«Некоторые люди считают упорство и удержание чего-либо признаками большой силы. Однако бывают моменты, требующие гораздо большей воли, чтобы понять, когда нужно отпустить, и затем сделать это.»
- Энн Ландерс
***
— Ты уже придумала себе новое имя? Я улыбаюсь, но улыбка сходит с моего лица, когда я вижу своего водителя. Его я ожидала увидеть здесь в последнюю очередь. — Что ты тут делаешь? — с презрением спрашиваю я, но ответа так и не последовало. Я потянула за ручку автомобильной двери, уже собираясь выйти из машины. Он не дал мне такого шанса, а просто напросто заблокировал двери, тем самым закрыв мне все пути к отступлению. В этот момент я должна была забеспокоиться, ощутить страх, но кроме ненависти я ничего не чувствовала. После нашей последней встречи, я не могу находиться с ним в одном помещении, не то, что в замкнутом пространстве автомобиля. Я в ловушке.***
— Глория, подожди – слышу за спиной мужской голос. Разворачиваюсь, в нескольких метрах от меня стоит Фред. Он подходит ко мне. — Я думаю, тебе сюда больше не стоит приходить. — …Почему? — А ты что, сама не понимаешь? Лечащий врач Джоди сказал, что ей нужно как можно меньше негативных эмоций. А если она узнает, что ее дочь наркоманка и преступница, то …Ты сама прекрасно знаешь, что произойдет. Так что не приходи сюда….и лучше не звони ей.***
«Ну вот, Глория, твоя новая жизнь закончилась, ещё даже не начавшись...» Меня снова отправят к отцу. А возможно я буду отбывать свой срок за решёткой. Много мрачных мыслей пришло в мою голову. Я ожидала чего-то такого, всё не может идти так гладко, уж точно не со мной. Мои раздумья прервал его голос. — Я должен отвезти тебя к парням, — не прошло и полгода, как ответил Фрэд. Ну, Алекс, черт подери, из всех он выбрал именно моего дядю, который на генетическом уровне ненавидит меня. — И не повышала бы ты голос на старших, Глория! — неприязнь, прямо таки физически, ощущалась в его голосе. «Ну, а чего ты хотела, Лори! Распростёртых объятий?» — Ты будешь меня учить!? Мне кажется, в последнюю нашу встречу, ты ясно дал понять, что я для тебя никто,— его лицо не выражало никаких эмоций, разве что, раздражение. — Помнишь, как ты назвал меня? Преступницей. А теперь, взгляни на себя: ты скрываешь от копов девушку, только что подстроившую самоубийство. И мне кажется это не из-за родственной связи или любви ко мне, ты бы палец о палец не ударил, что бы помочь. Так зачем тебе это? А, дядя? — он крепче сжал руль. Думаю, я вывожу его из себя. Впрочем, я этого и добиваюсь. — Я просто отдаю долг, — монотонным голосом сказал Фрэд. — А теперь ты не могла бы помолчать, хотя бы минуту! Видимо, он выходит из себя. Не могу сказать, что это меня не радует. — Ты должен Алексу? Почему ты оказался в должниках? Неужели проблемы? — начала заваливать его вопросами. — Этого тебе знать не обязательно. — Что ж, ладно. Почему Алекс попросил именно тебя? Это такой способ избавиться от меня? Сплавить меня моему дяде? — от этой мысли в груди больно кольнуло, а что если дела обстоят именно так? Если подумать, зачем парням подросток, создающий проблемы? Из-за меня погибла Ребекка, их арестовали и сейчас им светит немалый срок. От этой мысли хочется зареветь прямо здесь, в машине, но не перед Фрэдом, какое-никакое, а чувство достоинства у меня есть. — Мы с Алексом давно знакомы, но он так и не узнал мою фамилию, возможно, он попросил меня, так как я нахожусь ближе всех. Ирония судьбы, не так ли? — ухмыльнувшись, сказал Фрэд. Стереть бы эту ухмылку с его лица! Я не удосужила его ответом. А, возможно, это и правда судьба намекает мне на то, что я совершила ошибку, послушавшись Алекса. Забавно, я бегу от прошлой жизни с человеком, которого хотела в ней оставить, забыть, но сейчас от этого человека зависит моя свобода, моя жизнь. Мысли лезли в голову одна за другой, но только спустя пять минут меня осенило. — То есть, всё то время, что я скрывалась с ребятами, ты легко мог найти меня, сделав один звонок Алексу? — Именно. — Но почему тогда не сделал этого? — он молчит, зато я, кажется, знаю ответ. — Мама. Я для тебя лишь помеха. Ты думаешь, я помешаю ей уехать с тобой, — он всё еще молчит. — А знаешь, что забавляет меня больше всего? — И вновь молчание. Видимо, это будет монолог. — Даже будучи на расстоянии я мешаю твоим планам. Ты не можешь уехать из города с моей матерью, не сказав ей о моём самоубийстве. А сказать ты не можешь. Это ведь негативные эмоции. Так ты тогда говорил? — пауза. — Ирония судьбы, не так ли? — его же словами, не без доли ликования в голосе, сказала я. Фрэд резко ударил по тормозам. Я нашла его слабое место — моя мама. Пора мне называть её по имени. Ведь она отказалась от меня. Что ж, я поступлю также. Его слабое место — Джоди. Я ожидала приступ ярости, но всё оказалось совсем не так. Он повернулся ко мне, и уголки его губ поползли вверх. Он рассмеялся. Чёрт возьми, да он псих! Удружил, Алекс! Я смотрела на него, не понимая, что же его так развеселило. — Милая, — заговорил он, — перестань думать, что всё крутиться вокруг тебя. Я увезу Джоди и твоё, так сказать, самоубийство мне не мешает, — он врёт, я так думаю, она всё - таки моя мать, её должно это затронуть, хоть не много. Я надеюсь на это, хочется думать, что она всё же видела во мне своего ребёнка, а не ошибку, которая испортила ей жизнь. — Я скажу, что ты уехала вместе со своей бабушкой в Италию. Или же гостишь у подруги. — Ты не сможешь скрывать это вечно! — Возможно, но ближайшие пять — шесть лет постараюсь. — Ты не сможешь, — моя уверенность пропадала с каждой секундой. — Могу. Сначала ты поживёшь с бабушкой, потом погостишь у подруги, а затем у нас будет... Э, дай-ка подумать, — он задумался, — колледж. Он вновь надавил на газ, и мы тронулись с места. А ведь он прав, он сможет скрывать это достаточно долго. Я думала в этой ситуации я победитель, но, увы, я потерпела поражение. Я подавлена, мама так и не узнает, что произошло с её дочерью. В какой-то степени я не хотела заставлять её переживать, но хотелось бы, чтобы она почувствовала вину, за то, что не дала мне в детстве должного внимания. Если говорить на - чистоту, то Бэккс дала мне намного больше заботы, любви и поддержки, за столь короткое время, чем моя родная мать. Бэккс... Я не плачу. Только не при нём. Но одна слезинка всё- таки скатилась по щеке. Я быстро её смахнула. Нельзя показывать, что он меня задел. Он снова заговорил. — Джоди то не узнает, а вот твой отец, — он глубоко вздохнул, — Это убьёт его, — зачем он это говорит? — И, знаешь, меня это даже радует. Я хоть и не питаю огромной любви к своему отцу, но Фрэд не имеет права так говорить о нём. Он его брат. И да, я люблю отца, в какой-то мере. Все дети любят своих родителей. Я не исключение. — Что он тебе сделал!? Ты всегда его ненавидел! И меня тоже! Я не понимаю почему? Скажи мне! Он снова дал по тормозам. Я по инерции подалась корпусом вперёд. Он может вести беседу и машину одновременно?! Или для него это слишком сложно? И вновь он заговорил, опять же, прерывая мои раздумья. Я бы сейчас отдала всё, чтобы оказаться с ребятами, а не слушать его противный голос. Но причину его ненависти узнать мне всё же любопытно. — Почему? — спросил он, — Ты и Дэвид всё портите. Я бы мог быть с Джоди с самого начала, но потом она узнала, что беременна, и осталась с Дэвидом. Она должна была быть со мной! Я никак не прокомментировала его признание. Я была слишком шокирована. Он любил её всё это время, и вот почему он не приходил ни на одно моё День Рождение. Он ненавидел меня всю мою жизнь. Мне даже стало жаль его. Он её правда любит, но это всё равно не позволяет ему ненавидеть меня. Я не имею к этому никакого отношения. Я не виновата, что родилась. Теперь в машине царило молчание. Он включил радио. Я даже была ему благодарна, я хочу просто спать. У меня больше нет сил, что-либо делать, даже просто задавать вопросы.***
— Эй, вставай! Макфин, подъём! Похоже, я уснула. Я открыла глаза, но веки всё ещё были тяжёлые, моя спина и шея затекли из-за неудобного положения. Я ощущаю себя ещё хуже. Я посмотрела на Фрэда. Что он от меня хочет? Я осмотрелась вокруг. Мы остановились около мотеля. Хотя мотелем это назвать сложно. Так... сарай. — Сиди здесь и не высовывайся, я сейчас приду, — сказал надзиратель. Минут через десять возвращается мой дядюшка. Он садится на водительское место. Смотрит на меня и произносит: — Выглядишь ужасно. — Мне плевать. — Пошли. Я снял номер, перекрасишь волосы и переоденешься, а я съезжу за документами. Я только хотела выйти, но Фрэд схватил меня за руку и усадил на место. — Спрячь свою голубую шевелюру. Я собрала волосы в пучок. И накинула капюшон. И только потом пошла к мотелю в сопровождении Фрэда. Он нёс в руках какой-то пакет. Я не особо интересовалась что там. Мы подошли к номеру. Фрэд начал искать ключ в кармане, а пока искал, всучил мне, тот самый, пакет. Я заглянула в него. И на моё удивление, там лежала моя одежда и краска для волос. Хотя чему я удивляюсь, он мой дядя, он мог без труда взять вещи из моей комнаты. Когда, наконец-то, Фрэд нашёл ключ, мы зашли в номер. Кровать, тумбочка — это всё, что там было. Ну и душ, хоть что-то радует. Но, как и ожидалось, горячей воды тут не было и в помине. — Сделай с этим что- нибудь, — сказал дядя, пропуская сквозь пальцы прядь моих голубых волос. Я ударила его по руке и отвернулась, буркнув обзывательства в его сторону себе под нос.***
Фрэд уехал за документами, что несказанно радует. Надоело терпеть его компанию. Но вот про моё новоё имя, он меня не спросил, так что я готовлюсь к худшему. Мало ли, что он может выкинуть. Достаю коробку с краской. Золотистый блонд. Оптимальный вариант, я не могу брать яркие цвета, так как мне нельзя выделяться, но также я не могу брать русый и тёмные цвета, потому что мою старую фотографию крутят по новостям. Итак, я смыла краску. Как я и думала, такой же цвет, как и на образце, получить не удалось, но результат меня вполне устроил. Цвет получился ближе к платиновому блонду, а не к золотистому, но он отлично контрастирует с моей смуглой кожей. Один из плюсов проживания во Флориде — загар. Я переоделась в джинсы и майку, а затем я просто упала на кровать и рассматривала трещины на потолке.***
Через полчаса моего безделья, вернулся Фрэд и кинул прямо в меня папку с документами. Я собралась с духом. — Джессика Джо Холт! Джессика! За что?! Почему именно это имя. Мог бы хоть немного напрячь свою фантазию. Моё второе имя —Джо? Да ты издеваешься! Я перевела свой взгляд на него. Фрэда явно забавляла эта ситуация. Ладно, может фантазия у него и есть. Он, наверное, долго думал, как насолить мне ещё больше. Начал он с имени. Отлично! Итак, Я Джессика Джо Холт, как бы ужасно это не звучало. Скоро мне исполнится восемнадцать. Я обязана проучиться в школе ещё год, перед поступлением в колледж. Родной город – Орландо. Ух, как замахнулся. Нахожусь под опекой. Мой опекун, на время отсутствия родителей в городе — Фрэнк Харрис. Фрэд – Фрэнк. Видимо, он вообще не заморачивался насчёт имён, либо у него полностью отсутствует воображение. — Пошли. Нам надо ехать, — сказал Фрэд, а я тем временем перестала читать свою биографию.***
Мы едем уже полчаса, а я так и не узнала куда. Он молчит. Я молчу. И нас это устраивает. Этакая игра в молчанку. Ну что ж, тогда я проиграю. — Куда мы едем? — заговорила я первая. — В мой загородный дом. Поживёшь там. — Что? Я думала мы едем в Марион! Там ребята. Отвези меня туда! — Я не сумасшедший. Я не повезу девушку, которая спрыгнула с моста.. — он посмотрел на свои наручные часы, — ..пять часов назад, через границу штата. — Но у меня другой цвет волос, — запротестовала я. — Тебя крутят по всем новостям. Каждый второй человек во Флориде знает, как ты выглядишь. И тебя могут узнать в любом случае, даже не смотря на твой новый цвет волос. Лучше залечь на дно, по крайней мере, на ближайшие пару месяцев. Неприятно это признавать, но он прав. Я так хочу увидеть ребят, что перестаю здраво мыслить. — Как я тогда увижу Стива, Алекса и Джея? — Они сами тебя найдут. — Как? Они в тюрьме. — У Алекса много должников, они выберутся, а пока ты сама по себе. Мне придётся жить в его доме. Я была там один раз с родителями. Дом действительно красивый, как я помню. Его, и ещё несколько домов, окружает лес, и то сейчас дома опустели, так как сезон отпусков подошёл к концу. Странно, я была там один раз, но помню всё в малейших подробностях. Возможно, из-за того, что здесь есть очень близкие моему сердцу моменты: пикник с родителями, которые всё ещё любили друг друга, домик на дереве, который мы построили с соседскими детьми. Они были мне хорошими друзьями. Хоть и провела я с ними всего две недели. Но это действительно приятно вспоминать. Но теперь там никого не будет: ни друзей, ни родителей, ни ребят, ни одного человека, чёрт, даже Фрэда там, скорее всего, не будет. Я буду одна, в лесу. От одной этой мысли меня бросило в холод. Может всё- таки, есть шанс, что Фрэд останется со мной. Я его, конечно, ненавижу, но и остаться одной посреди леса тоже не хочется. — Ты останешься или уедешь? — Уеду. Твоя мама ждёт меня, — сказал он с ноткой смеха в голосе, — но ты не бойся, в лесу не так уж много хищников. Он сказал это специально, он знает, чего я боюсь. Хотелось бы мне пропустить его слова мимо ушей, но я не могу. По телу пробежали мурашки. Мы ещё даже не доехали до места, а меня уже одолел страх. Нельзя показывать ему свою слабость. Я не доставлю ему такого удовольствия. — Моя мама ждёт тебя? И что же вы собираетесь делать? Пожениться и нарожать кучу детишек? — Всё именно так, Джессика, — он сделал акцент на моём новом имени. — Я увезу её из города, и мы поженимся. Я не дала ему договорить. — В этом нет никакого смысла. — Почему? — спросил он. — Ей даже не придётся брать твою фамилию. Она всё равно останется Макфин. — Не умничай, Глория. Надеюсь наши с ней дети, не будут похожи на тебя ни капли. Оу, меня это задело. Он надавил на больное. Я тоже так могу. — Только не доведи и их до самоубийства. Он нахмурился, но больше ничего не говорил. Так прошли ещё полчаса нашего совместного пути. Вскоре мы остановились у заправки. — Сиди здесь, — сказал он. Фрэд снял свои часы, у них сломалась застёжка, и положил в бардачок. Я мельком заметила, что на часах есть гравировка. Моё внимание привлекла надпись. Но я не успела её рассмотреть. Сколько себя помню, он всегда носил эти часы, но надпись я никогда не видела. Мне стало очень любопытно. Подожду, пока он уйдёт. Он вышел из машины. Я подождала ещё пару минут, пока он не скрылся из моего поля зрения, и полезла за часами. Я открыла бардачок, и всё его содержимое свалилось мне на ноги. «Из тебя плохой шпион, Глория» Что тут у нас? Солнцезащитные очки, документы, документы, ещё документы, дубликат ключей, фотографии, их тоже надо посмотреть, а вот и часы. Я переворачиваю их циферблатом вниз. Тут и правда есть гравировка. Лучше бы я это не читала. Вместе С любовью, твоя Джоди «Меня сейчас вывернет. Твоя Джоди. Ужас» Неужели она любила его и раньше? А затем мой взгляд скользнул на фотографии. На них была вся наша семья. И на каждой из фото, Фрэда носил эти часы, начиная с его двадцать пятого Дня Рождения, того дня когда я первый и последний раз побывала в его загородном доме, мы тогда собрались всей семьёй. Часы — это был подарок моей мамы. Мне тогда было семь, и мама с папой всё еще были в нормальных отношениях, либо они очень хорошо притворялись. Гравировка очень откровенна. Вряд ли Джоди преподнесла часы, как символический подарок. Видимо, надо признаться себе, мои родители никогда не любили друг друга. Их брак был обречён. Глубоко в душе я и сама это понимала. Взгляд ещё раз скользнул на фотографии. На них все такие счастливые. Если б на них взглянул кто-то другой, то подумал бы, что это идеальная семья. Я же вижу, фальшивые улыбки и сплошное притворство. Одна я, можно подумать, улыбалась искренне. Я была ещё ребёнком. Я и, правда, тут счастлива. Я уже забыла жизнь без проблем. Интересно, зачем ему эти фото? Я быстро убрала все следы преступления, сложив вещи обратно в бардачок. Положила ноги на приборную панель, приняв самый невозмутимый вид. И очень вовремя. Фрэд как раз подходил к машине, неся в руках два белых пакета. Он сел в автомобиль, скинул мои ноги с панели и зло посмотрел на меня. — Ты любишь свою машину, больше чем родную племянницу, дядя. Это не нормально. Или постой, мне начать называть тебя папа? — мой голос просто пропитан сарказмом. Он кинул в меня белый пакет. Сэндвич. Мой любимый. Неужели он знает мои вкусы? Это, конечно, приятно, но и пугает. Ведь мы никогда особо не ладили. Только сейчас я осознала, насколько голодна. Но я же Глория Макфин. Я не могла просто начать есть. — О-о, как это мило! Ты начал заботиться обо мне. Тебе не кажется, что ты немного опоздал со своей заботой. — Ты можешь просто есть? — уставшим голосом спросил Фрэд, продолжая поедать свой гамбургер. — Ладно, дядя. — Ты можешь не называть меня так? — Хорошо, пап. — И так тоже. — Отчим? — спросила я, изогнув одну бровь. — Нет. Просто Фрэд. — Я подумаю. — Ты не выносима. — Все Макфины такие, — сказала я и пожала плечами. Он улыбнулся. По-доброму. Впервые вижу его настоящую улыбку, а не притворную. Она искренняя. Может у нас ещё не всё потеряно. «Выкинь эти мысли из головы! Ты ненавидишь его, а он — тебя!» Как только мы доели, мы снова продолжили свой путь. Снова заиграло радио. Я знаю эту песню. Я сделала громче. Фрэд странно покосился на меня. — Нравится песня? — Да, она крутая, — ответила я, у меня уже нет сил, особенно придумывать язвительные замечания, так что, придётся перейти на формальное общение. — Мне она тоже нравится. «Теперь я ненавижу эту песню!» Это немного странно. Он знает, что я люблю, нам нравится одна и та же музыка. В то время как с моим отцом у нас не было ничего общего, ну кроме фамилии. Хотя и у Фрэда фамилия та же. Фрэд мог бы быть неплохим дядей. Мы бы могли наладить отношения. Однако я всё равно ощущаю по отношению к нему неприязнь, на данный момент в меньшей мере, но всё же неприязнь. Может он хороший человек? И как ни странно, возможно, с ним Джоди будет счастлива. Вот мы и прибыли в пункт моего назначения. Уже ночь. Страх вернулся с удвоенной силой. Вокруг лес… — Продукты в холодильнике, электричество в доме есть, если будут перебои, за домом рубильник, включи и выключи. Днём вода холодная, а по вечерам тёплая. Комнату выберешь сама. Поняла? – провёл свой инструктаж Фрэд. — Да — Если нужна срочная помощь, на кухне лежит телефон, не новый, но рабочий, свой номер я в него уже вбил. — Спасибо за помощь, правда. Его лицо смягчилось. Я схватила свой рюкзак и вновь обернулась к Фрэду. Тут я заметила фотографии. Знаю, что нельзя спрашивать о них, а то он догадается, что я лазила в его вещах, но моё любопытство берёт верх. — Зачем тебе эти фотографии? Ну, то есть, в машине. Он молчал и только через какое—то время ответил. — Я хочу отгородить Джоди от плохих воспоминаний. — Ты хочешь что?! — удивлённо вскрикнула я. — Она должна забыть своё прошлое так же, как и ты. — Но это неправильно. Ты не можешь стереть меня из её жизни. — Ещё как могу! — Что ты собираешься делать? Прятать фотографии вечность? — Сожгу. — Ну уж нет! — сказала я, схватив охапку фотографий. Не могу поверить, что недавно думала, что в нём есть что- то хорошее. «Ну, ты и дура, Глория» — Я тебя ненавижу! — крикнула я, выходя из машины забыв закрыть пассажирскую дверь. — Взаимно, — крикнул он, когда я уже начала отходить от автомобиля. Тогда я развернулась и хлопнула этой дверью так громко, как только могла, желая, чтобы она отвалилась. Ведь, как я уже говорила, свою машину он любит больше, чем родную племянницу. Машина тронулась с места, оставляя за собой столб густой пыли. Может мне и правда надо отпустить своё прошлое и позволить маме сделать то же самое. Ведь теперь я даже не являюсь частью её жизни. Так, воспоминанием, которое нужно выкинуть из головы. Моя эгоистичная часть не хочет, чтобы она меня забыла. Но я должна. Я ещё раз взглянула на фотографии в своей руке. Они уже изрядно помялись. И как бы смешно это не звучало, но я достала из своего рюкзака зажигалку и сделала то, что собирался сделать мой, так называемый, дядя. Пламя всё больше поглощало фото. И чтобы огонь не задел меня, я выкинула фотографии в мусорную урну около дома. «Добро пожаловать в новую жизнь, Джессика! Без прошлого! С чистого листа!»