Джон

***

Джон Сегундус исполнил своё давнишнее желание возглавить школу магии. Он занимался её обустройством, когда леди Поул вошла в холл и окликнула прислугу. Джон вышел из кабинета и в радостном приветствии протянул к ней навстречу руки. Женщина выглядела гораздо более привлекательнее с тех пор как они расстались. — Как Ваши дела, мистер Сегундус? — спросила она. — Скоро можно будет объявлять набор. — Рада за Вас. Меня возьмёте? — весело произнесла она, снимая накидку. — Вас? — опешил Джон, не понимая, как ему реагировать на подобное предложение знатной леди. — Да, разве женщина не может делать всё, что ей заблагорассудится? Сегундус не нашёлся что ответить и принял её плащ, издававший лёгкий запах хвои, пропитавшись им на ветру. Ему внезапно захотелось припасть к плотной ткани лицом и вдохнуть его в себя. Слуга накрыл на стол и Джон галантно пригласил свою бывшую подопечную занять кресло напротив. — Ваш супруг знает где Вы сейчас? — вспомнил он о мистере Поул. — Ему незачем, — резко бросила она, болезненно поморщившись при упоминании его имени. — Как?! — опешил Джон. — Вы его не уведомили? — И более того, я не вернусь назад к супругу. Я его не люблю, — леди Поул опустила взор на блюдо с ужином. Сегундус оказался в неловком положении. Он чувствовал, что женщина снова не совсем в себе, совершая такой дерзкий поступок, как приехать в ночи к одинокому мужчине, забыв о морали. Однако, из чувства такта он промолчал. — Так как вы собираетесь применить магию, если обретёте её? — спросил он её, так же отводя взгляд. — Во всём, — улыбнулась она и её лицо показалось ему настолько прекрасным, что Джон начисто забыл про её супруга. — Я готова применить её во всём. Лишь бы она мне давалась. Джон улыбнулся ей в ответ, на этот раз прямо глядя ей в глаза. — Это так замечательно, что Вы сейчас произнесли, — вздохнул он. — Но, боюсь, ваш муж будет против. Вы столько пережили… — Я же сказала, что не вернусь к нему. Он сам отдал меня Вам в своё время. Вы заботились обо мне, когда я была на грани миров и умирала. Вы кормили меня с ложечки, когда кусок пищи застревал в моём горле. Я люблю Вас, Сегундус. На этот раз пришла его очередь поперхнуться куском пищи. — Что Вы такое говорите? — встал он из-за стола, так и не поужинав. — Вы — замужняя дама. Пожалуйста, скажите, что Вас снова не посетил какой-либо из прошлых кошмаров! — Если можно любовь назвать кошмаром… — печально произнесла она, сожалея, что ввела в смятение любимого человека. — Но! Но я не состоятелен настолько, насколько могущественен Ваш муж! Я не достоин Вас, миледи, — рассеянно потирал пульсирующие виски и пытался убедить себя в правильности своих слов Джон. — Мне решать насколько и чего достоин мой возлюбленный, — произнесла леди Поул и, поднявшись с кресла, подошла к нему. Обхватила его лицо руками и нежно коснулась губами его губ. Отстранившись она поймала на себе, борющийся с искушением, взгляд мага. — Я не вернусь к мужу. Можете распорядиться, чтобы подготовили мою прежнюю комнату. И отвезли моё к нему прощальное письмо. Леди подошла к окну. — Если Вы не желаете меня, то я уйду, но не к нему. Сегундус провёл пальцем по губам, не веря в своё счастье. Сердце мужчины бешено колотилось. — Я могу вам в инициации становления ведьмы, но не просите меня встать между Вашим супругом и Вами. Джентльмен не должен уводить чужих жён. Вы просто, как и все душевно больные, влюбились в своего лечащего доктора. Это пройдёт. Уверяю. Хотя, мне очень лестно Ваше признание, — робко пробормотал он. — Мистер Сегундус, Вы не поняли. Я люблю Вас и знаю, что Вы любите меня, — четко произнесла Эмма. — И мне неприятна та ложь, в которой Вы пытаетесь меня и себя убедить. Когда будете готовы к ритуалу, я вся в Вашем распоряжении. Когда она вышла к прислуге распорядиться о подготовке своей комнаты, Сегундус долго ещё не мог опомниться. То, что между ними особая химия он давно ощущал. Но для него она всегда была недоступна. Он и подумать не смел о ней как-то иначе, чем пожалеть в том состоянии, котором она была. Но теперь, она казалась ему очаровательной, сильной и волевой особой. Он бы сказал — настоящей ведьмой. Но как объяснить её влиятельному супругу всё то, что происходило. Он наверняка сочтёт его соблазнителем. Ведь она была беспомощна и только он ночи напролёт сидел у её постели, сжимая холодные пальцы несчастной. «Он станет её искать и… Я не могу поддаться искушению. Скажу сэру Поул правду и он заберёт её» — мысли метались в голове не оставляя шансов здравому смыслу быть услышанным. Джон взял письмо Эммы, незаметно оставленное на столе после их разговора. «Уважаемый супруг мой, пишу Вам, дабы не заставлять беспокоиться обо мне, если, Вы, конечно, всё ещё способны на подобное. Я нахожусь в школе Волшебников мистера Сегундуса. Это место и этот человек — единственное, о чём и о ком я могу думать с теплом в душе. Простите. Бумаги на развод Вы получите позже с нарочным. Ваша бывшая супруга.» — Нет, — прошептал Джон. — Я не могу это отослать. Я же не наводил на неё чары? Она так хороша. Почему она так стремится ко мне? Чем я выделяюсь? Сегундус задумался. То, что он был к ней добр для него не казалось большим преимуществом перед другими джентльменами. Он считал себя робким и застенчивым, весьма субтильным и неказистым. Как такая леди могла говорить о том, что любит его? Он решительно не понимал. Подойдя к старому зеркалу в гостиной, Джон посмотрел в него и увидел в своём отражении молодого человека с весьма пытливыми глазами. Иссиня-чёрными и тщательно причёсанными волосами, волевым, несмотря на внешнюю утончённость и изнеженность, подбородком и с румянцем на щеках, который, видимо, разыгрался от поцелуя дамы. — Странно, — завороженно прошептал он зеркалу. — Кто сейчас смотрит на меня моими глазами? В этот самый момент его раздумий отражение Сегундуса стало терять очертания и он увидел его. Короля Ворона. Он был наряжен в парадный парчовый камзол. Белый воротник выгодно оттенял тонкие черты его лица. Вьющиеся, угольно-чёрные волосы спадали ниже плеч. Светло-зелёные глаза лукаво усмехались. Он был молод и прекрасен, как в свои лучшие времена. Джон не мог даже моргнуть, настолько он был зачарован видением. «Удручён» — услышал чарующий голос Сегундус и моргнул, но видение не исчезло. — «Ты слишком тщедушен, чтобы являться моим потомком. Но иного не дано… Отбрось сомнения, ты можешь всё. Лишь вспомни, чья кровь дремлет в твоих жилах. Дева будет с тобой. Она тебя дополнит» Видение помутилось, будто покрылось водной рябью и Сегундус рухнул на холодный пол гостиной, будто кто-то держал его на весу и резко отпустил. Когда слуга его обнаружил, Джон был без сознания.

***

Очнулся волшебник в своей постели. Леди заботливо промокала полотенцем капли холодного пота с его лба. — Как хорошо, наконец-то Вы пришли в себя, — искренне заулыбалась Эмма. — Могу я Вам довериться? — лихорадочно зашептал Джон, хватая её за руку. — Безусловно. — Я знаю где находится Джон. — Да? И где же? — не переставая забавляться его взъерошенным видом, ответила девушка. — Тут, — указал он пальцем в свою грудь. Эмма напряглась. — Он Вас мучает? — Нет, он во мне был всегда и я всю его жизнь увидел после того, как коснулся своего отражения, в котором был он. — Нужно быть осторожнее с зеркалами. Вы же знаете насколько они опасны, — качнула головой леди. — И что он Вам сказал? — Что я идиот… Но он мало говорит. Он показывает картинки. Леди Поул недоверчиво провела по его слипшимся на лбу волосам. — Поспите, а я посторожу Ваш сон, как прежде Вы оберегали мой. Хорошо, Джон? — Да, спасибо, Эмма. Я действительно должен привыкнуть к нему. Сегундус устало прикрыл веки и вмиг провалился в объятия Джона Аскгласса.

***

Молодой Король Ворон мчался на Свирепом, так звали его коня, по лесной просеке. Загнать оленя было его заветным желанием на сегодняшний день. Конечно, он мог велеть животному споткнуться, как он велел деревьям отступить. Но Джон хотел честного поединка. Настолько честного, каким только можно было назвать происходящее, наполовину сдобренное магией. Эльфы научили его договариваться с своенравной девицей по имени Природа. Когда он обращался к ней, она капризно фыркала и спрашивала, что ей за ту или иную мелочь перепадёт от него. И он всегда определял ей плодородный подарок в знак уважения и преклонения перед Жизнью во всех её проявлениях и Смертью, как начала той самой Жизни. Но на полпути к добыче нос короля уловил тонкий запах вкусной похлёбки. Осадив Свирепого Джон, развернул коня в непролазную чащу, которая тут же расползлась в стороны, подобно клубку змей. Так он увидел небольшой рубленый охотничий домик из трубы, которого струился дымок. О, если бы король знал, кого там встретит, он наверняка не двинулся бы вперёд. Но любопытство подменыша взяло верх и он с истинным эльфийским упорством пробрался сквозь терновую изгородь, с которой ему, как ни странно магия не помогла. Он пнул дверь и она оказалась открытой. На печи в котле булькала похлёбка. А рыжекудрая леди сидела у прялки и накручивала нить на веретено. Король не ожидал такого пренебрежения к своей особе, так как девица даже не попыталась подняться к нему навстречу. Но, приглядевшись, он заметил, что она слепа. — Простите, сударь, что не привечаю. Но Вы можете отведать варево в котле, если голодны или заблудились. Король улыбнулся. Он? Заблудился? Это был бы странный поворот судьбы. Все миры — нижний и верхний, он истоптал вдоль и поперёк. Нет такой тропинки, которая могла его обвести вокруг пальца. Застывший взгляд прекрасных глаз никак не выдавал в ней и намёка на дерзость. Но король чувствовал её магию и ждал, когда ведьма сознается в своём воровстве, ибо он ощущал, как она его изучает и тянет силу, привязываясь к нему всё больше и больше. — Вы же не немой, сударь, верно? — спросила она отложив дела и вставая ему навстречу. — Вы молоды и красивы. Несмотря на слепоту я вижу Вас. Она протянула руку и вздрогнула. — Вы эльф! Уходите. Мои чары помогут с Вами справится. Он рассмеялся. — Хотелось бы увидеть чары воровки. Слепой ясновидящей. Чем занимаешься в моих лесах, плутовка? Небось повитушничаешь, да варишь зелье против беременности? Так? Отвечай! Девушка вздёрнула тонкий носик и скрестила руки. — Это моё право, эльф. Я свободна. И людям в отличии от вас нужно как-то выживать, чтобы закончить свой век в достатке, а не в выгребной яме. — Да, да, да, — король обошёл её вокруг, наслаждаясь видом её изящной фигурки. — Возможно я эльф. Но я живу среди людей и повелеваю ими. Ты же ворожишь без моего дозволения на моей территории. Разве закон чародейства не писан для ведьм, специализация которых привороты? Ты и сейчас сплетаешь себя со мной, пытаясь забрать мою волю в свои руки. Но чары женщин для меня, что яичная скорлупа. Ты должна была взять лицензию с моей печатью. Почему воруешь магию? — Мне она дана от бабушки, а не от эльфов. Но раз уж Вы тут, король, то прошу Вас о разрешении остаться в этом охотничьем домике. Король пожал плечами и произнёс: — Да. Но чем ты меня отблагодаришь. Магия не умеет быть совершенно бескорыстной. Мы оба знаем её законы, ведьма. — Что пожелаете, милорд. — Тебя. Всю. Без остатка, — король свергнул оком, подобия чёрного агата. Притом, что обычно глаза его были зелены, как листва. Взял девушку за руки и подвёл к себе. — Я буду заезжать к тебе и брать дань. В любой момент ты впустишь меня и обогреешь…

***

Сегундус подскочил в своей постели. Рядом в кресле мирно спала Эмма. На прикроватном столике мерцала свеча. Леди Поул сонно приоткрыла глаза. — Три часа ночи, Джон. Тебе снова снился Кошмар? — спросила она тихо. — Нет, я видел как он соблазнил мою пра-пра-прабабку. Ой, извините. Право неуместно такое говорить в присутствии дамы, — смутился он прижимая длинные пальцы к своим губам, будто сумеет поймать сорвавшееся с них неприличное слово. — Успокойтесь. После моего поцелуя это не кажется таким уж грубым, — усмехнулась Эмма. — Так как это произошло? Расскажете? — Нет. Но теперь я знаю откуда во мне эта страсть к магии. Моя прабабка была ведуньей и… вполне вероятно, что у неё остались дети и даже возможно от этого эльфа. — Эльфа, — Эмма не могла равнодушно отнестись к подобному заявлению. Она ненавидела эльфов всей душой. — Нет, — Джон схватил её за руку, чтобы успокоить. — Вы знаете предания о подменышах? Так вот, эльфы, то есть альвы похищали человеческих новорожденных детей и вместо них в колыбель подкладывали полено, которое, как казалось родителям, ничем от их дитя не отличалось. Король Ворон сумел вернуться, прихватив с собой все их секреты. — Так ты о нём говорил всё это время? — Да, — улыбнулся Сегундус. — Я вижу мир его глазами. Я скачу по лесу на Свирепом вместо него. Я повелеваю стеной ливня и шквальным ветром. Это так лихо. Я опьянён своей властью. Но его любовные истории меня вводят в краску. Боюсь мне, как и Вам, скоро опостылит сон. Эмма улыбнулась ему в ответ. — Но в магии нельзя чего-либо бояться, иначе оно тебя подомнёт. Будь смелее. Девушка присела на край постели и стала снимать пеньюар. Джон часто заморгал. — Нет, Эмма, нет, Вы… Ваш супруг… — Я не любила и не люблю его. Свой путь я выбрала, — девушка решительно взяла его руку и прижала к своей обнажённой груди. — Надеюсь потомок подменыша не оставит меня в неловком положении с мольбами о ласке. Сегундус не мог сопротивляться. Соблазн слишком был велик, чтобы цепляться за вопросы морали и чести её мужа. Её супруг собственноручно вверил её ему… Теперь пожинает плоды своего безразличия. Джон так часто наблюдал её спящей. Стараясь быть деликатным протирал плечи и ноги ароматными маслами, которые делал из собранных им же лесных цветов. Тем самым пытаясь облегчить страдания. Слушал её усталые стоны, видел, как вздымается в прерывистом дыхании грудь…

***

Открытие университета магических наук было назначено на сентябрь в добрых традициях всех окрестных школ. И в первый день занятий г-н Сегундус волновался, пожалуй, больше своих подопечных. Он выступил с небольшой речью, встреченной бурными аплодисментами. Г-н Хонифут довольно улыбался, когда его давнишний приятель, а ныне декан первого университета магии раскрасневшийся и возбуждённый сошёл с трибуны. — Не ожидал, что у нас столько юных чародеев, — плохо скрывая радость, заявил он. — Вы замечательно произнесли свой спич, — поддержал его друг. — Спасибо, — засмущался маг и тут его внимание привлёк один студент. — Постойте, разве у нас учатся барышни? — Вроде, нет, — задумчиво проследил за ним взглядом Хонифут и увидел хорошо одетого брюнета в очках в серебряной оправе. — Странно, — потёр переносицу Джон. — она в мужском платье, но я ясно вижу длинные, белые волосы и диадему… Это же девушка? — Если я смотрю на того, кого видите сейчас Вы, то это парень и у него каштановые волосы, — отрицательно мотнул головой соратник Сегундуса, привыкший к причудам мага, который всегда видел нечто, не соответствующее реалиям. Однако, видения, которого, имели определённые причины указывать на что-то важное. Сегундус ещё мгновение с прищуром посмотрел на студента и переключился на подготовку к уроку. В классной комнате стояла тишина, когда говорил Джон. — Я очень рад, что у меня такая обширная аудитория. И я, наконец, смогу передать вам все свои знания, а у меня их очень много. Судьбой мне было даровано общаться с такими великими магами, как г-н Стрэндж, мр. Норрелл, да и книг я перечитал достаточно, огромное количество… — А Вы сами, лично практиковали магию, сэр? — перебил его тот самый студент, в котором он видел девушку. — Я специализируюсь на видениях, мисс, — ровным тоном, но внутренне закипая, произнёс он. Джон ненавидел, когда в его мастерство ставили под сомнение. Кто-то, кроме него самого. Но студенты повернулись посмотреть, что за мисс с ними занимает место в одной аудитории. Было известно, что девушки не могли учиться совместно с парнями, да и не было ни одной дамы, которая решилась бы выбрать учёбу, а не выходить в свет. Студент в очках показал всем жестом, что учитель не в себе вероятно, раз назвал его мисс. — Встаньте, пожалуйста, — попросил он оскандалившегося студента подняться. — Например сейчас я достаточно хорошо вижу Ваше истинное лицо. Вы не являетесь молодым человеком. Вы даже не человек… Тут только до него дошло, что он видит. Глаза девушки сверкнули тёмной синевой, она нервно заправила белокурый локон за острое ушко и кашлянула, выпустив на руку розовый бутон. Затем с воздушным поцелуем послала цветок в сторону бедолаги-мага. Сегундус поперхнулся и принялся пересказывать текст старинного фолианта, прочитанного накануне. Все переключили внимание на него. Но Джон уже знал, что был зачарован фейри, весьма миленькой и не менее опасной леди враждебного людям народа. Он очнулся в своей комнате, в отведённом ему крыле здания. Подойдя к зеркалу в каком-то странном оцепенении Сегундус взглянул на себя и увидел розу, торчащую подобно кровавому пятну из его уст. Медленно протянув к ней руку, он вцепился в злосчастный бутон и вырвал его из себя, отбросив в сторону зеркала. Цветок упал на обратной стороне ртутной глади иной реальности. Откуда-то из глубины зеркального многомирья к нему навстречу вышла фейри, от которой он надеялся отделаться, спрятавшись у себя. — Лихо, — произнесла она. — Джон умеет снимать заклятья фейри? — Кто ты и зачем здесь? — едва слышно произнёс волшебник. — Ты же догадался кто я, — хихикнула дева и переступила сквозь стекло к нему навстречу. — В нашем мире другой Джон оставил множество заклятий, скрепив их своей кровью. Мы стеснены во многом, не имея возможности отменить сии печати и освободиться. Мой народ страдает. — Я тут причём? — промолвил Сегундус прекрасно сознавая к чему она ведёт и отступая от альвы подальше вглубь комнаты. — Я только теоретик, я даже не смог расшифровать его книгу… — Книга? — расхохоталась фейри. — На ягодицах Винкулюса? Нет, нам нужна кровь его потомка. Знаешь такого? Сегундус мотнул головой слишком поспешно и попытался ретироваться к двери, но дева схватила его за локоть и втолкнула в зеркальный омут, незамедлительно последовав за ним. Никто не мог понять, куда делся Джон Сегундус. О скандале со студентом и его странном поведении никто не помнил. Решили, что пытливый маг обнаружил где-то новую интересную книгу по магии и отправился за ней. Жизнь продвигалась своим ходом. Чильдермас взял управление школой на время в свои руки, подозревая неладное, но, не умея определить, в чём дело. Леди Поул была озадачена более всех, но даже она не знала, что произошло с её возлюбленным, ведь, когда всё случилось, она была на кухне и распоряжалась по вопросам предстоящего званого ужина, на котором странный маг так и не появился. Тем временем в полуразрушенной темнице фейри, охраняемый четырёхметровым драконом, Джон Сегундус ожидал кровавой расправы. Наконец, его привели в залу королевы эльфов, той самой дамы, утащившей его в своё царство через зеркало. Два стражника-мертвеца в идеально подогнанных доспехах ввели его и оставили стоять в одиночестве перед её троном. Сегундус заглянул в её раскосые, кошачьи глаза, они не излучали ничего кроме желания добиться цели. Высокие скулы красавицы и острые ушки лишь подчёркивали идеальную красоту её расы. Сегундус не мог не выразить восхищения ни ею, ни драконами, ни ходящими мертвецами. Он был просто ошеломлён тем, что увидел в Междумирье. — Тебе нужна моя кровь, ведь так? Значит этот потомок всё-таки я? — не без доли гордости произнёс он. — Вас много: Стрендж, Чилдермас, ты. Но я решила не губить самого толкового из вас. Я решила переманить тебя на свою сторону. Как насчёт магии управления временем? Для людей это, пожалуй, самая желанная магия. А ты взамен добровольно снимешь заклятья и вернёшься в свой мир, но позволишь нам возродить наше былое величие. Сегундус задумался. Он станет повелевать Секундами? Он закусил губу, борясь с соблазном. Однако о величии эльфов он читал достаточно. Они делали подменышей и, кто знает, возможно, там теперь дубовое полено проводит лекции вместо него. С другой стороны их магия прекрасна и зиждется на природе диких явлений. Воспитанный в строгости скавйр облизнулся, представляя сколько благ можно достичь обуздав стихию… — В нашем мире вас называют бесами, — проронил он с сомнением. — Всем известно, что ваша душа безобразна настолько, насколько прекрасны телеса. Договариваться с Коварством не в моих правилах. — Чудак, — пожала плечами дева и взмахом руки указала страже вывести мага. Джон вскоре сильно пожалел, что оскорбил королеву. Его распяли в склепе и из раны на шее в чашу собирали кровь. Всё, что он мог ощущать — это страдания.Непрекращающиеся, раздирающие душу сомнениями, вынуждающими молить о пощаде. В один из таких бесконечных моментов Джон ощутил присутствие человека рядом с собой. Он приподнял голову и попытался рассмотреть его сквозь седые пряди, отросших волос, застилавших глаза. — Кто здесь, — давно разучившись говорить, мысленно окрикнул он. Из темноты на древко факела уселся ворон. — Ты откуда здесь, Персиваль? Сегундус узнал своего обожаемого питомца. Птица раскрыла клюв и подмигнула третьим веком. Расклевав довольно крепкие узлы верёвок на запястьях и щиколотках хозяина в муку, ворон смог его высвободить. Джон обессиленно упал на камни, но быстро поднялся и последовал за птицей, в надежде, что ему удастся выбраться. Но знакомый стройный силуэт неожиданно преградил путь пленнику. — Как неприлично уходить по-английски… — дама улыбалась одним ртом. Джон невольно взглянул на ветвь высохшего дерева, где в нетерпении перетаптывался с ноги на ногу его Перси. Леди эльф проследила за тем, куда нацелены его опустошённые глаза. — Кто это? Пица? Но ворон не дал ей рассмотреть себя и «стрелой» пикировал в грудь Сегундуса, растворившись там лёгким синеватым туманом. В тот же момент Джон услышал хлопок раскрывающихся за спиной крыльев, не став медлить взмыл в тёмное небо. — Я заберу у тебя самое ценное Сегундус. Ты не заплатил за свою свободу… — раздался ему вслед голос королевы эльфов.

***

Не осознавая, что делает до конца, он прошёлся голыми ступнями по осколкам злополучного зеркала в своей спальне. Превратившись в человека, Джон осмотрелся. В постели, забившись в её угол, скорчившись от страха, сидела Эмма Поул. — Джон? — робко спросила она, не узнавая в поседевшем и обросшем мученике своего возлюбленного. Он бросился к ней. Вес в лохмотьях, с кровавыми «дорожками по всему телу, он был похож на ожившего мертвеца. — Милый? Где ты пропадал? — Позже всё расскажу. Как я счастлив оказаться дома, — он взял её руки и припал к ладоням женщины губами. Тёплые, родные… — Я тоже счастлива теперь. Мне не терпелось рассказать тебе, что у нас будет малыш… Джон отпрянул и замотал головой. — Нет! Нет! Ты должна уехать. Немедленно. Эмма непонимающе смотрела на него, готовая расплакаться, не ожидая такой реакции от любимого волшебника. — Немедленно, я провожу тебя на корабль, по дороге обвенчаемся. Но фейри не получат наше дитя! — лихорадочно шептал он, продолжая сжимать и целовать её руки.