И Королями Вселенной их сделала любовь

Love Lost – Yoko Shimomura pov Гинтоки. Две недели назад до трагических событий. Ветер дул сильно, даже слишком сильно. Ставни громко грохотали, эхом раздаваясь по всему дому. Сегодня по новостям передавали штормовую погоду, поэтому мне пришлось на первое время скрыться именно здесь. Дом Шинпачи не представлял собой ничего особенного - самое обычное японское тихое местечко для семьи. Но семьи здесь не было. Здесь вообще никого не было. На полу и мебели давно скопилась пыль, небольшая, но все же ее было достаточно, чтобы заставить меня начать безудержно чихать через каждые пять минут. Я расположился в центральной комнате, по хозяйски кинул на кофейный столик коробку с алкоголем и ничком бухнулся на диван. Ничего не хочу. Последнее время в голове крутится какая-то мысль, навязчивая идея, но я, изо всех сил стараясь, не могу за нее ухватиться. Я хожу где-то рядом, совсем близко, и все же не могу понять, что происходит. Куча больших, глобальных идей закрыли совсем неприметную, крошечную, но в то же время значимую для меня мысль. Чувство недосказанности душило меня изнутри. Пальцы рук похолодели и слегка подрагивали, суставы ног сводило от долгой ходьбы, после третьей бутылки сакэ голова отказывалась думать совсем. Я рассмеялся в пустоту и прошелся рукой по непослушным волосам. И совсем я не кудрявый, они так, лишь слегка вьются. Мадао за спиной шумно копошился на кухне, вечно чертыхаясь и что-то роняя на пол. Я повернулся и посмотрел ему в спину. - Хасегава! - Чего тебе? - не оборачиваясь, спросил мужчина. А чего мне? Мне ничего. - Ничего. - Тогда и не зови меня, когда не надо. Недолго помолчав, я все же спросил: - А где сейчас твоя жена? Ну, то есть, что с ней сейчас? - Да черт эту женщину знает. Странные они существа. Мы можем сколько угодно унижать женский пол, потому что лоли-кавайность Кагуры все равно покроет это с лихвой. - У Кагуры самая плохая репутация в Гинтаме, хуже некуда. - Я сплюнул в сторону, затем вновь спросил, - То есть, как это ты не знаешь ничего про свою жену? - Молча, - пробубнил он в ответ и вновь отвернулся к холодильнику с испорченной едой. - А ты чего такой злой? – я оскалился и спрыгнул с дивана. - Слушай, - он вздохнул и уставился на меня, как отец на ребенка, - что у тебя за проблемы в личной жизни? Последние годы от твоего сердца ни слуху, ни духу, а тут на тебе - нервный и злой Гин! Что происходит? Я подавился воздухом и в непонятках сел обратно на диван. Даже Хасегава догадался, а понять ничего не могу. - Ничего я не злой. - Злой, нервный, ленивый, агрессивный, вредный, саркастичный, стервозный... - Хватит! Ощущение, будто ты жену свою описываешь. - Она бы тебе сейчас в лицо плюнула. Хотя да, я почти описал ее... Но, несмотря на это, она все равно была самой притягательной женщиной, я ведь люблю ее. Я вот задумался. Хасегава любит свою жену, даже несмотря на кучу отрицательных качеств у нее имеющихся... Вот, возьмем, к примеру, того же Хиджикату. Ну, так, просто, к примеру, да, ничего личного. Что в нем есть притягательного? - Хасегава! Хиджиката, по твоему, привлекательный? Мужчина удивленно поднял брови и сделал большой глоток прямо из бутылки. - Даже не знаю, он ведь мужчина все-таки. - А если с точки зрения женщины? Ну, красивый, да ведь? - Да, наверно. Девушки таких, вроде, любят. - А каких "таких"? - Ну, - мужчина задумался, - он высокий, стройный...брюнет! А еще вроде довольно неплохой парень. - У него еще глаза красивые. - Да... Стоп, что? - Ну, глаза на лице, - я улыбнулся и вновь отхелбнул сакэ, с ногами забравшись на диван. - Еще у него длинные пальцы на руках; ноги такие, ну, нормальные, а еще от него пахнет вкусно. - Ты к чему ведешь то? Влюбился что ли? Я почувствовал, как сморозил глупость, как не успел сразу же закрыть рот после этого и успокоиться. К лицу прилила кровь, щеки начали слегка гореть. - Ну почему сразу влюбился? Я, может, эстет, замечаю мужскую красоту. - Да ладно тебе, - Хасегава махнул мне рукой и цокнул. - Если нравится - так и скажи, хватит яйца мять как девственница после пятого аборта, чего как не мужик. Я в твои годы тоже по мальчикам ходил. Я тут же поперхнулся и неистово закашлял в сторону. Воздух вокруг слегка расслабился, только вот не понятно почему. - Я не влюбился в этого раздолбая. - Раздолбай у нас как раз ты, а вот Тоши - хозяйственный, аккуратный, практичный перфекционист. За такого как он люди драться должны. - Еще он хлебает майонез, курит как паровоз и вечно часами моется в ванной, - я начал загинать пальцы по мере исчисления Хиджикатовских минусов. - А ты бухаешь безпросветно, питаешься сладкой дрянью и клеишь повсюду козявки, - парировал он и ухмыльнулся. - Это не козявки, это произведение искусства! - Малевич недоделанный. Никогда не пойму нынешнее искусство, и на твои выставки ходить не намерен. - Ну и пожалуйста! - Согласись, что он интересует тебя. Все так очевидно, что даже смешно. Сложно, сложно, слишком сложно. Почему нельзя быть капельку легче, жизнь? Это ведь странно... Как я мог так просто влюбиться в парня? Порой, когда я касался его, перекатывался ночью ближе к замкомовскому футону, мне вновь становилось страшно. Я был напуган, я и сейчас напуган, поэтому просто сбежал. Сбежал из Йородзуи, от Кагуры, Сого, Хиджикаты. Я спрятался здесь, где никто искать и не подумает. По сути, я на полном серьезе уверен, что это не влюбленность. Если двое мужчин живут в одном доме долгое время, еще не значит, что они любят друг друга, или у них крепкий голубой союз, один из пидорасов беременный и вскоре родит через пупок. Нет, это не так, такое лишь на CD-дисках и в фанфиках бывает. Но это реальная, суровая жизнь, и она в который раз подкидывает мне задачку не из легких. Я должен обдумать это как можно тщательнее. По телевизору, как назло, ничего не показывали. Даже вечернее шоу с рейтингом 18+ не хотелось смотреть. Скука. - Поделись со мной, друг, - Мадао сел рядом и положил свою ладонь на мое плечо и слегка потряс его. Сначала предложения не хотели связываться, приходилось изо всех сил толкать их из себя. Появлялось ощущение, что мне нечего рассказать, хоть в голове и была целая повозка и тележка мыслей, которые я никогда никому не поведаю. Но с каждым разом, с каждым новым набором слов, я все сильнее и сильнее углублялся в себя. Я говорил то, о чем даже сам не догадывался, о том, что мучало и гложило мои мысли все это время. С самой первой встречи с Хиджикатой я копил это в себе, собирал меленькие кусочки пазла воедино и засовывал себе под кожу, чтобы они распространялись по венам, доходя до самого сердца. С самого начала я уже начал что-то чувствовать, подозревать, но яростно выталкивал это из себя, не подавал виду, не поддавался провокациям. Эмоции и чувства притупляются, если отчетливо знаешь, как это сделать. Мозг - машина, которая имеет открытый доступ ко всем сетям связи с телом, нервами, чувствами. Стоило мне подумать о чем-то таком, что начинало пугать, мозг сразу же, без промедления блокировал это сообщение. Такое мое состояние дошло до автоматизма. Но я все еще отказываюсь это принимать, то ли потому что не хочу, или боюсь, или так не считаю. В любом случае, моя голова взорвется в ближайшие дни. Я был на грани. К утру, Мадао, кажется, скончался. Ночью он забрел в погреб дома Шинпачи и откопал там забытые ящики с алкоголем. Теперь его тлеющее тело, смердящее сакэ, потом и старостью, лежало на диване и медленно разлагалось. Я подошел к мужчине и пару раз потыкал его пальцем - тишина; даже когда я сел задницей ему на лицо, было ноль реакции от Хасегавы, лишь невнятное бормотание и нескончаемый пердеж. Утром мое состояние не улучшилось. Я, как полностью наглухо отбитый придурок, сходил в магазин и купил продукты...купил майонез, и только придя домой понял, что он мне теперь не нужен. Я медленно положил упаковку в холодильник и отшатнулся к стене, это дело изрядно затянулось. Потом я встал за плиту и приготовил две порции риса. Две порции. Зачем мне две порции, когда Мадао "умер"? Я громко закричал: "Хиджиката, завтракать будешь?". Правда, ответом мне была лишь тишина и томное стрекотание цикад за окном. Замечательно. Днем я сидел на диване и пялился на уже воняющего Мадао. Пот стекал с него ручьем, как сорвавшиеся с отвесной стены альпинисты, и падал на дорогую обивку дивана. Мужчина вставал лишь, как он говорил, попить и пописять, а когда я спрашивал: "Ты протрезвел?", он отвечал: "Разбуди меня к вечеру", а к вечеру говорил: "Разбуди к утру". Так мы и жили почти неделю. Через пару дней Хасегава таки вылез из дома и поселился во внутреннем дворике, в собачьей будке. К сожалению, собаки там не было, лишь кости. Не собачьи кости, чьи-то другие. Но Мадао было плевать, он обустроился там и жил припеваючи среди букашек. Иногда я инстинктивно морщил нос и махал рукой перед лицом со словами: "Тоширо, от тебя сильно пахнет дымом, кури на улице", а его ведь не было, и черт знает, откуда я чувствовал запах сигарет в пустом доме. Больше никто не убирал за мной разбросанные вещи, не готовил завтраки, обеды, ужины, не играл в пачинко. Я больше не слышал раздраженного: "Гин, прекрати ковырять в носу!", или :"Саката, мать твою, я тебя когда-нибудь угрохаю". Я улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям и вновь закинулся новой бутылкой сакэ. Однажды я близко подошел к Йородзуе и почти туда зашел, но дома было неспокойно. Я отчетливо слышал голоса Кагуры, Отае, Зуры, Сакамото, сегуна, Соё и других. У них вечеринка, что ли, гостеприимные посиделки? Затем я просто обиделся на них и ушел обратно в свою берлогу. Ночью я не мог нормально спать. Не то, чтобы Хиджиката как-то выделялся во сне, он не храпел, не сопел, не скрипел зубами, но все же было неуютно. Я даже привык к очень громкому Сого, который только и делает, что бодрствует во сне. Иногда мы разговаривали по ночам, потому что были почти одногодки и у нас порой завязывался адекватный разговор. Мы последнее время почти не ругались. Конечно, у нас были какие-то споры, проблемы, но мы не решали их так, как решали раньше - на кулаках. Время изменилось. Теперь замком мог просто дать мне подзатыльник и улыбнуться. Странно, правда? В холодильнике стоит уже пять упаковок майонеза и вдвое больше сигарет. Я не знаю, почему делаю это, я просто не забываю о Тоши. Сам порой удивляюсь, как быстро люди привыкают к чему либо. Казалось бы, лишь месяц прошел, а ты, Гин, двадцать с лишним лет прожил один. Неужели трудно отказаться от всего того, что было на протяжении последних недель? Может, это лишь кажется легким, но на деле это не так. С каждым днем вы привыкаете все сильнее, вам все яростнее хочется заполучить человека себе, а потом БУМ, взрыв, и ты уже погряз в этой пучине. У женщин есть привычка - делать так, чтобы их замечали мужчины. Не знаю, выпендриваться как-то, изо всех сил. Сейчас я делал почти то же самое - всеми силами пытался обратить внимание Тоши на себя. Нутром чувствовал, что замком не оставит это дело просто так, как Кагура, например. Первым, кто начал наше общение, был именно он. Эти сверкающие кошачьи глаза, эти губы, с которых срывались обольстительные слова. Я потерял голову в мгновение ока. Я стал зависим от Тоширо душой и телом. Все так очевидно, что даже смешно, как сказал Мадао. * * * Наше время. - Я на связи. Говорит "Не Зура, а тайный спецназ". - Как слышно, прием? Говорит "Рыжая бестия, люблю эпилепсию". - Должно быть, объект "Майонез" вышел из отеля, спешно направляется в Йородзую, прием. Говорит "Секс-аптечка, а коротко глава Кайентай, но меня никто не узнает". - Подбрасываю камень ему под ноги, он падает. Говорит "Рыжая бестия, люблю эпилепсию". Сохраняйте конфиденциальность. ... - Прием. - Слышно. Говорит "Рыжая бестия, люблю эпилепсию". - На месте. Ахахаха. Говорит "Секс-аптечка, а коротко глава Кайентай, но меня никто не узнает". - Иду на место, включайте колонки. Говорит "Не Зура, а тайный спецназ". - Колонки включены. - Объект "Майонез" на месте, прием? - Прием, операция началась. - Вас понял. Отключаюсь. - Отключаюсь. ... - Молодые люди склонны совершать странные поступки. Ваши отношения будут идти вопреки всему. Они глупые, неуправляемые, слабые и трусливые. Это любовь или привязанность? Ты не знаешь. Чем больше ты сближаешься с ним, тем сильнее чувствуешь неудовлетворение. Я прав? - Абсолютно. Кажется, я влюбляюсь в него. - Знаю, пугает, да? - Что мне теперь делать? - Вставай и иди домой. ... - Прием. Говорит "Рыжая бестия, люблю эпилепсию". Доложите боссу "Садист номер один на весь район", что задание успешно проведено. - Прием, как слышно? Говорит "Не Зура, а тайный спецназ". Вас понял. - Должно быть, я вас тоже понял. Ахахаха. Говорит "Секс-аптечка, а коротко глава Кайентай, но меня никто не узнает". Отключаюсь. - Было приятно с вами поработать, жаль, что я не знаю, кто вы. "Рыжая бестия отключается". * * * Я сидел в зале, закинув ногу на ногу, старался, как можно более вальяжно устроиться на диване. Но несмотря на то, что мой внешний вид всеми силами показывал спокойствие и уравновешенность, внутри меня бушевал целый океан чувств. Совсем недавно Сого позвонил и рассказал мне, что с помощью своих пташек он смог разузнать кое-что о Хиджикате.* И это кое-что то ли радовало меня, то ли удручало еще сильнее. Тоши забежал в дом весь растрепанный, словно избитый, заплаканный, потерянный и вообще лишенный жизни. Он остановился в дверном проходе и вылупился на меня так, словно я умер и воскрес. - Привет, второе пришествие Иисуса Христа, и я тут, - я помахал ему рукой, и хотел было встать с дивана, как он набросился на меня. - Привет... Привет... Привет?! Ты же, мать твою, сдох полчаса назад! Я искренне удивился и уставился на Сого, который лишь пожал плечами и, схватив Кагуру, выбежал из дома. - Я не умер, - только и вырвалось у меня. - Гнида. Он прошипел это как можно более злобно, вложил в это слово весь свой гнев, а затем вмазал мне, а затем еще раз, и еще пару раз. А я даже не пытался его остановить. Заслужил, так сказать. - Тварь! - новый удар в солнечное сплетение, и меня чуть не выворачивает наизнанку. - Ненавижу тебя! В итоге я избитый и отпинанный, как собака, валялся на диване и улыбался словно последний придурок. Счастье захлестнуло меня со всех сторон. Хиджиката сидел на моих коленях, то и дело занося руку для нового удара. Он плакал. - Почему я как баба должен страдать из-за такого, как ты?! Я хотел его обнять, прижать к себе и успокоить, хотел вытереть мокрые щеки, погладить по мягким волосам. Я захотел много чего, что на секунду даже стало стыдно. Но он сам вытер мокрый нос рукавом, встал и ушел в ванную. Я вновь не нашел в себе сил что-то сделать. *** Тоши сидел спиной ко мне, когда я тихо зашел в комнату. Здесь все пропахло его гелем для душа и сигаретами. Я осторожно встал на четвереньки и пополз ближе к нему, затем лбом уткнулся парню между худых лопаток. - Прости меня. - Где ты был? - Бухал. Он тяжело вздохнул и вновь затянулся сигаретой. Воздух вокруг беспредельно накалился. Я поднял руку и прошелся по его позвоночнику через тонкую ткань рубашки, затем нежно погладил копчик, от чего Хиджиката едва заметно вздрогнул. - Прости меня. - Я не хочу с тобой разговаривать ближайшие сто лет. - Это слишком долго, я умру. Он зло на меня повернулся и залепил очередную пощечину. - Хватит уже умирать, гнида! - Хватит меня бить! - не выдержал я, - Я тебе что, жена? Он лишь сильнее насупился и вновь отвернулся к стене. Как маленький ребенок, ей богу. Надо действовать более решительно, подумал я. Бессовестно обняв его за талию, я прижался к его спине и уткнулся Хиджикате в плечо. - Твой труп нашли, что ты на это скажешь? - Я не знал, что его нашли, честно, я это не подстраивал! Мало ли сколько Сакат Гинтоки по миру, ну. - Мне было больно. - Я знаю, прости меня. - Я искал тебя две недели. - Знаю. Прости. Тоши вновь замолчал и громко засопел. Затем также быстро развернулся, как и отвернулся и укоризненно уставился на меня. Неожиданно громко зазвонил домашний телефон. Я лениво встал с футона и побрел в сторону исходящего звука. Сейчас как никогда хотелось не отходить от Тоши. - Да? - Кинтоки! - О нет... Я кладу трубку. - Стой-стой-стой, я по делу звоню, - нервно рассмеялся Тацума, - дошла информация, что Шинсенгуми у тебя, поэтому, ну, Кацура пошел с обыском. Швырнув несчастный телефон об стенку, я побежал в комнату и остановился в дверном проходе. Видимо, взгляд у меня был как у коровы с бешенством, ибо Тоши шуганулся и отскочил к дальней стене. Срочно нужен план действий. Зуре никак нельзя позволить сюда проникнуть. Что же можно придумать? В голову не лезла ни одна адекватная мысль. - Беги в зал и раздевайся! - Какого хуя?! - запротестовал Хиджиката, когда я таки выпихнул из комнаты. - Хиджиката, я говорю, раздевайся! - Я н-не...- отнекивался Тоши вновь и вновь, пытаясь вывернуться. - Слушай, ты и без одежды красивый. Давай снимай, хуже выглядеть не станешь, - пробубнил я, быстро стягивая с мужчины ночную рубашку. - Белье тоже снимай, все снимай! Резко! - Да зачем это?! - все еще негодовал замком. - Если Зура увидит тебя или кого-нибудь еще из Шинсенгуми, он с вас шкуру сдерет в два счета, а если он увидит что-то...такое...то заходить не станет, это единственное решение. - Я ведь могу спрятаться! - предположил брюнет, нервно озираясь по сторонам. - Не выйдет. Он устроит обыск. А теперь быстро снимай одежду. Встав с дивана, я убежал в свою комнату, с быстротой пантеры пытаясь найти там женские вещи. Хиджиката так и остался ошарашенно сидеть, негнущимися пальцами растегивая рубашку. - Ну что ты будешь делать, - вновь зашипел я, входя в зал, - ах да, ты же ни разу не раздевался вот так. Прекрати краснеть как девчонка и соберись, если не хочешь спалиться! Кинув на пол принесенные из комнаты чёрное кимоно и парик, я уперся руками в грудь Хиджикаты и повалил того на диван. Пока ничего не понимающий Тоши лежал подобно новорожденному ребенку, я начал стаскивать с него одежду. Выглядело это, конечно, странно. - Да что ты... - Завались и двигайся! - зашипел я в ответ. Когда замкомовские ночные штаны полетели в сторону, я и сам начал раздеваться. Уже весь смущенный Хиджиката просто лежал с раскрытым ртом не в силах выплюнуть что-нибудь колкое. Очаровашка. Чувствую, потом мне не поздоровится. И так мне сегодня кучу синяков наставил, а завтра я вообще наверно встать не смогу, и полжизни проведу в отделении скорой помощи. - Трусы мне с тебя тоже снять? - Нет, я сам, - резко извернувшись, ответил Тоши. Встав ко мне спиной, брюнет трясущимися руками снял трусы и кинул их за спинку дивана. - Что теперь? - уже со злобой спросил он. - Напяливай кимоно и парик, надеюсь, у тебя есть образование актера и ты в состоянии сыграть роль проститутки. Покрасневший то ли от злости, то ли от странности происходящего, Хиджиката быстро надел кимоно и парик. Я по торс голый уселся на диван и похлопал по своим ногам, по месту чуть выше колена. - Садись лицом ко мне. - Что?! - Садись или я лягу на тебя. Закрыв полыщающее лицо руками, Хиджиката широко расставил ноги и сел на коленки "своему мучителю". Дверь распахнулась, послышались быстрые шаги и шлепки по паркету в коридоре. Придурок приперся. - Гин где-то здесь! Гортанно сматерившись, я распахнул кимоно на Хиджикате, притянул его ближе к себе, что у нас чуть ли не соприкоснулись носы и, оголив ягодицы замкома, сильно схватился прямо за них. Зрачки брюнета увеличились вдвое и затуманенно впечатались в мое лицо. Оперевшись руками мне в грудь, он нервно сглотнул и выдохнул горячий воздух прямо в мои губы. - Сиди и постанывай, понял? - прошептал я ему на ухо. Неуверенно кивнув, Тоши начал тихо вскрикивать и ерзать на коленях. У меня моментально засосало где-то под ложечкой. - Гинтоки, я знаю, что ты можешь прятать у себя Шинсенгуми! Мы устроим обыск сейчас же, выходи и мы погов...- начал было зашедший в комнату Зура. Челюсть главы Джоишиши с громким звуком упала на пол, когда он увидел, как к нему спиной сидит какая-то девушка, сладко постанывающая от моих поглаживаний. - Элизабет, позвони Такасуги и позови его ко мне домой...Срочно. Дверь за террористами поспешно закрылась, вновь оставив нас наедине. Наверно, Тоши впервые был настолько близко к кому-то, именно это и затуманило его рассудок. Хиджиката не смел двигаться и просто сидел. Я, оставив в покое его ягодицы, спокойно положил руки на диван. Перекидывая взгляд с его глаз на тонкие ключицы Хиджикаты, я едва заметно улыбнулся и медленно потянулся к красным и чувственным губам напротив. Сам Тоширо инстинктивно прикрыл глаза и соблазнительно облизнулся... ...А затем со всей силы ударил меня кулаком по макушке. - Идиот! Ничего не было, забудь это, черт возьми! Я громко рассмеялся и прижал дрожащего от злости замкома к себе. - Злюка. Я скучал...Кстати. - Чего тебе?! - С Днем Рождения. Он улыбнулся. * - (Прим. от автора) отсылка с Варису, персонажу сериала "Игра престолов"