Прикладная Фамилистика

      — Эм… — заторможено произнесла хозяйка дома. — Поздравляю, наверное?       И столько неуверенности было в этом вопросе-утверждении, столько непонимания, что я едва сдержал улыбку. Эти мон’кей иногда такие забавные.       — И с чем же? — решил всё же уточнить я.       — Ну, — смутилась женщина, — Вам в любви призналась принцесса. Это, наверное, здорово?       Ну да. Я так и понял.       — Уже завтра она будет сожалеть о своих словах, — усмехнулся я. — Это не любовь на самом деле, лишь кратковременное влечение. Слишком много сегодня свалилось на эту принцессу. Сначала в неё стрелял крейсер, посланный её отцом, потом служащие её отцу солдаты. А потом я убил их у неё на глазах. Чужак, представитель другого вида, убил подданных её отца. Слишком сложная ситуация, слишком многое нужно осмыслить ей. Теперь, когда она попала в зону комфорта, получила чувство защищённости, она просто ассоциирует это состояние со мной. У нас это психологическое состояние называют “Рукой Бахаррота”.       — Баха… — запнулась на элдарском имени мон’кей. — Эм… Это кто-то из ваших психологов?       — Психологов? — удивлённо переспросил я.       Ассоциативные цепочки, взятые из головы этой женщины, утверждали, что «Психолог» – мон’кейский аналог Целителей Иши. Однако и само слово «Целитель» в ассоциациях тоже было, с немного иным значением. В то же время, слово было созвучно с «Психологией», которое означало науку о психике и было мне вполне понятно. Учёные, изучающие психику, одновременно являются практикующими целителями?       Разберусь с этим позже.       — Нет, Бахаррот не Целитель, — отрицательно мотнул я головой. — Я бы даже сказал, что наоборот. Бахаррот это Лорд-Феникс, один из учеников Азурмена, что познал Падение Аэльдари и возвысился как искусный фехтовальщик, атакующий с небес… В общем, это наш великий бессмертный воин, — закруглился я, чтобы не скатываться в детальное пояснение.       — Бессмертный? — непонимающе моргнула женщина. — В смысле, он настолько искусен, что его никто не смог убить.       — Любого можно убить, — пожал я плечами. — Лорды-Фениксы бессмертны потому, что их смерть не длится слишком долго. Они воскресают и вновь встают на защиту азуриани. И так будет до конца времён.       — Воскресают? Но разве… — женщина прервалась и мотнула головой из стороны в сторону, словно отряхиваясь от чего-то. — Стойте! Во-первых, при чём тут бессмертный воин, его рука и психологическое состояние нашей принцессы?       Я поднёс палец к губам и тихонько через него зашипел. У мон’кей этой планеты жест означал «соблюдай тишину». Последний вопрос женщина задала слишком громко, и принцесса заворочалась.       — На самом деле, связь самая прямая. Рука Бахаррота – это древняя легенда.       Я аккуратно приподнял принцессу и усадил себе на колено. Лала, усиленно притворяясь спящей, завозилась, устраиваясь поудобнее.       Убедившись, что “спящей” принцессе теперь удобно и надёжно, я начал:       — Это легенда о тех временах, когда между азуриани и друкхари ещё не было столь сильных разногласий. О временах, когда вероломство наших тёмных братьев ещё не было столь вопиющим. О временах, когда явные союзы корсаров азуриани с рейдерами Комморрага были обыденностью.       Сопоставив в уме систему хронологии местных, я добавил:       — Это было тысячи лет назад, по вашим меркам.       Женщина аккуратно села за стол напротив меня, стараясь не разбудить принцессу слишком громким скрежетанием ножек стула.       — В те времена Пустоту бороздила очень успешный капитан корсаров, ни разу не возвращавшаяся без богатой добычи. И в тот раз её добыча была особенно богатой, она везла в Комморраг миллиарды рабов недавно обнаруженной, ранее неизвестной цивилизации. Разумных синекожих птицерептилий с очень коротким сроком жизни и быстром взрослением. Их плодовитость обещала сделать разведение в искусственных условиях прибыльным работорговлеческим вложением.       — Миллиарды рабов на разведение? — удивлённо ахнула женщина.       От заинтересованно притихшей принцессы, что очень достоверно притворялась спящей, донеслось яркое возмущение.       — В те времена Комморраг был молод. Кто-то ещё желал заниматься разведением рабов, не относясь к ним как к бесконечному ресурсу, который всегда можно наловить ещё, — терпеливо пояснил я. — В любом случае, эта легенда не о том, что случилось с рабами в Комморраге. Всё случилось ещё во время полёта.       Женщина заинтересовано подалась вперёд, налегая объёмной грудью на едва слышно скрипнувший стол. На мгновение мой взгляд задержался в вырезе её блузки, изучая кружевной узор на нижнем белье, но я не сбился и продолжил рассказывать:       — Лучший друг капитана, её друг детства, подговорил часть команды корсаров устроить бунт. Он говорил, что «куш слишком велик для всех, поэтому надо увеличить нашу долю». Заговорщикам удалось пронести эффективное оружие в загоны для рабов и отключить ошейники, когда вся остальная команда отмечала удачный рейд.       Сидящая у меня на колене принцесса напряжённо замерла, вся обратившись в слух.       — Рабы вырвались и напали за экипаж. Они были слабее, медлительней и ужасно вооружены. Но их были миллиарды, а корсаров лишь несколько тысяч. И в отличие от них, рабы бились за свою свободу. Элдар застали врасплох. Их буквально закидывали живым мясом, разменивая сотни рабов на одного корсара. Когда победа была уже рядом, когда рабы почти дотянулись до свободы, ошейники вновь включились. Команда корсаров оказалась практически перебита, но капитан была жива.       Выдерживая паузу, я горько усмехнулся:       — Однако оставались заговорщики. Контролируя систему ошейников, они переждали бунт в одном из трюмов, а после вышли и безжалостно добили верную капитану команду. Оставив её в живых, они заставляли смотреть, как одного за другим её корсаров выбрасывали в шлюз, прямо на встречу планете, на орбите которой завис пиратский флот. Капитан могла видеть, как верные ей элдар крохотными искорками сгорали в атмосфере. Многие – ещё живыми.       — Ужасная смерть, — прикрыла рот ладошками сидящая напротив меня мон’кей.       — Ты даже не представляешь, — хмыкнул я в ответ. — То, что вы называете космосом, мы называем Пустотой. Потому что там действительно пусто. Нет ничего: нет воздуха, чтобы дышать, нет атмосферы, чтобы защитить твою кожу. Ты ни слышишь ни единого звука, кроме судорожного биения собственного сердца. Ты не можешь вдохнуть. Не можешь выдохнуть. Твою кожу, носоглотку, уши и глаза разрывает от перепада давления. Поверхность слизистых кипит испаряемой водой. Ты не можешь даже контролировать своё движение, наоборот, тебя запускают так, чтобы поверхность планеты была прямо перед тобой. Повернув голову, ты можешь увидеть, как растёт линия горизонта, а смотря прямо перед собой – различать всё новые и новые детали на поверхности, вглядываться в облака. Видеть, как приближается эфемерная плёнка атмосферы. Когда к тебе вернутся чувства, когда ты вновь сможешь слышать, ты уже будешь гореть. Если повезёт, то притяжение ускорит твоё столкновение с плёнкой атмосферы до уровня достаточного, чтобы ты лишился сознания от аэродинамического удара. Если нет – то ты прочувствуешь, как набегающий воздух будет сдирать с тебя остатки одежды, как раскалится, а потом вспыхнет едва заметным пламенем твоя собственная кожа. Когда твои глаза лопнут, ты почувствуешь облегчение – в твоей горящей коже умрут нервные окончания. Но передышка будет недолгой, набегающий воздух сдерёт с тебя кожу и примется за мышечную…       — Пожалуйста, не продолжай, — прохрипела побледневшая женщина.       Сидящая у меня на коленях принцесса мелко дрожала, мёртвой хваткой уцепившись за выступы на моей броне.       Верно, она ведь почти пережила что-то подобное. Только между ней и атмосферой была скорлупка её яхты…       Грустно улыбнувшись, я положил ладонь Лале на затылок и начал поглаживать, успокаивая её, заверяя в безопасности своим спокойным психофоном.       — Капитан наблюдала за казнью своих элдар, — продолжил я, когда девилюканка перестала дрожать. — За казнью каждого из них. Прекрасно понимая, что их ждёт. Но её разум был силён, и это не сломило её волю. Тогда тот, кого она до того дня считала своим лучшим другом, вышел вперёд. Он детально рассказал ей, как спланировал и осуществил свою задумку. Рассказал, как её предавала команда. И рассказал, зачем ему это было нужно.       Принцесса у меня на коленях чуть повернула голову, чтобы лучше слышать. Она всё ещё не открывала глаз и усиленно притворялась спящей, но, кажется, прекрасно понимала, что я давно обо всём догадался.       Возможно, ей просто нравилось так сидеть. А может быть, она просто боялась прервать мой рассказ неосторожным движением своим.       — Ответ был неожиданным для капитана, — вздохнув продолжил я. — Её другу детства не нужны были синекожие рабы. Ему были не нужны её корабли. Он не стремился мстить другим элдар. Всё, что было ему нужно, было перед ним. Ему была нужна его подруга детства. Ему было нужно её тело.       — Неужели… — прошептала женщина.       — Верно, — грустно улыбнулся я. — Ему нужно было тело его подруги детства, и он это тело получил. Прямо там, на глазах у команды предателей, он её насиловал. Насиловал до тех пор, пока его собственная душа, отдавшись наслаждению, не вырвалась из тела, отправившись на съедение Голодной Суке.       И видя непонимание на лице мон’кей, я пояснил:       — Он настолько погрузился в свои пороки, что умер, прямо во время изнасилования, а его душу в тот же миг сожрало тёмное божество.       — Мгновенная кара… — тихо прошептала принцесса с моих колен.       — Что-то вроде, — хмыкнул я. — Впрочем, это не заставило раскаяться корсаров. Наоборот: они испугались. И капитана, вместе с телом её друга детства, в тот же момент выбросили в шлюз, даже не разъединяя их сведённых судорогой объятий. Обнажённая, сплетённая с телом предателя, падающая на планету бывшая принцесса пиратов смотрела, как её бывшая флотилия набирала скорость, покидая орбиту. Тогда к ней пришло понимание: у неё больше ничего не было. Даже предавший её друг детства теперь был лишь пустой мёртвой оболочкой, которой уже невозможно отомстить. А мгновенья спустя, безжалостная, но неразумная атмосфера сожжёт и её тело в своих ледяных объятиях.       — Ужасный конец, — пролепетала сидящая напротив мон’кей.       — Это был не конец, — улыбнулся я. — В то время, на той планете шёл бой экзодитов против орков. И в том бою армией экзодитов командовал Лорд-Феникс Бахаррот. Его зрение всегда было невероятно острым, и он разглядел в сгорающих метеорах элдарские тела. Взмыв на своих антигравитационных крыльях на самую границу атмосферы, он увидел принцессу пиратов. Лишённая всего, она отчаянно пыталась выбраться из объятий мёртвого тела предателя. Бахаррот молча протянул ей руку, без слов и эмоций предлагая свою помощь. И его рука была единственной вещью в бескрайней Пустоте, что не грозило принцессе пиратов немедленной смертью. Она протянула руку в ответ. Бахаррот спас её, безопасно опустив на поверхность планеты. Он сказал, что бывшая корсар вольна идти куда угодно. Но она осталась. Лишившись всего, она опустилась на колено перед тем, кто дал ей что-то большее, нежели всё, бывшее у неё прежде. Она склонила голову перед тем, кто помогал бескорыстно, просто потому, что мог помогать другим элдар. Произнося слова, она отреклась от всего, что у неё было прежде, взамен получая другое всё. Она стала первой ученицей Бахаррота, чтобы после стать первым Экзархом Пикирующих Ястребов. Посреди бескрайней пустоты, взяв протянутую руку Бахаррота, она сама стала его правой рукой.       — Красивая легенда, — тихо произнесла женщина после нескольких минут молчания.       — Я рассказал её не так, как могли бы Арлекины, — отмахнулся я. — Лишь передал самую суть, как умею, да ещё и используя ваш язык. В любом случае…       Я перевёл взгляд на голову Лалы, которую всё ещё продолжал машинально поглаживать. От этих моих действий принцесса пригрелась и вновь уснула, даже не дослушав легенду.       — В любом случае, надо уложить принцессу спать, — с улыбкой договорил я.       — Конечно, — шёпотом ответила женщина, как можно тише вставая со стула. — Отнесите её наверх, вторая дверь слева. Валерия уже должна была постелить постель за это время. А я пока приготовлю постель здесь.       Выразив согласие кивком, я легко подхватил на руки сопящее тело девилюканки и плавно поднялся со стула.       — Один вопрос, — окликнула меня женщина, пока я ещё не ушёл. — Вы рассказали мне довольно жуткую легенду. Но ведь ваша принцесса просто сбежала из дома, с ней не случилось ничего подобного? Или же…       — Нет, не случалось, — перебил я, пока мон’кей не наговорила лишнего. — Легенда о руке Бахаррота – просто легенда о принцессе пиратов. Она была взрослой, опытной элда, она нападала на целые планеты и убивала миллионы мон’кей. Лала в свою очередь – всего лишь принцесса небольшого звёздного королевства. Ей всего шестнадцать, и сломать её гораздо проще. В конце концов, она ведь не элда.       Обсуждаемая принцесса слегка повозилась на моих руках и, потянувшись, обхватила мою шею руками. Судя по её ровному психоэмофону – она всё ещё спала.       — В любом случае, — улыбнулся я, глядя на беззаботное лицо спящей девушки, — легенда остаётся легендой. Просто у нас так повелось назвыать подобное психической состояние. В конце концов, на Великом Колесе не так уж и много принцесс пиратов, да и Бахаррота на всех не напасёшься.       Женщина хмыкнула в ответ. Некоторое время она тоже с умилением смотрела на спящую Лалу, затем подняла на меня вопросительный взгляд:       — А что такое Великое Колесо?       — Название этой галактики, — пожал я плечами.       Недовольная этим движением принцесса нахмурилось.       Хм… а это довольно мило…       — Ну всё, всё, — замахала на меня руками хозяйка дома. — Несите свою принцессу спать. Вверх по лестнице, и вторая дверь слева. Валерия поможет её уложить.       — Это не моя принцесса, — автоматически отнекнулся я, поворачиваясь в сторону лестницы.