На теплоходе музыка играет...

Все началось с поцелуя и мартини в баре, неторопливого, пробирающего дрожью флирта, пальцев на коленях и выше по бедру. А сейчас Тэрон думает, что финал так же банален, как и с остальными его партнерами. Его тянут по желто освященному коридору мимо кают, приглушенных стонов, в руках стакан с виски, плещется на самом дне, а колени мягкие, в отличие от эрекции в старых джинсах. Колин протаскивает его мимо их с Макэвоем каюты и непроизвольно Эджертон прислушивается: привел Джеймс кого или нет. Они тормозят через одну, Тэрон впечатывается Ферту в спину, приподнимается на носках, чтобы упереться членом в задницу, обозначить свои желания. Колин разрешает ему, застывает, уже открыв дверь, на пороге, сгорая от дыхания на шее. Ох. Может сказать мальцу спасибо за то, что проводил, да и выставить вон? Принципы останутся незыблемыми, как и целостность бутылки со смазкой. Целый литр с запахом миндаля поедет обратно в Лондон. — Я не скажу, что ты много потеряешь, не пригласив меня внутрь, — Тэрон положил подбородок на плечо Колину. — Но уж точно ничего не приобретешь. Тэрон не привыкший к столь долгим раздумьям, принял молчание за отказ, отстранился и двинулся к собственной каюте, больше ожидая хлопка двери за спиной, чем руку на запястье. Его втащили в комнату. Зеленые глаза блеснули в свете двух бра, горящих по обе стороны кровати. На банкетке в изножье стоял поднос с шампанским в полурастаявшем льду и Ферт понятия не имел что он здесь делает. — Хочешь бокал шампанского? — Колин прошептал это парню за ухо и он сладко вздрогнул в его руках, потянувшись за дыханием вверх. Раздался звон. Стакан с виски все же хлопнулся о пол. — Да, ты прав. Градус лучше не понижать. — Блять! Где у тебя… — Хочешь испортить весь момент бегая тут с тряпкой и ведром? — Ферт рассмеялся неловкости ситуации и наконец-то перестал держать руки выше талии, опустив их и раскрытыми пальцами сжав задницу Тэрона. Просто отлично! Он таких давно не держал, словно мнешь рукой антистресс. Парень против воли подался вперед, захрустели стеклянные крошки под ногами, а глаза закатились, не упустив, впрочем-то, что потолок над кроватью зеркальный. — Иди в постель. Колин подтолкнул Тэрона в сторону кровати. Ему нужно было вытащить смазку из пакета так, чтобы парень не увидел эту отстойную упаковку с лэйблом супермаркета за углом, за которую было стыдно даже перед самим собой. И ему правда, правда, правда следовало оторвать от ленты презервативов один, чтобы не читать в зеленых глазах «смогёшь?», когда он оставляет все это на прикроватном столике. Тэрон уже ждет его, раздетый, за исключением трусов, на которых Ферт замечает ошибку в названии бренда. Какой же он все-таки крупный, лежит посередине и кажется будто занимает собою всю кровать. Колин тянет время, пытается успокоится, сбить эрекцию хотя бы немного, чтобы перед глазами не темнело от блядских мыслей в голове. Это слово промелькнуло и засело, вертясь на языке, совершенно не из его репертуара. Блядский, блядское, блядство. Нужно было что-то делать, иначе сорвется, а он и так уже много себе позволил совершенно непозволительного. Хех. Тавтология. И то лучше этого бляд… — Не могу понять? — Тэрона прорывает недовольством. Он скрещивает руки на груди и сводит колени. — Это какой-то новый вид извращений и ты испытываешь от этого кайф? Или мы просто сидим здесь и ничего не делаем? Колин его не слышит. Не слышит совсем, а если бы слышал, сказал — да. То, что он собирается сделать — да! Он похоже чертов извращенец и только что его чуть не шибануло оргазмом так сильно, что в ушах зазвенело. Ферт резко подскочил и начал сдергивать с себя одежду: брюки куском на пол, рубашку через голову, освободив член он испытал на мгновение облегчение. — Уже лучш… — Тэрон хотел запрокинуть руки за голову, но Колин схватил его за предплечья, оставив в том положении, в котором он был. — Что ты?.. Парень догоняет, когда ему на грудь падают первые холодные капли смазки, выжимаемые Фертом прямо из бутылки. Это как удар. Через секунду его член уже натягивает ткань трусов так, что она ничего не скрывает, а наоборот подчеркивает, сдавая с потрохами темными следами на небесно голубом. Лучше бы этот мистер перевернул его и просто трахнул, или присунул за щеку, или подрочил, так как это делают ВСЕ НОРМАЛЬНЫЕ люди! Потому что он не девушка и ему совсем не нравится то, как у него все дрожит, когда Колин размазывает гель по его груди. Твою мать! Раньше его соски были просто предметом интерьера на теле и никогда не слали ток по позвоночнику, стоило зацепить их мимоходом. Колин перекинул ногу через Эджертона и подтянулся выше. Согнул руки парня в локтях и заставил сдавить свою грудь с боков, отчего Тэрон вдруг залился краской, да еще так заметно. — Может все-таки в задницу? — ломким голосом произнес он, не зная, куда деть взгляд, ибо чертов потолок смотрел на него его же глазами. Он даже взбрыкнул ногами, когда член Колина лег ему на грудь. От первого движения Ферт чуть не застонал. Он не мог вообразить себе такое, но вот он здесь, чувствует, как брыкается под ним Эджертон всякий раз, когда мокрая головка члена упирается ему в подбородок. Потолок транслирует порно, Колин старается не смотреть, а Тэрону приходится, сколько бы он не крутил головой. Словно ему было этого мало, Ферт подхватил парня под затылок ладонью и приподнял его голову. Теперь член касался его губ на каждом движении, ненавязчиво предлагая их открыть. Тэрон сдался. Его собственный член ощущался болезненно, натертый тканью, а яйца просто ныли, как если бы их медленно сдавливали все это время. Невозможность прикоснутся к себе сводила его с ума, оставалось просто подчиниться. Колин думал, что так сможет продержаться дольше, нежели позволив Эджертону себе отсосать. Слишком много нюансов подводили его к краю сильнее, чем мягкое скольжение и подставленный язык. Не в силах себя удержать, он резко задвигал бедрами, повернув и притянув голову Тэрона еще ближе, каждый раз упираясь головкой ему за щеку. Все закончилось резко, с шипением сквозь сжатые зубы и теплой спермой у Эджертона на шее, стекающей в ямку между ключиц. Колин упал рядом с парнем, стараясь прийти в себя прежде чем займется им. Все было томным и медленным, так что он даже не заметил, как Тэрон вскочил и одним мощным движением передвинул его к краю кровати. Теперь ему приходилось смотреть на потолок, а под головой по больше части ничего не было. Тэрон с этого ракурса был ничуть не хуже, он избавлялся от белья с пугающей яростью, бормоча что-то о том, что это вина Колина. Бесспорно Ферт был виноват в этом стояке и даже не сопротивлялся, когда член Эджертона раскрыл его губы и бесцеремонно протиснулся в рот. Из этой позиции Колин не мог ни остановить, ни притормозить Тэрона, пока тот трахал его в горло, рыча и сквернословя, а порой отвешивая сомнительные комплименты его губам. Эджертон не выдержал долго, кончил, засадив поглубже, наверняка мстительно зная, что Колин захлебнется. Тот так и остался на краю постели в полубессознательном состоянии, прислушиваясь к шорохам и тяжелому дыханию. Ферт понял, что Тэрон уходит, когда у того под обувью заскрежетали осколки разбитого стакана. — Ты можешь остаться, если хочешь, — Колин и правда хотел бы этого, но вместо ответа дверь открылась и закрылась, оставляя после себя неприятную тишину и столь же неприятные мысли. Оставалось перелечь на подушку и, выключив ночники, попытаться уснуть. Он успел это сделать, когда опять, осветив каюту желтым светом, открылась и закрылась дверь. — Джеймс не один, — раздался голос Тэрона над головой Ферта, — Подвинься. Парень тяжело бухнулся на него раньше, чем Колин успел сдвинутся на другую сторону кровати. Ох, да черт с ним.