И Королями Вселенной их сделала любовь

Включите что-нибудь веселенькое в начале главы, например Kamagata Eiichi - Katsura Theme :D под конец можно плавно перейти на Immanu El - Empty Hands. pov Хиджиката. Мы передвигались как полудохлые гусеницы по траве, скрываясь от людей, нацепив на себя платок, завязанный под носом. Солнце нещадно пекло, поэтому пришлось раздеться до нижнего белья. Форму мы аккуратно сложили и положили перед входной дверью в казармы Шинсенгуми, авось кто добрый подберет. По крайней мере, я был уверен, что весь полицейский состав осведомлен о нашей "отставке на время". Позор это или нет - рассуждать уже было глупо и бессмысленно. И как я только до такого докатился? Когда жизнь-жестянка пошла по накатанной дорожке? - Это самый большой косяк Кондо за всю историю косяков Кондо! - что есть мочи заорал я, вскинув руки к небу. К горлу подступил горький ком. Моя работа, моя любимая работа... Потупив взгляд, Исао продолжил обиженно ползти, прошептав что-то типа: "Прости-прости". Ответить все равно было нечем. Да и незачем. - Сейчас так уже давно никто не скрывается, нас засек…- начал было Сого, как перед ними остановился он. Он. Кацура Котаро. В точно такой же маскировке. - Ты-то от кого скрываешься? - удивлённо спросил главком и остановился. - Я не скрываюсь, я Кацура. В этот момент перед нашими и без того потраченными лицами со скоростью света пролетела дверь и, шумно стукнувшись об тележку со спальным бельем, она беспомощно упала на землю. Вслед за дверью пролетел Гинтоки с горящим кимоно в районе задницы. Крича и ругаясь, серебряноволосый впечатался паленым лицом в тележку с кактусами для хипстеров. - Гинтоки-сама, - мило произнесла выходящая из здания зеленоволосая девушка, - ваша задолженность превысила все лимиты, - она вновь направила на него свою швабру, полыхающую огнем. - Тама, остановись, - невозмутимо начал Кацура, заступившись за товарища, - он заплатит. - Гинтоки-сама говорит так уже год. - Тогда не заплатит, - осекся брюнет и отошел. Тама вновь зажгла огонь на швабре и уже направила ее на Зуру, спалив тому волосы на макушке головы. - Зура, ты лысый. - Я не Зура, я лысый. Ой, я Кацура. - Теперь ты похож на Сайтаму из Ванпачмэна, - подвела итог вышедшая из Йородзуи рисоедка. - О, евнух садист без одежды, чего делаешь голый? Живется, видимо, очень хорошо и замечательно. - Ты, китайская низкорослая девчонка, помолчи, не та ситуация! - рявкнул Сого и злобно оскалился. Тама оглядела всех людей на улице и, пригрозив пальцем Гину, взяла несчастную дверь и ушла внутрь. Саката встал с земли, отряхнулся и взглянул в мою сторону. Лицо его сразу расплылось в недоброй улыбке, и мужчина в эту же секунду состроил ехидную рожу. - Чего уставился? - спросил я у него и сплюнул в бок. - Да так, просто, - он засунул палец в нос, а другой рукой почесал затылок. - Голые Шинсенгуми ползают по Кабуки в поисках места, где бы переждать бурю - довольно щепетильная ситуация. - Я вас везде найду, - сурово произнес Зура. Кагура моментально прыснула со смеху. - Ну, а "дружочка" то своего в тот раз не нашел, когда захотел стать Зурако, а потом передумал, - невинно хлопая глазками, сказала девочка. - Мы, знаешь, где его нашли? Под военно-феодальным футоном сегуна. У Шинпачи до сих пор руки трясутся, он ведь его нес до самого дома. Да ведь? Младший Шимура лишь позеленел и упал в обморок, нечаянно скатившись в канаву. Все люди на улице замолчали и непонимающе уставились на азиатскую Рапунцель. Тот в свою очередь резко развернулся и зашагал прочь от места, что-то смущенно боромоча себе под нос. - А это же идея! - задумчиво изрек Кондо. - Потерять орган в доме сегуна? - Нет, ты что, упаси Господь, - мужчина зажмурился и напрягся. - Я хочу сказать, что мы могли бы спрятаться в Йородзуе... На улице вновь разразился напряженный звук молчания. Вот так идея, молодец Кондо! Просто чудесно, прекрасно, восхитительно и неподражаемо. Брависсимо, мой голый рыцарь в златых доспехах без доспехов. Какой же бред... - Ну уж нет, мы и без вас еле как концы с концами сводим, а тут еще майонезника, гориллу-сталкера и садиста прятать? Спасибо, валите нахер, - прикрикнул Гин и отвернулся. - Ничего бы не получилось, Кондо, - разочарованно выдохнул я и лег рядом с Мадао на скамейке, вновь делая глубокую затяжку. - Мы заплатим! - не теряя надежду, заорал Исао. Он хлопнул в ладоши и упал на колени, глядя на Сакату своими узкими глазами. Вновь тишина. - За что? – скептически прищурился босс Йородзуи и выжидающе сложил руки на груди. - За все: ваши долги и аренду на два месяца вперед. Еще купим еды и джамп... Просто можно у вас пожить? Да какого черта?! Исао что-ли совсем рехнулся? Или у него из-за жары мозги в яйца укатились? Я тут же вскочил со скамейки, не в силах подобрать нужные слова для описания своего негодования. Хотя, постойте, Кондо же всегда был невменяемым. Надо с этим что-то делать. Мне не хватало только перед Йородзуей суетиться и распинаться. Подумают ещё, что мы кучка каких-то несамостоятельных оборванцев в полицейской форме. Да, сейчас, размечтались. Уж я-то точно не посрамлю имя Шинсенгуми! - Добро пожаловать, мои драгоценные друзья, - расстилая красную ковровую дорожку к выбитой двери, заявил Гин и расцеловал Кондо в обе щеки. - Тоши, Сого, заходим! Я ужасно проголодался. Я с раскрытым ртом обессиленно осел обратно. Ладно, так уж и быть, придется просить у них помощи. Деваться все равно некуда. А вы что же подумали, почему я так быстро сломался? Знаете, скоро вечереет, а мы без одежды, хочется есть. Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем открылся мой рот с язвительными комментариями по этому поводу. * * * Йородзуя оказалась еще меньше, чем выглядела на первый взгляд. Я слегка поморщился, войдя в этот...дом. Половину здания занимала собака, которая имела размер бегемота. Возможно, для троих, это помещение в принципе приемлемо, но для еще парочки взрослых мужиков было явно маловато места... - Деньги вперед, свингеры хреновы, - надменно произнесла Отосе, из под густых ресниц смотря прямо на меня оценивающим взглядом. - Мы не свингеры. Мы просто поживем тут немного, будем все спать в одной комнате, при этом два месяца абсолютно не выходя за пределы вашего дома. - По вашему, я совсем глупая? Вы пришли в мое заведение совершенно без одежды, с разноцветными ЛГБТ платками на голове, платите кредит тех оборванцев, да еще и аренду на два месяца вперед. - Отосе-сан, можно мы просто заплатим и пойдем, - Кондо смутился и заёрзал на месте. Где-то наверху послышался визг и громкая ругань. Затем быстрые шаги пересекли коридор и оказались на лестнице. - Старая маразматичная бабка, Вы можете поторопиться? Сестра Шинпачи на горизонте, - проорала Кагура, мощно жестикулируя руками. Кондо завизжал и, вывалив кучу денег на стол, побежал вверх по лестнице, вновь оставляя после себя вереницу испражнений. - Отосе-сан, возьмите еще денег, и пожалуйста, не говорите Отае-сан, что мы здесь, - я состроил самое честное в мире лицо и надул нижнюю губу, пытаясь выглядеть "мило". - Этого мало... - Бог с вами, берите всё! - А кто убирать будет за гориллой?! Мы с Сого резко рванули за ним, на ходу подбирая то, что оставил главком. Черт, куда теперь идти? И взбрело же Отае в голову прийти в гости именно сегодня, именно сейчас. Сого открыл первую попавшуюся дверь и, вытащив оттуда за шкирку Сайто Шимару без штанов, пихнул меня, как оказалось, в ванную комнату. - Шин-тяян, я пришла в гости, - тут же послышался голос старшей Шимура за стеной. - Старшая сестра! - натянуто заулыбался Шинпачи, громко захлопнув за нами дверь, вышел к ней, - Ты редко приходишь в гости. / - Черт, Сого, чувствуешь пахнет чем-то? - Вы только что впопыхах подбирали руками говно Кондо, - Окита лишь пожал плечами и поморщился, отойдя от меня на два шага. / - Шин-тян, у вас как всегда уютно, - звучал приглушенный голос Отае за дверью, - а где Кагура? - Она в комнате Гин-сана, сейчас выйдет. Может, чаю? - Не откажусь. - А тебе, Кьюбей-сан? - Спасибо. / - Всё равно воняет, хотя мы руки помыли, - Окита кое-как сдерживал рвотные позывы. Я уже негодовал и волновался - а вдруг этот запах и микро-частички говна пролезли через мою кожу и поселились там. Отныне, я на какую-то часть состою из фекалий Исао. Мы, в какой-то мере, теперь родственники. - Ужасно жарко, пот литрами по спине течет, у тебя также? - спросил я и вытер взмокший лоб и нос. - Замком, я Вам туда наложил то, что Кондо оставил. Надо же было куда-то складировать. Сого, гад! Урою... / - Ой, у вас что-то в ванне или в туалете упало? Там кто-то есть? - удивленный голос Отае вывел меня из гневной прострации. - А, там у Садахару несварение желудка, - отмахнулся очконосец и нервно рассмеялся. / - Блять, Сого, ублюдок, - шипел я на него и терся своей спиной об стену. - Не трогайте меня, Вы весь липкий, - фыркнул Окита в ответ и показал мне средний палец. - Умрите, Хиджиката. - Из-за кого, по-твоему, а? Я осторожно приоткрыл дверь и высунул голову, вдыхая запах свежести. На кухню как раз вошла Кагура, накладывая себе лошадиную дозу риса в тарелку. Вовремя! Я негромко присвистнул, чтобы могла услышать только она, и подозвал девочку рукой поближе. - Хэй, Кагура, у тебя есть платья? - Ну, да, - безынтересно пробормотала чайна. - Нам нужны парики и платья. - Откуда я тебе парик достану? - Отосе? - У Отосе парик? - комично сощурила глаз Ято. - Он у нее криво сидит, - улыбнулся я ей в ответ. - А что мне за это будет? - скрестив руки на груди, спросила она. Делает в точности как Саката. Яблочко от яблоньки... - Я куплю тебе суконбу. - А мне нужна наждачка, - вдруг подал голос Сого за моей спиной. * * * - Кью-тян нужно помыть катану, - сказала вошедшая на кухню Шимура, - этот клинок побывал в ребре Тоджо. - Ванна там, - сказал Шинпачи, видимо, указывая пальцем в сторону двери где мы с Сого прятались. Интересно, он понял какую глупость сморозил только что? - Хотя вы и так знаете... - Иди, Кью-тян, я в зале буду. Девушка без задних мыслей безэмоционально направилась в ванну. Остановившись перед дверью, она, скорее всего, услышала все звуки, которые мы издавали: мужской шепот и ругань, шлепки и стоны, застегивание молнии на одежде и снова ругань. Резко открыв дверь, Кьюбей опешила и схватилась за катану покрепче. В абсолютно сухой и пустой ванне сидели две гейши в платьях и намыливали друг друга гелем с запахом клубники, причём гейша со светлыми волосами намыливала темненькую наждачкой, до крови растерев той руку. О да, представляю, зрелище то еще! Такое даже худшему врагу не пожелаешь. А Сого все тер и тер мою руку, как с цепи сорвавшийся. Ягью все также стояла в оцепенении и смотрела на нас пустым взглядом, держа в трясущейся руке окровавленный меч. - А-ах, Тошия-чан, ты такая развратница, - вдруг прописклявил Окита и подмигнул мне. - Полегче, Соко-тян, извращенная садистская девчонка! - Я вам не п-помешаю? - с дергающимся глазом спросила брюнетка. - Третий человек для нас не помеха, - пропел карамельноволосый, вылезая из ванны, шлепнув меня по пятой точке, от чего я как-то гортанно и по-мужски сматерился, напрочь позабыв о женском начале. Выйдя на кухню, мы, "две гейши", заливаясь смехом, пошли в гостиную. Остановившись в дверях, по-женски потупив взгляд, захихикали. Судьбоносным действием было то, что между нами тут же остановился Шинпачи, держа в руках поднос с ароматным чаем. Парень начал обливаться холодным потом и, видимо, материл весь белый свет в мыслях... Если вообще знал, что такое мат. - Ой, Шин-тян, ты такой развратник, зачем ты при всех шлепаешь меня? - хихикнула Соко-тян и наигранно покраснела. У очконосца с уст сорвался лишь негромкий визг. - Шимура Шинпачи, - встала взбешенная Отае, - что ты делаешь?! – отчеканила она сквозь зубы и хрустнула пальцами, разминая кулаки. - Сестра, это не то, что ты подумала! - парень завертел головой, из-за чего у него чуть не слетели очки. - Как я мог ее шлепнуть, у меня же поднос в руках!! - Ты что, шлепнул ее ногой?! – еще пуще заорала Отае. - Нет-нет, Соко-тян, это я тебя шлепнула, - прощебетал я, вновь глупо похихикав, своим действием спасая Шинпачи от скоропостижной смерти. Кагура серьезно глянула на Гина и ткнула того локтем в бок, всем видом показывая, что нам надо как-то помочь. Встретившись с жалким взглядом Шинпачи, Гин резко встал и сказал: - Отае, это вообще-то мои гейши. - Ты развращаешь детей их присутствием! Я чуть было не поверила, что это брата. Соко-тян заливаясь смехом, села рядом с Сакатой и, прильнув к нему всем телом, начала что-то взахлеб нашептывать. Я в это время медленно подошел к дивану, нервно сглотнул и робко сел на крешек подлокотника. - И как это называется, Гин? - нахмурившись, спросила владелица хост-клуба. - А, это гейши-няни, они приглядывают за Кагурой, когда меня или Шинпачи нет дома. Кагура, состроив кислую мину и притворившись, что ее сейчас стошнит, театрально откинулась на спинку дивана, за что получила отцовский подзатыльник от Гина. - Эта девчонка всегда так, - махнул мужчина рукой и погладил китаянку по голове. Отае сразу же изменилась в лице: злость прошла, губы вновь расцвели в доброй улыбке, а в глазах появился живой огонёк. - Это же прекрасная идея! Вот уж не знала, что уже и такое есть, видимо старость берет надо мною вверх. Кагура, наверно, многому у них научится. Они невероятно красивы. - Несомненно, - мило заулыбалась красноволосая, - если не считать, что это мужч… - Кагура, - прикрыла ей рот ладонью Соко, - ты такая смешная! - Тошия-чан, верно? Вы с Гином хорошо вместе осмотритесь, - радостно хлопнула в ладоши старшая Шимура, - не подумывали о том, чтобы начать встречаться? Ой, что-то я совсем нетактично себя веду. Наши взгляды встретились. Я всеми силами пытался послать серебряноволосому мысленные импульсы, направить, так сказать, на путь праведный. Но тот лишь непонимающе посмотрел на меня, улыбнулся и притянул ближе к себе, почти укладывая мое тело в состоянии шока к себе на грудь. - Тошия меня просто стесняется. - Чудесно, - заулыбалась Королева Кабуки. Ехидная женщина. - Ептить! - крякнул Шинпачи, споткнувшись на ровном месте. Под татами лежало что-то большое, смутно напоминающее человека. Отае встала с дивана, села на корточки и откинула уголок ковра. Все мы затаили дыхание и замерли на месте. Это же Кондо, я вижу его чертов ситуэт! Под слоем грязи и пыли лежал Исао в чем мать родила. Отае, охнув, схватила того за щёки и пропищала: - Какая милая мартышка! Я не знала, что вы заверили зверушку. Он так похож на Джугема Джугема Говнокидателя Несчастная Двухдневная Жизнь Трусов Шин-тяна Балмунг Фезалион Исаак Шнайдер Треть Истиной Любви Две Трети Тревоги о Красе Ногтей Предательство Знает Мое Имя и Правда Ли Это Пропущенный Звонок Кальмар Рыба-Молот Топор Карп Пескарь Рыба- Молот Это Не Та Рыба-Молот Я Говорю О Пятнистой Акуле Калуга Морской Черт Минога Ютеймияюмукоу Пепепепепепепепепепепепе Все Хорошо Что Хорошо Кончается Стремительная Диарея-куна. Обняв "обезьянку" Шимура села на диван, посадив того себе на коленки. - Ты такой сладкий, пушистый маленький комочек. Обожаю животных! Опешив от такой явной близости с девушкой своей мечты, Кондо лишь ближе к ней придвинулся и уткнулся лицом в ее "шарики". - Так, раз уж мы все собрались, - улыбнулась девушка, обращаясь к нам, - я предлагаю вам пойти в хост-клуб "Smile" и отпраздновать некий праздник. - Какой? - озадачился Шинпачи. - "День против извращенцев на горячих источниках!" * * * Хост-клуб "Smile" всегда славился своей популярностью. Люди разных сортов - бедные, богатые, знатные и простолюдины приходили сюда и всегда оставались довольны. Быть хостом - значит любить себя и свою работу, оставаться преданным ей и людям, которых ты обслуживаешь. Многие думают, что хост - это что-то пошлое и низкосортное, но это далеко не истина. Хост - это, в первую очередь, человек, который готов выслушать, помочь добрым словом и советом, попросту налить вина и послушать ваши байки в уютной атмосфере. Восемь человек с шумом и гамом завалились в заведение. Громко смеясь, Таэ помахала кому-то рукой и пальцем показала на ближайший столик. - Народ, - громко сказала старшая Шимура, обращаясь к Йородзуйским гостям, - мы сняли весь клуб! Всё за счёт заведения! С громкими криками ребята, похлопывая друг друга по плечам, последовали за ней. Предвкушение настоящей попойки года и вкусного ужина никого не оставило равнодушным. Даже Кагура схватила с барной стойки полную бутылку "Segun Daniels" и гордо направилась к столику, виляя бёдрами, как получила небольшую затрещину от Соко-чан. - Эй, недоросток чайна тауэр, - смотря куда-то в сторону, произнес парень-гейша, - думаю, не стоит пить. - А я думаю, что тебе не стоит думать, петушок садистский роток, - съязвила Ято, оскаливаясь. - Че ты там щебечешь на своем китайском? - театрально подставляя ухо, спросил Окита. - Ты глухой что-ли опять? Я говорю... Бутылка легко выскользнула из рук девочки. Обернувшись, она удивленно уставилась на меня. - Закон есть закон, - отчеканил я, ставя бутылку на место, - пошли, тебя Саката зовёт. Незаметно ударив локтем Сого в пах, лишив того наследства, Кагура, состроив миловидное лицо, пошла за стол. Уютно устроившись рядом с Гином, она невинно улыбнулась и уставилась в свою пустую тарелку. - Я заказал тебе жаренный рис с овощами, специями и свининой в соусе из яйца и перца. Скоро принесут. Сойдёт? - лениво протянул серебрянноволосый. С засветившимся взглядом, девочка пустила слюну на стол и счастливо глянула на Гина. - Сойдёт! - Гин-сан, - донесся нервный шепот Шинпачи с другого бока, - с Кондо осыпается его "шкура"! Сделайте что-нибудь! Глянув вместе с Гинтоки в сторону Кондо, я разинул рот не в силах что-либо сказать: притащенный, почти двухметровый бугай, на спине Таэ, которая была меньше его минимум в два раза, сидел на стульчике для детей и тихо плакал, беззаботно вытирая сопли об халат Шинпачи. Жалобный взгляд, умоляющий о помощи, стремительно уставился на Гина. Грязь с него с "криком" летела на пол и смешивалась со слезами гориллы, без стеснения оголяя обычное мужское тело. - Господи, помогите, - шептал одними губами Кондо. Аккуратно выйдя из-за стола, стараясь не привлекать к себе внимания, Гинтоки схватил сзади стоящий горшок с ядовитыми цветами и ближе подсел к Кондо. Протиснувшись между Шинпачи и Отае, он, звонко и фальшиво рассмеявшись какой-то очередной дибильной шутке, начал беззаботно размазывать землю из горшка по спине и лицу Исао. - В хост клуб "Smile" нас Отае притащила, По дороге дверь Кондо яички защемила, Превратился Кондо в немую обезьяну, При виде Отае он впадает в нирвану. Но вскоре его ждет большое разоблачение, Ведь погряз он в дерьме, как муха в варенье. И не сравнить его уже с больным опосумом И выглядит он как хренак обоссанный, - вновь запел Окита. - СОКО-ТЯН! - зашипел я и усадил парня обратно за стол. * * * Я сидел в дальнем углу и с разинутым ртом нервно курил, исподлобья посматривая на всех. Не замечая своих действий, пепел с сигареты я скинул Кондо в тарелку с едой, из-за чего тот, инстинктивно наморщив лицо, с неприязнью отодвинул ее от себя, а Кагура, не замечая пепел, взяла "деликатес" себе и съела. - Пахнет паленым бомжом, - прокашлявшись, сказала девочка. - Также пахнет и от Отосе, - кивнул Сого в ответ. - Это же пепел, дура. С трудом подавив в себе очередной прилив тошноты, Ято повернулась к Сого и, выставив вперед указательный палец, хотела было еще что-то сказать, как вдруг ее желудок решил очиститься прямо за столом. Резко схватив непонимающего Окиту за шиворот, она притянула парня к себе, оттягивая тому платье в районе декольте. Схватив две чашечки лифчика садиста, девочку стошнило прямо туда. - А как зовут милую мартышку? - вновь оживилась Отае, вопросительно глянув на серебряноволосого. - Хмм, ммм, тц, ой, ммм, тц, ой...- забормотал Саката, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь найти помощь в лицах своих друзей. - Гин? - вопросительно вскинула брови Королева Кабуки. - Ну. Его зовут...Иасо-кун...Кодно. Да, Иасо Кодно. За столом воцарилась гнетущая тишина. Лишь проходивший сзади Зура в компании Елизабет, шлепнул себя по лбу и прошептал: - Не Кодно, а Кондо. - Лысый, ты наглухо отбитый что-ли, завали хлеборезку, - шикнул Гин, награждая товарища гневным взглядом. - Кью-тян, тебе не кажется это знакомым? - повернулась к подруге Таэ. Присвистнув от негодования, я вновь нахмурился и зажмурил глаза. Это было уже последней каплей нашего наивного и лживого времяпрепровождения. Кондо, крякнув и сильнее заплакав, на пару минут потерял сознание, свалившись на пол как мешок картошки. Это был самый глупый поступок со стороны Сакаты. - Нет, не кажется, - безынтересно протянула самурай на вопрос Таэ. - Ну ладно, - пожала плечами Шимура, и как ни в чем не бывало начала другой глупый женский разговор. - Слава богу... - в один голос прошептали мы. * * * Прошел еще час. Я будто смотрел на всех отдаленно, словно через мутный экран телевизора. Сидеть в компании Йородзуи, в платьях, при макияже и в париках оказалось не так просто... Боже, это ведь абсолютно ни в какие рамки не входило. Как до такого можно было опуститься? Я устало положил голову на ладони и вновь задумался. А что если это все сон? Рад бы я был пробуждению или нет? - Чего грузишься, замком? Платье поджимает? Повернув голову, я уставился в красные глаза полные пофигизма. - Саката, тебе то какое дело? - Ну не знаю, - Гин покрутил на пальце пивной стакан и лениво вздохнул, - ты своим видом нагнетаешь обстановку, аж с головы дым пошел. - А что я должен делать по твоему? - еще пуще насупился я. - Сделай хотя бы вид, что тебе здесь нравится. А что если мне не надо было делать вид? Действительно ведь было весело. Априори, мне нельзя терять марку сурового замкома, нельзя показывать всем свои истинные чувства. Самурай-полицеский - серьезный человек как-никак. Я повернул голову: Сого о чем-то оживленной говорил с Кагурой, то и дело оба подростка перекидывались жаргонными словечками, такими привычными для них; Отае сюсюкалась с "малышом" Иасо Кодно; Кьюбей что-то обсуждала с Шинпачи и Отосе. Никогда бы не подумал, что это может выглядеть настолько по-семейному. - Епрст, какая красотка, - донеслось откуда-то сзади. Обернувшись, я увидел высокого мужчину в темных очках и беспределом на голове. Гинтоки как-то сдавленно хмыкнул и покачал головой. - Эй, тупица, что ты здесь забыл? - лениво протянул серебрянноволосый. - Ахахах, ты же мой лучший любимый друг Кинтоки! Неужели не рад меня видеть? Ахаха. Ты, кстати, Орьё не видел? Она должна быть где-то тут... Ах даа, вот это у тебя куколка! - присвистнул глава Кайентай, дерзко играя бровями и осматривая меня с ног до головы. Тацума приблизил свое лицо к моему. - А ресницы какие длиннющие! Ахахаха. Пухленькие губки, аккуратный носик. Что здесь делает такая фотомодель? Ахахаха. Ты сбежала из Америки? Слишком красива для "Victoria Secret"? Ахахаха. Вашей маме зять не нужен? - Своими дешевыми подкатами ты можешь запикапить только собственную мать, - отмахнулся я от него и отвернулся к Гину. Тот лишь пожал плечами и нахмурился. - А ты горячая штучка, красавица. Ахахаха. Не желаешь потанцевать? Резко схватив меня за руку, он потащил меня в центр зала и, нащупав талию, начал медленно раскачиваться из стороны в сторону. Залившийся краской, я пытался как-то вылезти из крепких мужских объятий, но встретившись с заинтересованным взглядом главы Йородзуи, сидящим за столом, перестал предпринимать потуги. И чего он так пялится на меня? - Ах, ты такая чудесная. Ахахаха. Характер интересный, тело поджарое, а попа...- не успел договорить Сакамото. Ну все, корабельный извращенец, ты попал. Беги, скотина, беги так быстро, как только можешь. Ловко извернувшись из крепких объятий, я достал газовый баллончик из парика в форме майонеза и пустил жгучую струю в лицо Тацумы. Тот, как-то странно покраснев, схватился за голову и выбежал на улицу с криками: "Мое лицо! Муцу, мне нужна аптечка!" От хиханек и хаханек не осталось и следа, я стал злее обычного. Мне совсем разонравилось сидеть тут, среди бухих людей, в женском белье, платье и в парике. Мне не нравилось, что до меня домогается каждый проходящий мимо мужик. Мне не нравилось, что никому из товарищей не было дела до меня, все были пьяны и все были заняты. Оборзевшие скотины. Встав из-за стола, я хотел было уйти, как кто-то громко окликнул "Хиджиката!" на все заведение. - Уже уходишь? - Не твое дело, Йороздуя, - рявкнул я в ответ, даже не оборачиваясь. - А я думал, мы потанцуем. - Потанцуй с правой рукой, я пас, ты слишком пьян. - Ты тоже должен выпить. - Нет, я... - Ты обязан выпить. Я обернулся. Гинтоки полуразвалившийся сидел на стуле, взгляд его был затуманен, лицо расслаблено, халат висел нараспашку, а молния на рубашке была спущена до пупка. Деревянный меч лежал где-то позади, вместе со спящей Кагурой. Саката был хорош, так я подумал. - И чего это ты так засмотрелся на меня? - с ухмылкой спросил он. - Я? Да иди нахер, ничего я не смотрел. - Смотрел, еще как. Даже, пожалуй, пялился. Ох мать. Что же теперь делать? - Да ты покраснел! - хохокнул серебрянноволосый, прикрывая рот рукой. - Заткнись! В одночасье, сорвавшись со стула, Гин пошел в сторону мою. Внутри начал нарастать неосознанный страх. Кончики пальцев стало покалывать, и чего я так разнервничался? Подойдя как можно ближе, он неожиданно схватил меня за талию и положил голову на плечо. Мужчина начал медленно раскачиваться, прижимая мое вдруг податливое тело ближе к себе. И не то, чтобы я сразу размяк, как сахарная вата во рту, я просто кардинально запутался во всем. - Руки ты можешь положить мне на плечи, ни разу не танцевал что-ли? - С мужчиной - нет. Отпусти. - Отпущу, если скажешь, что выпьешь. Ты весь вечер хмурый, как старый дед с катетером в мочевом пузыре. Помолчав какое-то время, я ответил: - Да выпью я. Перестань только прижиматься ко мне и елозить ручищами. - Иначе ты выпустишь свою катану в мою сторону? - Извращенец! Отойди! * * * - ...И вот так я попал в Шинсенгуми. Епрст, Сого мне в майонез, который час? - Мьнх хмнпрррр. - Што? - Я гврю, пол третего ноче. - Нроод, на выход. Пора сспдр. То есть, спать. Со стонами, криками и смехом, все тем же составом мы выкатились с хост клуба. Распрощавшись с Отае, Шинпачи и Кьюбей, направились обратно в Йороздую. - Пока-пока мой маленький пушистый комочек, - пролепетала Отае обращаясь к Кондо, целуя того в лоб, - я еще приду к тебе, моя пыльная и грязная обезьяна. Я еще сильно удивился про себя, увидев как еле стоящий на ногах Гинтоки тащит на спине мирно посапывающую Кагуру. - Не тяжело? - Вот еще. - Ты её сильно любишь, да? - неожиданно для самого себя спросил я. Ладони зачесались от переизбытка эмоций за день. Я слегка встяхнул головой и потер глаза руками. - Она почти моя дочь, - улыбнулся мужчина. Я лишь кивнул и продолжил идти, пошатываясь в разные стороны от количества выпитого алкоголя. Желудок слегка мутило, а улица перед глазами порой двоилась, превращаясь в серое месиво. Через какой-то отрезок пути, Гинтоки вновь заговорил со мной: - Я помню какое сегодня число. Сегодня ведь день смерти Мицубы. Он сказал это очень тихо и впервые в жизни посмотрел на меня с сочувствием. Я вдруг остановился и совершенно потерялся в пространстве. Как легко только одно имя может выбить из колеи уже состоявшегося человека. - Не говори громко, Сого может услышать. - А ты любил ее. Я глянул на Сакату, а он лишь грустно хмыкнул и уставился вперед, точно зная ответ. И правда, любил. Любил так, как никого еще не любил. Я помню, она была красавицей, каких я еще не видал, и умницей, такой начитанной и миролюбивой. Рядом с Мицубой каждая минута превращалась во что-то неземное, во что-то очень расслабляющее и эйфорическое. Я от макушки, до самых кончиков пальцев ощущал ее тепло. Был готов сделать что угодно, лишь бы ее не коснулась вся тяжесть моей жизни, чтобы она не разделяла со мной это бремя. Оберегал, хранил, защищал изо всех сил и пытался хоть как-то сохранить подольше. Но не показывал ей этого, не успел. Я ничего не успел. - Любил. - Тогда на крыше ты сильно плакал, - мужчина перешел почти на шепот, - я стоял сзади, не в силах что-либо сказать. Стоял и ел острые печенья, такие ублюдские на вкус… Ой-ой, не плачь, ты же самурай, в конце концов. - Все в порядке. Я не плачу, отстань. Слёзы как-то сами застелили глаза, на что я лишь глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Я ненавидел эти гадкие воспоминания и старался никогда более не открывать сердце для любви. Я ведь сам себе твердо пообещал.