Die weisse Schokolade

Музыка к части: Stone Sour–Cardiff - приятного чтения) — Если бы я не знал, что ты идёшь с подружками в кафе, я бы решил, что Вы, Со Мара, собрались на свидание, — со странной интонацией заметил Бён, и Мара удивлённо уставилась него. Парень по-свойски развалился на диване и внимательно следил за придирчивыми сборами немного суетящейся девушки. А вот Мара старалась не смотреть на Бекхёна. Почему-то он, с идеально уложенными темными волосами, контрастной светлой кожей лица и шеи, в белой футболке и светлых джинсах, ей казался самым невероятным мужчиной. А это его выразительно-серьёзное выражение лица и туго сложенные красивые губы… Вот честно, лучше бы они оба сейчас никуда не уходили. Мара глянула на парня через зеркало, и почувствовала, как туго завязываются два узла: в животе и груди. Но один узел ещё можно побороть, а вот второй не даст ей теперь спокойно провести время в компании Алекса. Как его такого красивого и молодого отпускать с друзьями в клуб, да ещё и одного? Со больно закусила губу, не жалея толстого слоя ярко-бордовой помады. Последние штрихи. Закинуть в сумочку помаду, пудру и телефон. Со Мара полностью готова, только вот уходить не хочется. — Во сколько планируешь вернуться? — продолжая избегать взгляда парня, спрашивает Со. — Разве такое можно спланировать? — холодно отзывается, явно недовольный Бён. — В твоём возрасте сложно. А я… думаю ближе к двум, — правдоподобно соврала брюнетка, поправляя аккуратные волны. Она вернётся ещё до двенадцати, потому что проводить время в компании Алекса долго — опасно для жизни. — Тогда я тоже… — Нет. Пожалуйста, отдыхай столько, сколько тебе захочется. Не торопись и не думай, что я тебя буду воспитывать. Получай от жизни всё, — Мара добродушно улыбнулась и направилась к выходу. — Я серьёзно, Бекки. Повеселись на славу, и отправляйся домой тогда, когда тебе самому этого захочется. Раз уж я не могу помочь тебе финансово в этом вопросе, так хоть не буду мешать весёлой ночи. — Ты снова говоришь непомерную чушь! — закатил глаза Бён, продолжая внимательно следить за сборами девушки. Вообще-то он следил за чёрным платьем, которое не вызывало доверия у парня, и ему казалось, что вещица в любой момент может задраться неприлично высоко. Хотя парню нравился этот наряд. С высокой горловиной, двумя рядами серебристых пуговиц, наподобие мужского двубортного пальто, и длинными рукавами. Но вот длина этого творения оставляла желать лучшего, кстати, поэтому Мара, к счастью Бёна, отказалась от тонких чулок. Вообще, Со Мара умела одеваться да и выглядеть хорошо. К красивому платью она подобрала красивейшие строгие высокие сапоги на таком каблуке, что теперь была одного роста с Бекхёном, сделала прекрасную укладку и невероятный макияж. И Бён Бекхён готов был поклясться, что такой он видел девушку впервые. Хотя она всегда была невероятной, сейчас Со была кем-то между великосветской наследницы крупного состояния и современной ведьмы. Бекхён не решил пока, на кого больше похожа девушка. — Я пошла, — Мара накинула на плечи строгое чёрное пальто и поправила яркую помаду, а затем зарылась в сумочку. — Так… Ключи взяла. Всё, пока! Девушка уже было открыла дверь, как из комнаты появился суровый Бён, и его голос неприятно отразился от стен: — Попрощаться не хочешь? Мара непонимающе уставилась на парня, прикрывая дверь. — На прощанье обычно целуют любимых. — Бекхён, у меня помада, — качая головой, нравоучительно заявила девушка, на что парень лишь непроницаемо замотал своей идеальной причёской. — Не хотела тебя запачкать, — чуть милее добавила она, видя, что ничего не действует на Бёна. — Помада не чернила — легко смывается. Со поджала губы. Она специально избегала парня весь вечер, чтобы не сдаться, а тут поцелуи требуют. Да это же практически полная капитуляция! — Бекки… — Со Мара, своим поведением и Вы заставляете меня думать о Вас нехорошо. — Думай что хочешь, — быстренько зашипела девушка, решив оторвать пластырь от свежей раны, и выложить всю правду впервые в жизни, — но ещё чуть-чуть и я рискую пропустить вечер в компании подружек, а ты в компании друзей. Так что попрощаемся и поздороваемся, когда ты вернёшься! На лице Бёна проявилась яркая самодовольная улыбка, а Мара сморщила нос, помахав на прощание рукой и выскользнув на площадку, всё же успев услышать брошенное вдогонку: «Увидимся и не отвертишься!». Пафосное заведение с кричащим о состоянии посетителей названием немного угнетало Мару, и заставляло её ровно держать спину, медленно и красиво говорить, и томно смотреть на собеседника. Но девушка не испытывала неловкости, находясь в новом образе, ведь, по правде говоря, этот образ был ей отнюдь не новым — лишь очередная маска, коих у замдиректора было предостаточно. На всякий случай жизни. Ведь без этого спасительного набора, вряд ли можно сохранить хоть частичку себя настоящего. Главное же не запутаться. Из ниоткуда вырос галантный официант, обрывая неинтересную болтовню Алекса. Он предлагает вино к дорогому ужину и настаивает на не менее дорогой бутылке красного вина, поэтому Со медленно отворачивается в сторону и принимается безынтересно рассматривать чёрные стены заведения, начищенный до блеска чёрный пол и матовый пурпурно-чёрный потолок. Будто в чёрной жемчужине сидит. Но, разве ресторан не так называется? Хрустальные люстры, бра и торшеры — единственные источники приглушённого света в помещение, и от их замысловатых висюлек красиво отражается этот самый спокойный свет, играя в блестящих нарядах дам и строгих костюмах джентльменов, что беззаботно развалились по мягким креслам за усыпанными едой столами. — Тебе здесь не нравится? — Мара слышит привычный тон в голосе Алекса и незамедлительно возвращает своё уставшее внимание к нему. Он всегда задаёт этот вопрос, если девушка не опередит его. — Можем уйти. Красивая иссиня чёрная рубашка, заправленная в строгие чуть зауженные, на современный лад, брюки, дорогие лакированные ботинки. Классическая жилетка. Мара не припомнит, чтобы Чо хоть когда-то увлекался этаким предметом гардероба. Но нет, всё равно хорош. Статный, самодостаточный, уверенный в себе. Мужчина. — Всё хорошо, — поджимает губы девушка, отвлекаясь на официанта в белой классической рубашке и в таком же белом длинном фартуке. Непроизвольно мозг рисует Бекхёна в его снежно-белой футболке и светлых джинсах. Невероятная пропасть. Совершенно разные. Мальчишка и мужчина. И, хоть Бён уже сто тысяч раз успел доказать, что у него есть план на будущее, есть цель, но сейчас, возле Алекса, Бекхён был лишь Бекки. Старым, прежним Бекки, которому хотелось дать конфетку. Не более того. — Пол Роже, — официант протирает бутылку и демонстрирует её Алексу и Маре, — брют, две тысяча восьмого года. Алекс с улыбкой незаметно кивает и мальчишка, может, чуть старше Бекхёна, начинает свой ритуал. Закладывает левую руку с салфеткой за спину, наклоняется, чуть выставив ногу вперёд, и в два приёма заполняет оба бокала на две третьих. Протирает горлышко приготовленной салфеткой, чтобы не капнуть на стол или наряд Мары. Затем, он возвращает бутылку в ведёрко и накрывает его другой специальной тканью. Очередной салфеткой. Мара внимательно следит за действиями официанта, и почему-то ей кажется, что она всё знает о бедном мальчике. Скорей всего у его семьи не хватает денег, чтобы платить за учёбу, вот он и прислуживает голодной избалованной прослойке богачей в своё свободное время. Но хуже всего, если у этого молодого мальчишки, с детскими круглыми глазками и топорщащимися ушками есть такая же молодая жена и маленький ребёнок, которых надо кормить, и поэтому он унижается здесь, в то время, как должен становиться таким же, как Алекс — успешным, независимым и сильным. Непрезентабельное будущее для Бёна. Когда родители узнают об их связи, тётушка и дядюшка Бён выставят сына за дверь, и теперь этому молодому, робкому, доброму и нежному мальчику придётся потакать чужим интересам. — Мара, — нудно протягивает Чо, вырывая девушку из тяжёлых мыслей, и она смотрит на него, немного пустым затуманенным взглядом прикрытых глаз. — Я решил, что сегодня уместно шампанское. В честь твоего завтрашнего дня рождения. Так что давай выпьем за него. За день, когда на свет появилась самая замечательная девушка, которая способна покорить сердца миллионов одним своим вздохом. Мара натянуто улыбается и поднимает бокал. Раздаётся приятный звон хрусталя, и Со даже немножко расслабляется, повинуясь красивому перезвону, приятно разливающемуся по мозгу. Ей всегда нравился этот приятный звук. Красивый, звонкий, продолжительный. Как будто праздник. Но уместен он был, по мнению Мары, только когда тонкий хрусталь заполнен игристой жидкостью, и настроение требует веселья. И хотя Со испытывала какое-то исключительно свое эстетическое удовлетворение, её любимым напитком по-прежнему оставалось красное сухое вино. Желательно французское или сицилийское. Бархатное, терпкое, виноградное, иногда кисловатое. Со Мара сейчас бы с удовольствием залезла под одеяло с одной такой бутылочкой. — Я знаю, ты будешь против, но я не мог не приготовить для тебя подарок, раз ты отказалась от моих водительских услуг. Алекс залез одной рукой во внутренний карман жилета и выудил оттуда красивую бархатную коробочку под цвет помады Мары. Пока мужчина проделывал эти махинации, мозг Со уже судорожно соображал как преподнести обновку Бёну. Странно. — Я когда-то дарил тебе кольцо, и, вижу, ты его уже не носишь, — он стрельнул глазами на освободившийся от тяжести пальчик. — Это не к чему нас не обязывает, в отличие от последнего подарка, ты не думай. Просто… Хотел, чтобы это тебе напоминало о том, что ты навсегда покорила моё сердце и осталась в нём навсегда. Мара опустила взгляд на открытый подарок и её сердце больно сжалось. Аккуратный браслет из белого золота, с витиеватым бриллиантовым рисунком. Очень красиво и утончённо. Под стать заведению. — Я не могу принять этот подарок, — сухо замечает Мара, ощущая грубый ком посреди горла. — Это слишком дорого. Мы с тобой не в таких отношениях, чтобы… — Ты была моей невестой. Ты была моей женщиной. Лучшей женщиной. А я был тупым придурком, который не ценил единственное хорошее, что могло со мной случиться. Я не пытаюсь так загладить вину, мы планировали свадьбу, а я сплоховал. И это легко ещё сказано. Нет. Я просто хочу, чтобы ты иногда надевала это на свою ручку и знала, что я навсегда в твоей власти. Как бы далеко не был. — Всё равно, Алекс. Этот подарок слишком дорогой. Я уже всё забыла, и теперь, я почти не вспоминаю то время, когда ты ушёл. Мне уже абсолютно всё равно. — В этом вся ты, Со Мара. Быстро забываешь обиды, потому что делаешь выводы, и тебе становится плевать. Ты вычёркиваешь людей из жизни, как ненужные вещи, — слишком печально констатировал Чо. — Ты меня хорошо знаешь. Зачем тогда такие подарки? Ты же знал, что я не приму браслет. Мара положила коробочку назад на стол и придвинула к мужчине. А браслет нереально красив. Интересно, сколько пройдёт времени, прежде чем Бекхён сможет делать такие же подарки? — А ты, видимо, забыла какой я. Я не приму его назад. Он останется здесь и достанется какой-нибудь избалованной девчонке, которая будет им хвастать на каждом шагу, не зная, что такие украшения предпочитают вечерний выход. — Ты прав. Лицо Мары немножко просветлело и на нём появилась легкая улыбка. Она одним пальчиком повела по камушкам, и глаза блеснули алмазами. — У тебя появился мужчина? — странный вопрос, походящий на утверждение. — Появился, — зачем-то добавил Чо. — Я его знаю? Он из нашего круга общения? — Ты же понимаешь, что я не отвечу ни на один твой вопрос просто потому, что это уже давно не твоего ума дела? — беззаботно хохотнула девушка. — Скажу только, что наш круг общения уже давно не мой. Я ни с кем не общалась с тех пор, как твой самолёт махнул мне крылом в аэропорту. — Они ничего не знали… — Мне плевать. Это были не мои друзья. Я не заметила их отсутствия в своей жизни. — Ладно, больше не будем об этом. Давай выпьем за тебя. Просто хочу сказать «спасибо» за то, что ты появилась в моей жизни и сделала её такой, какая она есть. Только благодаря тебе я тот, кем я являюсь. И мне это нравится! За тебя, Со Мара! Приятная лесть, весёлые пузырьки и ухаживающий Алекс. Настроение, подготавливающее Мару к войне незаметно улетучилось, пустив на своё место радость и вседозволенность. Со даже позволила бывшему жениху чмокнуть её на прощание, когда он усаживал уже почти именинницу в такси. Она даже что-то невнятно шепнула ему на ухо, намереваясь быть загадочной и доступной, правда тут же забыла, что сказала. Но не суть. Потом разберётся с последствиями дорого шампанского. Уже сидя в просторном, чистом салоне новенькой машины такси девушка залезла в сумочку и выудила оттуда телефон. Зачем, толком и сама не поняла. Быть может, хотела проверить нужна ли она была за все эти четыре часа Бёну, но экран светился стандартной картинкой, без прочих уведомлений. Обидно. Мара быстро набирает сообщение сестре — узнаёт клуб, в который собирался пойти Бекхён, и Бом нехотя отвечает, прося с сестры дать непреложный обет о том, что та сохранит свой информативный источник. Злорадно хихикнув на заднем сиденье, Мара набрала номер старой подруги и принялась вслушиваться в гудки, пока на другом конце не раздался сонный голос. — Ли Джунхи! — пьяно прощебетала Мара. — Какая же ты бесстыдница! Не звонить своей лучшей подруге две недели! Может, я умерла давно! — С тебя станется, — ворчит та самая Джунхи. — Вредина, — надувается Мара, не замечая, как милашество прямо лезет из неё. — У твоей подруги день рождения! — Через двадцать восемь минут, — вновь ворчание. — Вот ты всегда была среди нас бабулей. А я, между прочим, хочу встретить его вместе с моей самой дорогой Ли Джунхи! — Ты просто пьяна, Со Мара. Так что не попрекай меня, будто я про тебя забыла. — Да, я пьяна. Пьяна, потому что мы с Алексом выпили две бутылки дорогущего шампанского и мне надо разбавить эту интеллигентную бормотуху нормальной выпивкой! — Откуда взялся Алекс? — Джунхи проснулась и перестала ворчать, взамен она стала живой и любознательной. — Собирайся, сейчас я заеду за тобой и мы поедем танцевать! В свой двадцать седьмой день рождения я хочу отплясывать, как в последний раз! Мара сбрасывает вызов и говорит таксисту новый адрес. Мужчина немного ворчит, но везёт куда просят, а потом смиренно ждёт, пока ещё одна эффектная брюнетка выйдет из красивого подъезда и сядет назад к подруге и они будут нести бестолковую чепуху до самого клуба и пить тёмное нефильтрованное пиво.