Ещё одна из Вольтури

      Закрыв за собой дверь, Аро тяжело вздохнул. Солнце уже почти село, и он разжёг огонь в камине. Не то, чтобы это было жизненно необходимо, но вампиру нравился звук потрескивающих поленьев — небольшая радость, каприз смертельно уставшего существа.       После того, как он убедился, что огонь не погаснет, Вольтури сел в кресло и сплёл пальцы, наблюдая за танцующими языками пламени. Очередная попытка румын забрать власть, очередной проигрыш. Шпионов они и раньше посылали, но чтобы открыто появиться в Вольтерре… Аро покачал головой. Безрассудность определённо не стоила результатов. К тому же, Владимир и Стефан правили слишком давно и не представляют, как это делать в нынешнем мире. Сидеть на Олимпе, ожидая, когда люди сами пойдут к ним на поклон? Глупость. Дай им волю — и люди не то что узнают про существование вампиров, но и уничтожат немногочисленных бессмертных. Быть же подопытной мышью главе Вольтури тоже не хотелось.       Сеть соглядатаев по всему миру была слишком сложной, но выверенной, и рушить ей было отвратительно даже с эстетической точки зрения. Только лидеры и Деметрий знали о ней. Последний часто докладывал о передвижениях подчинённых, постоянно сосредоточенный на их отслеживании.       Вампир поднялся, подкинув ещё пару поленьев в камин, и остался стоять, опираясь рукой на каминную полку. «Вольтури считают других ниже себя». Посмотреть бы в глаза тому, кто это сказал. Они не считают, они и являются. Тщательный отбор тех, кто пополняет ряды клана, сильные способности, многолетнее обучение. Клан — огромный механизм, чётко работающий, но, увы, хрупкий. Запасных деталей не так много, поэтому все они связаны вопросов выживания. Если погибнет Челси, Корин, Аро или Маркус — карточный домик рассыплется. Наверное, этого бы хотели все остальные кланы, но без контроля всё погрузится в хаос, а этого Аро не мог допустить.       Да, он признавался самому себе, что иногда перегибал палку в методах, но цели оправдывали средства. Отчасти. Убей двух отступников, чтобы на кострах инквизиции не оказались десятки братьев и сестёр. Простая математика.       Вольтури снял чёрную заколку и запустил пальцы в волосы, рассыпавшиеся по плечам. Вынужденное воздержание от тёплой крови из живого ещё тела немного нервировала, но Хайди обещала привести туристов в ближайшее время. Мысли владыки плавно перешли на Изабеллу. Вот у кого железная выдержка. Как её только не манит этот запах? Аро знал лишь нескольких вампиров с таким самоконтролем: Карлайла, Сульпицию, Эйвана. Правда, Карлайл был вегетерианцем, что несколько упрощало его жизнь. Сульпиция в принципе пила мало крови — это была её особенность. Ей хватало одного человека на неделю.       Эйван же был кем-то вроде сумасшедшего учёного. Баловался в средние века анатомией и прилегающими областями. Однажды Аро застал его в одной из комнат замка, оборудованной под лабораторию. Тот был весь в крови и с увлечением прыгал вокруг свежего трупа. Оказывается, просто рассматривал строение мышц человека, погрузившись в работу с головой. Практически в буквальном смысле. Аро же тогда просто сглотнул и пожелал Эйвану успешных экспериментов.       Мысли владыки снова свернули на Изабеллу. Видимо, всё, что ни делается, всё к лучшему. Если бы мальчишка Карлайла тогда не оставил её, не было бы нового члена Вольтури, да ещё и такого полезного. Хотя учиться филигранно управлять даром ей ещё надо учиться и учиться. На это уйдёт не один год, но у вампиров впереди целая вечность…       Как известно, за всё хорошее в этом мире надо платить, а за самое лучшее — платить собой. Аро Вольтури, используя свой дар больше определённого срока, по сути терял сознание на несколько часов. Иногда это даже приносило облегчение — пара часов благословенной тишины… Мадам Бертлен голодала какое-то время после предсказаний, Джейн могла целый час видеть лишь Eigengrau* даже при полном свете. Маркус иногда мог по пару часов видеть только вспышки света, окрашенные разными цветами в зависимости от того, кто находился рядом.       Аро усмехнулся. Всё это было интересно изучать, и с появлением нового члена клана стало только лучше. Загадки — любимое развлечение бессмертных, не имеющее временных рамок.       Белла за время пребывания в Альпах изменилась ещё больше. Её глаза теперь стали глубокого кораллового оттенка — светлее, чем у обычных вампиров. Всему виной эксперимент: она вместо второй группы выпила немножко четвёртой отрицательной, так что на некоторое время она была обречена выделяться среди остальных. Хотя бывшая Свон всегда отличалась от остальных. Как и Сульпиция. Эти воспоминания и вечные сравнения с одной из глав, которая, кстати, предпочла остаться в Вольтерре, заставляли Аро задуматься. В английском языке есть одно прекрасное слово, которое обозначает это чувство: «bittersweet» — горько-сладкий.       Ещё одно было интересно: некоторые женщины после превращения становятся холоднее. Видел много примеров, когда из-за этого распадались семьи, где женщина была изначально человеком. И самое обидное то, что никто в этом не виноват, только жестокая мать-природа. Аро боялся этого, когда превращал Сульпицию, но от этого Фатум вампира как-то уберег. Для всех она осталась приветливой и непосредственной девушкой, в чём-то похожей на главу клана в стремлении обманывать себя и искусственно заинтересовывать. Для остальных же Вольтури Сульпиция остаётся одним из древних вампиров — хитрых и расчетливых. Тем интереснее наблюдать за этим странным миром клана, закрытого для чужаков.