Devil Side

Взять водяной пистолет Заполнить его джином Застрелиться Кажется, это мой идеальный список дел на ближайшую жизнь неделю. Кроме шуток, мне бы сейчас очень пригодилась бутылочка... да чего угодно. Я так дерьмово себя чувствую. То есть, конечно, я всегда дерьмово себя чувствую, но на этот раз дело осложняет моя болезнь. Вы верите в чудеса? Я - нет. По крайней мере, пару дней назад точно не верила. Как думаете, возможно ли, что всю жизнь людям было на тебя, ни много ни мало, насрать, а в один прекрасный ужасный день находится человек, который вдруг пытается помочь тебе? Просто помочь. Позаботиться. Ничего не требуя взамен. По своей инициативе. Как думаете, такое можно отнести к разряду «чудо»? Это радуга посреди ливня, это северное сияние, это… чудо. И, как бы странно это не прозвучало, я не хочу принимать это чудо. Я так долго ждала его, что научилась обходиться тем, что преподносила мне жизнь. Я не хочу снова верить в людей. Какой толк? Поверьте, в любом случае вас ждет разочарование. Я не хочу, чтобы меня пригрели на груди, а затем вновь вышвырнули пинком под зад, как наскучившую собачонку. Я ничего не понимаю ничего не понимаю не понимаю Я нахожусь в доме Зейна третий день. Как оказалось, у меня обнаружился не только бронхит, но и недостаточность питания. Я и правда забыла, когда ела последний раз что-то кроме разноцветных таблеток. Все это время Зейн и его странные дружки крайне старательно заботились обо мне. Более того, их усилиями я довольно быстро шла на поправку. Но я до сих пор не могу понять, почему. Почему они помогают мне? Они не знают меня. Я могу оказаться кем угодно. Я до сих пор не могу понять, почему. Почему я все еще не сбежала? Я не знаю их. Они могут оказаться кем угодно. Эти парни, они все такие разные, и в то же время как на подбор. Красавцы Я склоняюсь к мысли, что они - большая шведская семья донжуанов или что-то вроде того. Как бы то ни было, это не мое дело. Я и так загостилась. Проснувшись, я с облегчением поняла, что меня не лихорадит. Я не в поту/бреду, и мои конечности все еще на месте. Разве жизнь не прекрасна? (Нет). Аккуратно приподнявшись, я села в постели. Я все в той же комнате, в которой впервые очнулась пару дней назад – светлые стены в граффити, огромное зеркало, полки с фотографиями а на фотографиях незнакомые люди которые проявили ко мне доброту. Каждое утро, что я просыпалась здесь, мне казалось, будто я словила очередной бэд-трип. Будто мне все просто привиделось. И каждый раз я хотела убежать. Почему все же не сбежала? Каждый раз я пыталась хотя бы подняться с кровати слишком плохо пыталась, но у меня просто не хватало сил. Даже сейчас, несмотря на то, что все эти дни я нормально питалась, я ощущаю ужасную слабость и пустоту в желудке. Да что там пустоту – животом я чувствую позвоночник. На подгибающихся ногах я наконец-то поднялась с кровати и медленно проковыляла к окну. Вдохнув чистый воздух, я попыталась определить, который час, но было слишком пасмурно. С сожалением отметив, что незаметно ускользнуть у меня не получится, так как я вряд ли смогу в теперешнем состоянии повторить трюк с крышей, да, вдобавок, мне не мешало бы принять душ, я спустилась вниз. - Эй, голубки! – каркнула я и ужаснулась собственному голосу. Он эхом разнесся по дому, так и не удостоившись ответа. Мне стало не по себе. – Если вы задумали играть в прятки, то знайте, что мне нет равных! Тишина. Может, эти парни и правда мне привиделись? И на деле я не болела, а ловила кайф? Ну, не совсем же они дебилы, чтобы оставлять незнакомку в своем пряничном домике. Да за продажу одного только их телика я могла бы безбедно доживать свою жалкую жизнь где-нибудь далеко отсюда. Конечно, телевизор я вряд ли смогла б утянуть, а вот одна бутылочка мне как раз по силам. В доме, где обитают пятеро молодых парней, обязательно должен быть мини-бар. Думаю, Зейн не обидится. Поиски не заняли много времени – уверена, у меня нюх на такие заначки. Выбрав бутылку дорогущего мартини, я откупорила ее и сделала большущий глоток. Да, это по-нашему - без бокалов, без закусок, без прелюдий без чувств. Сложно припомнить, когда в последний раз я оставалась вот так одна - предоставленная сама себе, в комфортных условиях. Конечно, по сути я всегда была одна, но не трезвая, нет. А остаться трезвой в одиночестве, тет-а-тет с собственной персоной - ну уж нет, это слишком для меня. К такому свиданию я не готова. И я решила немного повеселиться. Напоследок, так сказать. Я включила музыку на неприлично навороченной аудиосистеме и принялась делать то единственное, что мне отлично удавалось в этой жизни – упиваться. Возможно, это не самое разумное, что можно сделать в процессе выздоровления, но мне похер. Когда еще я смогу набухаться такой дорогой выпивкой абсолютно бесплатно? Мысленно салютуя Зейну, я тут же чувствую разочарование – вряд ли у него в доме найдется и шкафчик-портсигар. А мне вдруг так захотелось курить. Чтобы хоть как-то отвлечься от пожара, медленно разгорающегося в моих легких, я подумала, что мне представился чудесный шанс исследовать дом на предмет интересненьких и, возможно, чертовски компрометирующих вещичек. Вот видите люди всегда разочаровывают и подводят я собираюсь рыться в грязном белье тех единственных людей которые были ко мне так безгранично добры Оставив самое сладенькое – комнату хозяина – напоследок, я принялась обследовать каждый угол. Дом Зейна, определенно, был обставлен со вкусом. Чувствовалось, что у него есть своя собственная атмосфера, созданная хозяином, который приложил руку к каждому предмету в обстановке, оставил отпечаток своей индивидуальности. К удивлению, я не обнаружила ничего такого, что напоминало бы гробы, склепы, средства для пыток или трупы. Перед дверью в комнату Зейна я остановилась, пытаясь вспомнить, закрывала ли я ее или нет. Глотнув для храбрости, я тихонько толкнула дверь, ожидая, что хозяин дома вот-вот выскочит оттуда и уличит меня во всех смертных грехах. Испугавшись того, что еще немного - и могу передумать, я быстро шагнула в комнату, впервые заметив около кровати желтый ворсистый коврик с изображением курицы. Это что еще за извращение? Бросив на кровать пару безделушек, которые мне захотелось украсть, я стала внимательно изучать комнату, стараясь ничего не упустить из вида. Одна из полок на стене была забита книгами и всевозможными комиксами. Я провела пальцем по корешкам «Гарри Поттера». Серьезно? На второй оказалось скопление дисков Майкла Джексона и неизвестной мне группы N’Sync, а сверху удобно расположилась мягкая игрушка-акула. Рядышком на стене висел треугольник – музыкальный инструмент в виде металлического прута. Не обнаружив ничего стоящего, я перешла к комоду, на котором уютненько устроилась целая коллекция кошечек различных цветов и размеров. Этот парень зоофил что ли? Повертев в руках несколько фигурок, я вернула их на место. Рядом стоял воск для укладки волос и пылился выпрямитель. Гадость. Поморщившись, я принялась рыться в ящиках, но и там не обнаружила ничего ценного или пугающего, лишь учебник испанского и альбом с рисунками. Во мне зашевелилось любопытство. Вытащив альбом, я уселась на кровать и, сделав приличный глоток из бутылки, принялась его листать. В основном там были граффити, эскизы татуировок и лицо девушки, которую я видела на фотографии с Зейном. Видимо, она много значила для него. Рисунки, к слову, были прекрасные неплохие. У парня талант. Спрятав альбом обратно, я быстро переоделась в свою одежду, которую Зейн так любезно постирал, захватила трофеи и бутылку и спустилась вниз, намереваясь покинуть свое пристанище, так сказать, по-английски. Только вот дом словно не желал меня выпускать. Я уже начинаю подумывать, что он заботится о моей карме. Играла безумно заводная песня, и я просто не могла устоять. Слишком давно я не чувствовала себя настолько хорошо. Глупенькая девочка. Интересно, как бы все обернулось, если бы не одна чертова песня? В общем, в таком виде меня и поймали с поличным: я глушила мартини, безумно извиваясь под песню с безделушками Зейна в руках. Пять ртов синхронно отвалились до самого ада пола. Я замерла на месте, ощущая, как жгучее чувство стыда и вины медленно завтракает мною. - Зейн, у тебя дома вечеринка, а мы не приглашены? – первым нарушил тишину писклявый голос Льюиса. Тимоти и блондин, имя которого я постоянно забываю, зафыркали от смеха а я просто стояла и плавилась от стыда прости меня зейн прости меня я неблагодарная сука Я даже не успела как следует испугаться, а ведь стоило бы. Последствия могли оказаться довольно плачевными. Но единственное, о чем я думала в тот гадкий момент, так это о том, как теперь смотреть в глаза парню, который бескорыстно помог мне. - Какого черта? – интонация в его голосе заставила меня поднять взгляд. Зейн выглядел обескураженным, злым разочарованным я ведь вечно всех подвожу - Я просто хотела расставить все по фэншуй - тот спокойный тон, которым я это выдала, поразил меня до глубины души. Громче всех рассмеялся Льюис. Какие же они все-таки странные. Я бы не сочла смешным, если бы меня попытались обокрасть. И Зейн, кажется, разделял мое мнение – на его лице читались обида и недоверие. - В другой раз я бы не упустил возможности сказать: «Я же говорил», но это беспрецедентный случай, - отсмеявшись, сказал Льюис. - Очень жаль тебя разочаровывать, но сегодня «отфэншуить» дом Зейна не получится, - хихикнул блондин. - Альф, прекрати, Зейн сейчас и так на грани кризиса, - Льюис пихнул друга в бок, пытаясь сохранить серьезное лицо. Альф. Блондина зовут Альф. У него удивительный голос. - А ты быстро поправилась, - хмыкнул Тимоти, первым пройдя в гостиную и плюхнувшись на кожаный диван. - Это все энергия ци и ее благоприятные потоки, - поставив бутылку мартини на пол, я без тени улыбки отсалютовала ему. - Ну, что, казнить или помиловать, Зейн? – веселым голоском поинтересовался Льюис и, последовав примеру Тимоти, по-хозяйски развалился на диванчике. - Насиловать! – громко воскликнул Альф, насмешливо взглянув на меня. Одно слово, и все, что было у меня в руках, полетело на пол. В комнате повисла тишина. Это слово оно выворачивает меня наизнанку оно душит меня своими ледяными пальцами оно навсегда пустило корни где-то внутри меня и о господи неужели это снова повторится Опьянения, кажется, и след простыл; я замерла на месте, вмерзла в пол, лелея нелепую надежду немедленно растаять и просочиться сквозь него. - Альф, твой норвежский юмор понимают далеко не все, - укоризненным тоном, будто воспитывающий глупое дитя родитель, произнес Льюис, а затем шепотом добавил. - Не у всех же присутствующих сорок семь хромосом. - Что? – не понял Альф. - Что? – молниеносно вторил Льюис. Тогда блондин попытался лягнуть Льюиса, но промахнулся. - Что и требовалось доказать, - фыркнул весельчак, но заметив выражение моего лица тут же стушевался. – Скай, крошка, ты же не думаешь всерьез, что мы собираемся тебя насиловать? - Ты мне скажи, – мои губы сами собой презрительно сжались. я больше не позволю - Скай, ты, конечно, симпатяга хоть куда, но все же не настолько, чтобы из-за тебя ломать свою карьеру, - с этими словами Льюис привстал с дивана и похлопал меня по плечу. - И чем же таким вы занимаетесь? Нюхаете клей и трахаете фей? – огрызнулась я. - Ну, почти, - хмыкнул Льюис, и вдруг его словно что-то озарило. – Так ты действительно не знаешь, кто мы? - Кто вы? – с удивлением переспросила я. – Понятия не имею. Могучие рейнджеры? Спасатели Малибу? Цирк Уродов? - Вот это да-а-а, - приоткрыв рот, протянул Льюис. Пятеро парней уставились на меня во все глаза. - А я ведь вам говорил! – торжествующе воскликнул высоченный парень азиатской внешности с карими глазами. Добрыми карими глазами. Его имени я тоже не помнила. - Ты что же, в лесу живешь? – вздернув брови, поинтересовался Альф. - А я разве не похожа на животное? – я все больше и больше ощетинивалась. Да-да, я только что пыталась обокрасть этих парней, давших мне убежище, а теперь, когда меня поймали с поличным, еще и кусаюсь. Именно так я обычно поступаю. - Если только на енота, - подмигнул мне Тимоти. Я показала ему большой палец. Очень тонко. Обхохотаться можно. Воришка-енот. С ума сойти. Но, если быть полностью честной, во мне проснулся интерес. Кто эти люди, что были так добры? Парни явно не совсем обычные, это понятно по одному взгляду на них и их стиль жизни. Я бы поставила сто фунтов на то, что, возможно, они внебрачные дети внуков Елизаветы II. Вот уж кто-то повеселился на славу. - Так кто же вы? – мои брови взлетели вверх, пытаясь угнаться за любопытством. - Поверить не могу, что ты действительно это спрашиваешь, - застонал Льюис. – У меня сейчас сердце разорвется. Никто никогда не позволял себе такого невежества по отношению к собственной стране. Моя челюсть дрогнула. Я что, блять, права была? - Что ж, - вздохнул Льюис, поднявшись с дивана, - прошу любить и жаловать: любимчики Великобритании, самые обаятельные и привлекательные парни во всей, мать ее, Вселенной, великолепные и талантливые участники самого лучшего бой-бенда. Это все мы. Разочарование медленно засочилось по моим венам. И все? Я ожидала чего-то большего, нежели поющих мальчиков-одуванчиков. - Эй-эй, умерь свой пыл, принцесса, не нужно так кричать, - скривился Льюис. Я вяло похлопала: - Извини, просто восторг по поводу кучки исполнителей сопливых девчачьих серенад никак не удается впихнуть в мой плотный график. - Полегче, принцесса, не нужно нас обижать, ты ведь даже не знаешь, какую музыку мы пишем и исполняем, - будто бы обиделся Льюис. Хотя, может, и в самом деле обиделся? И почему я всегда говорю неправильные вещи неправильным людям которые этого не заслуживают пожалуйста зашейте мне рот Я глубоко зевнула, пытаясь тем самым показать свое полное безразличие к их хобби. но мне стало интересно мне почему-то очень интересно Хотите, расскажу секрет? Только если вы пообещаете никому не говорить. Обещаете? Я пишу песни. И пою их, играя на любимой гитаре. Я представляю, что я дохера известная личность, что я выступаю перед публикой, которая меня обожает и ради меня готова на все. Это моя отдушина. Самая адекватная из всех. Музыка помогает мне забыть, кто я есть, а я бы с радостью забылась навсегда и только таким способом мои проблемы моя боль выплескиваются наружу, отпуская меня. Ненадолго Я все испортила. Я видела это по их лицам. Я обидела их. Я оплевала их святыню. От выпитого алкоголя у меня разболелась голова, и я даже была не против того, чтобы вновь поднялась температура, ведь, скорее всего, придется ночевать на улице, а температура хотя бы будет создавать иллюзию тепла. Окружающая атмосфера жгла меня раскаленными кинжалами, и я уже мечтала поскорее сбежать. Сделав вдох/выдох, я наклонилась, сгребла вещички Зейна, который продолжал стоять на одном месте, и протянула ему: - Может, в другой раз. Он все же не удержался и фыркнул. Схватив забытую сумку, я напоследок оглядела комнату Зейна. Убежище, которого у меня никогда не было Я бы многое отдала чтобы остаться здесь хотя бы еще на денек, но никогда не признаюсь в этом. Спускаться вниз у меня не было ни малейшего желания: придется прощаться, благодарить, а я никогда не умела ни того, ни другого. Я просто забыла как это делать Я больше не смогла бы выдержать их взгляды. Я боюсь, что они видят меня насквозь. Я боюсь что они видят эту запуганную и одинокую девочку внутри И я правильно сделала, что сожгла все мосты. Пора убираться отсюда. Открыв окно, я уже высунула одну ногу наружу, как позади меня раздался голос: - Опять сбегаешь? Я замерла, не оборачиваясь. - Знаешь, дверь внизу вроде бы все еще на месте. Если, конечно, ты ее не «перефэншуила» куда-нибудь на Ибэй. Я не удержалась и хмыкнула. Повисло молчание, которое, казалось, никогда не закончится. Мне не хотелось ничего говорить, я не представляла, что нужно Зейну, и как он вообще разговаривает со мной после того, что я натворила. - Тебе не обязательно уходить, - мягкий голос Зейна прокрался по воздуху. Я медленно повернулась к нему: - Я так не думаю, - и уже собралась было вылезти в окно, как это ненавистное мне слово само слетело с моих губ. – Но спасибо. Это была благодарность и за предложение остаться, и за приют, который он мне дал, и за помощь и своего рода извинение за произошедший инцидент. Зейн это понял. Что ж, он, со своими уложенными волосами и кучей татуировок, умнее, чем кажется на первый взгляд. Ничего не ответив, парень просто кивнул мне и вышел из комнаты. Я не знаю, что за неведомая сила заставила меня слезть с окна, но я не стала ей сопротивляться. Я присела на кровать, не представляя, что мне делать дальше и куда идти. Предложение Зейна было так заманчиво, но я ведь не могу себе этого позволить. Я сама по себе. Так ведь? Может, отправиться куда-нибудь автостопом? Лучше, чем ночевать на улице. Бросив взгляд на окно, я тяжело вздохнула. Пожалуй, лучше все-таки через дверь. Мне и в первый-то раз повезло, что не свернула шею. не повезло не повезло неудачница Внизу парни пили пиво и играли в «Мортал Комбат» на приставке. Я невольно замерла, наблюдая за этим процессом, а в голове у меня тем временем бились воспоминания казавшиеся сном такие далекие такие нереальные такие душедробительные Я не хочу это помнить то была не я не я Моя голова, казалось, сейчас разорвется, а вслед за ней и сердце - Уже уходишь? – первым меня заметил Льюис. - Бегу купить билет на ваш концерт, - кислая улыбка растеклась по моему лицу. Льюис показал мне язык. - Кто-нибудь из вас вообще умеет нормально играть? - я кивнула в сторону экрана, на котором разворачивалось довольно жалкое зрелище. - Чего-о-о? – возмутился Альф. Тимоти фыркнул, а Льюис напустил на себя задумчивый вид: - Мне кажется, или нас только что назвали лузерами? - Именно так, - подтвердила я. – Я бы надрала вам задницы в считанные секунды. - Уйми свое эго, принцесса, - Льюис закатил глаза. - Да я с детства играла в эту игру с… - я запнулась, а мое лицо, наверное, искорежилось искорежилось тысячами воспоминаний рвущих мое сердце Они заметили. Они, конечно же, все это заметили. Они молча пялились на меня с удивленными лицами, а я, идиотка, даже не знала, что сказать дальше. Как я могла так облажаться? Рывок руки – и я ловлю бутылку пива, подброшенную мне Тимоти. - Наши задницы в твоем распоряжении, - говорит он, хлопнув по месту рядом с собой. Я ничего не представляю. из себя Если я сейчас не уйду… насколько тяжело мне будет уходить потом? Сердце больно кольнуло, но, знаете, я его редко слушаю. Пальцы левой руки разжались сами собой, и моя сумка плюхнулась на пол, а я устроилась на диване между Тимоти и Льюисом. Еще один день, всего один. прошу прошу мне это очень нужно - Приготовьтесь лишиться девственности, мальчики. Они рассмеялись, а мне стало так тепло тепло тепло Я словно заново оживаю