Темное прошлое героя Мобиуса

Гонорара за голову Пилара с трудом хватило, чтобы приобрести всё необходимое для портала в сердце ада. Пришлось купить и рюкзак — в одиночку тащить ворох мелочей оказалось неудобно. И не успел он всё упаковать, как вдруг его окликнул голос брата. — Затмение! Есть минутка? Соник поднял удивленный взгляд на черно-алого ежа. — Затмение? — Мы в Нижнем городе, — недовольно фыркнул Тень, — привыкай. Так, стоп, а чего это ты задумал? Сине-черный ёж поспешно спрятал хрустальную сферу в рюкзак и рассовал оставшиеся ингредиенты по кармашкам. — Ничего особенного. Потренироваться. Что ты хотел? Тень вздохнул. — Алая Вспышка тяжело ранена. Подумал, что тебе может быть не всё равно, вот и решил тебя найти. Всего на миг в голове раздался испуганный вопль «Скордж!». Тень хмуро смотрел в изумленные глаза брата и наконец произнёс: — Так я и знал. Сходи к ней. Здесь всё написано. — Хорошо, — виновато улыбнулся Соник и, спрятав протянутый ему клочок бумаги в рюкзак, поспешил ретироваться. Тень же, тихо рыча, проводил его взглядом и покачал головой. — Вот тебе и любовный треугольник. Тем временем Соник выбрался из города и решил сделать небольшой крюк, чтобы разобраться с мыслями. Сине-черный ёж остановился в перелеске у реки и сел под дерево. — Если Алая Вспышка ранена, причём тут Скордж?! — О нём некому позаботиться! Воплощение Тьмы никогда не должно оставаться в одиночестве! Скордж может погибнуть в любой момент! — Так-так-так, а кто это у нас такой неравнодушный? И чего тебе надо в моей голове? Безликий шепот на миг утих, но вскоре заговорил вновь: — Ты очень не хотел, чтобы я умер. Теперь не ной. Я не обрету покой до тех пор, пока не верну тебе долг. — Постой, это ты мне помог во время гонки с Тенью? — Конечно. — Значит, нет у меня чутья берсерка, — Соник усмехнулся, — берсерк — ты! — Угадал! Перед глазами на миг возник смутный образ зеленого ежа. Шепот стал походить на мужской. — Вот только кто ты? — Теперь я — твоё воспоминание. А при жизни мы успели побывать и врагами, и друзьями, хоть наше знакомство и было коротким. — Друг-берсерк? — Соник задумался, — Из какого города? — Клан Черного Кастета. Мы виделись ещё вчера. Ты очень жалел, что мы расстаемся, и я решил остаться с тобой ненадолго. — Так вот какого «паразита» имел ввиду Тьма… — Как ни печально, ты прав. Я существую только потому, что ты помнишь меня. И если забудешь — я исчезну независимо от твоего или моего желания. — Но если я тебя помню, то почему не могу вспомнить, кто ты? — Мы были знакомы слишком мало. Хотя не мог страж так быстро забыть друга, который умер у него на руках. Если только ты не солгал и я действительно стал другом для тебя. — Дейв! — Соник невольно улыбнулся, — Но как? Остроухий же добил тебя!  — Тебе показалось. Это заклинание — одно из божественных. Вам же Иблис даровал власть над Чистым Хаосом, а нам он точно так же даровал возможность преодолевать неизбежность смерти. Размен души — единственное божественное заклинание, которое мне удалось выучить. Собственно, его я и сколдовал тогда, и Остроухий меня не добивал. Смерть вообще не является условием для этого заклинания. Важно лишь не прервать прикосновение, иначе душа не найдет пути к цели. — Потому ты и хотел, чтобы я взял тебя за руку? — Именно. Соник покачал головой. — Берсерки лгут. Как тебе верить? Дейв снисходительно усмехнулся. — Я должен тебе три жизни. Я и подумать не в силах о том, что мог бы причинить тебе какой-то вред. Так что если я и совру, то исключительно ради твоего блага. — Я же сказал, что не должен ты мне! — Ты солгал и тогда, и сейчас. Меня обмануть ты больше не в силах, я ощущаю всё, что ты чувствуешь. И снова ты злишься на меня… Слушай, я просто хочу понять, я смог отработать хотя бы одну из них, когда ты избил меня? — Смог, успокойся уже! — Спасибо! Фух, я так боялся, что этого окажется недостаточно… Теперь я могу вернуть долг лишь одним способом: спасти тебе жизнь. Дважды. Ну и не стесняйся спрашивать меня о берсерках, хотя ответы на некоторые вопросы могут стоить дороже жизни, на все остальные я готов отвечать максимально честно. — Сейчас не время для вопросов, — Соник тяжело вздохнул и поднялся на ноги. — Ты прав. Жизнь Скорджа в опасности. Хотя бы проверь, выжил он или нет. И надо бы найти, кто сможет присматривать за ним сутки напролет… — Уж с кем, а со Скорджем точно всё в порядке. А Сильвера найдут и убьют, если я не решу вопрос с ним раньше. — Сильвер сам в состоянии о себе позаботиться. А Скордж — нет! — Я обещал ему прийти, как только освобожусь! — А ты ещё не освободился. Сильвер десять минут потерпит, а Скордж за это время сто раз может сдохнуть. И заметь, я ничуть не преувеличиваю. Соник в очередной раз вздохнул и, едва слышно шепнув «убедил», помчался в город. Остановившись перед домом Скорджа, сине-черный ёжик раскрыл рот от изумления: дверь оказалась открыта, а по полу и порогу были разбросаны крупные голубые кристаллы. — Скордж! Хозяин не откликнулся. Соник вошел, стараясь не наступать на кристаллы, но это плохо получалось — они оказались повсюду, некоторые даже торчали не только из пола, но и из стен и дверей. Кристаллы покрупнее походили на части тела — Сонику удалось различить палец, ногу и даже что-то напоминающее половину ежиного лица. Скордж оказался в коридоре. Он спал на полу, свернувшись клубочком и сжимая в обьятиях топор. — Успел повернуться, повезло, — удивленно хмыкнул Дейв, — иначе бы уже задохнулся. Прошу тебя, отнеси его на кровать. — С чего бы это я должен его таскать? — недовольно проворчал про себя Соник. Дейв тяжело вздохнул в ответ: — Не должен. Прости. Я просто подумал, что раз уж ты считаешь меня другом, то не откажешь в маленькой просьбе… раз уж я не в силах сделать это сам. Иначе я бы не рискнул просить тебя. Знаю, помогать берсерку — адски сложное занятие, поэтому не смею настаивать. Скордж пролежит на холодном полу ещё сутки, закашляется и задохнется. Герой Мобиуса с сомнением покосился на спящего ежа. После минуты колебаний он всё же поднял Скорджа и под чутким руководством Дейва отнес в спальню, которая мало чем отличалась от спальни в квартире Шквала — комната оказалась даже более мрачной. В ней не было ни одного светлого предмета, всё сплошь было черным. — Это всё? — Принеси ему еды из холодильника. Сам он доползет дотуда только к завтрашнему вечеру, а холодильник сам не сможет открыть ещё где-то два дня. — А ты откуда знаешь? Считал? — Он каждый день пытается всё делать сам. Иногда ему это удается, но этой ночью он дрался, а драки истощают его сильнее всего. Нет, греть не стоит, само согреется к тому времени, пока он проснется. И полотенце ещё возьми. Соник, выложив на большую тарелку несколько котлет, макароны, три крупных помидора и закинув через плечо полотенце, двинулся к двери, как вдруг Дейв заговорил снова: — Стой! Здесь наверху, в шкафчике, возьми кулёк с конфетами. — Леденцы? — Соник запихнул конфету в рот и удивленно хмыкнул, — А что рассасываются так быстро? Я даже распробовать не успел! — Они не для вкуса, а для сахара. Очень быстро восстанавливают силы между прочим. Мы ими иногда даже вместо мелочи расплачиваемся, так что не трать их за зря! Соник виновато прижал уши и выкинул оба фанатика. И только вошел в черную спальню, как вдруг услышал, что Скордж удивленно хмыкнул. — А я подумал, что Дейв вернулся… — черный ёж тяжело вздохнул, — почему пришёл ты, а не он? Что с ним? — Я погиб в бою! Скажи ему, что я просил тебя так ему и передать. — Скордж, — Соник тоже вздохнул и поставил тарелку с ложкой и конфеты на табуретку рядом с кроватью, — Дейв просил передать тебе, что он погиб в бою. Черный ёж уныло опустил уши. — Подлец… А про меня совсем забыл? И Алую Вспышку… Что хоть случилось? — Я толком не знаю, меня поздно позвали… Похоже, куча трупов в парке — его рук дело, если верить Остроухому, потому он и выдохся так, что даже языком ворочать был не в силах. Остроухий сказал, что Дейв хочет, чтобы я взял его за руку. Ну я и взял. А он умер после этого. Скордж отчего-то рассмеялся, дрожащими руками разворачивая конфету: — Умер? Ты сам хоть в это веришь? Дейв, хитрюга! Теперь ты — единственный, кто вообще способен его прикончить, конечно если Тьму не считать. — Я?! — Соник едва не уронил челюсть. Берсерк быстро проглотил леденец. — Ты, тупица. Больше ничего не скажу, потому что тогда ты убил бы его из жалости, а так брат покоя не обретет. Выкручивайтесь как хотите. Но если тебе не сложно, расскажи о Дейве Алой Вспышке. Если она его хорошо помнит, они даже смогут поговорить. — Как?.. — Соник растерянно уставился на черного ежа. — Так, — передразнил его Скордж, — и ведь какая ирония, это заклинание даровано нам, чтобы мы и после смерти могли убивать, а этот прохвост его использовал, чтобы продлить себе жизнь… Даже сестры его дьяволом звали — никто не мог просчитать его решения, особенно после столь близкого знакомства с Остроухим. Как бы он не захотел твоим телом попользоваться, — черный ёж отчего-то ухмыльнулся, — с него станется. Соник опустил уши. — Пользоваться… моим телом? — Он уже это делает, ты просто не замечаешь: смотрит, слушает, чувствует… Ведь у него больше нет тела! Без тебя он не смог бы и этого. Соник растерянно помотал головой. — Но ведь он не враг мне! — Конечно. Иначе ты бы уже сошел с ума. Обычно с жертвами размена души происходит именно это. Сине-черный ёж схватился за голову. — Дейв, признавайся, чего ты от меня хочешь?! — Долг вернуть, говорил же уже, успокойся. — Эй, — Скордж немного свесился с кровати, чтобы дотянуться до гостя и прикосновением привлечь его внимание, — Я перед тобой в долгу. Что ты хочешь? Соник только хотел возразить, как его перебил голос Дейва: — Не отказывайся! Ты же не хочешь, чтобы он считал себя твоим должником вечно? Он много знает о Тьме, то, что не знает больше никто. Это — довольно ценные знания, даже если он не расскажет тебе всё. И это может помочь тебе в той авантюре с Сильвером. — Скордж, как подружиться с Тьмой? Берсерк лишь рассмеялся в ответ: — Никак! Соник растерянно опустил уши. — Но как же Шквал? Разве они — не друзья? — Дай мне шахматы. Я всё покажу. Сине-черный ёжик, проследив направление пальца берсерка, взял с полки доску с шахматами и отдал ему. Черный ёж высыпал все фигуры на постель, отложил подальше белые и начал выставлять черные на доску перед собой. — Король — это его воплощение. То есть, я. Ферзя теперь у него два: Шквал и Тень. Белого не буду ставить, ладно? Остались ты и Остроухий. Два офицера. Остальные члены Черного Кастета и летучие мыши — пешки. На этом — всё. Больше фигур на доске нет, впрочем, как и соперника. А теперь — угадай, где находится сам Тьма? Соник неуверенно потер нос. — Может, король? Если он — воплощение… — Все думают именно так, но посмотри на меня: разве я — Бог? Я даже из дома выйти сам не могу… Нет, Соник. Тьма сидит рядом с доской и переставляет фигуры. А теперь скажи мне: ты стал бы дружить вот с этим куском камня? Сине-черный ёж растерянно уставился на фигурку ладьи. — Зачем мне дружить с куском камня? Он же даже не вкусный! — Вот именно, — вздохнул Скордж, — Зачем ему дружить с ничтожными смертными? Они созданы лишь для того, чтобы в них играть. Если ты доставил ему удовольствие своей игрой — «молодец, я исполню твою просьбу». Не доставил — значит, будешь доставлять своими муками. Проблема в том, что ему быстро надоедают старые забавы и каждый раз, когда он придумывает новую, он надеется, что ты отыграешь партию идеально. И бесится, когда этого не происходит. Да, внешне он может лишь печально улыбнуться, но пусть это тебя не обманывает. Аура не соврет. Скордж ленивым движением смахнул фигуры с доски и, перевернув её, принялся складывать обратно. Едва Соник протянул руку, чтобы помочь ему, Дейв воскликнул: — Не трожь! Это — сложное упражнение, и он хочет выполнить его сам. И действительно, оставшиеся напоследок пешки он с трудом поднимал дрожащими пальцами и уже не клал, а ронял на собранные фигуры. Наконец сложив доску берсерк облегченно выдохнул и произнёс: — Пожалуйста, положи тут, на пол, прямо у кровати. Соник без лишних вопросов выполнил просьбу. Тем временем Скордж снял с его плеча полотенце, съел ещё одну конфету и уставился в потолок, явно что-то обдумывая. — Соник, ты можешь мне помочь? Мне просто нужно как-то связаться с Алой Вспышкой, но если у тебя есть какие-то срочные дела… — Вы не сможете увидеться. Она в больнице. Черный ёж отчего-то оскалился и зажмурился. — Ну… Она жива ведь… Она справится. С ней всё будет в порядке. Она достаточно сильна, чтобы вылечиться. Тогда дай мне бумагу и карандаш. Придется обойтись письмом. Сине-черный ёж быстро нашёл стопку бумаги и карандаш в ящике, на который указал Скордж, и тот, с трудом выводя дрожащей рукой непонятные символы, принялся писать, свесившись с кровати и уложив лист на шахматную доску. Спустя несколько минут он разорвал лист надвое, и исписанную часть сложил пополам. Подписал что-то на чистой стороне и протянул Сонику. — Скрепи вот эти углы. Степлер там же, в ящике. Пока сине-черный ёж возился с «конвертом», черный написал на оторванной половине ещё одно письмо и сложил пополам, исписанной стороной внутрь, так же, как и прошлое. И когда Соник отдал ему скрепленный лист, Скордж вложил его в только что написанное письмо. — Как будет время, передай это Алой Вспышке. Дейв, у меня есть должник, который обо мне позаботится, как только до него дойдет письмо. Забудь уже про меня. У тебя есть задачка поинтереснее. Соник удивленно уставился на берсерка и на всякий случай кивнул. — Впрочем, и у тебя есть дела поважнее. Спасибо за помощь. Если будет время — заглядывай, хоть ты расскажешь, что творится в городе. — Сейчас все готовятся к ярмарке. Основное празднество будет на площади, у фонтана и вокруг вышки в центре. — Не дойду, — Скордж уныло опустил уши, — вся надежда на радио. Ладно, повеселись там, — черный ёж вздохнул и укутался в одеяло, — а я уже устал от болтовни. — Отдыхай, — Соник улыбнулся было, но, заметив, что черный ёж на него не смотрит, уныло опустил уши и поспешил выйти. Подобрав брошенный в коридоре рюкзак, герой Мобиуса спрятал в него письма и, не слушая робких намеков Дейва, что надо бы проведать Алую Вспышку, поспешил за город, к Сильверу.