***
— И оббей снег о порог, не у себя дома, — наставительно произнёс Грейсон. Тодд скривился и сквозь зубы выдавил: — Что мы вообще тут делаем? — Поздравляем братишку Тимми, конечно же! Дик надавил на ручку и толкнул незапертую дверь, помянув братца за неосмотрительность. В небольшом коридоре они тихо разулись и прошли в гостевую комнату. Пошатывающийся Джейсон изначально был против поздравлений каких бы то ни было родственников. Намного сильнее его привлекали ножки красавицы-барменши в пабе, где он и планировал устроить нажираловку. Но досужий Дик нашёл его даже там, прервав милый разговор с девушкой и вытащив волоком из-за барной стойки. Всю дорогу пришлось слушать бред о трогательных братских чувствах и необходимости семейной поддержки. И вот они тут, оба в достаточном подпитии для приключений. Мужчины не сразу заметили объект своих поисков, спрятавшийся по самый нос в одеяле под ёлкой. При виде такого глупого варианта отмечания праздника, Джейсон рассмеялся, но заметив изрядно опустевшую бутылочку — приуныл. Эх, злополучный Дик со своими пьяно-добрыми устремлениями. А ведь какие ножки были! Мужчины сели с обеих сторон от парня, Грейсон умилённо запричитал, затем пьяненько захихикал и потянул за край одеяла. Тодд сразу врубился в план действий и помог брату раскутать «малого». — А чего это мы в одежде спим? Не дело! Ну-ка, ну-ка… Джейсон, посмеиваясь, расстегнул рубашку на груди Тима, отчего тот открыл недовольные глаза. Все втроём замерли, не понимая, что пошло не так и на каком моменте. — Тимми! А мы как раз пришли тебя поздравить, — навалился на него Дик и чмокнул в губы. Офигевший Дрейк хотел уже встать, даже успел податься вперёд, но его остановили сильные руки Джейсона. — Можешь не рыпаться, мы сами всё сделаем, — пробубнил он. — Вы в хламину что ли? — Так даже веселее, малы-ыш! Грейсон повалил парня на пол и держал руки, пока Тодд расстёгивал ремень и ширинку, освобождая от мешающей одежды. Тим заметно занервничал, дернулся пару раз, но результата это не принесло. Да и как можно сопротивляться, когда один покрывает шею влажными поцелуями, одновременно пытаясь снять рубашку, а другой оглаживает бёдра. От таких откровенных прикосновений Тиму напрочь снесло башню, затуманенное алкоголем сознание пинком отбило крышу и пустило её в далёкий полет. До этого у Дрейка редко складывались настолько тесные контакты даже с девушками, а тут сразу два человека ласкают его тело, каждый участок белёсой кожи. Тим разводит колени и развратно стонет, выгибаясь в пояснице. Но насладиться прикосновениями ему не дают, резко усаживая. Дик, уже полностью раздетый приподнимает его лицо за подбородок, туманно усмехаясь. — Давай, малой, чего нам одним стараться что ли? Дрейк аккуратно берет его член в рот, обводит головку, вслушиваясь в дыхание, робко двигает языком. Осторожно, нежно, плавно, понемногу увеличивая силу надавливания. Дик дышит часто и с присвистом, затем кладёт ему руку на затылок и буквально трахает в рот. Парень откашливается от глубокого бесцеремонного проникновения и мурашки от подрагивающего горла добегают до самых яиц Грейсона, от этих ощущений Дик кончает в рот партнеру с грудным стоном. Затем просто отходит и, обмотавшись каким-то полотенцем, следует в кухню за бокалами. Тодд тем временем не терялся и, сидя позади парня, ласкал его соски, проводил грубой рукой по коже поясницы, заставляя его прогнуться. Тим подаётся чуть назад, концентрируясь на приятных ощущениях. Настойчивые пальцы Джейсона, обильно увлажнённые в слюне, легко проникают сквозь колечко мышц. Через несколько минут сладкой муки, показавшихся Дрейку целой вечностью, Тодд жёстко входит в уже достаточно подготовленное тело почти до упора. Он берет парня сзади, грубо, почти животно, грязно. Перехватив свою жертву поперёк груди, Джейсон плюхает её животом на журнальный столик. Холодная поверхность обостряет ощущения, делает их ярче. Джейсон впивается зубами в кожу на лопатке партнёра, закусывая её чуть не до крови. Тим выгибается и начинает уже сам насаживаться на член. Руки Тодда оставляют после себя красноватые следы. Из кухни возвращается Дик с двумя бутылками виски и бокалами. Он выгибает бровь дугой и с усмешкой смотрит на трещины, пошедшие по стеклянной поверхности столика от такой концентрации веса. Сравнительно долго продержался. Мужчина открывает бутыль и льет в приоткрытый от стонов рот Дрейка алкоголь. Струи спиртного стекают по подбородку и груди, раззадоривая ещё сильнее. Как только Джейсон кончает, старший буквально срывает парня с его члена утаскивая в ванную комнату со словами: «Нашу кису надо вымыть!» — Такой экстаз обломал, сука! — орёт ему вслед Тодд, и Тим, не успевший получить желаемую разрядку, впервые с ним согласен. В ванной всё происходит куда нежнее, Дик оказывается немного большим романтиком. Под теплыми струями воды, закинув ноги на бортики ванны, Тим остервенело цепляется за спину брата и стонет в голос, не скрывая наслаждения. Гель для душа, в принципе, сходит за смазку, жаль только, что пенится сильно, но в воде не видно. Грейсон часто меняет угол, позу, но всегда умудряется задевать простату. Его движения нежные и плавные, неторопливые. Долгие, изматывающе сладкие толчки доводят до оргазма обоих. Ноги у Тима трясутся, поэтому он просто остается в ванной всё в том же положении, а Дик, накинув на плечи банное полотенце, уже собирается выходить. Сил Дрейка осталось только на то, чтобы выкрикнуть замечание по поводу растаскивания по всему дому его полотенец. — Пошли, на сегодня богатая праздничная программа. Специальный выпук, между прочим, — усмехается Дик. Но «водолаз» отмахивается, и Грейсон выходит сам.***
Дрейк с трудом разлепляет веки. Он все так же на полу в теплом одеяле. Что за странные сны снятся ему в последнее время? Чья-то рука притягивает его за пояс. Обернувшись, Тим видит спящего рядом Грейсона. У окна в одних трусах стоит и курит Тодд. Нет, неужели это не сон? Вот сейчас ему действительно хочется провалиться сквозь землю… — С Рождеством, братик, — шёпот на ухо.