Devil Side

Я чувствую, будто ожидаю чего-то и трачу жизнь впустую. Я с трудом вспоминаю время, когда мои карманы были доверху набиты мечтами; с трудом вспоминаю, где я хотела побывать и кем я хотела стать. Тогда я думала, что моя жизнь - ужаснее некуда. Разве я могла знать, что была счастлива? Я напиваюсь каждый день, снова, и снова, и снова. Я курю дурь и чувствую, как мое тело покрывается паутиной трещин, и я вот-вот разобьюсь на крошечные осколки. Я – частица Великого взрыва. Я обречена улетать все дальше и дальше, во мрак. Я давно поставила на себе крест, но другие люди почему-то не хотят этого понять. Они думают, что меня еще можно спасти. Ребята, спасти себя не могу даже я сама. Проснувшись, я на автомате спускаюсь вниз за своим привычным завтраком – пивом. Я уверена, что одна в доме, и замираю от удивления, застав на кухне Зейна и Льюиса, которые, склонив головы, о чем-то тихо разговаривали. Я уже хочу развернуться и ускользнуть обратно в комнату, так как на мне всего лишь растянутая футболка Зейна, но парни замечают меня и сразу замолкают. Я поздно понимаю, что они говорили обо мне. - Проснулась, сладкая моя? – Льюис нацепляет на лицо одну из своих дурацких улыбок и тянет ко мне руки. - Жопа не слипнется? – устало огрызаюсь я и все-таки прохожу в кухню, стараясь натянуть футболку как можно ниже. - Что у тебя с лицом? – интересуется Льюис, пристальнее, чем следует, разглядывая меня. - Божья импровизация, - говорю я и достаю бутылку пива из холодильника. Льюис фыркает. - Оставь свои шуточки для Алана Дейвиса. Нам нужно серьезно поговорить. Я не знаю, кто этот Алан Дейвис, да мне и не интересно. Я опускаюсь на прохладный стул, от которого сводит задницу, и открываю пиво. - И перестань налегать на спиртное, - добавляет Льюис, глядя на бутылку в моих руках. – Сейчас даже двенадцати нет! - А ты что, моя мамочка? – в который раз огрызаюсь я и делаю нарочито большой глоток. Не стоит вставать между мной и бутылкой прохладного пива. Я глотку могу перегрызть. Льюис закатывает глаза, но игнорирует мою язвительность. Наверное, впервые. Я начинаю нервничать. - Как тебе, наверное, известно, мы совсем скоро – а точнее через три дня – отправляемся в тур по Европе. Мое сердце начинает бешено колотиться – всего три дня! Пальцы непроизвольно сжимают бутылку, так, что костяшки белеют, и я надеюсь, что парни этого не заметят. А чего, я, собственно, ожидала? Неужели правда поверила, что эта фиеста продлится вечность? И ведь начала уже позволять себе привязываться к этим людям. Идиотка. - Не волнуйтесь, к этому времени меня уже тут не будет, - говорю я. - Не хочу тебя разочаровывать, Принцесса, - Льюис сцепляет руки в замок, - но ты едешь с нами. - Как это? – вырывается у меня. Я хочу казаться спокойной и равнодушной, но мое сердце делает сальто олимпийского уровня. Я хочу сказать, что это какие-то глупости, что мне это нахер не нужно, хочу подерзить, но все мои внутренности будто сковало. Все, о чем я могу думать: они не бросят меня здесь, я наконец-то сбегу отсюда, как давно мечтала. Неужели я вправду это сделаю? Неужели это возможно? Я смогу поехать с ними, а затем затеряться на улочках Хорватии или Ирландии. Начать с чистого листа. Я готова пуститься в пляс прямо сейчас. - Ты ей ничего не сказал? – удивляется Льюис, поворачиваясь к Зейну. Я удивляюсь не меньше, и тут чья-то нога со всей силы бьет меня под столом, я теряю равновесие и опрокидываю бутылку с пивом. - Извини, - бросаю я Зейну, кидаюсь на пол и, стянув с себя футболку, начинаю вытирать ею лужу. Ставки слишком высоки, я не могу позволить какой-либо мелочи все испортить, но, натянув мокрую футболку обратно, я не выдерживаю и говорю: - И, да, это была моя нога. Но Зейна даже не охватывает смущение. Они с Льюисом как-то непонятно смотрят на меня, и я надеюсь, что кроме спины им ничего больше не удалось разглядеть. Усевшись обратно, я стараюсь не думать о том, что Зейн уже успел увидеть. Сейчас есть кое-что поважнее. - Но как это возможно? – охрипшим еще сильнее от волнения голосом спрашиваю я у Льюиса. – Ведь не может же любой желающий поехать вот так со знаменитостями? - Да, ты права, это довольно сложно, - кивает Льюис. – Но ты не учла одной детали. - Какой же? - Моей харизмы, - улыбка расплывается на его мальчишеском лице. – Я что-нибудь придумаю. - Так это еще не точно? – мое сердце болезненно сжимается. Осталось ведь всего три дня. Ну, конечно. Конечно, не точно. Конечно, ничего не выйдет. На что я вообще рассчитывала? Я никогда отсюда не выберусь. - Ты что, не веришь в меня? – Льюис будто бы обиделся. Я не отвечаю. Единственное, чего мне сейчас хочется – это свернуться калачиком в каком-нибудь темном и укромном месте и лежать так, лежать лежать лежать всю жизнь. На секунду я воспарила в небеса, у меня выросли крылья, и я позволила себе поверить, что улечу отсюда, почти как Дороти в страну Оз. А теперь за моей спиной болтается лишь дырявый парашют. А я падаю с невероятной высоты и пытаюсь поверить, что будет всего лишь ушиб. - Так какие будут идеи? – нарушает тишину Зейн. - Я думаю, но ничего толкового пока что на ум не пришло. А надо ведь решить все это как можно… - Льюис не договаривает, потому что ему приходит сообщение на телефон. Он молча таращится на экран, затем хлопает себя по лбу и подскакивает. - Кажется, есть идея! – с этими словами Льюис пулей вылетает из кухни, и я слышу, как громко хлопает парадная дверь. И тут время начинает тянуться мучительно медленно, словно подтаявшая ириска. Я жутко нервничаю и целый час просто сижу на кухне, выкуривая одну сигарету за другой. Пытаюсь сделать глоток пива, но даже оно в горло не лезет. Я никогда не причисляла себя к верующим, но сейчас готова молиться каждому существующему Богу. Непрошенные мысли разъедают голову: я уже вижу себя, живущую под открытым небом где-нибудь в Голландии в компании хипстеров или в сквоте художников во Франции. Да где угодно. Главное – не здесь. - Льюис точно что-нибудь придумает, я уверен, - незваным гостем врывается в мои фантазии голос Зейна. Я и забыла, что он тоже сидит тут, на кухне, как истукан. Почему бы ему не оставить меня в покое и отправиться по своим делам? - Мне все равно, - грубо отвечаю я. Я даже не заметила, что сгрызла половину ногтей на левой руке. Нельзя позволять людям узнавать тебя. Стоит им узнать совсем немного, как они начинают думать, будто знают тебя всего. Мне жаль, Зейн, но как ты можешь знать меня целиком, если я сама себя не знаю? Спустя еще один час в дом Зейна заваливаются Альф, Тимоти и Киан. Все, кроме Льюиса. И никто не знает, где он. Я по-прежнему сижу на том же самом месте, а передо мной возвышается гора окурков. Мне кажется, я построила собственный Тадж-Махал. Ребята чувствуют повисшее в воздухе напряжение, но я краем глаза вижу, как Зейн тихонько качает головой, и поэтому никто ни о чем не спрашивает. Напротив, все пытаются разрядить обстановку, но единственное, чего они добиваются: я готова всадить пулю в лоб каждому из них. Раз по восемь. Я с легкость пропускаю мимо ушей болтовню Тимоти, Киана и Зейна, но когда начинает говорить Альф, это представляется невозможным. - Фигня! В средних классах в школе на уроке математики мне как-то ужасно захотелось пердануть. Мне в голову пришла идея, что если я уроню свой дневник на пол и пердану одновременно, то никто этого не услышит. Я уронил свой дневник, все посмотрели на меня, и после этого я перданул. Громко. Парни покатываются со смеху, а я готова вынести другой вердикт: дайте мне ствол, и я пущу восемь пуль себе в голову. Мое терпение на исходе, еще немного – и, кажется, я сойду с ума. Пробубнив, что хочу поплавать, я поднимаюсь наверх, беру чистое белье, свою заветную металлическую коробочку и отправляюсь в бассейн. Питая надежду, что парни поняли намек на то, что мне необходимо побыть одной, я снимаю с себя всю одежду и ныряю в теплую – словно в нее кто-то нужду справил - воду. Совершив пару заплывов, я переворачиваюсь на спину и некоторое время позволяю воде распоряжаться моими движениями. В тайне мне хочется, чтобы воды бассейна навсегда сомкнулись над моей головой. Выбравшись из воды, я с трудом натягиваю белье на мокрое тело и присаживаюсь на бортик. Я дрожу – то ли от холода, то ли от волнения, и с трудом сворачиваю косяк. Но после первых двух затяжек мое тело и разум окутывает пушистое облако, и я наконец-то расслабляюсь. В гостиную я возвращаюсь будто бы внутри невидимого кокона, куда не проникают отрицательные эмоции. Но как только я присаживаюсь на диван, в дом залетает запыхавшийся Льюис, и мой кокон с треском лопается. Тысячи вопросов и мыслей вихрем проносятся у меня в голове, но мой язык не в состоянии двигаться. Льюис сияет, как рождественская гирлянда. Он медленно проходит в центр гостиной, останавливается, окидывает всех победным взглядом и наконец-то говорит: - Я нашел для тебя работу. Я не успеваю никак отреагировать на эту новость, я даже не знаю, радоваться мне или психовать – я ведь не просила ни о какой работе. Но я не делаю ничего из этого, потому что Льюис вдруг как-то сдувается. - Есть одно но, - осторожно добавляет он. - Какое? – каркающим голосом спрашиваю я. - Тебе придется встретиться с нашим менеджером, - отвечает тот. Я вопросительно оглядываю ребят и, заметив ужас, мелькнувший в глазах у каждого, понимаю, что мне пиздец. * * * Мне пиздец. Я ощущаю это даже несмотря на все попытки парней подбодрить меня. Я ведь не забыла то, что они рассказывали о нем в начале нашего знакомства. И я все еще не понимаю, как вообще согласилась на эту сомнительную аферу. Мне больше было по душе собственное безразличие ко всему на свете. И я чувствую себя не в своей тарелке от того, что, в глубине души, мне нравится азартный флер этого маленького приключения. Альф без умолку трещит, и у меня начинает болеть голова. Я не успела как следует покурить – обычно мой утренний рацион составляет две-три сигареты, а выпить для храбрости мне, конечно же, не позволили. И теперь, сидя на заднем сиденье «Кайена» Льюиса, я почти что готова либо выпрыгнуть из машины на полном ходу, либо вытолкнуть Альфа. Я сосредотачиваюсь на завитках черных волос Зейна, сидящего впереди меня, и несколько успокаиваюсь. Насколько это возможно, когда тебя то и дело швыряет из стороны в сторону по салону автомобиля – стиль вождения Льюиса можно охарактеризовать как беспорядочный. Может, и его следует вытолкнуть? Даже тогда будет больше шансов, что мы доберемся живыми. Я не могу перестать грызть ногти, и теперь мои пальцы похожи на кусок сырого мяса. Кажется, это именно то, что нужно для встречи с большой шишкой. План Льюиса нравится мне и того меньше: они идут первые, чтобы Маркус не заподозрил, что мы знакомы, а я пойду вместе с их стилисткой, Сашей, помощницей которой я якобы буду. Льюис договорился с ней, и она меня прикроет: скажет, что видела мое резюме и без такого умелого помощника ей не справиться в туре. Мне придется делать лишь одно, то, что я умею лучше всего – лгать. И мне даже заплатят за это. Наверное, я первый человек на земле, который нашел себе идеальную работу. Но я все еще несчастна. Льюис резко тормозит, и я впечатываюсь носом в сиденье Зейна. Ноздри защекотал знакомый восточный запах. - Десантируйся, Принцесса, - Льюис улыбается так широко, что, кажется, его рот вот-вот порвется. Я выхожу из машины, Льюис пару раз сигналит мне на прощание, и они уезжают. А я остаюсь одна. На секунду ко мне в голову закрадывается мысль: а, может, все это шутка? Может, так они избавились от меня? Только не Зейн только не Льюис Я начинаю паниковать. Я ведь даже не знаю, где я. И впервые за долгое время вышла из их дома, который стал для меня убежищем. Я чувствую себя такой уязвимой и маленькой. Сильнее, чем когда-либо. Я настолько отвыкла от толпы, что мне хочется закричать и забиться в угол. Я будто под прицелом. Его прицелом. Несмотря на теплое солнышко, руки покрываются мурашками. Я нервно оглядываюсь. Я почти ощущаю Его присутствие. И уже готова бежать со всех ног. Но вдруг вижу Ангела. Солнце обрамляет его силуэт светящимся божественным ореолом. Я уже начинаю думать, что у меня алкогольный делирий, и тут Ангел машет мне рукой. Подходит ближе. - Скайлар? – ее голосок высокий и звонкий. - Скай, - я кривлюсь. Полным именем меня из упрямства называл разве что отец. Приложив ладонь ко лбу козырьком, я смотрю на Ангела. Только это не Ангел. Пусть и красивая, но это всего лишь обычная девчонка. Причем вылитая американка. И просто куколка: пухлые щечки, губки бантиком, томные голубые глаза, в которых ясно читается: «на завтрак я предпочитаю секс» и светлые кудрявые волосы. В носу поблескивает гвоздик, а фигура приятно округлая. Она далеко не худышка, но и толстой ее назвать язык не повернется. Аппетитная. Рядом с ней я почувствовала себя Костлявой Смертью. Интересно, кто из парней ее трахнул? Поставила бы сотню фунтов, что Тимоти и Зейн. - Выглядишь болезненно, - с широкой улыбкой говорит она мне. Я почти уверена, что она и убивала бы с такой же улыбкой. – Немного загара тебе бы не помешало. - Это аристократичная бледность, загар к моей коже не пристает, - я пытаюсь дерзить, но выходит слабовато. Хочется отвесить самой себе пощечину. - Ты именно такая, какой тебя описал Льюис, - девушка щурится. – Чем ты зацепила их, что они так рвут свои задницы? - У меня просто волшебная вагина. - Ты мне нравишься, - хохочет Саша. – Идем, нам нельзя опаздывать. Тут недалеко. Только не шути так с Маркусом, хорошо? - Моим манерам завидует даже Королева Англии. Саша выше меня, и мне приходится идти чуть ли не вприпрыжку, чтобы поспевать за ней. Она довольно молодая, на вид ей лет двадцать пять, и из нее буквально волнами вырывается энергия. Полная противоположность мне. Почему-то мне кажется, что она попала на свою должность примерно так же, как и я. Интересно, сколько нас таких? Саша начала о чем-то трещать, но я не понимала ни слова, да и, если честно, не особо хотела понимать. Сейчас я находилась не в том состоянии, чтобы вести беседы. Я вообще редко находилась в состоянии вести беседы. Меня начало подташнивать. Иисусе, зачем я вообще подписалась на это? На что я рассчитываю? Я никогда никому не нравилась, слишком уж угрюма и груба. Людям же нравятся такие вот Саши. - Мы пришли, - Саша резко останавливается, и я чуть ли не врезаюсь в нее. Перед нами возвышалось огромное светлое здание, словно монстр, готовый проглотить нас сию секунду. - Ты готова? – интересуется она у меня. Я киваю, но это очередная ложь. Только бы не забывать дышать. Внутри здания оказалось солнечно и прохладно. Пахло чистящими средствами, почти как в больнице. У меня свело желудок. Рука рефлекторно потянулась к пачке сигарет в кармане джинсовой куртки. Парни заставили меня надеть то единственное приличное, что у меня имелось: серый топ и черные джинсы с многочисленными прорезями. Я неуверенно семеню вслед за Сашей, стараясь спрятать лицо за завесой волос. Работники бросают на нас удивленные взгляды, и я готова вот-вот пуститься наутек. Саша подходит к приемному столу, где восседает женщина лет тридцати с черными, как смоль, волосами. Заметив Сашу, она сладко улыбается и говорит: - Мистер Шоу уже ждет вас. - Спасибо, Обри, - Саша улыбается в ответ. – Кстати, отлично выглядишь! Меня сейчас вывернет от этого обмена любезностями. Миновав холл, мы с Сашей входим в просторную кабину лифта, которая совсем не кажется мне просторной. У меня всегда были склонности к клаустрофобии, особенно обострявшиеся в волнительных ситуациях. Я даже не ощутила рывка, так плавно начал подниматься этот чертов металлический гроб. Я даже подумываю о том, не начать ли молиться, чтобы тросы внезапно оборвались, и мы с этой красоткой оказались в братской могиле. Когда мы достигли пятидесятого этажа, лифт звякнул, как микроволновая печь. Я ощущаю себя закуской для страшного Маркуса, которая по глупости сама же к нему и пришла. Дверцы лифта плавно разъехались в стороны, предоставив моему взору сплошные коридоры, по которым то и дело сновали люди с папками и бумагами. Настоящий лабиринт. А мы направляемся прямиком к минотавру. Мне вновь пришлось чуть ли не бежать, чтобы поспевать за девушкой. Мы миновали целый коридор, оканчивающийся двойными стеклянными дверьми, по-видимому, отделявшими какие-то секторы, свернули налево и оказались перед кабинетом, окна которого были полностью закрыты жалюзи. Я на мгновение замерла перед дверью, пытаясь привести сбившееся дыхание в норму. Наткнувшись на вопросительный взгляд Саши, я кивнула и последовала за ней внутрь. В нос сразу же ударил запах дерева и горького шоколада. Тяжело сглотнув, я, почти на цыпочках, проследовала в центр кабинета, к темному кожаному дивану, на котором уже удобно расположились парни. Я хотела было как-нибудь съязвить, чтобы мне полегчало, но вовремя прикусила язык, вспомнив, что мы якобы не знакомы. Пол кабинета устилал белый ковер, и я могла лишь надеяться, что не оставлю на нем никаких следов. В правом углу стоял деревянный шкаф цвета шоколада, а посередине кабинета такого же цвета стол, на котором был идеальный порядок. За столом, сцепив пальцы в замок, сидел минотавр мужчина. У него были темные с проглядывающей кое-где сединой волосы и тонкие губы, но, в целом, Маркус был весьма симпатичным. Он впился в меня оценивающим взглядом, и я ответила ему тем же, стараясь не моргать. Это все равно, что играть в гляделки с бешеной собакой. До меня донесся чей-то шепот и смешок. Если это Льюис, то я отрежу ему член и заставлю сожрать. - Привет, Маркус, - как ни в чем не бывало поздоровалась Саша. - Здравствуй, Саша, - кивнул ей Маркус. Я тоже ограничилась кивком в сторону Маркуса, не в силах разлепить пересохшие губы, затем присела на самый краешек дивана, оставаясь напряженной, как пружина. Я краем глаза взглянула на ребят и заметила, что Льюис буквально давился от рвущегося наружу смеха. Говна кусок. - Так, значит, ты и есть та самая Скай, без которой Саша никак не справится с работой? – осведомился Маркус, неожиданно поднявшись со своего места. Я все так же кивнула и уже была уверена, что он считает меня слабоумной. - Могу я узнать твое полное имя? – спросил он. - Скайлар... - я на секунду замялась, - Форд. Я не хотела называть свою настоящую фамилию, ведь так создается больший риск быть найденной, но у меня не было выбора. Маркус, даже если фамилия и оказалась ему знакомой, ничем этого не выдал. А вот Льюис не удержался и прыснул. Даже Саша заулыбалась. - Настоящая машина по уничтожению алкоголя, - донесся до меня шепот парня. - Я – Маркус Шоу, создатель и директор группы Devil Side, - словно ничего не замечая, сказал Маркус и протянул мне руку. Я неуверенно пожала его крупную ладонь с довольно цепкой хваткой. Он что, пытается меня запугать? По спине скатилась капля пота. В джинсовой куртке оказалось довольно жарковато, но я не могла ее снять. - Рад знакомству, - губы мужчины дрогнули в слабом намеке на улыбку. Я вновь кивнула. Мои внутренности буквально слиплись от напряжения. - Сколько тебе лет, Скайлар Форд? - Двадцать один, - надеюсь, я не ошиблась. Я совсем потеряла счет времени. А взгляд Маркуса, словно бы проверяющий, из какого материала я сделана, совершенно не способствовал трезвому мышлению. - Что ж, думаю, группа в представлении не нуждается? – вздернув свои косматые брови, спросил он. Я покачала головой. - Позвольте-ка, а вот я бы очень хотел представиться, - возмутился Льюис. Его все это забавляло. - Умерь свой пыл, Льюи, - спокойно проговорил Маркус, но Льюис сразу же замолчал. Нихера себе. Кто-то может заставить Льюиса замолчать? Льюиса? Замолчать? - Ты первая на моей памяти девушка, не вопящая при виде этих ребят, - Маркус кивнул головой в их сторону, словно бы кроме них тут было полным-полно других парней. Ну точно думает, что я дебилка. – Надеюсь, и в дальнейшем никаких проблем не возникнет? – он так вкрадчиво произнес слово «проблем», что я сразу же поняла, о чем он. Секс. Ну, конечно же. - Давай начистоту, - тем временем продолжал Маркус. – Никому из нас не нужны неприятности. Сейчас везде полно сумасшедших фанаток, которые каждый божий день утверждают, будто переспали или забеременели от одного из участников моей группы, а мне приходится разгребать это дерьмо. А ты, Скайлар Форд, будешь работать с моими ребятами, и тебе намного проще обвинить их в чем-либо. Я хмурюсь. Этот мужик говорит так, будто я уже что-то подобное выкинула. Я, конечно, не предмет целомудренности, но и ему никто не дает права почти что в лицо называть меня шлюхой. Заметив выражение моего лица, Маркус снисходительно улыбнулся: - Извини, если обидел, но я мало что знаю о тебе, Скай Форд, кроме того, что у тебя блестящее резюме, а люди ведь разные. А уж эти мне безумные девицы, готовые выкинуть что угодно, лишь бы их заметили… - он тяжело вздыхает. – Так что, если у тебя в голове имеется хоть одна подобная мысль – избавься от нее. У нас достаточно специалистов, которые с легкостью докажут непричастность моих ребят, а у тебя могут возникнуть серьезные проблемы из-за клеветы. - Вы так уверены в непричастности своих ребят? – раздался откуда-то хриплый голос. Откуда-то. Из моего собственного рта. Я вижу, как отвисает челюсть Саши, и чувствую вибрации дивана – кто-то трясется от сдерживаемого смеха. Маркус смотрит на меня так, будто впервые заметил. - А это одно из условий их контракта, поэтому они обязаны оставаться непричастными. Плюс ко всему не мне тебе объяснять, как везде все работает. Ты вроде бы уже взрослая девочка. Желание огрызаться жгло меня, как каленое железо, но я вообще должна была молчать, и чтобы сдержаться прикусываю внутреннюю сторону щеки. Не в моих правилах отмалчиваться, но мысль о том, как я буду гулять по улочкам другой страны, совершенно свободная, заставляет меня заткнуться. - Что ж, тебе удивительно повезло, - подытожил Маркус, и, когда до меня дошло, что он ждет моего согласия с этой мыслью, я кивнула. Тут ничего не поделаешь, мужик прав. Мне повезло. Я до сих пор не могу поверить, что все это происходит именно со мной. Быть может, я сплю? Или нахожусь в коме от передозировки? А, может, у меня обостренная форма шизофрении? Даже если и так, лучше уж это, чем паршивая реальность. В общем, Маркус Шоу оказался не таким уж и страшным чудищем. Около часа я рассказывала сочиняла на ходу о себе, своей семье, о том, как мне важно получить эту работу и что я настоящий специалист в своем деле. Я говорила с таким энтузиазмом, что даже начала сама себе верить. Ну, у вас еще остались сомнения по поводу того, кто здесь Мастер Лжи? После того, как я подписала договор о неразглашении и еще кучу всяких бумажек, Маркус мягко намекнул, что я могу идти. На прощание он пожал мне руку со словами: - Не заставляй меня пожалеть о своем решении. Я выдавила из себя подобие улыбки, так как этот спектакль меня порядком вымотал, и поспешила убраться из здания. Парни и Саша остались у Маркуса в кабинете, и я не представляла, куда мне идти. Закурив сигарету, я просто медленно пошла по тротуару в ту сторону, откуда приехала, не задумываясь о пункте назначения. Спустя пять минут около меня затормозил «Кайен». Окно со стороны пассажирского сиденья медленно опустилось, и передо мной предстала ухмыляющаяся мордашка Льюиса. - Девушка, вас не подбросить? - А разве у меня на лбу не написано: «Я кусаюсь»? - Нет, написано только, что у тебя течка, - раздался голос Альфа. Я усмехнулась и плюхнулась на заднее сиденье, потеснив его и Тимоти. На этот раз за рулем сидел Зейн. Он бросил на меня плавящий взгляд в зеркало заднего вида, от которого я не смогла сдержать улыбку, и вдавил педаль газа. Шины мерзко завизжали, словно баньши, и мы поехали. домой