На теплоходе музыка играет...

— Ни хуя себе! Нихуясебе! НИ ХУЯ СЕБЕ! Огромные глаза Тэрона появились в каюте впереди его самого. И это в прямом смысле. Джеймс, лежащий на кровати с журналом и бокалом колы, даже немного испугался, что они могут выпасть и повиснуть на зрительном нерве. — Что случилось? На нас движется айсберг? — Нет. Нет, это как-то… Я впервые вживую увидел обрезанный член! — по виду Эджертона можно было сказать, что он представлял себе весь ужас этой процедуры. — Ну…да. Еврейские мальчики умеют показать товар лицом, так сказать. Боже, что за мина? Ты не стал с ним трахаться из-за этого? — Кто сказал?! Но это было странно. Словно… Ну не будем об этом, что было, то прошло. Есть разговор. У меня не то, чтобы проблема, — Тэрон почесал живот сквозь ткань футболки, он начал полнеть на «все включено». — Есть тут кое-кто, кто мне…понравился. В смысле заинтересовал. Заинтриговал. — Продолжай, — Джеймс выпустил журнал из рук, но бокал держал при себе. И возможно кроме колы там был еще ром. — Рост, возраст, размер. — Нуэээээ. Он высокий, выше меня конкретно. А возраст.тоже отличается конкретно. Но в остальном, он весьма недоступный. — Может неприступный? — Типа того. Я не знаю как подкатить к нему. Видел несколько раз издали, вроде взглядами сталкиваемся, но его радар не принимает мой сигнал. Все вокруг него вьются, я один раз решился, пошел, загляделся, а меня какой-то долбоеб сбил и я в бассейн рухнул. — Ну, придумай что-нибудь. Может впервые пора проявить немного романтики? — Что? — Тэрон всплеснул руками. И бровями. — Отвести его в салон третьего класса на танцы? Я не умею всего этого в стиле Лео. Романтика — это отдать ему свою картошку в KFC! В моем понимании. Ну вот зачем ты! Фу, ненавижу эту тему! Все! -Я думал тебе нужен совет? — Проехали. — Эджертон улегся Джеймсу под бок. — Что у тебя с моим бывшим боссом? Он уже залил тебе полный бак? Тэрон так выделил слово «бак» голосом, что МакЭвой скорчил рожу. Потом погрустнел, потом посерьезнел, и снова уткнулся в журнал, похожий на мужскую версию VOGUE. Будем честны, примерно семьдесят процентов геев, уезжающих в подобный круиз, мечтают встретить в нем кого-то особенного и немного потрахаться в процессе. Еще двадцать семь процентов это те, кто едут только на трах-круиз с лентами презервативов и чью сперму потом будет оттирать штат уборщиков. Остальные три процента — это пары, либо находящиеся в условно свободных отношениях, либо решившие сменить остановку, либо желающие пробудить былой пыл. В эту статистику не входил только Колин, но про него позже. — Ага, конечно. Он в этой поездке вообще-то не один! — Не один? А с кем? С женой Барбарой и собакой Джинджер? — Тэрон развел руками. Он приглядел костюмчик на развороте журнала, но понимал, что тема серьезная, поэтому не отвлекался. — Перестань. Он путешествует с парнем, приносит ему коктейли, целует и все прочее. Зовут того Эван, молоденький. Ну куда мне тягаться в моем-то возрасте? Так что, как ты сам сказал — проехали! — Уверен? — Да! — Чудно! Дай-ка сюда журнальчик. ** На третий день регулярных подкатов, Колин вроде бы отказал всем заинтересованным в нем пассажирам и экипажу лайнера. Он не говорил нет столько раз с тех времен, когда еще работал в страховом агентстве. Единственный, кто точно к нему не подошел, это тот зеленоглазый парень с его шотландским другом, которые плыли, как выяснилось через каюту от него. Стало ясно и то, что они не состоят в отношениях, потому что столько раз ходить налево не простил бы никто. Парень реально его интриговал, не смотря на ужасный валлийский акцент и неразборчивость в сексуальных связях, но, увы, дальше долгих взглядов не заходил. Каждый вечер Колин надевал свои лучшие брюки, рубашку и выходил прогуляться по палубам, выпить в баре и насладиться закатом, опускающимся в море. Только теперь, нужно было признать, эти вечера стали не такими расслабляющими, как прежде. Променад был в самом разгаре, когда Ферт увидел знакомую спину и затылок, судя по всему зеленые глаза опять кого-то обрабатывали. Тэрон стоял, облокотившись локтем на поручень, шедший по борту лайнера, бурно жестикулировал свободной рукой и не замечал ничего вокруг. Колин честно хотел пройти мимо, не мешать ему обхаживать очередной член, но что-то пошло не по плану. Он разозлился. Остановился, смотрел и злился, сам себе не находя этому объяснения. Да, он много лет не был ни с кем в отношениях и подзабыл матчасть, только и раньше он не помнил, чтобы так реагировал. Внезапно сорвавшись с места, он подошел к Тэрону и встал позади него, сверля его затылок взглядом. Тот почувствовал, вздрогнул, но оглянулся только секунд через двадцать, посмотреть на что пялится через его плечо собеседник, и тут же обернулся полностью всем телом. Парень, с которым он беседовал возмущенно похлопал его по плечу, но это не подействовало. — Привет, — у Колина не было заготовок для знакомства, он даже не был уверен, что правильно расценил те взгляды парня в его сторону. — Привет. В отличие от Ферта у Тэрона заготовок был полный вагон. От «было ли больно падать с неба» до знаменитого Брайеновского «я сорву с тебя одежду к такой-то матери и усажу на мой девятидюймовый член». Но все они испарились из его головы в тот же момент, оставив одно громкое «ээээ», которое он изо всех сил старался не издавать. — Я ничему не помешал? — Ферт кивнул за спину Тэрону, где все еще верил в лучшее его уже явно отшитый интерес. — Совсем нет. Я как раз думал пораньше лечь спать, но пожалуй пропущу пару бокалов в баре. Хочешь со мной…мммм? — Колин. — Неужели? Это же мое любимейшее имя на свете, — Тэрон понизил голос и прищурился, пуская в ход свою широченную улыбку. — Не переигрывай,. — Колин снисходительно усмехнулся очевидному флирту, списанному с «Красотки». — Тэрон. Ладно, ладно. Позволь тебя угостить. — Из всех пороков пьянство… -…более других несовместимо с величием духа. Да, я тоже читал Вальтера Скотта когда был помладше. Колин снова усмехнулся. Тэрон его удивил, Тэрон его заинтриговал и теперь уже ничто не поможет Ферту спастись. Только плыть по течению и получать от этого удовольствие. — Неплохо. Мартини или виски? И возможно, скорее всего, вероятно, Эджертон сам себе вообразил в тот момент, что Колин спрашивает вовсе не о напитках. «Сверху или снизу?» звучало бы таким же тоном, должно быть, если бы мужчина решил его спросить. Тэрон был универсалом, без закидонов и мании величия, а под этим карим взглядом и еле уловимым запахом ледяного парфюма, хотелось быть послушным. — Мартини, я думаю. И картошка с соусом чили. Тэрон заставил обхватить себя рукой за талию, словил несколько недовольных взглядов и в предвкушении последовал в бар на палубу выше. — Они несовместимы! Нельзя пить мартини с этим… — Я тебя научу, Колин, — кажется, Эджертон специально так произносил это имя, что «н» выходило легким постаныванием. Он даже получил за это что-то вроде легкого шлепка прежде чем забраться на высокий барный стул. Или ему показалось. — Так скажи мне, — Тэрон подождал, пока Ферт сделает заказ и устроится напротив на таком же стуле. — Все эти старые книги и брюки со стрелкой, это мне понятно. А какие еще извращенные предпочтения у тебя есть? — Ну, они весьма специфичны, ты можешь не понять, — Колин начал клониться навстречу, даже не замечая этого, словно не мог расслышать собеседника. Он влип, и с большим удовольствием продолжал вязнуть все сильнее. — Поведай мне, — Тэрон принял вызов и подался навстречу, даже не пытаясь приглушить азарт в своих глазах. — Мне нравятся зеленые глаза, и читать сонеты вслух, если напьюсь. — Больной ублюдок, — усмехнувшись выдыхает Тэрон в губы Колину, прежде чем жестко прижаться к ним. Никакого сопротивления он не встречает.