Ах, мне бы вас помыть

Злоебучее утро началось не с пугающего своим громким пиликаньем будильника. Нет, оно началось с того самого, что называется - вторая полтарашечка былая явно лишней. - Пресвятые огурчики, - мой жалобный хрип не вызывал утешения, жалостливых слёз и прочих ванильных эмоций со стороны под кроватных монстров, ибо голова моя свисала как, что-то мне не нужное, но в тоже время ощутимое. - Ох, тяжко мне… - тяжело перекатываюсь с живота на спину дабы взглянуть в глаза одному бесчувственному чурбану, но оный представитель одноклеточной цивилизации глубоко и сладко спал, засунув руку в трусы. - Са-а-аш, - берусь пальцами за жировую складочку его пузика и больно оттягиваю, впившись ноготками. Братец нахмурился, причмокнув распухшими после сна губами и вынув руку из тепла, смачно треснул меня по носу, фыркнув в ответ: - У тебя изо рта воняет, отвернись!.. Брезгливо скидываю его руку со своего лица и обиженно шествую из комнаты прочь на кухню. В нос ударил запах яичницы, жаренной колбаски и быстро растворимого кофе. Живот скрутило, к горлу подступил омерзительный комок вчерашнего пива и кириешек. Да что бы я ещё раз согласилась на такую пьянку, да не в жизнь! - Ксюша, ты проснулась? – ой не к добру это, не к добру. Как по щелчку вспоминаю, что не вытащила сигареты из куртки. Прошмыгнув мимо кухни к прихожей, сую руку во внутренний карман и ничего не нахожу. Смотрю два передних, но там тоже пусто. Вот это поворот. Первая мысль – папа. Но он их никак не мог вытащить, он на заработки уехал, а мама не имеет привычки по карманам лазить, а это значит только одно. Не пытаясь скрыть своё присутствие, громко шлёпая босыми ногами, мчусь в комнату, с размаха прыгаю на брата и схватив того за волосы начинаю качать из стороны в сторону. - Ты, падла толстожопая, вытащил мои сиги из куртки?! - Совсем дура бешенная?! – схватившись за мои руки, орёт брат, скривив рожу. – На хрен мне твой честер нужен! И как в сказке-е-е скрипну-у-ула дверь! Вот только там не царь и не чёрная кошка, нет. Там наша милая и любима маман, вооружившись отцовским армейским ремнём наперевес с половником на плече и моими сигаретами в другой руке. Радует тот факт, что досталось не только мне, но и Саше, за все те грешки с бухим появлением в четыре утра. Мне бы познакомиться с тем человеком, что придумал ремни. Ух, я бы с ним обсудила на практике домашнее применение его кожаного творения. Причём в качестве подопытного экспоната использовала бы его задницу. - Значит так, мои дорогие! – более или менее уставшая и выдохшаяся наша маман прекратила гоняться за нами по комнате и решила перейти на словесное наказание. – Никаких гулять до конца этого месяца, новый год встречать будете дома, с семьей! Саша, что бы к моему приходу разобрал весь тот хлам, в своих шкафах! А ты, - матушка сурово глядит на меня исподлобья. – Генеральная уборка по всему дому! И учти – я проверю под диванами и кроватями. Отмоешь ванну, унитаз, ёршика нет, поэтому возьмёшь обычную тряпку! И гордо взмахнув короткими волосами, мать удалилась на работу. *** Тот факт, что уборку я начала в половину десятого, а закончила в шесть вечера совсем не радовал. Спину ужасно ломило, руки отказывались двигаться, ноги нещадно гудели, а стопы отзывались болью. Вот тебе и наказание, Ксюша. Блин, ну я ещё же подумала «надо не забыть спрятать сиги», но нет же. Сейчас бы горячую ванну с пеной и большими пузырьками и что бы мимозой пахло, а в руке бокал красного полусладкого. Нехорошая такая улыбочка отразилась в зеркале напротив меня. Да, в родительской комнате точно есть заначка, дедова ещё. Покидая нашу с братом общую комнату, по пути заглянула в зал, где Саша корпел над высшей математикой со скучающим видом и полным отсутствием понимания в глазах. Но главной изюминкой был его репетитор – Роман Николаевич Терешков. Ах, это не мужчина – это мечта моей сопливой юности. - Ксения, здравствуй, - учитель приветливо улыбнулся. Странное дело, ему бы в университетах преподавать, а он в обычной школе работает, за гроши, да ещё и репетиторством подрабатывает. - Здравствуйте, Роман, - сдержанно улыбаюсь в ответ, про себя отмечая, что чертовски это приятно, обращаться к учителю по имени. Самое приятное, что Терешков раз в неделю, по пятницам, проводит у нас электив по подготовке к ЕГЭ. Никого как бы и не смущает, что у нас десятый класс, а не одиннадцатый, но это и не важно, ведь в отличии от своих подруг я вижу этого мужчину у себя дома и могу с ним даже перекинуться парой будничных слов. Да, сама мысль греет душу и льстит. Роман Николаевич не являлся молодым и перспективным практикантом. Нет, это был мужчина двадцати девяти лет, с устойчивой карьерой, постоянным заработком и полным отсутствием личной жизни. Хотя, врать не буду, возможно у него и присутствуют десятиминутные связи, но вот семьёй точно не пахнет. Как и ожидалось, в комнате родителей я обнаружила полупустую бутылочку вина, причём было оно холодное, какими магическими силами оно таким стало при комнатной температуре не понятно, но и мозг ломать я не хотела и просто ушла в ванную, наслаждаться. Пены с ароматом мимозы у меня не было, но была с апельсином. Да, какое же это наслаждение, вот так лежать в воде, вдыхать сладковатый запах пены, касаться её. Вино приятно согревало желудок, оставляя горьковато-сладкое послевкусие во рту. Но как бы я не расслаблялась, мысли возвращались к Роману. Нет, я не испытывала к нему каких-то нежных чувств, не фанатела, с ума не сходила. Просто, бывает такое чувство, видишь человека и так тепло в душе становиться и тебе кажется, что ты влюблён, за спиной крылья, но как только вы расстаётесь, всё проходит, все чувства забываются и нет той тягости разлуки и поиска встречи. И тут-то дверь раззявилась, являя образ спасителя нашего, в свете священном! Шучу. Словно ошпаренный, Роман вбежал в ванну, усиленно прикрывая глаза рукой. Мне бы, наверное, стоило заорать, но вино дало о себе знать и как-то не хотелось. Хотелось совсем другого, того самого, о чём задумываются девушки моего возраста. Хотелось узнать, что же несёт в себе «разрядка», хотелось мужика. Все мы бабы одинаковые, а Роман Николаевич ведь и в мыслях не имел, что-то со мной связанное, ему чернила в глаза попали, каким образом не понятно. Непонятно так же сколько там было чернил, ведь белая рубашка и штаны были выпачканы чёрно-синим, но я догадываюсь, что без Саши это не обошлось. Ах, мне бы вас помыть, Роман Николаевич. Так вот. Сижу я значит тихо-тихо, не шевелюсь, кажется даже не дышу. Роман усиленно промывает глаза теплой водой, предварительно намылив всю рожу. Кажется, пеня попала ему в глаза потому что тихое «Блять!», я чётко расслышала и боролась с желанием поправить на переносице воображаемые очки и сказать скрипучим голосом «В наше время такого не было, срам-то какой, а ещё культурный человек!» Сняв с крючка полотенце, Роман повернулся ко мне спиной и вытерев лицо, кинул его на раковину. И тут-то мне действительно стоит заорать или просто нырнуть под воду, чтобы не видеть этого постыдного для меня действа. А видеть было что, ибо Терешков начал расстёгивать пуговицы на рубашке, предварительно стянув галстук. Раздевался он медленно, а я внимательно рассматривала его спину, мышцы. Чёрт возьми, да это же идеальный мужик, пусть у него нет ахирительного бицепса, перекаченного пресса, подтянутого зада-ореха, но блин. Передо мной взрослый подтянутый мужик, стоит спиной и раздевается, просто берёт, снимает с себя одежду, кидает в стирольную машину и поворачивается ко мне лицом. -Здрасте, - тихо пискнула я, посильнее опустившись в воду. Учитель не реагировал, лишь всё бледнее становились его губы. Отсутствующий взгляд, я себя аж девушкой чувствовать перестала, я тут перед ним голая в воде, а он таким равнодушным взглядом смотрит. - Волкова, тебя что, закрываться на ёбаную щеколду не учили?! – и с какого, простите, хера такая агрессия на меня маленькую средь белого дня. - А какого вы ввалились сюда?! – обиженно кричу в ответ, обняв себя руками. - Мне чернила в глаза попали, а ты могла бы сразу сказать, что здесь сидишь! – и тут-то его взгляд зацепился за бутылочку вина на полу у ванны и пустой бокал на бортике. - Решила напиться и утопиться с горя? – без какого-либо стеснения, и чисто преподавательского этикета, Роман Николаевич, представая передо мной в одних лишь боксерах, подошёл к ванне, взял вино, покрутил в руках, спокойно налил в бокал и протянул мне. - Зачем вы… - скептически смотрю на бокал, на его спокойную рожу. - Ну, надо же нам чем-то заняться пока моя одежда стирается, - и вот этот насмешливый мальчишечий взгляд мне очень даже не нравится. Одно дело читать фанфики по пейрингу учитель/ученица, а другое в серьёз оказаться в подобной ситуации. - Дядь, тебя посадят, - вжившись спиной ванну до такой степени, что мой позвоночник принял её форму, стараюсь регенерировать адекватные мысли о побеге. - Да брось, Ксю, мы взрослые люди и прекрасно понимаем симпатию друг друга, - вот щас вообще не смешно. - Какая на хер симпатия?! Ты репетитор моего старшего брата и наполовину мой учитель! – я никогда не была истеричкой, но ситуация вынуждает. Да блять! Как я могу взять и переспать с учителем, пускай он мне и симпатичен, да кого я обманываю, он лучший вариант для моего первого опыта. Но блин… я же себя для будущего мужа как бы храню. - Дурочка совсем, тебе в голову не приходило, что ты мне могла нравиться давно, как ты думаешь почему я не бросаю твоего братца с репетиторством? – и рука его так медленно опустилась в воду, к моему колену, вниз по внутренней стороне бедра. А может к чёрту всё? Может хватит уже быть наивной и надеяться на чудо. Прекрасно же понимаю, что муж мой будущий не оценит мою сохранность и я всё равно в один прекрасный момент окажусь «шлюхой», «шалавой» так и не попробовав эту роль. В конце концов один конец. В три больших глотка осушиваю бокал и поморщившись от горечи, чувствую, как его рука ложиться на самое то место, что просит прикосновений и ласок. - М-м, Волкова, - он резко приблизился ко мне, прикусив зубами нежную кожу шеи. – Почему ты все ещё не нашла себе парня? – его пальцы надавили на клитор, от неожиданности я громко ахнула, сжав бедра. - Грезила о том самом принце на белом коне, - быстро выдохнула, закинув голову от приятного ощущения, что создавали его играющие со мной пальцы. Хочется стонать от удовольствия, двигать бедрами в такт ему. Хочется почувствовать, как мышцы в низу живота напрягутся, натянуться и словно шарик с тягучей жидкостью медленно разольётся внутри, расслабляя. Еще немного и мне станет хорошо, я уже не стесняюсь стонать в голос, кусать губу, пошло двигать бедрами ближе к его пальцам, но кажется Рома был другого мнения. Ловко вынув затычку для слива воды, меня подняли на ноги, повернули спиной к себе и забравшись в ванну, поставили таким образом, что ладони упирались в стену, а спина прогнулась как у лучших порно-актрис девяностых. Вне воды холодно и сыро, внизу живота неприятно пульсировало и горело, требовало новых прелюдий для возбуждения. Его ладони обхватили мой таз, заставляя придвинуться ближе и как же это страшно чувствовать, как в тебя упирается возбужденный член. - Ласкай себя, - его ладонь сжала мою грудь, другой рукой он направлял свой член, слегка касаясь входа. Меня трясло, было ужасно стыдно за свою неопытность, непристойную позу, за своё тяжелое дыхание, но я не смело начала повторять его движения, медленно то быстро трогая клитор, я чувствую, как снова сжимаются мышцы, шарик вот-вот выпустит жидкость и его член резко входит. Больно, не приятно, от чего-то обидно, но это того стоило. Странное ощущение, что внутри тебя что-то есть и оно горячее, большое, боль не даёт почувствовать каких-то там приятных ощущений, но я слишком много литературы прочитала, чтобы знать, что это нормально и нужно терпеть. Кажется, не я одна это знала, ибо Роман не стал меня мучить подобием аховского секса в первый раз, причиняя лишь больший вред, как это делает большинство пар, где девушка девственница уверяет своего партнёра, что ей не больно, а очень даже хорошо. *** - Что бы мы без вас делали, Роман Николаевич, - как всегда улыбается мама, при виде этого мужика, раскрасневшись. Ох, мамочка моя родная, знала бы ты, что мы без тебя тут делали. Мало того, что Саша пришёл домой буквально за десять минут до твоего прихода с несмываемо счастливой улыбкой, так твой обожаемый Роман Николаевич сжёг твой любимый фартук в попытке поразить меня своим умением готовить. Ну а вообще, мне обещали бесплатные курсы с эротическим наклоном, думаю, об этом ты не узнаешь.