Зов

      Шиноши – радость и гордость своих родителей. Ему уже полтора года и он уже ходит без поддержки и даже говорит. Правда, говорит он мало, но уверенно строит целые предложения. Родители давно заметили тягу своего ребенка к знаниям, так что все чаще и чаще Нами либо покупает, либо обменивает детские книги. И вечером, когда караван останавливается на отдых, садится около походного костра и читает вместе с малышом, показывая ему яркие картинки. Иногда, когда книжек не остается, а путь от одной страны к другой занимает больше времени, чем рассчитывали, она сама начинает выдумывать и записывать в тетради новые истории, которые позже все так же зачитывает, держа на руках ребенка, и собирая вокруг новых слушателей.       Иши и Нами, вскоре после того как покинули страну Ко но Куни, встретили караванщиков из своего же клана. И решили, пока Шиноши не исполнится хотя бы года три, будут держаться со своими людьми, потому что вдвоем с ребенком на руках все-таки довольно проблематично путешествовать и торговать. Путешествовать еще можно, когда на твоих руках младенец, только и успевай менять пеленки и во время кормить. Но сейчас у их сына настала пора открытий и неугомонности, так что уследить за ним теперь очень сложно.       Семья Иши теперь путешествует в компании еще с двумя семьями своего клана. Тетушки Яшими и Мамока, дядюшки Нофу и Кокецу и их детей. Дети Яшими и Нофу – две замечательные сестрички, которые так и жаждут помогать в торговле своим родителям, Юки и Сэй. У Мамоки и Кокецу так вообще один уже взрослый сын, который уже стоит наравне в главенстве каравана со своим отцом – Бурокку, красавица дочка Кайка и самый младший сын, которому исполнилось лишь недавно шесть лет, Юдзиро. Нофу и Кокецу братья, такие же, какими были и сестры Нами и Сонота – кровная мать Шиноши. Зачастую караваны клана Таскэ путешествуют как раз двумя-тремя семьями, главы которых либо братья, либо женаты на сестрах. Так сохраняется связь клана и от этого сильна боль, когда сестра или брат умирает. Шиноши узнал об особенности их семьи. Клан не обладает ни секретными техниками, ни, даже, примечательными каналами чакры (ничего из объяснений ребенок, если честно, так и не понял). Но они обладают эмоциональной связью, которая и является способом передачи нужной информации, и умело ее расшифровывают. И даже, если сестры или братья изначально не принадлежали ветви клана, как Нами и Сонота, со временем их чакра, под влиянием своих супругов, изменяется и кровью связывает обе семьи. И хоть такая связь ничто в сравнении с связью главной ветви клана, но она имеет место быть. Из-за такой непонятной информации у Ёши, или Шиноши, просто пухла голова и он старался переключить свое внимание на что-нибудь другое. Он не понимал ни про техники, ни про чакры. Хотя в его мире и была такая тема, про чакры, в буддизме и индуизме, а может еще где-нибудь, но люди этого мира, по всей видимости, совсем не это имели в виду.       А отношение с кланом у Ёши складывались замечательные. Раньше, еще в другом мире, он и представить не мог каково это, быть частью такой большой семьи. Есть свои ссоры и невзгоды, но вместе семья преодолевала их. И даже, если кто-то друг друга недолюбливал, то в момент опасности обязательно заступались друг за друга. Потому что семья. И потому что: «Только я имею право досаждать и оскорблять его/ее». Как раз подобные отношения были у Мамоки и Нами. Ёши понятия не имел, чем же не угодила его мама Мамоки, но факт оставался фактом, женщины не ладили. От слова вообще. И Шиноши этого не понимал, ведь ни одна, ни другая ничего друг другу не сделали. Хотя, может, это и есть пресловутое женское общество, а может, просто так сложилось. Ведь не всем нравятся абсолютно все люди. Ведь бывает такое, что стоит перед тобой человек, ничего не делает, просто дышит и живет своей жизнью, а тебе его уже прибить охота. Ну не нравится он тебе и все тут. А если еще и посмеет заговорить, то все, суши весла. Вот и здесь так же было. Вроде между женщинами нет ссор, да и стараются они говорить друг с другом как можно меньше, но все-таки витает в воздухе между ними напряжение и электрический ток. Но такое было до поры, до времени. Пока однажды, пересекая границу страны Ветра, а направлялся караван в страну Земли, не случилось то, что помогло женщинам сплотиться. А дело началось так… POV Шиноши       Неужели этот Ад закончился? Наконец зубы перестали резаться и теперь можно оставить все кусательные и жевательные предметы в покое. Зуд и боль прошли, конечно осталось неприятное послевкусие, но хотя бы больше голова не болит. Верно говорят, нет боли ужасней, чем боль ушная и зубная, потому что располагаются очаги у головы. Да чтобы я еще раз подобное пережил, да никогда! Хотя, если вспомнить, что это всего лишь молочные зубы… черт, еще многое ожидает меня впереди.       И вот, я, наконец успокоившийся, сижу на травке и листаю мамину тетрадь. Она придумывает новые сказки, а я пытаюсь понять, как это все читается. Символы мне смутно знакомы, иногда могу выловить отдельные слова, но вот полноценно читать еще не получается. Наверное, это все тот же эффект младенца. Ведь ходить и говорить у меня тоже не сразу получилось. Нужно адаптироваться, приспосабливаться и набираться терпения. Вот терпением я никогда не отличался. Эх, как-то даже грустно становится, так что я просто падаю спиной в траву и смотрю в небо. Что в этом мире и красиво, так это природа и небо. Ночью оно прекрасное, усыпано звездами, которые освещают этот мир. В моем мире ночь всегда была темной, хоть глаз выколи, а здесь она светла и… свежа? Эх, мне бы поэты записаться. Но тот мир, неужели он до сих пор остается моим миром? И однажды я заметил, что не знаю здешних созвездий. Звездное небо совсем другое. Я уже начинаю скучать по Большой и Малой Медведице и поясу Ориона. - Эй, Ёши, чего приуныл?! Ох, это Юдзиро. Неугомонный шестилетний ребенок с улыбкой до ушей и вырванным передним зубом. Начали меняться молочные на коренные. Я лишь улыбнулся ему в ответ и, как неваляшка, перевел себя в вертикальное положение. - Небо! Сказал и показал маленьким пальчиком вверх. Это забавно наблюдать, как они радуются моим словам. Лучше веселить их этим, пока есть возможность. Ведь потом речь станет чем-то обыденным. - Да, небо! Давай поиграем? Давай? Ребенок сел рядом по-турецки и выставил передо мной свои ладони. Теперь понятно, ему просто нечем заняться или его опять пытаются учить математике. Вот он и сбежал, чтобы занять своего маленького братишку. Ну, помним, что такое школа, поможем. И я, улыбаясь, стал хлопать своими ладонями по ладоням чужим. Юдзиро рассказывал, пока мы играли, как встретил однажды в Стране Рек шиноби, потом о том, кто такие шиноби, чем они пользуются. Вот теперь я знаю, что такое чакра. И за это обслюнявлю-ка я твои пальцы. Бе, конечно, но ребенок рад такому моему вниманию. Хех, рад, но все-таки противно, вижу я, Юдзиро, как ты слюну то мою о свои штаны вытираешь. И снова игра. И снова он рассказывает про скрытые деревни, про войны. И хоть ребенок рассказывал все это весело и задорно, я кое-что понял… здесь опасно. Такие способности у людей, так что не мудрено, что этот мир видел столько войн. Наверняка они были кровопролитными, кровожадными и погибали миллионы. Да что там, взять, например, мой мир. Там люди и без всех этих сверхспособностей умудряются геноцид других народов устраивать. Взять, например, американцев и индейцев. Индейцев истребили только из-за того, что те поклонялись своим предкам, а не единому Господу из Библии. Так, что я узнал из этих детских баек и сказок? Человек – говно. Нет, человек – агрессивное и помешанное на власти говно. Вот так. Не живется нам спокойно ни в этом мире, ни в ином. Но я отвлекся на свои мысли. Почему это мой собеседник замолчал? Я опять выпал в прострацию и это его напугало? - Юдзиро? Спросил я и наклонил голову в бок, но потом проследил за его взглядом и замер. И в мыслях у меня пронеслось лишь одно: Твою мать… POV Шиноши (конец).       Два ребенка сидели, не шелохнувшись, словно маленькие статуи. Они, оба, неотрывно смотрели в одну точку, в траве. Словно время остановилось. Но потом, когда трава зашевелилась, стало ясно из-за чего такая реакция. Напряженное, словно пружина, тело стало подниматься над землей. Полянка, на которой сидели дети, утонула в грозном шипении. Гипнотизируя маленьких человечков, змея раскрыла свой капюшон и зашипела громче. Это была кобра. Гигантская, метров пять в длину. По крайней мере гигантская она была для детей, которые не смели и шелохнуться. Она следила за ними своими маленькими глазками, время от времени высовывая язык, словно пробуя их страх на вкус.       Юдзиро был уже достаточно взрослым, чтобы открыть в себе каналы с чакрой. Его этому обучили в первую очередь. Ведь связь клана Таскэ - единственное, что их всех объединяет. И связь эта очень сильна. И он это сделал, не медля. Хоть Юдзиро и выглядел шалопаем и, откровенно говоря, довольно глупым ребенком, но ловил все на ходу, а в опасных ситуациях, как выяснилось, действовал быстро. Но он пока был слабым, без практики, ребенком. Поэтому для зова ему нужна была печать. А печать не давала сделать кобра, которая следила за детьми. Нужно было время, хоть немного, пару секунд и Юдзиро бы смог активировать свою технику. Поэтому Ёши сделал единственное, что мог в этой ситуации. - Уаааа! Кобра дернулась на резкий звук, переключая внимание на плачущего ребенка, а его брат в это время сложил печать. Все готово, вот только змея не хотела больше ждать. Да и всем известно, что змеи реагируют на вибрации в воздухе и в земле. А тут разом такой удар ультразвуком, Шиноши попросту не рассчитал возможности своих легких. От испуга, сам ведь от себя такого не ожидал, он даже перестал орать/рыдать и уставился на кобру, которая, своим напряженным телом, сделала выпад вперед. Привет, братья кролики… Только успел подумать ребенок, зажмуриваясь. Прошла секунда, потом две, три… ничего не происходило. Тогда то мальчик открыл глаза и вот уже действительно испугался. Нет, его объял животный страх. Юдзиро, как старший брат, каким всегда мечтал стать, защитил Ёши, сам подставив себя. Кобра впилась в его детскую руку своими клыками. - Юдзиро… Юдзиро! Шиноши с страхом протянул к нему руки, но был поднят вверх, да так быстро, что закружилась голова. - Юдзиро! - Шиноши! Это были матери, Нами и Мамоки, и Иши, отец Ёши. Увидев картину, что развернулась на полянке, Иши рассвирепел. Шиноши никогда прежде не видел своего папу в таком состоянии. Заплетенные в низкий хвост темные волосы выбились из хвоста и теперь спадали на глаза, которые налились воистину кровью – сосудики полопались. Иши сам по себе был довольно большим мужчиной. Таких называют медведями гризли, которые внутри просто плюшевые мишки. Сейчас его невозможно сравнить с тем ласковым и нежным мужем и отцом, которым он постоянно был для Ёши и Нами. Сейчас перед ними стоял их защитник, их стена. И хуже ситуацию сделало то, что сейчас у кобр брачный сезон, а это означает, что повезет, если на полянке будет только еще одна змея. Но, это лишь змея, хоть и ядовитая. Она быстро потеряла голову, причем в прямом смысле этого слова. А в кусты неподалеку, на удивление Мамоки, которая обнимала своего отравленного сына, полетел кунай, один из тех, какие собирались продавать в стране Земли. Неожиданно для Шиноши голос его мамы вмиг обрел ледяные, отрезвляющие нотки. - Иши, принеси мне мою сумку, Мамоки, отойди от Юдзиро, ему нужен воздух. И подержи Ёши. - Но… - Мамоки, делай, что говорю. Иши, не говоря ни слова ушел быстрым шагом к каравану, Мамоки приняла Шиноши в свои руки, которые дрожали, выдавая ее шок и намечающуюся истерику, а Нами… Нами убрала свои прекрасные волосы, опустилась на колени перед Юдзиро и начала высасывать яд из ранки на руке и сплевывать его вместе с кровью. При этом успевая еще говорить что-то ободряющее мальчику, который был белее снега. Через минуту «промывания» ранки явился и Иши. Нами молча, без слов, приняла свою сумку и начала в ней рыться. Она достала несколько бутыльков. Из одного она сделала сама глоток, жидкостью из второго промыла укус кобры, третья бутылочка предназначалась для самого Юдзиро, тот, сдерживая слезы от страха, все же выпил ее содержимое. Четвертой оказалась баночка, а в ней что-то похожее на кашицу. Тонкие пальцы Нами подцепили немного и стали наносить на место укуса. Все это время на поляне была напряженная тишина, прерываемая лишь иногда всхлипами испуганного Юдзиро и пытающуюся успокоить вырывающуюся наружу истерику Мамоки. Наконец, через несколько минут на руку были наложены бинты и Нами сняла с своего красивого лица ледяную маску. Он тепло улыбнулась раненому ребенку и погладила того по волосам. - Все, теперь все в порядке, малыш. Ты очень храбрый. И Мамоки прорвало. Она, крепко обняв своего сына, прижала того к себе и начала просто рыдать. Шиноши был принят на руки к Иши, а Нами, поднявшись, собрала свою сумку и подошла к своим мужчинам. - С вами все в порядке? Иши лишь добро улыбнулся, а Ёши энергично закивал. А после посмотрел на рыдающую мать и сына. - А Юдзиро? - Да, солнце мое. С ним все хорошо. - В следующий раз надо будет проверять все более тщательно. Сурово произнес глава семейства. Он кивком указал, чтобы Нами помогла Мамоки и юному герою, а сам отправился к каравану.       Через несколько часов вернулись из ближайшего города остальные члены клана. Узнав про героическую выходку детей, сперва отругали их, а после поздравили Юдзиро, он стал настоящим мужчиной. На ужин были приготовлены те же кобры, которые оказались достаточно мясистыми. Шиноши и Юдзиро заснули, утомленные за день своим небольшим приключением, в объятиях друг друга. - Я хочу сказать… спасибо, Нами. Я, Нами, послушай. Потому что повторять не буду. Ты мне не нравишься. Я не смогу в должной мере принять тебя как сестру. Но я постараюсь себя сдерживать, как у меня получится. Потому что… потому что… - Потому что от эмоций и чувств не убежишь. Я понимаю, Мамоки. Если честно, ты мне тоже не очень по душе. Но я за нейтралитет. И хорошо будет, если этот нейтралитет будет мягким. Я не хочу, чтобы наши дети, чувствуя нашу друг к другу неприязнь, стали относится к друг другу плохо. Женщины посмотрели на двух детей, которые калачиками свернулись на спальной ткани. Мамоки лишь улыбнулась и кивнула. - Я за.