Зов

      Для кого-то жизнь кочевника может показаться скучной, но мнение кардинально меняется, когда на твоих руках младенец, которого, к слову, как будто подменили. Семь месяцев своей жизни он провел в состоянии близкому к апатии, родители даже начали сильно переживать. Хотя нет, они начали серьезно паниковать и психовать, из-за чего стали появляться ссоры и заметная раздражительность. А сейчас, когда малыш то и дело ползал по-пластунски по всей повозке, наровя выпасть, семейная пара не могла не нарадоваться, но, одновременно с этим, стала более внимательной. К тому же семью подобная активность малыша сильнее сплотила. Приходилось постоянно присматривать за ребенком, особенно если ему в руки попадали игрушки, в особенности, если это маленькие игрушки. Но, к удивлению родителей, их чадо было развито не по годам. Он не пытался проглотить что-то абсолютно не съедобное. Он словно изучал каждый новый предмет. Ведь его зрение и слух уже окончательно сформировались, отсюда и высокая заинтересованность в изучении чего-то нового. Время от времени Иши, подцепляя ребенка подмышки, учил того ходить. И дитя охотно осваивало свои маленькие, пухленькие, ножки. Но быстро уставало и тогда в дело вступали сильные руки папы. Ребенок напрочь отказывался ехать в закрытом от всего мира тенте повозки и только когда засыпал, его бережно прятали в колыбельку. А Нами, словно поздний цветок, расцветала. И ведь всем известно, что поздние цветы – самые красивые. - Вот, малыш. Видишь? Это дерево называется Кияки. Оно самое распространенное в этих местах. Ух, посмотри, какое оно высокое и какие у него большие листья! Хочешь потрогать?       Нами, до этого нёсшая на своих руках сына, подошла к большому лиственному дереву и наклонила одну ветвь к мальчику, который с упорством начал его ощупывать и рассматривать, вызывая на лице женщины теплую улыбку и не менее теплую у главы семейства, который, идя впереди, обернулся убедиться все ли в порядке. Они с мужем направлялись в страну Ко но Куни или Эта страна. Странное название, да и страна из себя представляет маленький замок-государство, обнесенный высокими стенами, неподалёку от Страны Огня. Нами до сих пор не могла простить за смерть семьи своей сестры. Она понимала, что сама страна и деревня в этом не виноваты, но понимание не могло исцелить боль утраты. Она не могла туда вернуться, не могла заставить, да и Иши не настаивал.       Сейчас им нужно было пополнить провизию и поторговать. Обычно семья останавливалась в городе на несколько дней, все зависело от самого города. Если это была деревушка, один-два дня, чтобы отдохнуть с дороги. Если это был большой город или столица, они могли задержаться на неделю или две.       На дорогах, где часто властвовали разбойники, семья чувствовала себя как рыбы в воде. Все из-за негласного соглашения. Ведь если торговые кланы начнут трогать, во-первых, у них есть свои покровители, а во-вторых, криминальным лицам это не было на руку. Разгромят они один караван и пойдут последствия. Одно из которых – разрыв контракта с ближайшим населенным пунктом. А если учесть, что разбойники чаще всего придерживаются своей и только своей территории, подобное грозило проблемами. К тому же, один торговый клан предупреждает другие, своими способами. Так что зачастую представители шаек, если шайкам что-то нужно от каравана, ведут беседу с главой. Конечно есть и те, кто не принимает подобные негласные правила, но их быстро убирают шиноби скрытых деревень. В этом мире все идет гармонично. Проблемы у людей могут начаться только в том случае, если они не принадлежат ни к одному клану торговцев. А их всего три на весь мир (именно кланы караванных торговцев, которых все принимают). К одному и принадлежат Иши, Нами и теперь уже и малыш Шиноши. Клан Таскэ.       Женщина ворковала с малышом, показывая ему растения, животных, птиц. Все вокруг. Она обучала его видеть мир, а ребенок с интересом слушал и наблюдал, как и полагается прилежному ученику. Нами ведь была раньше ниндзя-медиком, точнее, хотела им стать до того как полюбила своего нынешнего мужа. Так что она знала многое о растениях и делилась этими знаниями с ребенком. Хотя и была уверена, что тот мало что понимает в силу своего возраста. - А вот это, Шиноши, Гинкго. Оно самое древнее дерево. И с давних времен семена гинкго используются в медицине. Также его преследует печальная легенда. Легенда о своеобразном бессмертии души. В ней говорится, что кормилица правителя Даймё, Наихаку-Коджо, умирая, попросила не сооружать на своей могиле никакого памятника, а посадить дерево гинкго, чтобы душа ее продолжала жить в этом дереве. С тех пор гинкго чтут как священное дерево храмов и гробниц. Дитя смотрело на свою мать светло-голубыми глазами, полными любопытство, словно задавая вопросы, которые не могло озвучить, так как из его маленького рта до сих пор доносились лишь не читаемые звуки и отдельные слоги. - Да, милый, многие легенды печальные, но они остаются красивыми… - Ма… ма… ма… ма… Женщина остановилась. Нет, она замерла и с удивлением буквально уставилась на своего сына. - Ч-что? Шиноши… можешь повторить? Для мамы, повтори, пожалуйста. - Ма… ма… ма… Это были отдельные повторяющиеся слоги, но они сильно задели сердце женщины. Ее глаза наполнились слезами, а губы, дрожа, пытались скрыть улыбку. Наверное, чтобы не напугать ребенка резкой сменой настроения, иначе, вдруг подумает, что сделал что-то плохое и еще долгое время она не услышит эти повторяющиеся две заветные буквы, которые так сильно грели ее сердце. - Нами, в чем дело? Где вы отста… - Повтори, солнышко, повтори еще раз, для папы. Женщина быстрым шагом подошла к своему мужу и, улыбаясь, повернулась к нему так, чтобы тот тоже видел личико улыбающегося малыша. - Ма… ма… ма… па… па… ма…! Ребенок улыбался и хлопал в ладоши, повторяя отдельные слоги, которые со временем, но складывались в слова. А родители лишь радостно улыбались, обнимая не только своего сына, но и друг друга.       Шиноши в этот момент был эгоистом, потому что он радовался не тому, что сделал приятное своей маме, а что наконец у него начало получаться управлять своим языком. И только после того, как радость, словно он научился заново ездить на велосипеде, прошла, он понял, что случилось. И так стыдно за самого себя, за свой эгоизм, ему никогда не было. Ведь он, в тот момент, даже не думал об этих людях.