Реальный мир

- Ты ужасно выглядишь,- тихо сказала я Жану, когда его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. - Неважно себя чувствую. - Я виновата? - Конечно, ты виновата. - Мне извиниться? - Нет, я не приму извинений. - Вредный. - Как и ты. Я фыркнула. Почему разговор с ним превращается в краткий диалог? В конце концов, мне удалось вытянуть его из телевизора и убедить выйти на улицу. Хочу показать Жану мир, которого он еще не видел. Правда, прежде следовало его переодеть. - Жан, у тебя какой размер?- немного смущаясь, сама не понимая, почему, я стала рыться на полках в комнате Ольги. Там лежали вещи отца. - Откуда мне знать,- на пороге появился блондин, привалившись плечом к косяку. Если подумать хорошенько, то ему достаточно просто снять камзол в розово-желтый ромб, ведь черные, пусть и узкие, брюки и белая рубашка – вполне нормальная одежда. - Надо будет подумать над этим,- я почесала шею, критично оглядывая парня,- Сними кофту. - Что? - Камзол сними, что. Юноше явно не понравилось такое предложение, но он безропотно стянул с плеч одежду. - Ладно, на улице достаточно тепло, солнышко, все дела. В рубашке не замерзнешь? Жан нахмурился. - Без камзола не пойду. Боже, вот дите. - Ладно,- махнув рукой, пришлось уступить,- Только мне все равно надо переодеться. - Я подожду. «Еще бы ты не подождал»,- с долей злорадства подумалось мне. Пришлось порыскать по полкам, чтобы подобрать образ, сочетавшийся с образом парня. Так он не будет выглядеть странно, если сопровождать его будет человек, тоже выглядящий странно. Короче, две белые вороны смеха не вызывают. В итоге через десять минут Жан, в черных брюках, белой рубашке и цветастом камзоле, и я, в юбке-карандаше, блузке с жабо и теплом пиджаке поверх, вышли из дома. Как я и думала, парня очень впечатлил мир вне стен квартиры. Радуется, как маленький, глазея на проезжающие автомобили, автобусы, идущих навстречу разодетых людей, висящие на домах огромные плакаты. - Смотри!- восторженно раскрыв рот, он указал на вывеску магазина, мерцающую в тени. - Здорово, да?- я улыбнулась. - Это же волшебство! «Не более чем телевизор». Вообще-то странное чувство не покидало меня. Почему Жан так привычно ориентировался в доме, будто всегда жил в этом мире, но стоило выйти на улицу, и он превратился в ребенка, впервые попавшего в парк аттракционов? Его чисто детский восторг заставил задуматься о том, что мы, люди, привыкли к такой жизни. Просто не замечаем всех удивительных вещей, существующих в окружении. В чем причина? Мы стали слепы? Избалованы? Равнодушны? - А это что?- Жан в изумлении остановился перед небольшой лавкой, где в погожие дни продавали фейерверки и бенгальские огни. - Ты не знаешь, что это такое?- немного удивилась я. Разве он не получал от меня фактических знаний? Парень отрицательно покачал головой. Что уж делать, надо порадовать ребенка. Я подошла к продавцу и купила маленькую, размером с ладошку, ракету. Как только стемнеет, мы запустим ее. - Вечером увидишь,- моя улыбка явно обрадовала юношу. Продавщица умиленно сложила руки у груди. - Какой молодой человек!- добродушно похвалила она,- Такой приятный и открытый! Мой взгляд проследил за тем, как Жан в паре метров от нас присел возле голубей и что-то тихо проурчал им. Птицы стали доверчиво подходить к его ногам. Я повернулась к ней. - Вы правы. Он душка. - Ваш возлюбленный, да?- хитрый тон заставил меня вздрогнуть от непонятного тепла внутри. Тут женщина за прилавком засмеялась. Оказалось, голуби так прониклись любовью к парню, что сели ему на руки, плечи, даже на голову. Их умиротворенное курлыканье заставило меня улыбнуться. - Верно. Любовь всей моей жизни. - Ах, молодежь, как же я вам завидую! На улице мы провели весь день. Гуляли по бульвару, разглядывали поздние цветы, смеялись над заголовками газет, что раздавали прямо возле магазинов. Жан немного испугался поезда, путь которого пересекал город, но зачарованно глядел ему вслед. Даже успели зайти в кафе, чтобы он попробовал самое вкусное в округе мороженое. Правда, юноша заявил, что фисташковое напоминает соленый фундук, а по цвету и вовсе нечто, имеющее болотное происхождение, поэтому убедил поменяться со мной вазочками. Банановое с шоколадной крошкой блондину пришлось больше по душе. - Все равно оно слишком холодное,- буркнул парень, идя рядом со мной. Наш путь пролегал через тенистую аллею, где так любили летними вечерами сидеть художники, запечатлевая на холстах загорающиеся огни города. - Разумеется, в этом весь смысл,- улыбнулась я. Жан что-то пробурчал в ответ и стал смотреть в другую сторону. Прохожие нередко засматривались на него, некоторые даже оборачивались. Особенно блондин привлекал женское внимание, что вполне понятно. Видимо, от его внимания это тоже не утаилось. Вокруг моей ладони вдруг сомкнулись теплые пальцы. Взяв меня за руку, юноша даже не посмотрел в мою сторону. Причину я поняла, когда украдкой скользнула взглядом по его лицу. На щеках парня играл румянец. «Он такой милый»,- забыв, что тайно наблюдаю за ним, не успела отвести взгляда, когда Жан повернул лицо ко мне. - Я могу… - Не отпускай,- тут же попросила я, для убедительности чуть сильнее сжав его пальцы. Он лишь кивнул, и на его губах заиграла мягкая улыбка. Если в начале прогулки вопросы, возгласы и восторг так и исходили от большого ребенка в ромбовом камзоле, то под конец дня они уступили место благодушному молчанию. Нам было хорошо друг с другом, и тишина нисколько не портила настроения и совсем не угнетала. Наконец, небо стало темнеть. К тому времени мы дошли аж до набережной. Фонари, вытянувшиеся вдоль ограды, зажигались, освещая все вокруг своим теплым желтым светов. Жан остановился, глядя вдаль. - Тебе здесь нравится?- тихо поинтересовалась я. - Так не похоже на мой мир,- с долей тоски ответил тот, и взгляд его будто затуманился. Серебристые лучики утонули в темной стальной плазме. Наверно, мои глаза выглядели так всегда. - Верно, все миры разные. - Я не уверен, какой из них мне нравится больше,- улыбнулся Жан, и я расценила это как добрый знак. - Кстати,- вспомнила я о том, что собиралась сделать, и стала оглядываться. Наконец, отыскав курящего неподалеку мужчину, попросив у него зажигалку. - А тебе зачем?- немного удивился седовласый незнакомец в старомодном клетчатом пиджаке, что очень шел к образу интеллигента старого образца. - Мы хотим запустить фейерверк! - Я вам помогу. И вот мы втроем собрались вокруг маленькой ракеты, воткнутой в подвявший газон. Как только огонек озорно вспыхнул и засиял на фитиле, поспешили убраться подальше. - Смотри внимательно,- шепнула я Жану. Через полминуты в воздух с диким свистом взмыла наша ракета. Взрыв от нее получился гораздо более яростным, чем я предполагала. Небо озарилось сотней радужных искр, которые, лопаясь, помогли раскрыться большому красному цветку прямо в небесах. Прохожие застыли, глядя на эту красоту, и отблески пожара искр отражались на их лицах. - Как это… восхитительно,- будто оцепенев, Жан не мог отвести взгляда от фейерверка. Только когда цветок растворился в вечернем воздухе, парень посмотрел на меня. В его широко раскрытых глазах читался такой восторг, такая радость… настоящее счастье. - Рада, что тебе понравилось. - Ты часто такое видела?!- наконец дав волю чувствам, парень подхватил меня на руки и закружил. - Не то, чтобы часто, но видела, - засмеялась я, искренне надеясь, что балетки не отправятся в полет по набережной. - Это же так невероятно! Я даже не предполагал, что такое можно сделать искусственно! Мне оставалось лишь радоваться вместе с ним и следить за ногами, дабы не остаться босиком. - Я думал, что искры могут давать лишь падучие звезды! - Как видишь, не только они,- меня, наконец, соблаговолили вернуть на землю. - Потрясающе! Я такую красоту только однажды видел!- на всю набережную радовался Жан. - Когда это?- заинтересованно отозвалась я. Женская натура требовала знать все на свете. Блондин чуть успокоился и взял мои руки в свои. - Когда впервые увидел тебя. - Да брось,- смущенно отвела глаза. - Честное слово,- тон, которым юноша заговорил, заставил сердце пуститься вскачь,- Когда я увидел тебя, еще не любил, но уже понимал, что ты – моя судьба. «Я – твой создатель, а не любовь». - Ведь… я же тебя придумала,- слабо возразила я, но он не захотел слушать. - А Бог придумал людей, ну и что? Говорят, Божества влюблялись в людей, так почему в моем случае это не возможно? На это ответить мне было нечего. Блондин воспринял молчание по-своему. - Видишь, так что я так просто не отступлюсь. «И хорошо, ведь я могу отступить в любую секунду»,- с грустью признала я.