьвольский замком, – рассмеялся Широяша и принялся тереть шишку на макушке. Как будто очнувшись, я сделал над собой усилие и быстро отвернулся от серебряноволосого. Лицо мое заметно полыхало, хотя я сам еще не понял почему. Ну что, я разве мужского лица не видел? Видел, конечно. Даже ближе. Но то не было лицом Гинтоки, а было лицом небритого, нахерачившегося в титьку Кондо. – Хиджиката, я... – только начал Саката, уставившись куда-то в пол. – Заткнись, пожалуйста! Я шикнул на серебряноволосого, приложил палец к губам и прислушался - вдали начали слышаться нечеткие голоса и басы музыки. Я тут же примерно прикинул откуда они исходят, рукой позвал босса Йородзуи за собой, и мы в полном молчании пошли дальше по коридору. Гин больше ничего не говорил. Гам становились все громче, а среди шума уже можно было различить голоса Кагуры, Шинпачи и Сого, которые, то ли пели, то ли кричали в адских муках агонии. Мы с Гином тихо подкрались к двери и приоткрыли ее, стараясь особо не шуметь. Нашему взору открылась наистраннейшая картина мира - Сого и Шинпачи танцевали на сцене стриптиз, почему-то накрашенные и в женской одежде. Было видно, что Окита кайфовал с этого времяпрепровождения, а бедный Шимура едва сдерживал подступающие к глазам слезы. Кагура же висела где-то позади, цепями скованная к кресту, как Иисус Христос при распятии или как Энн Дэрроу в ожидании Кинг-Конга. Вокруг сцены кружились, танцевали и веселились бородатые мужчины в платьях с перьями и париках. – Ух, какой пиздец, – зашептал Гин, вытирая холодный пот со лба моим рукавом. – Не то слово, – нервно сглотнул я и расслабил кимоно в районе горла. – Наверно, стоит их оттуда вытащить. – Наверно... – Мальчики-и, – послышалось ехидное сзади. Мы окаменели и в сердцах уставились друг на друга. Что-то сзади, а точнее - кто-то, тяжело положил нам ладони на плечи, а сейчас стоял и хихикал таким знакомым скрипучим голоском. – Мамка моя Отосе, – шепнул я, скривил рожу и резко развернулся. Стоявший сзади Нарико лишь мило улыбнулся, достал из-за спины поражающих размеров ножницы и пару раз противно ими бряцнул. – Вы должны пройти обряд, – защебетал трансвестит и схватил Гина за руку. Саката лишь еще громче заорал, сорвал со стены висящий золотой крест, быстро засунул его в штаны и схватился рукой за терминал между ног. – Не трогай мое сокровище, во имя всего святого! – попятился к стене он. – Гин, тише! – Я начал разминать шею, притягивая босса Йородзуи к себе. – Мы его уделаем, смотри, он же хилый! – И правда! – нахохлился мужчина и вытащил деревянный меч, который купил на Ebay за одного бомжа и целумудрие Кагуры. Дверь резко распахнулась и со всей силы дала Нарико по лбу, из-за чего тот ничком свалился на пол и застонал, давя улыбку. – Гин-сан! – с дергающимся глазом закричал Шинпачи, срывая с себя платье, – Бежим отсюда! За Шинпачи выбежал Сого, который нахлобучил на плечо Кагуру вместе с трех метровым крестом, к которому она была привязана. – Вы живы! – обрадовалась девочка, – И вы все еще мужчины! Мы без лишних слов побежали по коридору, стараясь не отставать друг от друга и не сворачивать с намеченного пути. Впереди показалась та самая лестница, ведущая к выходу из клуба Трансвести. Кое как, подкладывая по себя орущего очкозавра, наши бренные тела вскарабкались вверх по ледяной и скользкой леснице, как по горе Эверест. * * * – Сволочи! – заорал Гин, моментально вытащил из трусов золотой крест и кинул в закрывающийся деревянный люк. – Мрази! – также громко крикнул почему-то оказавщийся около нас Пердито, вытащил из трусов член и кинул вслед за крестом. Половой орган со свистом, как дятел Вуди скрылся в темноте. – Ептить! – крякнула Кагура и по привычке зарядила мужчине между ног, на что тот лишь улыбнулся и ласково погладил девочку по голове. – Эй-эй. – Сого подошел и встал между Кагурой и Пердито. – Отошел от нее на расстояние вытянутой руки. Мужчина поднял ладони и завертел головой, как бы жестом показывая "больше не буду". – Так вы нашли моего брата? – спросил он у Гина и у меня. Гин и я зло переглянулись и непонимающе уставились на трансвестита. В моей голове творился бардак. Мы находились в этом месте от силы часа три, но голова сейчас так болит от огромного количества нерелевантной информации, а руки слегка дрожат от увиденного. Про ватные ноги и гул в ушах, пожалуй, говорить не стоит. – Мы нашли твоего брата. – Закурил я и сделал огромный глоток майонеза. – Он там, внизу, с ним все хорошо. Пердито лишь нахмурился и склонил голову на бок, задумчиво приставив пальцы с подбородку. – А почему он не с вами? – Прилег поспать, – зашипела Кагура, – устал, говорит. – Вот как, – кивнул Пердито и просто зашагал прочь с этого места. – Стой, баба ты драная! – крикнул ему вслед босс Йородзуи. – А деньги где? Трансвестит остановился, на глаза его легла тень. Он медленно развернулся и, как-то странно ухмыляясь, подозрительно посмотрел на Сакату. – Мы еще встретимся, ученик Шое, – подмигнул он и просто растворился в воздухе. Босс Йородзуи отшатнулся и в шоке уставился на мокрое тлеющее место оставшееся от Пердито. Резко люк сзади скрипнул, заставляя нас развернутся в ту сторону. Из дыры вылез державшийся за голову Пукито. Платье его было порвано, стринги висели на голове, а лифчик с ватой съехал, оголяя обычную мужскую грудь. – Что произошло? – сонно спросил он и вылупил большие глаза на нас. – Хачиро?! – А что? – удивился мужчина. – Ты и есть Пукито? Как мы этого не заметили? Мужчина грустно вздохнул, встал с колен и безнадежно глянул на Гина. Одной рукой он поддерживал лямку платья, а другой держась за голову. – Когда я родился, я был Ханако - женщиной, потом я стал Хачиро - мужчиной, – он слегка нервно кашлянул, но продолжил дрогнувшим голосом, – затем я стал Пукито...гермафродитом в женской одежде. – Я ухожу в закат! – махнула рукой Кагура и убежала в сторону дома. Шинпачи просто развернулся и молча проследовал за Ято, скрывая поступающий ком к горлу. То же сделал и Сого, ненавистно харкнув в сторону трансвестита. Мы с Гином вновь переглянулись и рассмеялись. Эта история про пропавшего транствестита-гея-лесбиянку навсегда останется в нашей памяти. Постойте-ка. А кто тогда был Пердито? – Саката. – Я повернулся в сторону мужчины, но он выглядел каким-то сильно поникшим и задумчивым. – Эй, Йородзуя! – я слегка потормошил его за плечо, – Пошли домой? – Ага.