Я липучка-приставучка...

      Детство давно ушло за дальнюю полосу, словно за угасающий горизонт, вот только это был далеко не он. После заката ничего не остаётся, ведь каждый знает, что солнце снова взойдёт. А детство? Что детство? Оно уже никогда не вернётся. Нельзя вернуться в прошлое, снова пережить те моменты жизни, когда ты был всего-то беззаботным ребёнком, где знания о мире ограничивались небольшим кусочком земли, на котором живёшь, а такого слова «проблемы» и вовсе не существует.       Люси понимала это лучше, чем кто-либо. Но вечерами, сидя в одинокой квартире под тёплым пледом, она вспоминала о тех замечательных моментах жизни, которые были в далёком прошлом, когда ей было всего пять лет.       До семи лет она дружила с милым синеволосым мальчиком с красной татуировкой под одним глазом. Он был очень весёлый и всегда играл с Хартфилией.       Вот только однажды он не приехал. Она ждала его, стоя у окна, внимательно высматривая знакомую синюю макушку в просторном саду поместья — его не было.       И в последующие разы он не приезжал, хотя юная волшебница ждала его, словно спасительный солнечный свет, после долгих и непрерывных дождей.       Три, четыре, пять… Он не приехал больше ни разу. Люси уже отчаялась его ждать, поэтому проводила время в библиотеке. Иногда она вызывала Водолея, чтобы сыграть с ней в любимую игру, но та лишь злилась на девочку.       Хартфилия грустно улыбнулась собственным воспоминаниям, а потом тряхнула головой. Её взгляд зацепился за небольшой розовато-красный чемодан, стоящий у входной двери.       Завтра они отправляются на курорт, билеты на который им подарил Локи, который, как оказалось, является одним из зодиакальных духов.       Люси, уже предчувствуя весёлую поездку, чуть расслабилась. Кажется, ей стоит отпускать призраков прошлого, ведь тот мальчик снова не появиться в её жизни, ведь сейчас у неё есть новые друзья… Новая семья.

***

      Предрассветная тишина может только сниться городу-курорту, ведь здесь целый день никто не спит. Люди веселятся, а море как-то непривычно волнует свои голубые воды.       Люси смотрит на, кажется, бескрайнее море, вдыхая чуть прохладный ночной бриз, который освобождает полностью разум.       Именно в этот момент прозвучал первый взрыв, направленный откуда-то из казино, где сейчас были все её друзья.       Вот только ей не удалось добежать до них, помочь хоть как-нибудь, ведь мужчина, который перегородил ей дорогу, схватил её, после чего в затылок пришёлся несильный удар. Но его было достаточно, чтобы картинка перед глазами медленно поплыла, а потом глаза и вовсе закрылись.

***

      Разгорячённая битва была между «Хвостатыми» и обитателями «Райской Башни», о которой Эрза вспоминает со слегка трясущимися руками. Кажется, её совсем не радуют воспоминания об этом адском месте.       Но когда твердыня являет всем свой истинный облик, Хартфилии, наконец, удаётся найти Нацу и Скарлет, у которых идёт напряжённый бой с…       С тем самым синеволосым парнем, глаза которого, ранее милые и добрые, теперь блестят каким-то маниакальным блеском, а сам он взывает к Зерефу.       Жерар. Да, это имя, которое всегда в её сердце горело последними углями угасшего пламени детской дружбы, а потом и подростковой любви, которая, несомненно была у Хартфилии, теперь словно написано кровью. Её кровью.       Люси любила его, хоть и почти не знала, но в памяти образ того светлого создания, что помог ей оправиться после смерти мамы пронёсся на всём пути.       Наверное, поэтому ей очень сложно понять, что сейчас происходит. Её вот-вот отдадут на съедение башне, отдадут в жертву Зерефу, а ненавистью и не пахнет.       Она со слезами смотрит на своих друзей, которые давно уже выдохлись и сейчас лежат на земле. Всё, что она успела, это поручить Локи вынести их, чем Лев, собственно, и занимается.       После ударов Драгнила твердыня даёт сбои и выглядит полуразрушенной, хотя, даже сам Фернандес подтверждает то, что ещё чуть-чуть и от его многолетних трудов не останется и следа. — Ж… Жерар, — тяжело выдыхая, Люси улыбается. Да-да, она с радостной улыбкой смотрит на друга детства, а тот, кажется, недоумевает, чего это она вдруг улыбается. — Я липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?       Парень от осознания открыл глаза, опустил голову и, тяжело дыша, бился в конвульсиях. Кажется, она почти убила его одной фразой. Вот только он, переборов свою дрожь, поднял взгляд на неё. Милую, добрую, любимую Люси.       Он резко потянул её за руку, прежде чем башня примет её. Они сидели на земле, крепко прижавшись друг к другу.       «Райская башня» начала светиться, явно отторгая «Эфирион», который до этого с радостью приняла.       Жерар понимал, спастись просто невозможно. Он вытер её слёзы, погладил по спине, после чего сладостно выдохнул. — Никому…       И в этот момент взорвалась тишина.