Реки времён

Глава вторая. Предместье Рима. Женщина плакала. Рядом, в кроватке, сгорая в жару, умирала дочь, а она ничего не могла сделать. Она уже с трудом повторяла слова молитвы, и плохо соображая, шла по всем известным текстам, пока не дошла до молитвы деве Марии. Как вдруг, почувствовала прилив сил. Все вокруг осветилось видимым только ей светом и она услышала слова: - Уже все, я помогу. Голос был такой теплый, такой нежный, будто любящая мать погладила ее по волосам и ей стало легко. Она поверила, что все будет хорошо. Вдруг свет пропал и в дверь постучались. Сильно, властно. Женщина с некоторым трудом подхватилась на затекших от сидения у кроватки ногах, и открыла дверь. Высокий, мощный мужчина прошел внутрь низенькой хибарки, но головы не наклонил. Гордая осанка, одежда с иголочки. Все в нем говорило о внутренней силе. - Возьми деньги, добрая женщина и накорми путника. – Золота в этом доме не видели никогда, так что женщина совсем растерялась от вида золотой монетки, и пока она приходила в себя, мужчина будто к чему-то принюхался. Повел головой из стороны в сторону и проговорил: - Кто это у нас тут? Ох, совсем девочка болезная. Что же ты, мать, мага детю не позвала? – Возмутился гость. - Дак исчезли маги? А святые отцы за божественное исцеление больших денег требуют… - женщина уже хотела привычно заплакать, как на ее исхудавшее плечо легла тяжелая рука гостя. - Я понял. Совсем божьи последыши забыли, зачем живут. Целить не хотят, ни души ни тела. Но твоей беде я и сам помочь могу. А ты пока на стол спроворь что-нибудь, - и мягко толкнул ее в сторону кухни. Женщина накрыла на стол из того, что было, да там и было-то, всего ничего. И тут же показалась в дверях маленькой спаленки. Ночной пришелец присел возле дочери и водил светящейся желтым рукой вдоль всего тела. Вторая рука то и дело будто сбрызгивала дочку нежно голубыми каплями, от чего девочка стала дышать все тише. Хрипы переходили в нормальное дыхание, температура спала и обморок явно перешел в нормальный сон. Закончив с этим, маг, как выяснилось, снова провел вдоль тела больной и прикасаясь в самых разных точках, скидывал с пальцев бордовые капельки, отчего дочь теряла худобу, а на щеках образовался румянец. Организм приходил в норму от вливания капелек праны. Десяток минут, и девочка спала крепким здоровым сном. Маг, которые вроде все исчезли, поднялся, поднял девочку на руки и приказал: - Постель перестелить, и делать это каждый раз, как появляется запах. Сено накрывай каким-нибудь полотном и стирай его каждые два дня, болеть будет реже. Для себя тоже такую же схему изобрети. Одна ты одна у дочери, о себе тоже думать нужно. Девочку переодень, одежду постирай. Как проснется, накорми, желательно мясом или хотя бы куриным бульоном – пусть силы восстанавливает. Да и тебе бы не помешало. Женщина тут же метнулась и принесла нового сена, скинув старое на землю. Сено тут же вспыхнуло и сгорело. На сено постелила серое полотнище, больше кровати вдвое и раздев дочку, уложила ее на кровать. Второй половиной полотнища накрыла голое тельце и, погладив по руке, повернулась к магу. - Спасибо, - поклонилась она едва ли не в пол. – Вас сама Дева Мария прислала, не иначе. - Все возможно, Боги они такие… Непредсказуемые. А теперь постой спокойно. Маг подошел и резко приложил ладонь ей меж грудей. Чуть надавил, придерживая и влил в нее немаленький объем праны. Женщине показалось, что его ладонь вот-вот оставит на ней тавро, такой горячей она ей показалась, но прошла секунда, и ей стало очень хорошо. Она не могла это увидеть, но почувствовала, как разглаживаются морщины, появившиеся от такой тяжелой жизни, как наливается жизнью обвисшая от постоянного голода грудь, перестает болеть нога, поврежденная оглоблей проезжего купца, даже осанка становится, как в молодости. А потом пришла темнота. Женщина уснула и уже не видела, как маг уложил ее на ее кровать, как спокойно поел и оставив немного серебра на столе, тихо ушел в ночь. Но проснувшись, она молилась так, как никогда в жизни. Она по-настоящему старалась поделиться своим безбрежным счастьем с Девой Марией, что в трудный час облагодетельствовала ее вниманием и направила к ней умелого целителя. А где-то далеко, очень красивая девушка, сидя на золотом троне, почувствовала мощный прилив силы веры. Отследила источник и обалдела. Она и не думала, что человек может верить так исступленно, отдавать такие объемы силы, и так щедро делиться счастьем со своим богом. В ее времена таких людей просто не было… Питэр Бург - Здесь будет город заложен, говоришь? Не соврал, Петруша, не соврал. Десять лет прошло, а на месте болот да лесов застойных – столица. – Проговорил Винсент, стоя около одной из колонн адмиралтейства. Шпиля еще не было, и не известно, появится ли он вообще. Но уже сейчас здание выглядело… могущественно, будто отражаю будущую мощь балтийского флота. - Хотя я до сих пор считаю, что зря Царь перенес столицу в, по факту, пока еще Швецию. Война не закончена, Его Величество будто и не сомневается в победе. А ведь эта земля столько раз переходила то в руки русским, то шведам. - Здравствуй, Леонид. Что понадобилось грекам на русской земле на этот раз? – Винсент обернулся и осмотрел высокого мага с головы до ног одним взглядом. Его он засек давно, хоть аура и была скрыта отлично. Но против псионики не ауру скрывать нужно, а разум. Что, к слову, не каждый менталист может выполнить чисто. Грек был смугл, носат, черноволос и откровенно считал себя едва ли не символом красоты. Самовлюбленный индюк, которого Винсент терпел с трудом, но маг очень сильный и опытный. Отличный химеролог, могозоолог и прыгун (телепортатор), он был послом Греции в министерстве магии России. Во Франции появлялся редко, но на заседаниях МКВ появлялся, как по часам. – Снова хотите кого-нибудь из старой гвардии переманить хорошим климатом и молодыми гречанками? - Нет, что ты, не в этот раз. Я здесь только для того, чтобы разузнать о новой действительно европейской державе. Нужно держать руку на пульсе политики обычников. - «Обычников»? Ты теперь так называешь не магов? А давно тебя самого подобрал на помойке Ауранос Бакчос? Лет пятьдесят прошло с этого судьбоносного момента? - Да как ты смеешь?! Я!.. - Ты, мальчик, на меня голос не поднимай. Никогда. И будь добр, обращайся на Вы. Я тебе не один из ровесников. Ты понял меня? – Винсент открыл ауру и слегка надавил. Ну как слегка? Для себя, так совсем чуть-чуть, а бедного Леонида просто в землю вжало и кинуло на колени. - П… Понял! – и давление сразу же исчезло. - И так, что тебе здесь нужно. Быстро. - Здешние маги нарушают Статут, помогают в стройке, а у царя один из советников Волхв. - Я в курсе. И что? У каждого правителя в мире есть маг советник. И правители о магах знают, так всегда было. Что не устраивает греков? Почему ТЫ здесь? - Надавить на русских магов через МКВ, и когда те уступят, получить от африканских шаманов, которые должны шведам, доступ к старым захоронениям. Все довольны, долги аннулированы. Все, - Леонид выдохнул, когда ментальная хватка рассеялась. Врать не решился, Винсент давно известен как архимаг ментальной магии. Да и врать в лицо прожившему более трехсот лет магу, он бы не стал. Тут на одном опыте можно правду ото лжи отличать, даже у другого мага. - Вот оно что. Ясно. Отправляйся-ка ты домой, мальчик, да передай от меня привет Благородному Атанасу. И скажи, что я должок спишу, коли русских в покое оставите на сотню лет. Давления, скажи, быть не должно. А со шведами сам разберусь. Так долг Африканцев и спишется. Да передай еще, что Благородный Атамас может обратиться от моего имени к Охуно Быстрому. Пусть скажет шаману, что мне услуга малая от него нужна – допуск пусть Атамасу даст к нужным гробницам. Все запомнил или тебе записать, недоросль? - Запомнил, - со всех сил скрывая свою злость, ответил Леонид. – Только мне все равно перепадет, за то, что задание не выполнил – с намеком на плюшку от Винсента, проговорил маг. - Да мне плевать. Пошел вон. – Винсент повел рукой, и Леонида просто вынесло с колоннады на лестницу. – Взятку ему подавай. Тьфу, мелочь пузатая, совсем оборзела. - Жестко ты с ним, - гулким баском проговорил подлетающий прямо по воздуху Волхв. - Приветствую, Хранитель. А этот – заслужил. – Винсент все еще не отошел от разговора, и был слегка грубоват. - Спасибо хочу сказать, что вступился. Пусть ситуация и не была непоправимой, но нам было бы сложно откупиться. – Хранитель был на удивление весел, учитывая ситуацию, в которую могло попасть их Минестерство магии. - Скорее, неудобно, чем сложно. К тому же, я поставил на вас многие годы назад. - Скорее столетия, Винсент. И мы благодарны за помощь. Так же, говорю тебе я - Хранитель – помощь не будет забыта. - Ох, давай только без этого. Сам ведь знаешь, я помогаю не просто так. Пока вы ведете войну со шведами я там у них свои дела делаю. Потому и денег дал Петрушке и с городом помогаю. Мальчик молодец, хоть страну по миру не пустил за ради своего удовольствия, и платит людям исправно. Не голодают, хоть и мало приятного по три месяца тут работать, вместо собственных дворов. - Да кто же спорит? Но и страну кому-то поднимать надо. - Угу. И без дворцов тут не обойтись, - хмыкнул Винсент. - А сам-то небось в замке живешь, - отбил подачу Хранитель. - Живу, да только я никого за ради этого не грабил. Сам заработал, сам потратил. Все честь по чести. А ты вспомни первые годы стройки… Вот то-то и оно. - Сложно с тобой спорить, но такова доли крестьянская. - Ну-ну. Поговорим об этом лет через триста, хорошо? А пока ответ держи, чего звал-то? - Говорят, что ты в родстве с советником Карлуши Седьмого? – перешел к делу Старец. - Ого, куда вас мысль завела. Ну да. Нынешний его советник праправнук моей сестры. А что? - Не понял? Почему сестры, а не твой? - Отцы разные. Ближе к делу, Хранитель. - То есть прямой связи меж вами нет. - Ты вот что, коли убить его хочешь или иначе навредить, то на меня не гляди. Мужику за семьдесят, да и потомков полный дом. Так что его ошибки это его ошибки. К тому же, не любит он меня, а я его. Я к нему по-доброму отнесся, когда нужда ему была, а он в ответ нехорошо поступил. Совсем плохо. Но я его не виню, обстоятельства так сложились. Однако и защищать не стану теперь. Но послушай меня, Хранитель. Тронете дочь его и прочее потомство, и я расстроюсь. Сильно расстроюсь. Я понятно разъяснил позицию. - Понятно, даже более чем. - Вот и славно. К слову, а чем он вам так мешать-то стал? - Слово не держит, злодей. А слово нужно держать, тем более его о последствиях сразу предупредили. - Ясно. Дальше не мое дело. Только не выйдет у вас ничего. Сам его доучивал после шведского Ноксбурга. Но это не мое дело. Это все? - Да, Винсент, это все. - Тогда послушай меня, Хранитель. В следующий раз поднимешь свою рассыпающуюся задницу и прибудешь ко мне сам. И мне плевать, что ты не можешь покинуть границ России. Я не нанимался мотаться через полмира по твоей просьбе. Учти, ты только что мне задолжал. - Принимаю, - склонил голову Старец. – И приношу извинения. - Оставь слова себе, потомок жрецов. А мне дела интересны. Прощевай, не скоро свидимся, надеюсь. – Хлопок, и Винсент ушел телепортом на шведскую землю.