Devil Side

- Да сегодня бы даже мать Тереза начала пинать своих детей! – вне себя вскричал Уэйн. Я с трудом сдержала смешок – тур обречен на провал. Эти парни всего лишь знаменитые дети, которые даже не знают, что им с их известностью делать, и поэтому почти каждый вечер заливаются алкоголем. Я – другое дело. Я не знаю, что мне делать с собой. Я думала, что сбежала, вырвалась из клетки. Но я горячо ошиблась. Воспоминания преследуют меня. Боль, Страх, Ненависть, Отвращение – все это Он, и Он не отстает, Он по пятам следует за мной, где бы я ни была. Кошмары вновь нарушили мой сон, и мне стоило большого труда убедить Льюиса и Зейна спать на полу. Я не понимала, почему, и меня это просто уничтожало. Я-то думала, что все позади. Почему я вновь и вновь позволяю себе тешиться иллюзиями? Еще немного, и меня начнет тошнить ужасающими воплями о помощи. - Знаете, говорят, если генеральная репетиция провалилась, то концерт будет успешным, - оторвавшись от телефона, сказала Саша. Мы с ней на пару бездельничали, наблюдая за закатом карьеры Devil Side. Меня это вполне радовало – я ужасный человек. - Если это - правда, то их выступление будет одним из величайших во всей Германии, - буркнул Уэйн. Группа не хотела репетировать, и их совершенно не волновал тот факт, что до начала концерта меньше пяти часов. Один из амбалов-охранников выглянул из-за кулис: - Там уже первый народ подтянулся, ребята! Парни переглянулись с удивлением и радостью, а Уэйн даже выругался. Меня до чертиков смешило, что менеджер тура сам не верит в его успех. Ох, и не подумаешь, что ребятам уже за двадцать. Такие дети. Вот, скажем, Льюис. Вы бы только видели его. Да, пусть у него недельная щетина, пусть он самый старший, но это не мешает ему сейчас делать из чашек с чаем висячие сады Семирамиды. И все-таки, дети они или нет, лодыри или нет, я видела, что парни волновались перед предстоящим концертом. Поэтому и вели себя, как полные придурки. В этом, знаете ли, вся суть парней. Я устала наблюдать за цирком, в который превратилась репетиция. Мои нервы были и без того напряжены, чтобы еще вдыхать чужую тревогу, распространяющуюся по залу. Заправив волосы за уши и вновь удивившись их мягкости, я широко зевнула. Мне просто необходимо было как-то отвлечься. Чтобы не сойти с ума. Чтобы отчаянье не вырвалось из горла. Решительно поднявшись с места, я направилась за кулисы, в свою персональную тюремную камеру гримерную. Из Места Временного Заключения я мысленно повысила ее до звания Убежище. - Ты это куда? – раздался за спиной удивленный голос Саши. Надо же, я еще способна ее чем-то удивить. - Писать, - не оборачиваясь, бросила я. – Или для этого требуется письменное разрешение? - Очень смешно, - фыркнула Саша. Я так не считала. Только после того как плотно прикрыла дверь, ведущую в нашу с Сашей каморку, я позволила себе выдохнуть. Наконец-то я свободна от прицела, имя которому Взгляд. Когда прицел на меня наводил Зейн я желала чтобы он спустил курок В гримерной балом правил мой бессменный кавалер - Бардак. Горы вещей беспорядочно валялись тут и там, а на столике с косметикой творился самый настоящий апокалипсис. Мы, девчонки, знаете ли, тоже бываем свиньями. Поначалу я решила немного прибраться дабы развлечь себя, но затем ужаснулась собственным мыслям: прибраться? прибраться, чтобы развлечь себя? Мне будто лет сорок стукнуло. Пнув носком тяжеленного ботинка чью-то бейсболку, валяющуюся на полу, я опустилась на диванчик. Так-то лучше. Я ведь каким-то неимоверным образом решилась на все это? Хватит с меня безумных идей. Долго наслаждаться тишиной не вышло – Уэйн все-таки обуздал ребят, и до меня донеслись их голоса, усиленные динамиками. Иногда я задумываюсь: а вдруг на самом деле я уже давно нахожусь в аду, а мои уши служат проводником для осуществления кары? Вполне возможно, но я не отчаиваюсь. Как там говорится: не можешь победить – присоединяйся? Что ж. Тихонько подпевая тем строчкам песни, которые уже успела запомнить, я клятвенно пообещала после этого надавать себе пару затрещин. Так я и сидела, подергивая ногой в такт музыки, пока мой бесцельно блуждающий взгляд не наткнулся на акустическую гитару, позабытую в этом хаосе всеми богами мира. Прежде чем я успела задавить ее на корню, прихлопнуть, как мерзкое насекомое, в моей больной голове уже родилась заманчивая мысль. Слишком заманчивая. А получится ли? Я ведь так давно этого не делала. Честно говоря, меня даже холодок пробрал. Оглянувшись на всякий случай, дабы убедиться, что за мной никто не подсматривает, я поднялась и взяла гитару в руки. Девочка моя, ты точно знаешь, что делаешь? хотелось спросить себя. Я ведь с таким усердием пытаюсь избежать болезненных воспоминаний и всего, что могло бы их вызвать, а тут – гитара. Гитара = музыка. А музыка – напоминание, красный свет светофора, воющая сирена, предупреждающая о катаклизме. Но, дьявол меня дери, соблазн повышал свои ставки в окружении музыкантов. Я осторожно опускаюсь обратно на диван, глядя на гитару так, будто бы вообще не понимаю, откуда она вдруг взялась в моих руках. Один раз я позволила слабости проявить себя, когда сыграла Зейну свою глупую песенку. Я испытала странное чувство, но, признаюсь, оно не было однозначно плохим. Да к хренам все! Я провела пальцами по струнам. Как же мне этого не хватало. Мои страхи оказались напрасными – руки помнили все. Кажется, даже если бы я захотела забыть – они бы помнили все равно. Я заиграла. Мелодия на ходу рождалась у меня в голове, привлекательная и печальная. Она восставала из глубин моей сущности как прекрасная нимфа; прекрасная и разъяренная. Разъяренная тем, что ее так долго держали взаперти. Можно сбежать, можно мечтать о планете другой, Можно нырнуть в океан и стать пеной морской; Можно Смерти в лицо рассмеяться: попробуй меня уволочь! Но нельзя забывать, что не смерть злейший враг, а память Что настигает тебя Каждую Адову Ночь - А вот это настоящий сюрприз, - незваный голос прорезал тишину вслед за последним прозвучавшим аккордом. Я дернулась от неожиданности. Смущение с распростертыми объятиями подкралось со спины и заключило в кольцо своих обжигающих рук. Я не хотела оборачиваться. Да в этом и не было нужды – я без труда узнала обладателя голоса. Признаться, его я сейчас хотела бы видеть меньше других. - Все никак не пойму: где твои английские манеры? – нарочито тяжело вздохнув, я отложила гитару. Мой мозг в это время со скоростью света пытался придумать достойное, но такое ненужное оправдание. - Я все собираюсь с силами, чтобы тебе их продемонстрировать. Я почувствовала, как диван рядом со мной прогнулся под тяжестью чужого тела. - Тогда тебе стоит поспешить, иначе я бесповоротно разочаруюсь, - с этими словами я повернула голову и смело, насколько этой смелости у меня хватало, взглянула незваному гостю в глаза. Он сел довольно близко. Слишком близко. Я все не могла перестать удивляться какой-то нуминозной гармоничности его лица. Оно лишало рассудка. - Еще немного, и, если ты не перестанешь меня так разглядывать, я подумаю, что ты в меня влюбилась, - широкая улыбка Тимоти обнажила ямочки на щеках. Он прекрасно знает, что делает. - Тогда тебе придется подумать еще раз, - мне показалось или я только что сама наклонилась к нему чуть ближе? Со стороны, должно быть, мы выглядели как парочка заговорщиков. А вот в местах соприкосновения наших завихряющихся аур происходило нечто таинственное. Таинственное и пугающее. От Тимоти немного пахло потом и чем-то, похожим на жасмин и амброксан. Я постаралась как можно более незаметно сделать глубокий вдох. Закружилась голова. - Почему ты не играла раньше? – Тимоти кивнул в сторону вновь забытой гитары – прости, милая - и один кудрявый локон упал ему прямо на глаза. – Я даже не знал, что ты умеешь. Тем более петь. - Я же девушка-загадка, мне нужно поддерживать имидж, - тихо произнесла я, поправляя непослушную кудряшку на лице парня. Я ощущала себя загипнотизированной. Всё вокруг казалось таким неправильным, все вопило о своей неправильности, но я не имела никаких сил бороться с ней. Тимоти тяжело сглотнул и поймал мою руку у своего лица. Я напряглась, но руку не выдернула. Где-то на задворках сознания билась и вопила подавленная воля. Кем подавленная? Мне это оставалось неясным. - Это было дивно, - голос парня внезапно сел. Я чувствовала, что моя рука сильно вспотела, но Тимоти все равно не отпускал ее. Сердце билось где-то в горле, затрудняя дыхание. – У тебя красивый голос. Я все не могла понять, кажется мне или мы действительно медленно, но неотвратимо приближались друг к другу. - Не хочу говорить «спасибо», это слишком тривиально, - нервно проговорила я, убирая свою руку от его руки. Что за игру ты затеял, Тимми? Дверь в гримерную распахнулась, и в комнату влетела Саша, но, заметив нас, она замерла, удивленно подняв брови. – Нам пора работать. С этими словами я поднялась с места и, даже не взглянув на растерянного парня, пулей вылетела из гримерной. Демоны пытаются настичь меня везде. До начала шоу уродов час. Ладно, пусть ребята и не уроды вовсе, но шоу у них – уродское. Колумбиахолл быстро заполнялся людьми. В основном это были совсем молоденькие девушки – такая банальность. Льюис предложил мне пополнить их ряды и посмотреть концерт аж из фан-зоны. Если не буду слишком громко кричать. Вот так милость. Оценив широкий жест, я, насколько могла, тактично отказалась. Меня совершенно не прельщала мысль о том, чтобы оказаться в мире диких животных, которых напоминала обезумевшая толпа девушек, и толкаться там, делая вид, что я в восторге от происходящего. Нет уж, увольте. Я сделаю это, только если мне дадут чемодан денег и билет до Рио. До начала шоу уродов всего лишь час, но данный факт как-то не придавал группе особого ускорения. Ребята выглядели слегка потерянными, хоть и пытались казаться крутыми. Хрена собачьего. Льюис шептал что-то Саше на ухо, периодически вытирая пот с верхней губы, Альф пел басом и снимал всё и вся для своего инстаграма, но от меня не ускользнула дрожь в его руках, а Зейн читал какой-то журнал, рассевшись прямо на полу. Если уж быть точнее, Зейн делал вид, что читает журнал, потому что взгляд его был направлен в одну точку. Парни явно не особо верили в происходящее. И уж как я их понимала – мне тоже верилось с трудом, что в наше время кто-то еще клюет на подобный сценический маскарад. Я ничего не делала. Абсолютно. Случившееся в гримерной окончательно выбило меня из мира, где правит король Трезвый рассудок, и я просто сидела за кулисами, наблюдая за суетой. Усилиями Уэйна парней все же погнали переодеваться и делать прически. Во взгляде каждого из них читалась какая-то отрешенность. На мгновение мне даже стало жаль их. В конце концов, они всего лишь дети, и не все, далеко не все смогут выдержать это испытание славой. И толпой. - Эй, Форд! – голос, который уже сидел у меня костью в горле одним мощным ударом потопил мой наблюдательный пункт. - Меня зовут Скай, - я даже не удосужилась взглянуть на Уэйна. Пусть сначала научится разговаривать по-человечески, а не кричать людям в лицо. - Да хоть Елизавета II! – Уэйн был неумолим. – Мне плевать. Меня больше волнует, чем ты здесь занимаешься! - Ну, если вблизи видно плохо, то, возможно, все дело в дальнозоркости. Советую отойти подальше и присмотреться еще раз, - мне нравилось выводить его из себя, хотя я и понимала, что подношу зажженную спичку к легковоспламеняющейся жидкости. - А ну марш работать! Или я поувольняю вас всех к чертям! Для полноты образа ему оставалось еще ножкой топнуть. Но из благоразумных соображений я промолчала и поплелась в гримерную. Саша, конечно же, сделала почти всю работу. - Надеюсь, он сильно наорал на тебя, - сказала она, поправляя непослушные кудри Тимоти. Наши с ним взгляды пересеклись в отражении. Перед глазами встала картинка: вот мы сидим на старом диване в этой самой комнате, он все ближе к моим губам… - Да, я на грани того, чтобы оскорбиться, - тряхнув головой, я со всем доступным мне изяществом рухнула на этот чертов диван, будь он неладен. Ребята выглядели уже более спокойными. На первый взгляд. Альф смеялся невпопад, Зейн жевал губу, а Тимоти постоянно дотрагивался до собственных волос. Их волнение будто по воздуху рыскало в поисках новой жертвы. У меня неприятно свело живот. Сейчас бы чашку крепкого кофе. А еще лучше – чегонибудь с градусом. - Волнуетесь? – поинтересовалась Саша. - Шутишь либо? – Льюис возмущенно взглянул на девушку. Я так и не поняла, был ли это положительный или отрицательный ответ. - Даже я волнуюсь, - Саша поежилась. - У меня есть отличная мысль! – неожиданно громко даже для самой себя объявила я и поднялась с насиженного места. - Мне уже не по себе, - скривился Льюис. Я извлекла из чьего-то раскрытого рюкзака давно примеченную мной банку «Принглс» и принялась рыться в собственной сумке. - Эй, это мои чипсы! – возмутился Альф. - Я куплю тебе новые, малыш, - ласково отозвалась я. - Что ты делаешь? – раздался голос Тимоти. - Доверьтесь мне, - я принялась вытаскивать вещи из сумки, пока моя рука наконец-то не коснулась прохладного стекла. Бинго, сучки. Я любовно выудила из сумки бутылку, как если бы акушер извлек ребенка на свет божий. - Ты прикалываешься? – возмутился Льюис. - Я даже не сомневалась, - Саша скрестила руки на груди. Все уставились на меня как на душевнобольную. Вот ведь действительно идиоты. «Блэк Сэббэт» нанюханные в хлам выходили на сцену и отыгрывали свои лучшие концерты, а эти дилетанты боятся сделать глоток джина. Хотя как их вообще можно сравнивать. - Перестаньте быть ссыкунами, - я с грохотом поставила бутылку на туалетный столик и принялась искать емкости для эликсира храбрости. – От рюмки джина концерт еще никто не срывал. Зато вы расслабитесь и перестанете трястись как Сашины сиськи, когда она взбегает по лестнице отеля. - Откуда у тебя вообще джин? – недоумевал Льюис. - Ой, давай без глупых вопросов, - я быстро всучила импровизированные бокалы каждому, включая Сашу: кому-то досталась чашка, кому-то - бумажный стаканчик из-под кофе. Не хватало лишь Киана, но он особо и не считался частью группы. Когда я наполняла последний стакан – стакан Альфа – в дверь раздался резкий стук. Я чудом, ниспосланным всеми богами, не уронила бутылку. - Десять минут! – выкрикнул Уэйн. А каким богам молиться на то, чтобы он не открыл дверь сюда? Я перевела взгляд на своих фляжников - все были бледноватые и напряженные. Однако спустя пары взглядов друг на друга мы дружно разразились смехом. - Ну что ж, - я откашлялась. Никогда не умела говорить тосты и, более того, никогда их не произносила, но сейчас кожей чувствовала, что сказать должна именно я. – За удачный первый концерт этого дикого тура! И пусть всем слушателям разорвет е… - Мы поняли! – поспешил перебить меня Льюис. Он уже наловчился в этом деле. Еще немного, и я совсем перестану ругаться. Вслух. - Вы справитесь! – добавила Саша. – Вы удивительно талантливые ребята и для меня честь находиться… - Троекратное ура будет? – перебила я Сашу. Без малейших сожалений, должна признать. - Или, может, мы все-таки выпьем до того, как злобный горный тролль решит посетить нашу уютную пещеру? Саша, казалось, взглядом провела мне лоботомию. Но дело двинулось с мертвой точки – мы дружно стукнулись, проглотили джин и закусили чипсами. Почти синхронно. Горжусь. Когда мы все вместе выбрались из гримерной, слегка раскрасневшиеся и подобревшие, на нас обрушился ураган Уэйн: - Быстрее, БЫСТРЕЕ! - На мой скромный взгляд, старый хрен беспокоится за благополучие концерта больше, чем вы, - тихо произнесла я, обращаясь к ребятам. - Это и не удивительно, - фыркнула Саша. – Если шоу провалится, потеряет работу именно он, а не группа. За кулисами царил настоящий бедлам: рабочий персонал суетился, налаживая аппаратуру и проводя последние приготовления к концерту. А что, заранее все сделать нельзя было? Складывается впечатление, что вся организация этого шоу – сплошные любители. Пока ребята выслушивали финальные напутствия Уэйна, я прокралась к сцене и осторожно выглянула в зал. Вот дерьмо! Да на концерт этих лошков собрались десятки тысяч людей. Разумеется, я преувеличиваю, но зал действительно трещал по швам. Не представляю, какого парням будет выступать перед таким огромным количеством зрителей. Здесь ведь нет паузы и второго шанса: облажался так облажался. Я бы вот непременно обделалась. И я поняла, что, несмотря на мою вселенскую вредность, я бы не хотела, чтобы обделались парни. Думаю, я чуточку изменила свое мнение относительно их. Ребята много работали и заслужили, чтобы все прошло гладко. Я бы помолилась за них Богу, если б тот не был таким мудаком. - Эй, лучше не высовывайся! – раздался строгий выкрик кого-то из персонала. Удивительно, что в этом оглушительном реве однозначно невменяемых девиц я была способна расслышать хоть что-то. Да я себя бы вряд ли услышала. - Ну, как тебе? – поинтересовался подошедший Льюис. Его лицо едва ли не светилось от радости, как задница светлячка. – Неплохо, верно? - Для абсолютных любителей вы… высоко летаете, - я хотела было съязвить, но быстро сдалась. Раз уж заслужили, то пусть порадуются. На первый раз. Льюис улыбнулся. Его худые и длинные конечности то и дело подергивались. - Волнуешься? - Волнуюсь, конечно, - пожал плечами Льюис. Слишком спокойно для того, кто волнуется. – Мы все волнуемся. Это наш первый тур, мы вышли на новый уровень, и сейчас главное все не запороть. Но знаешь, что помогает мне не свихнуться окончательно и не дает в страхе убежать в гримерку, закрыться там и залпом выпить бутылочку джина? - И что же? – я позволила себе улыбнуться. Хотя, думаю, со стороны моя улыбка выглядела лишь как намек на нее. Скромный. - А то, что там, - Льюис махнул рукой в сторону сцены, - не просто люди, не просто фанаты, а наша большая фанатская семья. Семья, которая нас поддержит. Поэтому, думаю, все пройдет хорошо. Скрестим пальцы, Льюис. Скрестим пальцы. Нервный мандраж каким-то чудом распространился и на меня. Капли пота стекали по спине и выступили на лбу. Я с силой прикусила губу, мысленно посылая в давно изученные места организаторов, которые не наладили систему подачи свежего воздуха должным образом. Но в глубине души я осознавала, что дело было не только в температуре воздуха. Меня ломало. Мне нужно было срочно что-то употребить, чтобы не лишиться рассудка от волнения. Не знаю, почему я волновалась, да и причинно-следственные связи сейчас были не особо важны. Мне нужно было хоть что-то. Ураганом я влетела обратно в гримерку. Дыхание становилось тяжелым, и мне впервые стало страшно, что я обрела зависимость. Дыши, пыталась я успокоиться, дыши, чертова сука. Я метала взад-вперед по комнатке, не в силах совладать с эмоциями. Черт, черт, черт! Заглотов ртом как можно больше воздуха, я замерла. Я ощущала, как тихонько трясется каждая моя конечность. Дело дрянь. Я кинулась было к бутылке с джином, но тут дверь распахнулась и в гримерную вошла Саша. - Ты чего здесь? – она подозрительно прищурила глаза. Я хотела было сострить, но мне хватило сил лишь выдавать из себя какой-то хлюпающий звук. Зарычав в бессилии, я принялась вновь метаться по комнате. - Ты что, умом тронулась? – Саша скрестила руки на груди. – Идем, мне нужна твоя помощь. - Не могу, - сквозь зубы выдавила я. - И почему же? - А ты не видишь?! – заорала я, повернувшись к Саше. Девушка не удостоила меня ответом, и я возобновила свои метания. - Господи, да угомонись ты уже! – наконец не выдержала Саша и направилась к столику с косметикой, где, покопавшись в косметичке, выудила пудреницу и швырнула мне. Я хотела было спросить, какого черта, но сил на новые реплики не было, и я просто открыла пудреницу. Внутри была точно не пудра. Белый порошок, слегка рассыпавшийся из-за моих дрожащих рук. Я с недоумением подняла взгляд на Сашу. - Что? – она вызывающе выставила подбородок. – Думаешь, ты одна такая? - Но как? - Заткнись и приведи себя в порядок, ты мне нужна, - Саша направилась к выходу, но около двери обернулась. – Расскажешь кому-то – я тебя уничтожу. Как только дверь за Сашей закрылась, я быстро одним движением смахнула со стола все лишнее и высыпала неровную дорожку. Люди – такая пропасть. Кажется, что видишь их насквозь, а потом оказывается, что все это время ты смотрел лишь на дымку, скрывающую истинную глубину. Одним знакомым до боли движением я снюхала всю дорожку и запрокинула голову, надеясь, что так эффект наступит быстрее. Ведь шоу должно продолжаться. - Пять минут! – выкрикнул Уэйн. На его крупном лице блестели капельки пота. Вот ведь бедняга. Парни суетливо сбились в тесный кружок и вытянули руки, сложив их одна поверх другой. - Ну что, готовы? – глаза Льюиса лихорадочно блестели в тусклом освещении закулисья. - Еще бы! – с жаром воскликнул Альф. Он был возбужденнее остальных. - Тогда погнали! – закричал Льюис, и парни, вскинув руки, издали победный клич. Я цокнула языком – ребятня. - Две минуты! – выкрикнул Уэйн. - Эй, Принцесса! – Льюис широко улыбался. – Будешь нашим счастливым талисманом! С этими словами он подошел ко мне и стиснул в крепких объятиях. Я оторопела. - Ну же, обними меня в ответ! – Льюис еще сильнее сдавил меня. Я, растерянная до бездн души, неловко обняла парня. - Сомневаюсь, что принесу вам удачу, - промямлила я. – Я не черный кот, а, скорее, сорока¹. - Тогда будет, кого винить в случае провала, - Льюис наконец-то выпустил меня из своего плена, но не тут-то было: остальные ребята налетели на нас, чуть не повалив меня на пол. - Групповые обнимашки! – закричал Альф. Ребята стиснули меня со всех сторон так, что стало тяжело дышать. Наши дыхания перемешались: от кого-то пахло джином, а от кого-то – мятной жвачкой. - Ну вот, теперь вы все обречены, - вздохнула я, едва сдерживая улыбку. Все это было так непривычно, но, черт возьми, приятно. Чья-то рука вцепилась в мой бок, буквально вдавливая в эпицентр тел, и мне пришлось уткнуться в грудь одного из парней. Кажется, Зейна. Моя голова закружилась: интересно, от нехватки кислорода или восточного аромата? - ВРЕМЯ! – громом пронесся над хитросплетениями наших тел голос Уэйна. - Удачи, - сдавленно прошептала я. Неожиданно Альф изловчился и чмокнул меня в щеку, оставив на ней влажное пятнышко слюны. - Фу! – возмутилась я, схватившись за щеку так, будто бы он меня ударил.- Если мы не налажаем, то после концерта вместо групповых обнимашек устроим групповушку! – пообещал парень. - А вот угрожать не надо! – надеюсь, мой голос не дрожал. Потому что все остальное – дрожало. Казалось, все за кулисами на миг забыли о концерте и наблюдали за развернувшимся спектаклем. Ну, или мне это только казалось. Но кое-кто все же наблюдал – пара ярких до кластерных головных болей глаз Саши с любопытством изучала меня. Я слишком резко убрала руку от щеки, за которую все это время держалась. Желание раствориться в воздухе, распасться на атомы, да что угодно, в конце концов, лишь бы на меня перестали так глазеть, пожирало. - Десять секунд! – выкрик Уэйна вывел меня из маленького транса. - Сейчас твоим лучшим решением будет зажать уши, - посоветовала мне Саша, которая уже вставляла беруши. Но даже когда я, казалось бы, достаточно плотно заткнула их, оглушающие крики все равно проникли ко мне в голову. Дьявольщина! Признавая поражение, я опустила руки, так как избавиться от звука они все равно не особо помогали, и уселась прямо на пол, так, чтобы можно было аккуратно выглядывать из-за кулис. Мне не было особо-то интересно выступление, просто я не представляла, чем еще можно занять себя в ближайшие пару часов. - Добрый вечер, Берлин! – писклявый голос Льюиса, усиленный в тысячи раз, прокатился по залу, отскакивая от стен и ударяясь по слушателям. Пол, на котором я сидела, завибрировал. Крики фанаток усилились. Ну и какому дьяволу мне теперь молиться?! - Я не слышу вас! – проорал Льюис. Да ты что, издеваешься? Диву даюсь, как чертов Колумбиахолл не развалился на кирпичики от дикого ора. Если я останусь в живых, то явно лишусь слуха на всю оставшуюся жизнь. Но я бы с радостью лишилась его на время тура. - Ну что, Берлин, вы готовы жечь? – раздался задорный голос Альфа. Зрители, конечно, ответили восторженным ревом. Интересно, что в голове у всех этих людей? Ставлю двадцатку, что, если бы кому-то из них сейчас делали томографию мозга, вся аппаратура вспыхнула бы синим пламенем. Все эти фанаты напоминали каких-то первобытных людей, умеющих лишь издавать громкие нечленораздельные звуки. Я осторожно выглянула: ну да, выглядели они ничуть не лучше – девушки прыгали, визжали, брызгая слюной, а на их лицах отражался одинаковый туповатый восторг. - Тогда поехалиии! – завопил Льюис, и загремела музыка, сотрясая весь зал. Вот и начался Великий и Ужасный тур. А меня наконец-то накрыло. Иногда украдкой выглядывая из-за кулис, я все гадала, затопчут ли кого из фанаток насмерть? Надеюсь, что да. Вперемешку с ехидством меня иногда пеленой накрывало удивление. А удивлялась я тому, как голоса парней сочетались друг с другом. Если учесть, что они все пришли на шоу талантов как отдельные исполнители, то не иначе как сама судьба свела их вместе. Если, разумеется, верить их словам. И в судьбу. Но голоса у них были и впрямь неплохие. А у кого-то даже красивые. Альф и Тимоти – вот мои фавориты, да. Их голосам хочется верить. И когда именно они поют о том, что ты – особенная, неудивительно, что все те девчонки ведутся. Всё вокруг реально становится особенным. Ненадолго, но становится. Поразительно, да? Раскрою вам маленький секрет, вы же не против? Признаюсь, и для меня это стало откровением: все время, пока я наблюдала за парнями на сцене, я заметила, что там они искренны, как нигде. И счастливы. Абсолютно. Почему меня это удивляет? Да потому что я всегда думала, будто звезды на сцене – самые настоящие фальшивки. Серьезно. Они вызубрили текст, безупречно отработали выдуманный образ и – вуаля – вышли на сцену. Конечно, у парней тоже и образ, и выученный текст, но они по большей части не играют. Им действительно нравится то, что они делают. Наверное, я заблуждалась. По крайней мере, на счет этих ребят. Жаль, за каждое свое заблуждение я не получаю фунт - не то уже могла бы стать миллионершей. Я готова возложить голову на гильотину, готова покаяться – одна их песня что-то со мной сделала. Не сама песня, конечно, но то, как они ее исполняли. Мое сердечко пустилось в болезненно-сладкий пляс, а эмоции настолько захлестнули, что грозились вот-вот выплеснуться из сосуда под названием тело, точно убежавшее молоко. Мне хотелось и смеяться, и плакать, и еще раз обняться всем вместе. Невольно я вспомнила, как мы бесились лондонскими вечерами; как вместе готовили ужин, хотя я чаще всего просто мешалась; как плавали в бассейне, накуренные вусмерть; как играли в приставку и пили пиво. Как смеялись. Воспоминания тянулись одно за другим; как фрукты, нанизанные на шпажку. Длинную такую шпажку. Слишком длинную. И вот я уже вспоминаю то, чего вспоминать не хотела. А шоу продолжалось. Парни беспрестанно шутили, кривлялись и даже облили кого-то водой. А я – злилась. Злилась на них, на весь этот гребаный мир. Они там веселятся, все они. Они счастливы и даже не представляют, что в паре метров от них рушится чей-то бумажный мир. Они даже и не хотят себе это представлять. Это ведь может пошатнуть их собственный песочный мирок. В какой-то момент мне захотелось выбежать на сцену. Мне захотелось ошарашить всех, сорвать концерт, быть может, даже прославиться. Мне захотелось, чтобы обо мне говорили. Чтобы обо мне знали. Обо мне и моих червоточинах Пульсирующая боль будто бы робко стучала пальчиком по моему плечу. Я с трудом вынырнула. Больно и вправду было. Я опустила блуждающий взгляд вниз и с до меня с трудом дошло, что я слишком сильно вонзила ногти в ладонь. Шла кровь. Может, у меня с головой не все в порядке? Громкие взрывы ударили по мне внезапно, просачиваясь сквозь каждую пору. На мгновение меня дезориентировало. Повсюду в безумный пляс пустились разноцветные огни, словно бы совершая какой-то богохульный обряд. Затем в моем потерянном сознании всплыли чьи-то слова о файер-шоу. Значит, концерт подошел к завершению. Я поднялась с пола и механическими движениями принялась смахивать несуществующую пыль с ладоней. - Спасибо вам, друзья! Спасибо за этот чудный вечер! Надеемся, что он сохранится в вашей памяти надолго! – раздался голос Льюиса. - Мы вас очень любим! – прокричал Альф. - До встречи, друзья! – сквозь ужасающий шум пробился голос Тимоти. И сделав напоследок нечто, вызвавшее взрыв хохота, парни, потные и тяжело дышащие, ввалились за кулисы. Я скрестила руки на груди и выжидающе взглянула на ребят. - Это было просто невероятно! – завизжал Льюис и, обхватив меня руками, принялся кружить. - Блять, Льюис, ты же весь мокрый! – сквозь смех закричала я и попыталась вырваться из хватки парня. - Спорим, что ты тоже, - произнес Тимоти, смахнув со лба влажные кудри.- Да, я обоссалась от страха, когда услышала ваше пение, - я попыталась придать лицу самое серьезное выражение. - Мы это сделали! Поверить не могу! – Зейн, широко улыбаясь, провел рукой по лицу. Кажется, я никогда еще не видела, чтобы Зейн так улыбался. Завораживающее зрелище - Молодцы, парни! – даже старый хрен Уэйн был доволен. Он выставил свою ладонь, и каждый из парней отбил пять. Я стояла в стороне, наблюдая за общим ликованием. Все праздновали первую победу. Льюис кинулся обнимать и кружить Сашу, ребята принимали поздравления от остального персонала, включая Маркуса Шоу, который позвонил им по видеосвязи. А я стояла в стороне, не понимая, имею ли я право на то, чтобы разделить общий восторг. С каждой секундочкой я чувствовала себя все более чужой, посторонней, лишней. Что-то ведь должно оставаться на своем месте, не правда ли? И это «что-то» - я. - Ну же, Маркус, дружище, мы все ждем! – откуда-то донесся до меня голос Льюиса. Почему-то всегда Льюиса. Он слишком много болтает. - Что ты хочешь услышать от меня, Льюис? – тяжело вздохнул Маркус, однако он улыбался. - Что мы, такие молодцы, заслужили сегодня крышесносящую вечеринку, конечно же! – Льюис проговорил это таким тоном, будто Маркус не понимал очевидных вещей. Хотя, так оно и было. - Ладно-ладно! – Маркус сдался довольно быстро. – Вы заслужили сегодня вечеринку – недолгую и крыше-не-сносящую! Завтра предстоит много работы. - Кайфолом, - простонал Альф. - Вы меня услышали? – несмотря на доброе расположение духа, в голосе Маркуса прорезались угрожающие нотки. Парни, казалось, не слышали. Или, если знать их достаточно хорошо, не хотели слышать. - Вы меня услышали? – практически процедил менеджер. Тут уж и ребята сдались. Не кусать же руку с едой, в конце концов. Собравшись с поразительной скоростью, в окружении охранников мы добежали до парковки и погрузились в служебный минивэн. - Так, если вы вернетесь слишком поздно и завтра будете плохо работать – я вас покалечу. Если вы нажретесь слишком сильно и завтра будете плохо работать – я вас покалечу. Вы меня поняли, красавчики? – пока водитель аккуратно выруливал со стоянки, Уэйн давал парням свои материнские напутствия. – И чтоб без происшествий! - Ой, умеешь ты поддержать командный дух, - Льюис, скривившись, показал Уэйну большой палец. Площадку около концертного зала запрудили фанатки. Водитель с огромным трудом лавировал между мельтешащими туда-сюда девушками. Полиция кое-как пыталась расчистить дорогу, но бестолковые фанатки все равно находили бреши и прорывались к машине. Лучше бы их усыпляли после концерта. Так ведь поступают с бешеными собаками? Думается мне, эти девчушки ничуть не лучше. Я с трудом сдерживала порыв подбодрить водителя, похлопав его по плечу и крикнув что-нибудь вроде Дави их! - А что ты теперь скажешь по поводу командного духа, а, Льюис? – с этими словами Уэйн вытащил из своего бездонного черного рюкзака бутылку шампанского. А старый хрен то не так прост. - Старинааа, - приятно удивленный Льюис хлопнул в ладоши. – Разве я не говорил тебе, что ты и командный дух – это синонимы? Уэйн довольно крякнул. Или что там по-старчески обычно делают старые хрены? Раздался хлопок – Льюис откупорил бутылку. - За нашу маленькую братию и за успех, которого мы обязательно добьемся! – провозгласил он и сделал первый смачный глоток. Пока счастливые и на удивление не уставшие ребята делились впечатлениями от концерта, шутили и смеялись, я молча ждала своей очереди, чтобы глотнуть пузырящейся воды. Бутыль шампанского опустошилась слишком быстро. Но коварные пузырики ударили в голову всем. Льюис опустил окно и начал кричать, как он любит Берлин и всех его жителей, посылая направо-налево воздушные поцелуи. - Жаль, что на этот раз никто из девушек не оголился, - разочарованно вздохнул Альф. - Эй, еще не вечер, - усмехнувшись, растрепанный Льюис кивнул в мою сторону. Я не осталась в долгу и отвесила парню подзатыльник. Мне вмиг похорошело. Все рассмеялись. Оставшуюся часть пути Альф всё без передышки трещал о каком-то крутом клубе на берегу реки Шпрее: - Это идеальное место для нас! Там мы вряд ли нарвемся на своих фанатов, а внутри вообще запрещено фоткать! Да и темно там, как у негра в заднице. - О Господи! – тихо прошептал Льюис. Я беззвучно засмеялась. Не успели мы доехать до отеля, как милашка Альф уже взял в оборот водителя, заставив того за десять фунтов везти нас в клуб. Около отеля мы избавились от части персонала и Уэйна, который напоследок с неодобрением посмотрел на нашу разношерстную компанию. Да уж, Папаша явно не в восторге от идеи, но Маркус дал добро, и поэтому сделать старый хрен уже не мог ничего. Дождавшись, пока из другого минивэна вылезут музыканты, ребята в лучших традициях похищений затащили в машину Киана и приказали водителю гнать как можно быстрее. Очевидно, они все еще побаивались того, что Уэйн может передумать или кто-то из оставшихся двух музыкантов захочет увязаться с нами. - Как-как клуб называется? – в сотый, наверное, раз переспросила Саша. Зачем она с нами поехала – не понимаю. Я слишком привыкла быть единственной особью с вагиной в компании, так что из-за присутствия Саши ощутимо напряглась. Может, она и не хотела со мной соперничать, но это как-никак в крови у всех женщин. Так что соперничать придется. - Уотергейт! – проорал Альф прямо Саше в лицо. Я почувствовала удовлетворение. Водитель домчал нас до места высадки за пятнадцать минут. Будь у меня лишние деньги, я бы дала ему еще пятерку чаевых, клянусь! С облегчением выбравшись из машины, где все провоняло разлитым шампанским, я с разочарованием уставилась на здание довольно неприглядного вида. Это что и есть один из самых крутых клубов Берлина, или это шутка такая? - Ну что, готовы устроить самую настоящую кройцбергскую ночь? – радостно завопил Альф. Я была готова лишь затоптать блондина своими тяжелыми ботинками. - Альфи, может ты прекратишь выпендриваться своими познаниями всего немецкого? – цокнула язычком Саша. – Никто из нас не бывал раньше в Германии, и мы, мать твою, понятия не имеем, о чем ты, мать твою, говоришь большую часть времени! Я рассмеялась. Знаете, есть тип людей, которых я мысленно окрестила хамелеоны. Так вот, эти самые хамелеоны – они паразитируют на вашей личности, на вашей индивидуальности, впитывают ее, как губка, и затем становятся маленькой копией вас. Алисой в Зазеркалье. И не всегда нарочно, кстати. К чему это я? Саша – настоящая хамелеонка. И впитывает она не чью-нибудь личность, а мою. А может, она просто хочет сблизиться с группой так, как сблизилась я. А я ведь сблизилась? Не знаю. Пока мои спутники о чем-то жарко спорили, я отошла от них подальше и закурила. Вдоль здания тянулась немаленькая очередь, и мне не нравилась мысль о том, что мы должны будем ее отстоять. Вдоль реки тянулся деревянный причал-терраса, где подобно светлячкам то и дело вспыхивали в ночной темноте оранжевые кончики сигарет. - Да мы же полночи здесь простоим! – прохладный ветер донес до меня недовольный голос Саши. Я выбросила окурок и поежилась – на мне был всего лишь топ. - Дать тебе толстовку? – я развернулась и нос к носу столкнулась с Зейном. - Нет. Да, это было неразумно, ведь я замерзла. Но сомневаюсь, что у меня хватит самообладания провести в одежде Зейна, пахнущей чем-то волшебно восточным, и пяти минут. - Не ссыте, я сейчас все улажу! – с этими словами Альф бравой походкой направился к угрюмого вида вышибалам. Мы с Зейном удивленно переглянулись. Что ж, малыш Альфи, покойся с миром. - Альф! – попытался окликнуть парня Тимоти, но блондинчик и ухом не повел. Он слишком самоуверенно подошел к громилам и принялся им что-то объяснять. Сначала они указали в конец очереди, явно предлагая его звездной заднице спуститься с небес на землю. Альф ни капли не смутился. Я уже приготовилась наблюдать, как парня берут за шкирку и вышвыривают вон, но к моему глубочайшему удивлению громилы продолжали его слушать. - Как думаешь… - начал было Зейн, но я его перебила. - Уже и не знаю. Вдруг Альф развернулся к нам и помахал рукой, предлагая присоединиться. Наша компания неуверенно двинулась мимо очереди, где с каждым нашим шагом нарастало недовольство. - Альфи, какого…?! – но Льюис не успел договорить. Альф схватил его за руку и потащил за собой внутрь. Я замялась. - Особое приглашение нужно? – гаркнул вышибала. Я хотела было огрызнуться, но Зейн пропихнул меня вперед. - Позже надерем ему задницу, - прошептал он мне на ухо. По шее поползли мурашки, и я дернулась. Внутри было ужасно. Никакого намека на крутизну – обычная танцевальная коробка, где вместо кислорода в воздухе клубился никотин. Сказать что-то определенное касательно обстановки клуба - трудно, поскольку ее простонапросто невозможно было разглядеть под вспышками различных световых эффектов, сопровождающих музыку. Создавалось впечатление, будто стены, потолок, пол – всё пульсирует в такт. Единственное, что мне приглянулось – это псевдоготический краснокирпичный мост удивительной красоты, на который открывался вид из окон. Если, конечно, вам повезет, и вы сможете в ужасающей толпе разглядеть окно. - Да начнется пьянка! – завопил Альф, а парни вторили ему улюлюканьем. Взявшись за руки, чтобы не потеряться, мы принялись протискиваться сквозь толпу. Я, не стесняясь, наступала на ноги всем, кому не лень. Заприметив мягкие диванчики около стеклянной стены, наш паровозик двинулся к ним. Пока Альф и Саша направились к барной стойке за выпивкой, мы вальяжно развалились на сиденьях. Сквозь стеклянную стенку призывно мерцала речка, отражая на поверхности огни Берлина. Мне здесь нравилось. Я, конечно, не о вонючем клубе, который, впрочем, намного лучше тех ужасных мест, где я обитала раньше. Я о Берлине в целом. Наверное, я бы сбежала и осталась здесь жить, будь у меня чуть больше времени на раздумья. И если б впереди не маячила возможность побывать еще в стольких странах. К черту. Выбрать я успею всегда. Глупышка. Спустя пять минут все мы дружно попивали джин, беспрестанно произнося нелепые тосты. Напряжение не желало выпускать меня из своих цепких лапок. Мне до ужаса хотелось веселиться вместе со всеми, но мне было неловко это делать. Я привыкла быть букой. И поэтому букой сидела и делала то единственное, что умела. Вы-то уже знаете. Я напивалась. Я напивалась и думала о том, что, кажется, нашла работу мечты. Бесплатное проживание, бесплатная выпивка, да еще красавчики постоянно рядышком околачиваются. Ну разве не прелесть? Я аж хмыкнула. - Так, за что пьем теперь? – почесав кончик носа, спросил Альф. - Давайте за нашу дружбу! – предложил Льюис. Все с энтузиазмом поддержали идею. Да ладно, им бы лишь повод найти. Первую бутылку джина мы опустошили молниеносно. В глазах почувствовалась знакомая томность, и я наконец-то перестала кусать внутреннюю стенку щеки. Я даже была готова вступить в диалог. Вот какие чудеса творит алкоголь! Хоть выставляй на ринг с Иисусом. Уже с большим удобством расположившись на диванчике, я украдкой разглядывала парней. Как же все-таки всё здорово вышло. Даже слишком - для дерьмовой реальности. Я часто боюсь ложиться спать, потому что уверена, что проснусь у себя дома. А всего этого будто и не было. Краем сознания я поняла, что мое лицо приняло туповатое выражение, но ничего не смогла с этим поделать. Все свое внимание я сфокусировала на худощавой коленке Зейна, которая плотно прижималась к моей. - …за Скай! – откуда-то издалека, словно с противоположной стороны моста за стеклом, до меня донеслось мое имя. - Что? – я подняла глаза на парней. - Пьем. За тебя, - добавил Льюис. – А то ты слишком печальная какая-то, Принцесса. Сегодня нет места грусти. Скажи ей, пусть отправится к дьяволу в задницу. Или где там твое любимое место? Я улыбнулась, уговаривая глаза не слезиться. Да что там уговаривая – моля. - О Боже, возьми себя в руки, Скай, иначе я решу, что ты сейчас расплачешься, - Саша насмешливо приподняла брови. Все уставились на меня. Я готова была разбить стакан и вскрыть себе яремную вену. И Саше. Сначала Саше. - Скай никогда не плачет, еще в детстве она вырвала себе слезные железы, - неожиданно проговорил Зейн. Запомнил. Всеми фибрами души надеясь, что мои лицевые мышцы меня не подведут, я послала Зейну воздушный поцелуй. Он сделал вид, что поймал его и приложил к сердцу. Саша фыркнула. - Давайте пить уже, - я подняла свой стакан. – За прекрасную меня! Все рассмеялись, даже Саша. Я всё понять не могу, в какую игру играет Ангелочек. - Не думал, что мы привяжемся к тебе, Принцесса, - произнес Льюис, опустошив стакан до дна. Произнес слишком серьезно для Льюиса. - А вы разве ко мне привязались? – вырвалось у меня. Да я и не стремилась скрыть свое удивление. - Нет, мы взяли тебя с собой от нечего делать, - скорчил гримасу Льюис. - Нам просто нравится, когда нас постоянно унижают, - улыбнулся Тимоти. - Ох, я слишком много потакаю вашим больным желаниям! – я театрально махнула рукой, стараясь перевести все в шутку. Но после слов Льюиса внутри меня что-то надломилось. И я выпалила: - На самом деле, я думала, что вы жуткие воображалы и выпендрежники. Конечно, так оно и оказалось. Но ладно, ладно, признаю, - я набрала в легкие как можно больше воздуха, словно готовила совершить безумный прыжок с моста, - вы – крутые ребята. Я вечность не говорила никому ничего приятного. Но этим ребятам, кажется, задолжала пару комплиментов. - Сентименты от Скай, Господь Милостивый! – Льюис схватился за сердце, имитируя приступ. – Кто-нибудь, врача, срочно! - А вот актер из тебя дерьмовый! – весело добавила я и опрокинула еще один стакан. В клубе играл какой-то отстой, но моя нога невольно подергивалась в такт. Прошло около получаса, и я порядком опьянела. Не то чтобы сильно, нет; так, когда настроение вопреки твоему желанию повышается, и ты уже вроде как ничего особо не боишься. Парни куда-то подевались, и мы с Сашей сидели вдвоем. Не самая приятная компания, но где-то на задворках сознания отчаянно пробивалась жалость к ней. Однако я громко хлопнула дверью перед ее носом. Одним махом допив джин, я поднялась с места и, слегка виляя бедрами, отправилась к барной стойке в надежде найти кого-то из своих спутников. - Вот это задница! – присвистнул кто-то мне вслед и попытался отвесить шлепок, но я ловко увернулась. Уж в этом деле я профи. - Отсоси, - небрежно бросила я, повернувшись к нагловатому парню лет двадцати пяти на вид. Он был жутко пьян, а на его лице блуждала глуповатая ухмылка. Впрочем, после моих слов она мгновенно угасла. - Ты чё… - сощурив глаза, начал было он, но, видимо, мыслительные процессы конкретно подводили беднягу. - Святая борзота, - довольно улыбаясь, я помотала пальцем над головой, изображая нимб. - Ты чё, хочешь, чтобы тебя научили нормально разговаривать? – парень угрожающе придвинулся и попытался схватить меня за локоть, но я вырвала руку. По спине, несмотря на царящую в клубе духоту, пробежал холодок. Воспоминания о моем последнем походе в клуб, который обернулся бы плачевно, если б не Зейн, так некстати проникли в голову. Только вот сейчас Зейна рядом нет. Их никогда нет рядом в нужный момент Словно торопясь опровергнуть мои мысли, из ниоткуда возник Льюис, весь лохматый и потный. - Вот ты где! – он сжал мою мокрую ладошку, а сам как бы невзначай протиснулся между мной и пьяным уродом. – Прости, дружище, как только спускаешь ее с короткого поводка, она становится такой агрессивной! С этими словами Льюис, не дожидаясь ответа, потащил меня прочь. - Дружище? – как только мы отошли подальше, я грубо вырвала руку. Отвращение медленно ползло по венам. Меня вдруг замутило. - А что ты здесь устраиваешь? – зашипел Льюис, наклонившись к моему лицу. – Неприятностей хочешь? Мы же тут инкогнито, забыла? - Но он приставал ко мне! – моему возмущению было не отыскать предела. Я была разочарована. Льюис впервые меня разочаровал. Они всегда разочаровывают в итоге - Это же ночной клуб, здесь каждый пятый будет к тебе приставать! – фыркнул Льюис. - Тогда почему же вы бросили нас с Сашей среди всех этих каждых пятых? - Мы не бросали, - Льюис быстро замотал головой, но его взгляд стал виноватым. – Мы всегда тут, поблизости. - Твой ответ такой же дерьмовый, как и твое актерское мастерство, - с этими словами я развернулась и юркнула в гущу толпы. Благо я росточка невысокого. С трудом отыскав туалет, я уже приготовилась закрыться там и сползти по стенке кабинки, утопая в жалости к себе и в ненависти к людям, но меня ждал большой облом. Впрочем, ничего нового, жизнь! Туалет оказался общим, а к закрытым кабинкам вела нескончаемая очередь. Некоторые девушки, совершенно отчаявшись, справляли нужду прямо в мужские писсуары. На глазах у всех. Мой взгляд зацепился за слегка приоткрытую дверцу одной из дальних кабинок. Пока чудную лазейку не заметил еще кто-то, я пулей приблизилась к ней и прошмыгнула внутрь. - Ой! – я так торопилась и не заметила, что внутри все-таки кто-то есть: на омерзительно грязном полу сортира сидела парочка - темнокожая молодая девушка с дредами и бородатый парень. – Тысяча извинений. Я уже приготовилась выйти, но, кажется, судьба решила вознаградить меня за перенесенные страдания. - Ой, да похуй, - проговорила девушка и улыбнулась. – Будешь? Она кивнула на крышку унитаза, и я только сейчас заметила несколько белых дорог, которые кропотливо очерчивал пластиковой картой парень. И что меня порадовало еще больше – порошок был не на самой крышке от унитаза, откуда даже я не стала бы нюхать, а на заботливо подстеленной пленке. Спасибо, Судьба, ты все-таки не безнадежна. В отличие от меня. - Что это? – я медленно прикрыла дверь. - Коксик, - с этими словами девушка нагнулась и шумно втянула порошок в ноздрю. - Ты следующая, - сказал парень. Знаю, знаю, это совершенно точно и бесповоротно самая говёная идея – нюхать непонятную дрянь в задрипанном туалете. Но вы не забывайте – мое самочувствие было еще задрипаннее. Меня два раза приглашать не нужно – я неловко наклонилась, придерживая волосы, и вдохнула свою смерть жизнь. Вытерев нос рукой, я вышла из кабинки. Вот теперь начнется веселье. Не знаю, сколько времени прошло. Мне было наплевать. Мне было наплевать, что парни, возможно, меня ищут. Мне было наплевать, что они, возможно, уехали без меня. И, да, мне было наплевать, что будет дальше. Наткнувшись на лестницу, ведущую на второй этаж, я обнаружила, что там куда круче. Во-первых, там играло техно, а, во-вторых, когда поднимаешь голову, то твоему взору предстает невероятный светодиодный потолок, и ты просто отправляешься в стратосферу. Я танцевала. Я танцевала так, будто в последний раз. Я танцевала так, будто от этого зависела моя жизнь. Танцевала так, что мне катастрофически не хватало воздуха, но я не могла остановиться. В конце концов, я танцевала так, будто это было лучшее, что я умела. Я отдалась этому обольстительному кавалеру – Танцу. Я позволила ему срастись с собственным скелетом. Все запреты пали. Это был танец моей души. Топ плотно прилип к спине, а волосы слиплись, превратившись в неприятного вида сосульки. Проведя рукой по вспотевшему лицу, я кое-как спустилась вниз и заказала газированной воды. Осушив стакан в три глотка, я рухнула на мягкие сидения без сил. - Натанцевалась? – рядом со мной села Саша. Я порядком удивилась, ведь думала, что все уже давно уехали. – Не знаю, что ты там употребляешь, но я бы советовала тебе бросить это, пока последние мозги на месте. - Не понимаю, о чем ты, - на автомате пробубнила я. Вот только проповедующего здоровый образ жизни Ангела мне на правом плече не хватало. - Да ладно? – я не смотрела на Сашу, но поняла, что она усмехнулась. – Ты была настолько не здесь, что половина мужиков из клуба успела потереться своими стояками о твою… - Достаточно! – нахмурившись, я все же повернула голову в сторону девушки и хотела было изящно ее осадить, но мысли с трудом цеплялись одна за другую. - Какая ханжа! – Саша покачала своей белесой головкой. – А крутить задницей напоказ – это у нас в порядке вещей. И вновь Ангелок оказалась права. Хренова я лицемерка. Я прикрыла глаза, всем своим видом показывая, что Саша может катиться к дьяволу. - Да ладно, мне просто нравится тебя злить, Принцесса, - Саша мастерски передразнила Льюиса. – Вставай, мы уезжаем. Только я хотела сказать, что не имею ни малейшего желания возвращаться в отель, как к нам с трудом пробился кудрявый Тимоти в обнимку с какой-то белобрысой девушкой. У нее было лицо в форме сердечка, ярко-выраженные скулы и томные глаза. Одного взгляда на вызывающее лицо Тимоти мне хватило, чтобы понять, какую игру он затеял. Признаюсь, мой затылок пронзила пара ревностных укольчиков, но, в целом, мне было наплевать. Ребяческое поведение Тимоти даже немного позабавило меня. - Вот вы где! – парень улыбался, глядя на меня. Пошел нахер, кудрявый. – Льюис уже вызвал такси. Я слегка нахмурилась, чтобы выразить свое недовольство. Ну, насколько та хрень, что я приняла, позволяла мне управлять лицевыми мышцами. - Время вышло, – пожал плечами парень. Саша взмахнула волосами и поднялась с места. Мне же хотелось бунтовать. - Идемте, остальные уже ждут на улице, - с этими словами кудрявый развернулась, и неловко двигаясь, потому что блондиночка буквально повисла на его плече, двинулся сквозь толпу. Я не смогла сдержать презрительной улыбки. - Что произошло между вами? – Саша задумчиво накрутила прядку волос на палец. – Еще днем мне показалось… - Вот дерьмо! Еще немного, и я подумаю, что тебе меня жаль, - фыркнула я и встала. - Не дождешься, - Саша широко улыбнулась и протянула мне руку. Я закатила глаза, но девушку за руку взяла. Образ суки еще никто не отменял. Свежий воздух подействовал чуть отрезвляюще. Тимоти чмокнул свою явно разочарованную подружку на прощание и подмигнул мне. Мои глаза закатились внутрь черепной коробки. Машина тронулась, как только мы разместились. - Ну что ж, неплохо было! - воскликнул довольный Льюис. - Кому как, - пробурчала я. Хотя это было вранье. Несмотря на всю запутанность и сложность этого дня я чувствовала, что оживаю.