Если солнце восходит с востока...

      У Гермионы было такое чувство, что её жизнь движется по контуру замкнутого круга. Удивление, страх, смятение — смесь этих чувств слишком часто заставляла её душу болезненно сжиматься. Но на этот раз никто не мог вместе с ней испить этот горький коктейль эмоций.       Верный своему слову, Ньют поспешно вошёл в комнату, держа в руках длинный поднос, на котором дымились разноцветные сосуды. Юноша осторожно посматривает, то на Гермиону, то на Меропу. Гриффиндорка никак не думала, что так обрадуется его появлению. При виде знакомого лица девушку охватывает облегчение. — Как вы себя чувствуете? — осторожно спросил он, протягивая Меропе кружку с целебным зельем.       Девушка придирчиво осмотрела содержимое кружки, и, слегка скривившись, залпом выпила зелье. — Уже лучше, — слегка осипшим голосом сказала она. — Вы Ньют? — Верно. А вы… — Меропа Риддл, — тихо проговорила девушка, тряхнув чёрной копной волос. — Что со мной произошло? И что это вообще за место? — Понимаете, — неуверенно заговорил Ньют.       Его взгляд быстро метался по помещению, словно ища какую-то подсказку. Было видно, что его мысли текли неровно, безуспешно пытаясь сформулироваться в длинный рассказ. — Мы сами не знаем, что там произошло… — Гермиона пришла на помощь к юноше, осознав, что молчать так долго было слишком непозволительно. — Мы сидели в кафе на окраине Лондона, когда услышали взрыв, а потом… — девушка закрыла глаза, стараясь перевести дыхание. — А потом, когда выбежали на улицу, то увидели бесчисленное количество мёртвых тел… — О Мерлин, — Меропа прикрыла рот бледными ладонями. — И среди мёртвых вы нашли меня? — Да, — Ньют снова кивнул. — А вы разве этого не помните?       Меропа отрицательно покачала головой и взъерошила свои волосы, будто заставляя свой мозг работать.  — Я помню лишь людей в чёрных мантиях и… знак… — Какой знак? — Гермиона зацепилась за эту деталь.       Меропа растерянно взглянула на Гермиону. Затем она опускает глаза и какое-то время молчит. — Он был треугольным, — наконец говорит она. — А внутри того самого треугольника находилась тонкая линия и еле заметный овал.  — Знак Грин-Де-Вальда, — озвучил догадки Гермионы Ньют.       Гриффиндорка удивлённо вскидывает брови. Она знала, что Грин-де-Вальд спокойно приносил смерть и ужас на материк, но никак не на Лондон… Слишком уж он побаивался гнева своего старого друга… — Что он забыл в Британии? — бесцветным голосом проговорила гриффиндорка, ни к кому конкретно не обращаясь.       Секунда замешательства. — Это не наша забота, — наконец говорит Ньют, устало потирая глаза. — Всем этим должно заниматься Министерство и МАКУСА, а не простые лю… — Простите, — Меропа внезапно прерывает юношу, снова обращая взгляд на Гермиону. — Но я всё ещё жду объяснений!       Гермиона кинула на Ньюта растерянный взгляд и, послушно кивнув, продолжила свой рассказ: — После того, как мы нашли вас, то путём трансгрессии решили перенести вас в безопасное место. Вы были ранены, и мне пришлось заняться вашими ранами, дабы ваше состояние не ухудшилось. Затем я ощутила вокруг вас сгусток энергии и решила проверить, что с вами…       Гермиона прекрасно понимала, как глупо и нелепо звучат её, так называемые объяснения, больше похожие на начало какой-то безумной истории, но выдавить из себя нечто более вразумительное не могла, — сказывалось стрессовое состояние. — Только я коснулась вашей руки, как почувствовала, что вся жизненная энергия будто вытекает из меня. Так всё бы и произошло если бы я не выдернула руку вовремя…       Гермиона выдохнула, со страхом ожидая реакции Меропы. Что она скажет?       Поверит ли? Любой нормальный человек не поверил бы… — Спасибо, — коротко проговорила черноволосая волшебница. — Думаю, что этой информации мне будет достаточно. — Здесь вы в безопасности, — зачем-то ляпнула Гермиона, пытаясь как-то приободрить девушку.       Но Меропа её больше не слушала. Она устало прикрыла глаза и обречённо вздохнула. — Думаю, что нам надо оставить вас в покое, — уверенно говорит юноша, протягивая гриффиндорке руку. — Отдохните, мисс Риддл, а потом… потом будет видно, что делать дальше.       Меропа никак не отреагировала на слова магозоолога. Гермиона же, бросив на неё обеспокоенный взгляд, поспешно сжала ладонь юноши и осторожно поднялась на ноги.       По пути из комнаты гриффиндорка молча прокручивала в своей голове все варианты психотерапии, которые могут благоприятно повлиять на Меропу.       Ещё давным давно, когда Гермиона только узнала тайну рождения Тёмного лорда, то решила, что всё могло бы сложиться совсем по-другому. Не было бы стольких смертей, не было бы первой и второй Магической войны и… не было бы такого Тома Реддла, которого на данный момент знает Гермиона… Именно тогда гриффиндорка попыталась досконально изучить личность Меропы. Понять её мотивы, её поступки. Почувствовать себя на её месте.       Старательно изучив всю жизнь и поступки Меропы, девушка сообразила, что у матери Воландеморта была самая настоящая депрессия. Притом, что эта депрессия была вызвана вполне оправдано: отец и брат подвергали волшебницу регулярному избиению и насилию. Как при такой жизни не стать потерянной и неуверенной в себе девочкой?       Но как предотвратить эту самую болезнь, заставившую волшебницу покончить с жизнью? Как увести Меропу с этой скользкой дорожки? Никто ещё не отменял Аваду Кедавру — решение всех проблем.       Но Гермиона же не убийца… Поэтому, этот вариант с грохотом отпадает.       Из-за логики. Логики жизни.       Неожиданно для самой себя Гермиона осознала, что всё зло, которое было когда-либо и кем-либо сделано, всегда порождает ответное зло. Возможно не сразу, а спустя огромное количество лет. Но так или иначе, любой человек получает по заслугам. И это не просто высказывание, навязанное высшим обществом. Это истина. Закон бытия, который никогда не оставит человечество. Так было и будет всегда.       Поэтому, сославшись на усталость, Гермиона отправилась в библиотеку магозоолога для очередного поиска информации. Она должна придумать схему альтернативного пути, по которому собирается исправить будущее волшебного мира. А сесть в Азкабан за Аваду Кедавру она успеет всегда.       Когда всего через несколько минут перед Гермионой оказалась солидная стопка увесистых фолиантов, она сперва растерялась, не зная с чего начинать. Девушка безуспешно пыталась так или иначе охватить все наиболее актуальные или полезные области в сфере психотерапии.       Спустя несколько часов Гермиона вернулась в палатку, поняв, что любой случай психического заболевания требует проработки тех моментов, что так или иначе покусились на здравие ума человека. Эти моменты есть у каждого. Детские страхи, неудачные опыты, негативные эмоции, чувство вины.       Гермиона глубоко вздохнула и присела на красный диванчик, стоящий в центральной комнате волшебной палатки. Взгляд гриффиндорки зацепился за такую старую, но милую её сердцу колдографию… Девушка аккуратно взяла её с тумбочки и внимательно вгляделась в движущиеся изображения трёх маленьких волшебников…       Одиннадцатилетняя Гермиона стояла немного в стороне от двух, обнимающихся мальчишек. Все трое смеялись, весело переглядываясь. Эта колдография была сделана в конце их первого года обучения, после первой «победы» над Тёмным лордом. — Что это?       Гермиона машинально прижала колдографию к груди и резко обернулась, встретившись с внимательными зелёными глазами. — Просто картинка, — нелепо пробормотала гриффиндорка, пряча взгляд. — Гермиона…       Гермиона вскинула голову, пораженно уставившись на Ньюта. Сейчас ей меньше всего хотелось рассказывать ему о своём прошлом… — М-м-м, — девушка схватила чайник, стоящий перед ней, и дрожащими руками налила в чашку чай. — Чай? — спросила она юношу, полностью игнорируя заинтересованность в его глазах. «О Мерлин! Ты, конечно молодец, Гермиона. Просто умница!» — мысленно высмеивала свои скудные актёрские способности гриффиндорка.       Улыбка Ньюта стала больше Тихого океана… — Я не буду на тебя давить, — тихо сказал он, усевшись рядом с Гермионой. — Если это твоя тайна, то можешь держать её при себе.       Гермиона кинула на юношу благодарный взгляд, но… Почему-то ей стало не по себе. Возможно, из-за того, что глубоко в душе гриффиндорка понимала, что Ньют не станет её осуждать или тем более рассказывать всем историю, связанную с этой колдографией.       Нет.       Пусть это будет их ещё одним маленьким секретом… — Это не тайна, — наконец сказала Гермиона, улыбнувшись. Она осторожно передала колдографию в руки к магозоологу. — Всё началось в 1991 году…