***
Я поджигаю сигарету, зажатую между зубами, и делаю глубокую затяжку, позволяя дурманящему дыму проникнуть в мои лёгкие. Он клубится там, ему тесно, поэтому он поднимается по горлу в рот. Я выдыхаю дым и наблюдаю, как он завивается в воздухе спиралями, а затем складывается в непонятные размытые фигуры, пока не исчезает вовсе… Почему я тоже не могу так исчезнуть? Убежать от проблем. Убежать от действительности. Убежать от… Оливера. Я вновь вдыхаю в себя дым и закрываю глаза. Горький вкус табака оседает на кончике языка. Выпускаю дым и стряхиваю пепел с сигареты в кружку, в которой стынет чай… если это вообще можно так назвать. Жалкое подобие бодрящего напитка. Я делаю очередную затяжку. Становится легче, мышцы расслабляются. Поднимаю голову вверх, прислоняюсь затылком к холодной плитке и выпускаю дым, смотрю на то, как он растворяется в воздухе. Курение снимает напряжение. Моя жизнь — сплошное напряжение. И почему я тогда бросила?.. Потому что понимаю, что это яд. Я наслаждаюсь тем, что вдыхаю этот яд. Я вдыхаю отравленный дым, но мне становиться лучше. Я усмехаюсь. Как это иронично. Стряхиваю пепел в кружку и нечаянно роняю туда сигарету. Чертыхаюсь себе под нос и достаю из пачки ещё одну. Зажимаю сигарету между губами. Огонёк зажигалки на секунду освещает комнату размером два на два метра, и кончик никотиновой трубочки вспыхивает. Отбрасываю зажигалку в сторону. Она проскальзывает по плитке и останавливается рядом с душевой кабиной. Затяжка. Я выпускаю дым. На губах становится горько. Снова вдох. Давлюсь дымом и очень хрипло кашляю. — Глория? Стив стучится в дверь ванной. — Ты там, малышка? Я не отвечаю. Делаю очередную затяжку и держу дым во рту. Чем дольше я не выпускаю его наружу, тем сильнее кружится голова. Перед глазами всё начинает плыть. Немного приоткрыв рот, выпускаю струйку дыма. — Глория? — на этот раз спрашивает Алекс. — Мг? — мычу я, опять вдохнув в себя дым. — Малышка, что ты там делаешь? — встревоженно спрашивает Стив, убедившись в том, что я нахожусь здесь, в ванной комнате. Я сжимаю пальцами сигарету и отвожу её ото рта, складываю губы в некое подобие трубочки, выпускаю дым и только потом отвечаю: — Принимаю душ. Я перевожу взгляд в сторону душевой кабины. Вода бьёт ледяной струёй из лейки, которая держится на специальном креплении. — Ты что, не слышишь шум воды? — саркастично спрашиваю я. — Душ? — недоверчиво переспрашивает Стив. — Глория, ты нормально стоять не можешь, — напоминает он. — Какой, к чёрту, душ? — Ледяной. Стряхиваю пепел и выпускаю из себя дым. Через секунду, понимаю, что стряхнула серую пыль себе на ногу. — Чёрт! Видимо, я произнесла это слишком громко, потому что с другой стороны двери сразу же послышалось встревоженное: — Глория, что у тебя там происходит? — Ничего, Алекс, — отвечаю я и смахиваю пепел с голени. — Ничего не происходит. Я слышу какие-то шорохи за дверью, а затем голос Джея: — Что у вас здесь? — спрашивает он. — Почему вы столпились рядом с дверью? Последовал тихий ответ Алекса и Стива, приглушённое «И почему вы паникуете?» Джея, стук в дверь, а затем голос: — Глория, у тебя в руках лезвие? Я вдыхаю и выдыхаю дым. — Нет. — Нож? — спрашивает Джей. — Нет. — Может быть, у тебя в руках…таблетки? — Нет, Джей, — раздражённо отвечаю я. Делаю глубокую затяжку, а потом, сложив губы буквой «O», пытаюсь выпустить дым красивыми кольцами. С первого раза ничего не выходит. — Видите, я же говорил, что всё у неё в порядке. К тому же, это больница — откачают, — говорит Джей, а затем, судя по отдаляющимся шагам, отходит от двери. — Малышка, — говорит Стив, — открой, пожалуйста, дверь, — просит он. Я выпускаю печальный смешок и вдыхаю сладкий, опьяняющий дым. — Я открою дверь, — начинаю я. — А там меня будет ждать медсестра со шприцом в руке, в котором будет успокоительное? — спрашиваю я и стряхиваю пепел в кружку. — Ну уж нет, спасибо, — добавляю я и делаю затяжку. После моих слов я, буквально, вижу, как Стив прислоняется лбом к двери и испускает усталый вздох. — Глория, так было нужно. — Нужно было звать медсестру, прекрасно зная, что я против? — Малы… — Спасибо, Стив! — саркастично говорю я, перебивая парня. — Теперь меня затаскают по психологам, а потом отправят в психушку. Алекс фыркает за дверью. — Не преувеличивай. — Глория, пожалуйста… — пытается достучаться до меня Стив. — Открой дверь. Я специально не отвечаю. Вместо этого я выпускаю кольцами дым, пытаясь добиться в этом деле такого же мастерства, как и парни. — Малышка, — окликает меня блондин, так и не дождавшись ответа. — Ну, ладно, — выдыхает он. В следующее мгновение дверь в ванную открывается и на пороге появляются Алекс и Стива. Моя сигарета замирает на полпути ко рту. Я задаюсь вопросом: как у них получилось открыть дверь? Но когда вижу, что дверная ручка валяется на полу, всё встаёт на свои места. Я качаю головой и закатываю глаза. Взгляд Алекса падает на меня, сидящую на полу, и его брови взметаются вверх. Медленная улыбка расплывается на его лице, смягчая жесткое выражение, которое читалось в его глазах с тех пор, как он переступил порог ванной. — Ты…куришь? — А ты меня за это осуждаешь? — Нет, — смеётся Алекс. — Ведь это я тебя научил. — Вот именно, — киваю я и делаю затяжку. Стив подходит к душевой кабине и выключает воду, а затем усаживается рядом со мной на пол. Он делает какой-то жест Алексу, который я растолковала как «Оставь нас», и Мид уходит, прикрыв за собой дверь. — Где ты взяла сигареты? — спрашивает Стив, вытягивая перед собой ноги на полу. Я киваю на его куртку, которую он оставил в палате. Сейчас она лежит в углу ванной комнаты. Стив, не меняя своего положения, дотягивается до неё и кладёт себе на колени. — Ты так и будешь молчать? Я киваю и выпускаю дым. — Глория, я должен был позвать медсестру, — оправдывается Стив. — У тебя была истерика, — добавляет он. — Неправда, — начинаю спорить. — Я просто была расстроена, — добавляю я. — И поэтому, как и большинство девушек, немного поплакала. — Ты вся дрожала и задыхалась от рыданий, — приподняв бровь, напоминает Стив. — Ты порвала мою рубашку, вцепившись в неё, — добавляет он и забирает сигарету у меня из рук. Он затягивается, а затем закрывает глаза и выпускает сигаретный дым, который так красиво расплывается в воздухе. Моя эстетика. Я взвешиваю слова блондина в голове и понимаю, что на его месте поступила бы точно так же и все мои претензии к Стиву не обоснованы, они вызваны ничем иным как стрессом по поводу всей этой ситуации с Оливером. Становиться противно от самой себя. Заставляю Стива, человека, который любит меня, терпеть мои истерики из-за своего шаткого и неустойчивого эмоционального состояния, вызванного угрозами и нападением Оливера. Ненавижу Оливера. Самое страшное во всей этой ситуации ни угрозы, ни СМС, ни записки, ни фотографии, ни даже похищение, а то, что Оливер практически всё время находился рядом, прикидывался милым парнем и на него не падало никаких подозрений. Наверное, его забавляло видеть испуг на моём лице, когда он прямо перед моим носом строчил те сообщения. Но вину за то, что срываюсь на Стива, я переложить на Оливера не могу, хотя он и является причиной всего этого. Виновата я. Это я не могу взять себя в руки. Я решаю извиниться. Забираю у Стива из рук сигарету и затягиваюсь как можно глубже. Кладу свои слегка дрожащие пальцы блондину на подбородок и заставляю обратить на себя внимание. Подаюсь вперед, практически не оставляя между нами расстояния и выдыхаю весь дым ему в рот. Парень втягивает воздух и ловит тоненькую струйку дыма, тянущуюся из моего рта, едва касаясь моих губ. Чувствую, как сердце пытается выпрыгнуть из груди. Неожиданно Стив берёт всю инициативу на себя и хватает меня рукой за подбородок, заставляя поднять голову вверх, а большим и средним пальцем надавливает на щеки, из-за чего весь находившийся в моих лёгких дым начинает стремительно вырываться наружу. Сам он наклоняется так близко, что наши лбы начинают соприкасаться. — Прости, — шепчу я, выдыхая густой дым. — Прости меня, Стив. — Ничего, Лори, — шёпотом отвечает он и неспешно вдыхает в себя весь мой дым. — Ничего. Я чувствую как его губы немного соприкасаются с моими, а затем это перерастает в полноценный поцелуй. Если бы я сейчас стояла, то у меня подогнулись бы колени. Стив оборачивает руку вокруг моей талии и прижимает поближе к себе. Я чувствую, что его сердце бьётся также часто, как и моё. Стив отстраняется только тогда, когда и ему, и мне начинает не хватать воздуха. — Вау, — отстраняясь, изумлённо выдыхаю я, ощущая приятное головокружение. — Вау, — самодовольно ухмыляясь, кивает Стив, прислоняется затылком к холодной плитке и восстанавливает дыхание. Я тушу сигарету о плитку, оставляя на ней след, а затем бросаю окурок в кружку. Тем временем рука Стива находит мою и сжимает. Другой рукой парень пробегается пальцами от моего запястья до плеча. — Ты вся продрогла, — замечает блондин и кутает меня в свою куртку. — Тебе нужно вернуться в кровать, — говорит он и сводит края своей куртки у меня на груди. Только Стив подхватывает меня под коленями, чтобы поднять на руки, как я останавливаю его: — Я сама смогу дойти, — заверяю и убираю от себя его руки. Хватаюсь за край раковины, расположенной совсем рядом, и пытаюсь подтянуться и встать на ноги. К сожалению, у меня получилось лишь приподняться, и я бы рухнула обратно на пол, если бы Стив вовремя не подхватил меня на руки. — Глория, ты так уверенно держишься на ногах, — саркастично замечает Стив. Я шутливо бью его кулаком в грудь, а он в ответ хрипло смеётся. Затем заносит меня в палату и садит на кровать. Джей, увидев нас, оставляет свой/мой поднос с пустыми тарелками в сторону и закидывает руки за голову, смыкая их на затылке. На его лице расцветает ухмылка. Такая ухмылка, которая говорит о том, что сейчас последует его «фирменная» шуточка. И…Вот она! — Вы так быстро, кролики? — изображая удивление, спрашивает Джей и смотрит на Стива, который сел на соседний стул. — Не переживай, крашеный. Никто здесь не молодеет, — он ободряюще хлопает блондина по плечу. — Надеюсь, Глория любит тебя за твою душу. — Ну, не только за душу, — говорю я и поправляя подушку за спиной. Стив ухмыльнулся и посмотрел на Джея, приподняв бровь, с таким выражение на лице, которое я растолковала как: «И что ты теперь на это скажешь?» Джей фыркнул. — Глория, ты как всегда всё испортила! — недовольно воскликнул парень и откинулся спиной на стул. Я поправила свои волосы, которые были убраны в свободную косу, и, в результате этого, Джей заметил у меня на кофте пятно крови на месте сгиба локтя. И тут понеслось… — Глория, что это? — спрашивает Джей, мягко схватив меня за руку и закатав рукав моей кофты чуть выше локтя. — Я неудачно выдернула капельницу, — объясняю я и пожимая плечами, пытаюсь вырвать свою руку из захвата парня. — Ну, молодец, — разглядывая мою руку, недовольно говорит Джей. — Надеюсь, у тебя в запасе куча кофт с длинным рукавом: синяк будет на пол руки, — отпуская мою руку, замечает он. Я виновато закусываю нижнюю губу и пытаюсь не пересекаться глазами со Стивом, пока поправляю рукав кофты. Парень сейчас прожигал меня неодобряющим взглядом. — Но даже несмотря на то, что огромный, — Джей растягивает буквы на последнем слове, — огромнейший синяк скоро появится у тебя на руке, ты стала выглядеть лучше, — удовлетворённо кивая, замечает парень. — Одежда и косметика творят чудеса, — говорю я и осматриваю свой внешний вид: синюю обтягивающую кофту и чёрные узкие джинсы; ну, а что касается косметики, то это всего напросто чёрная тушь, гигиеническая помада, нанесённая на сухие потрескавшиеся губы, и немного румян. Пока я думала о своём, Джей достал откуда-то контейнер с едой и поставил его мне на тумбочку, даже не поднимаясь со своего места на стуле. — Что на этот раз? — спрашиваю я и беру в руки контейнер. Приподнимаюсь на кровати, подтягиваю ноги поближе к груди и ставлю контейнер с едой на живот. Открываю его. — Пюре? Вы принесли мне что-то из картофеля? — удивляюсь я. — Вы решили пожалеть меня? — спрашиваю я, переводя свой взгляд от одного музыканта к другому. Джей выпускает смешок. — Пюре из цветной капусты. Из меня сразу же вырывается отчаянный стон. Все мои надежды развеялись в одночасье. — Просто чудесно, — бурчу я и ковыряюсь вилкой в еде. — Пюре из цветной капусты и… — грустно начинаю я своё очередное нытьё. — …А что это? — спрашиваю я, когда натыкаюсь вилкой на какой-то неизвестный мне продукт. — Запечённая свёкла, — отвечает Джей. — Запечённая свёкла? — ною я. — Вы издеваетесь? Где вы вообще это нашли? — Я приготовил, — ухмыляясь, отвечает Джей. — Нашёл в какой-то книге, которая пылилась на полке, рецепт и приготовил. — Ты, наверное, выбрал самый худший рецепт, да? — спрашиваю я, накалывая на вилку кусочек свёклы. — Ты слишком плохого обо мне мнения, сестрёнка, — жалуется Джей. — Мне, правда, жаль, что приходится пичкать тебя этим. Но я выбрал лучшее. — Лучшее из худшего, — подвожу я итог и подношу вилку ко рту. Я прожёвываю кусочек свёклы и глотаю. — Ну как? — спрашивает Стив, с неким подобием надежды смотря на меня. — Верните меня обратно в кому, — красноречиво отвечаю я и отставляю еду в сторону. Джей сразу же забирает контейнер себе. И достает из своего кармана, заранее им приготовленную, одноразовую пластмассовую вилку в упаковке. Стив уступает своё место на стуле Алексу и пересаживается на кровать, устраиваясь сбоку от меня. — Может, ты всё-таки съешь что-нибудь ещё? — спрашивает Стив, кивая на контейнер. Я вспоминаю вкус запечённой свёклы и отрицательно качаю головой. Тогда Стив в уже привычной манере протягивает мне яблоко. Оно-то точно повкуснее будет. Тем временем Джей, захватив вилкой немного пюре из цветной капусты, пробует своё творение. Лицо парня сию же секунду застывает, а затем он морщится и нехотя проглатывает пюре. — Фу! — восклицает парень. — Это даже для меня слишком, — жалуется он, закрывает контейнер и ставит его на самую нижнюю полку в тумбочке, чтобы потом выбросить. — Мне нужно это запить, — осматриваясь вокруг в поисках напитка, говорит Джей. — В ванной есть чай, — подсказывает Стив и, когда Джей встает и уходит в примыкающую к палате комнатку, блондин подмигивает мне. Я вспоминаю, что где-то в кружке плавает моя недокуренная сигарета и что там соотношение чая к пеплу — пятьдесят на пятьдесят. Качаю головой, наблюдая за тем, как Стив выжидающе смотрит на дверной проём и ждёт Джея, злобно посмеиваясь. Кусаю яблоко. «Им точно по двадцать шесть?» — спрашиваю я себя, переведя свой взгляд и на Алекса, который пытается прикрутить отломанную им же ручку к окну. Вот Джей показывается в дверном проёме с кружкой «чая» в руке. Он делает большой глоток и опять-таки морщится. — Дерьмо, — дает он свою оценку напитку и, сделав ещё один глоток, добавляет: — Но запить сойдёт. Недоразумение из цветной капусты будет похуже. Он снова усаживается на свой стул рядом и с подозрением косится на Стива, так как блондин уже не скрывает своей улыбки, когда смотрит на парня. — Глория, почему кружка оказалась в ванной? — спрашивает меня Джей, отпивая немного «чая». — Ты плакала там на полу с кружкой чая? — приподняв бровь, спрашивает он. — Это так по-девичьи, — качая головой, замечает парень. Меня немного разозлили его слова, поэтому я подождала пока парень выпьет, по крайней мере, половину содержимого кружки, прежде чем сказать: — Я не плакала в ванной, Джей. Я курила. А в кружку стряхивала пепел. После моих слов парень выплёвывает «чай» обратно в кружку и зло смотрит на меня и на Стива, а когда смеётся Алекс, то и на него. — А я думаю, вкус у него какой-то странный. Затем он, пробормотав себе под нос что-то про меня, Стива и Алекса, скрывается в ванной, захватив с собой кружку. — Кстати, Лори, — заговорил Алекс, наконец установив ручку на место. — почему ты курила в ванной? — спрашивает он и открывает окно, потому что в комнате было очень душно. — Ну ты же, гений, — делаю акцент на последнем слове, — открутил ручку. Я не смогла открыть окно, — объясняю я. — А в ванной есть вытяжка. Алекс усмехается, явно впечатлённый моей находчивостью, а из ванной комнаты, сквозь шум воды, льющейся из раковины, слышится голос Джея: — Подожди, Глория, до меня только сейчас дошло, — громко кричит парень так, чтобы мы услышали его через дверь. — Ты курила? — Да, — отвечаю я и убираю пряди волос, выбившиеся из косы, за ухо. — А что? Джей выходит из ванной с чистой кружкой в руках и ставит её на тумбочку. Встряхивает руки, чтобы они побыстрее высохли и начинает говорить: — Алекс, помнишь, у тебя была трещина в ребре? — А такое вообще можно забыть? — саркастично спрашивает Мид. — Не суть, — отмахивается Джей и усаживается на стул. — Тебе тогда было тяжело дышать? — Да, — отвечает солист, не понимая — как и все в комнате — к чему ведёт Джей. — И когда ты признался, что у тебя травмированы рёбра, что я тебе посоветовал? — Меньше курить? — припоминает Алекс. — Вообще не курить, — поправляет его Джей. — Но ты всё-равно курил. И что тогда происходило? — Дышать становилось ещё тяжелее, — вспоминает Алекс и переводит свой взгляд на меня. Все начали пристально смотреть, по-видимому, ожидая, что я сейчас начну задыхаться. Я приподняв бровь посмотрела на них. — Вы серьёзно? — спрашиваю я. — Со мной всё в порядке, — говорю и делаю несколько глубоких вдохов для того, чтобы удостоверить в этом парней. — Ничего страшно… Но неожиданно мои вдохи переросли из редких и глубоких глотков воздуха в дикий кашель, настолько сильный, что на глазах выступили слёзы, а горло начало ужасно саднить. Кашель всё не прекращался, и Алекс и Стив начали беспокоиться. Откуда не возьмись перед моими глазами возник стакан воды. Я оттолкнула его от себя рукой, потому что, чтобы сделать хотя бы маленький глоточек, надо было сначала справиться с кашлем. Джей закрывает глаза рукой и качает головой, всем своим видом показывая, как он устал от всего этого. Затем парень поднимает на меня свой взгляд и выпускает смешок. — Со мной всё в порядке, — передразнивает парень. — Ничего страшного. Я стреляю в него злым взглядом, так как сейчас это большее на что я была способна: говорить я не могла из-за непрекращающегося кашля. И тогда Джей, увидев, как я мучаюсь, устало вздыхает, отбрасывает свои шуточки в сторону и говорит: — Зовите Джеймса.***
— Что?! Райли, я не останусь с ней один! Джей держит за руку маленькую девочку, которая всё никак не может устоять на месте и постоянно пытается повиснуть на рукаве свитера парня. — Джей, — вздыхает Салливан. — Пожалуйста. — Нет-нет-нет, — отнекивается парень и подталкивает Эллисон к Райли. Младшая Салливан вместо того, чтобы подойти к своей маме, как и планировал Джей, начала нарезать круги по палате и напевать какую-то незатейливую песенку, которую, похоже, услышала по телевизору: что-то про кукурузные хлопья. — Ты же так хотел стать для неё… папой, — говорит Райли и специально акцентирует внимание на последнем слове. Джей сузив глаза смотрит на Салливан. — Это нечестно, — говорит он и скрещивает руки на груди. — Ты знаешь, на что надо надавить. — Издержки профессии, — пожимая плечами, отвечает Салливан. Джей смотрит на Эллисон, которая сейчас прыгает на моей кровати, тем самым заставляя меня и саму подскакивать. Приходится стискивать зубы, чтобы не взвыть от боли в рёбрах. — Милая, — обращаюсь к Эллисон, — перестань прыгать на моей кровати, пожалуйста. Она меня не слышит, потому что по-прежнему напевает песенку себе под нос, которая теперь заела и у меня в голове. К счастью, меня услышал Джей. — Райли, — начинает парень и подходит к кровати, — я боюсь оставаться один на один с ребёнком, — продолжает парень и берёт Эллисон на руки. — А вдруг что-то случиться? Я же тогда не буду знать, что мне делать, — причитает Джей. — Я же буду один! — Всё будет хорошо, — уверяет его девушка и гладит парня по плечу, а затем ласково треплет Эллисон за щёчку. — Тебе просто надо отвести её на танцы, посидеть на занятии, а потом привести обратно ко мне. Лисса начала подпрыгивать у Джея на руках и хлопать в ладоши. — Танцы! — улыбаясь, восклицает девочка. — Хочу на танцы, мама! — требует она и протягивает свои ручки к Райли. Салливан забирает ребёнка из рук Джея и поправляет на Лиссе розовую пышную балетную пачку. — Знаю, солнышко, но я не могу тебя отвести, а Джей… — она смотрит на парня. — …не хочет. Джей возмущённо смотрит на Райли, а затем переводит свой взгляд на Эллисон, чья нижняя губа сейчас немного дрожала, а глаза блестели из-за наступающих слёз. Эллисон начала тихонько всхлипывать и хватать ртом воздух — знаете, такое обычно происходит перед грандиозной истерикой — и тут Джей не выдержал: — Ладно, — сдаётся парень и забирает ребёнка из рук Райли. — Я отведу её на ваши танцы, — говорит он и немного наклоняется набок, чтобы Детектив Салливан повесила спортивную сумку ему на плечо. — Но я не буду там сидеть, — ставит он свои условия. — Джей… — Нет, — отнекивается парень. — Даже не пытайся. Райли глубоко вздыхает и обхватывает себя руками за талию. По ней легко можно понять, что упрямство Джея начало её изрядно раздражать. А вот Эллисон начало изрядно раздражать её малоподвижное пребывание на руках, поэтому она начала болтать своими ножками, колотя Джея по животу. Парень опустил её на пол, и она, буквально, за секунду добежала до подоконника и повисла на его выступающей части, словно на турнике, пытаясь подтянуться и забраться на него. Хорошо, что у неё всё никак не получалось этого сделать добраться, ведь окно сейчас было приоткрыто. — Джей, это всего лишь полтора часа, — пытается убедить парня Райли. — Полтора часа?! — восклицает он. — Полтора?! Не пол? Не час? Полтора? — Полтора, — кивает Райли. — Точно нет! — мотает головой парень. — Нет-нет-нет, и не проси! Тем временем, пока Райли все ещё пыталась убедить Джея отвести девочку на танцы, Эллисон, похоже, решила немного передохнуть, поэтому забралась на один из стульев, стоявших рядом с кроватью. — Что это? — спрашивает она, указывая пальцем на кислородную маску, которую я сейчас сжимала в руке. Я пожимаю плечами. — Сложно объяснить, что это за штуковина, — начинаю я. — Но она помогает мне дышать, — продолжаю я и прикладываю маску ко рту и носу, делаю вдох, демонстрируя девочке, как это работает. — А почему она тебе нужна? — никак не унимается Лисса. О, я наглоталась дыма, когда была слишком взвинчена тем, что человек, который похитил меня, был моим, как я думала, почти что другом. — Потому что я сильно ударилась рёбрами, — даю я расплывчатый ответ. — Рёбрами? — произносит она новое для себя слово. — Что это такое? — В школе узнаешь, — улыбнувшись девочке, отлыниваю я от ответа и аккуратно отталкиваю её тянущуюся к моей маске руки. Эллисон была недовольна тем, что я не даю ей вещь, которую она хочет. Девочка откинулась на спинку стула, надула губы, скрестила руки на груди и начала болтать ногами взад-вперёд. Она демонстративно отвернулась от меня. Я попыталась подкупить её упаковкой морковных палочек, которых у меня было навалом, благодаря моей «диете», но у меня ничего не вышло. Готова поспорить, что если бы у меня были конфеты или шоколад, то дела бы пошли лучше, ведь она всё-таки ребёнок. Но, увы… — Эллисон, — зову её я. — Лисса. Она меня игнорирует, и я, понимая, что все мои попытки расположить её к себе сейчас бессмысленны, возвращаю своё внимание к Райли и Джею. — Если ты не согласишься, я пойду на крайние меры, — предупреждает парня Салливан. — Убьёшь? — усмехаясь, спрашивает Джей. — Давай! Это милосерднее, чем заставлять рок-музыканта идти на балет. — Хуже, — ухмыльнувшись, отвечает на предположение парня Райли. Она подзывает к себе Эллисон. Девочка спрыгивает со стула и бежит к маме. Райли приседает на корточки, чтобы её лицо оказалась на уровне глаз девочки, и что-то шепчет ей на ухо. Парень подозрительно коситься на них. Затем Райли подталкивает Эллисон к Джею и говорит: — Давай, милая, как репетировали. Эллисон подбегает к Джею и обнимает его за ноги, становиться своими ступнями ему на ботинки. Это всё происходит так быстро и резко, что парень даже пошатнулся. — Папа, — начинает она, — посиди со мной на танцах, — запрокинув голову вверх и смотря своими большими глазами на парня, просит девочка. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Джей закрывает глаза и глубоко вздыхает. — Это. Не. Честно. — хнычет он, всё ещё не открывая глаз. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — не унимается Эллисон. — Хорошо, — наконец соглашается Джей и поднимает Лиссу на руки. — Я посижу с тобой на танцах, — говорит он ей и поправляет свободной рукой лямку спортивной сумки на плече. — Спасибо, Джей! — говорит Райли так, будто бы и не уговаривала парня эти полчаса и вся эта затея его инициатива. Она целует его в щёчку и, посмотрев на дисплей своего телефона, добавляет: — Вы, кстати, уже опаздываете. Джей, который сейчас, по идее, должен был бы поторопиться, медленно подошёл к двери, неся Эллисон на руках. Открыв дверь, он обернулся и обратился к Лиссе: — Помахай Джессике. Девочка, всё ещё обиженная на меня, делает два ленивых взмаха рукой. — И маме… — говорит он. — …которая спускает полтора часа моей жизни на ветер. Эллисон энергично и красиво машет своей маме ладошкой, после чего они с Джеем уходят. Дверь закрывается. В комнате остаёмся только я и Райли. Девушка подходит к моей кровати и присаживается на край. — Стив, сказал, что ты вчера… — девушка замялась, подбирая нужные слова. — …сильно расстроилась из-за всего случившегося. Болтун. Растрепал про истерику. — Не то слово расстроилась, — отвечаю я и прикладываю маску к лицу. — Может, тебе станет легче, если я скажу, что этого Оливера задержали и сейчас обыскивают его квартиру? — Задержали? — удивляюсь я. — На каких основаниях? Вы же не рассказали про меня, да? — Нет, Глория, — начинает Райли. — Расслабься, — говорит она и хлопает меня по руке. — Я связала его с убийством Тары и думаю, что в квартире будут хоть какие-то улики, подтверждающие это. Я выдыхаю с облегчением. — Спасибо, Райли, — говорю я и заключаю девушку в объятья, — за то, что ты делаешь. Она обнимает меня в ответ и похлопывает рукой по спине. Девушка чувствует себя неловко от такого проявления чувств. Я её понимаю, мы с ней не особо близки. Райли отстраняется, а я нуждаюсь в ещё одном глотке кислорода, поэтому хватаю маску и делаю глубокий вдох. — Мне нужно идти, Глория, — говорит Салливан и поднимается с кровати. — Выздоравливай. Она уходит и сталкивается в дверях с Брин. Рэнделл извиняется перед девушкой за столкновение и пропускает Салливан. Закрывает дверь, подходит к кровати, аккуратно приобнимает меня и садится на стул. — Привет! — говорю я. Брин кивает, вместо своего обычного «Привет, Лори! Как ты себя чувствуешь?». Меня это сразу же настораживает. Я внимательно наблюдаю за ней следующие несколько минут. Рэнделл сидит молча, уставившись в одну точку, и грызёт ноготь на большом пальце. — Ты чем-то обеспокоена, — замечаю я и хмурюсь. — Что случилось? — Только никому не говори, — просит Брин и пересаживается на кровать. — Мне кажется, что я беременна, — говорит она так тихо, словно в пустой комнате кто-то ещё может её услышать. После её слов я просто вытаращилась на неё. Мои глаза широко распахнулись, а затем опустились на её живот, потом вернулись к её лицу. — Что? — Я сдала кровь на анализ, чтобы точно убедиться, — признается Рэнделл. — А Алекс знает? — Я сказала ему, — отвечает девушка и проводит рукой по своим волосам, сбрасывая их с лица. — И как он отреагировал? — нетерпеливо спрашиваю я, пытаясь выпытать у неё подробности. — У него шок, — даёт короткий ответ Брин. «У меня тоже!» — думаю я. Брин выглядела такой растерянной, такой напуганной, что мне стало её очень жаль, и я решила подбодрить девушку: — Я уверена, что Алекс будет счастлив, — уверяю её я. — Он любит детей. Видела бы ты, как он нянчился со своим племянником — Кристофером, — говорю и ударяюсь в воспоминания. Данна находится в смятении. Затем мы слышим громкий плач ребенка. — Что это? — спрашивает Алекс. Данна не отвечает, она поднимается на второй этаж, затем через некоторое время спускается с младенцем на руках. — Не «что это», а « кто это». Это Кристофер. Твой племянник. Алекс на несколько секунд онемел. У него дух захватило от услышанного. — Боже…у меня что, есть племянник? — с улыбкой спрашивает он. Его руки тянутся к ребенку. Конечно, очень жаль, что тот день для Алекса закончился предательством сестры: Данна чуть не сдала нас полиции. До сих пор поверить не могу. Но те слова, которые она сказала Алексу, надолго засели в моей голове. — …Данна, зачем? — Затем, что я никогда в жизни не буду в своем доме прикрывать преступников. Вы подвергаете опасности меня и моего ребенка. — И ты решила нас сдать?! Но я же твой брат! — Ты перестал быть моим братом тогда, когда бросил меня и маму. Если мне больно от этих воспоминаний, то страшно представить, что чувствовал тогда Алекс. Наверное, ему до сих пор больно. — Ты так думаешь? — спрашивает Брин. — Думаешь, если всё подтвердится, он будет рад? — Уверена. Брин, казалось, немного успокоили мои слова, поэтому мы опять вернулись к привычному ходу вещей: она задала парочку вопросов о моём самочувствии и рассказала немного о происходящем дома, а я смеялась и просила её тайком пронести мне вкусную еду. Она, как всегда, отказалась выполнить мою просьбу. Мы разговаривали до тех пор, пока нас не прервал стук в дверь. Она приоткрылась и в палату заглянул Алекс. — Привет, девушки, — как-то рассеяно проговорил он. Мид зашёл в палату точно с такими же эмоциями на лице, что и Брин недавно: беспокойство, растерянность, страх. Алекс с немым вопросом в глазах посмотрел на Рэнделл, та покачала головой и пожала плечами. Я думаю, что им надо поговорить, поэтому решаю слинять куда-нибудь. Единственная проблема в том, что дальше ванной комнаты, я никуда уйти не могу, поэтому прошу Алекса помочь мне дойти до ванной. — Конечно, — отвечает солист и подходит ко мне. Я сидя на кровати, протягиваю ему свою руку, и он помогает мне подняться. Затем мы медленно, но верно, доходим до поставленной цели, и Алекс отпускает меня. Я захожу в ванную комнату, используя стену, как опору, и прикрываю за собой дверь, оставляя тоненькую щёлочку. Подхожу к раковине и включаю воду, делая не сильный напор, такой, чтобы я смогла расслышать то, что будет происходить за дверью. Несколько минут Алекс и Брин сидят молча, не разговаривают, видимо, из-за того, что думают, что я подслушиваю. В принципе, они не ошибаются. Я начинаю напевать себе под нос песенку, услышанную от Эллисон, чтобы усыпить их бдительность. — Скорей попробуй завтрак Coco Pops. Давай дружить! Я Коко! Скорей за мной… Я слышу смешок Алекса. Похоже моя песенка выполнила свою миссию и заставила их думать, что я не подслушиваю, потому что дальше я услышала это: — Как ты, Брин? — Волнуюсь. Я подхожу к двери и заглядываю в палату сквозь маленькую щёлочку. Алекс и Брин сидят на моей кровати, и Мид приобнимает девушку за плечи. — Не о чем волноваться, Брин, — говорит Алекс. — При любом результате, мы всё равно останемся вместе, ведь так? Брин всхлипывает от переизбытка чувств и утыкается Алексу в футболку. Мид поглаживает девушку по спине, прижимает поближе к себе. — Если результат будет отрицательный, то поживём ещё пару лет для себя, — начинает говорить Алекс. — Если положительный, то это тоже неплохо, — он отстраняет от себя девушку и заглядывает ей в глаза. — Ну, будет у нас ребёнок… Ты будешь отличной мамой. Да и у меня столько должников по всей Америке, что мы и даже «он»… — Мид кладёт свою руку на живот девушке. — …можем никогда в жизни не работать. Брин смеётся сквозь слёзы и кладет свою голову Алексу на плечо. — Нет, — отмахивается от его предложения Рэнделл. — Зная твоих должников… Я не хочу, чтобы ты лез во всё это, — говорит девушка. — Давай ты лучше прославишься и будешь зарабатывать много-много денег, гастролируя по всему миру? — Твой вариант тоже ничего, — пожимая плечами, отвечает Алекс. — Но что мы будем делать сейчас? — Ну, для начала освободим комнату для ребёнка. Выселим Глорию с её невероятным желанием всё подслушать… — специально повысив голос, заявляет Алекс. Я решаю попытать удачу, поэтому снова начала напевать песенку себе под нос, делая вид, что не интересуюсь их разговором, надеясь, что Алекс купиться на это. — Coco Pops попробуй вот мой простой совет… Песенка обрывается на середине, потому что я вдруг зашлась громким кашлем. — Алекс… — прохрипела я. — Иду, — крикнул Мид. Он неторопливо зашёл в ванную и без лишних слов подхватил меня на руки. Алекс отнес меня обратно на кровать, а Брин протянула кислородную маску. Я с благодарностью посмотрела на неё и приложила маску к лицу. — Знаете, ребята, — вдох, — а вы ведь будете чудесными, — снова вдох, — родителями. Похоже, я вложила в эти слова свою последнюю энергию, потому что на меня резко накатила усталость. К тому же, я целый день ходила сонливая. Хотя это состояние уже и стало для меня нормой, но меня до сих пор не устраивает то, что мне хочется отключиться каждые три часа. Я зеваю и прикрываю рот ладонью. — Ты устала, — констатирует Алекс. Киваю, всё ещё зевая. — Ты прав, — отвечаю я и в одежде ныряю под одеяло. — Но вы, ребята, можете подождать результатов здесь, — заверяю их я и переворачиваюсь на бок. — Вы мне не помешаете. — Нет, мы, пожалуй, пойдём, — отмахивается от моего предложения Брин и подходит к Алексу. — Нам ещё многое нужно обсудить, — объясняет Рэнделл. Мид согласно кивает и приобнимает Брин за плечи. Сказав мне, что они придут сегодня ещё, парень и девушка уходят. Устраиваюсь на кровати поудобнее и прокручиваю в голове их разговор. Вспоминаю отдельную реплику и кричу им вслед: — Только не выселяйте меня из квартиры!***
Когда я проснулась, застала в палате Стива и Джея. Они стояли перед открытым окном и курили, стряхивали пепел в мою кружку, которую я с этого момента могу с уверенностью окрестить пепельницей. Я не подаю вида, что проснулась. — Зачем её туда водить, Стив? — шёпотом спрашивает Джей блондина. — Они полтора часа просто носились по репетиционному залу. — Зато ей было весело, — усмехаясь и пожимая плечами, тихим шёпотом отвечает Стив. Мне не требуется много времени, чтобы понять, что «она» — это Эллисон. — Самые бесполезные полтора часа в моей жизни, — жалуется Джей и выпускает дым. Я пытаюсь подтянуть одеяло повыше, чтобы лучше замаскироваться, но оно выскальзывает из моих рук и оказывается на полу. Я сразу же притворяюсь, что мне снится кошмар, поэтому не открывая глаз, хмурюсь, бормочу под нос что-то невнятное и начинаю метаться по кровати. Чувствую движение рядом с собой. Кто-то поднимает одеяло с пола и укрывает меня им. Сразу же становится тепло. Затем кто-то из парней, скорее всего Стив, садится на кровать у меня за спиной и начинает поглаживать мои волосы. Я сразу же перестаю изображать кошмар. Никто из парней, я так думаю, пока даже не подозревал о том, что я проснулась. И кто говорил, что я никудышная актриса, когда отмазывалась от опозданий. А, Миссис Норбери? Выкусите! — Что-то она долго спит, — хриплым тихим голосом говорит Стив. — Может, разбудить? — Не надо, — шёпотом, видимо, чтобы не тревожить мой сон, отвечает Джей. — Она ещё не восстановилась полностью. Быстро устаёт, — объясняет парень. — К тому же, стресс… Пусть спит. Стив поправляет моё одеяло, которое почти сползло на пол, и по отдаляющимся шагам я понимаю, что он возвращается к Джею. Теперь я могу открыть глаза. Оба парня не обращают на меня внимания, думая, что я крепко сплю. Джей сидит на подоконнике и делает затяжку, а Стив стоит, прислонившись к краю этого подоконника, и достаёт сигарету из пачки, предложенной Джеем. Стив прикуривает и выпускает дым идеальными колечками, которым я сразу же позавидовала. — Джей, а у вас с Райли что-то уже было? — спрашивает блондин и делает ещё одну затяжку. — В каком плане? — спрашивает Джей, прикидываясь дурачком. — Всё ты понял, — ухмыляясь, говорит Стив и делает затяжку. — Ну, если я сегодня водил на танцы свою дочь, то, наверное, да, — саркастично отвечает парень, — что-то да было. — Ладно, — начинает Стив. — Я перефразирую вопрос, — продолжает он. — У вас с Райли что-то было в последнее время? — Было, — кивает Джей. — Но не говори Лори, — просит он. — Она возненавидит меня. — Возненавидит? — удивляется Стив и стряхивает пепел в кружку. — Лори? — приподняв бровь, спрашивает блондин. — Из-за Ребекки… — коротко отвечает Джей. И всё сразу становиться ясно. — Джей, — начинает Стив, — поверь мне, Глория точно не возненавидит тебя за это. И если тебя это успокоит, то она итак прекрасно знает, что у тебя с Райли. — То есть? — Она видела пару раз, как Райли выходила у тебя из комнаты. — И как она к этому относиться? — спрашивает Джей. — Хорошо, — отвечает Стив. — Она понимает, что рано или поздно, ты бы всё равно начал с кем-то встречаться. Да и Салливан ей нравиться. Джей, казалось, выдохнул с облегчением. — Это успокаивает… Я невольно вспоминаю Ребекку. Вспоминаю её смех, такой живой, звонкий и радостный. Вспоминаю её солнечную улыбку и невероятные зелёные глаза. Я так ярко её вижу. Вот, она готовит блинчики на кухне, танцует под дождём, обнимается с Джеем, подпевает песне, играющей по радио. На губах расцветает улыбка. Такое ощущение, что сейчас эта дверь откроется и она зайдет в палату. Но увы, надо смирится, смирится с тем, что я больше никогда её не увижу. Она ушла навсегда. Она умерла… Эти слова вновь и вновь повторяются в моей голове, словно заезженная пластинка. Бэккс, я так скучаю по тебе. Захлёбываюсь болью, слёзы капают на подушку, а из груди вырывается судорожный вдох, который предвещает громкие рыдания. Воспоминания мелькают перед глазами одно за другим. Не вспоминай! Прекрати! Не надо! Это больно. Больно, когда ты выжила, а она — умерла. Вряд ли я когда-нибудь перестану думать о ней, вспоминать эту маленькую, хрупкую девушку, которая спасла меня ценой своей жизни. Из меня вырывается всхлип. К счастью, его перекрывает шум, открывающейся двери. Краем глаза вижу, как в палату входит Алекс. — Она до сих пор спит? — удивлённо спрашивает Мид шёпотом, присоединяясь к парням у подоконника. Стив утвердительно кивает и протягивает Алексу только что открытую пачку сигарет. Мид достаёт одну сигарету, а блондин запихивает пачку обратно в карман своей куртки. Алекс взял зажигалку, которая лежала на подоконнике, и несколько раз попытался прикурить сигарету. С этим возникли сложности, потому что руки парня немного подрагивали. — Алекс, у тебя всё нормально? — спрашивает Джей, наблюдая за попытками солиста поджечь кончик сигареты. — Нет, — признаётся Мид и, когда у него наконец получается прикурить, делает затяжку. — Я весь на нервах, — выпуская дым, объясняет Алекс. — С чего бы это? — с интересом спрашивает Стив. Алекс замялся. Парень вдохнул и выдохнул отравляющий дым, а затем под пристальными взглядами Стива и Джея всё-таки ответил на вопрос: — Брин беременна. Первые несколько секунд в комнате стояла тишина. Такая мёртвая тишина, что мне даже пришлось закусить край одеяла, чтобы никто не услышал моих всхлипов. — Серьёзно?! — ошарашенно воскликнул Джей и, получив предупреждающий взгляд от Стива, перешел на шёпот. — Это точно? — Мы ещё не уверены, — отвечает Алекс. — Ждём результатов. — И скоро они будут? — спрашивает Стив, выбрасывая выкуренную почти до фильтра сигарету в кружку. Алекс пожимает плечами. — Я обязательно должен узнать результат, — оповещает Джей и, затушив сигарету, выбегает из палаты, ускользая от Алекса, который попытался остановить его. Стив покачал головой и усмехнулся. Алекс пообещал выбросить из окна Джея, как только тот вернётся. Вдруг дверь в палату открывается и заходит Брин. Она посмотрела сначала на меня, а затем перевела удивлённый взгляд на ребят: — Ещё спит? — Угу, — отвечает Стив. Брин подходит к Алексу и прижимается спиной к его груди. Мид зажимает сигарету между зубами, и двумя руками обхватывает девушку за талию. — Куда это помчался Джей? — закинув голову вверх и посмотрев Алексу в глаза, спрашивает Брин. Стив издал смешок. Брин заметила это и одарила Алекса подозрительным взглядом. — Куда он пошёл, Алекс? — теперь уже требовательнее задаёт вопрос Рэнделл. — Куда? — хлопнув Мида по руке, обвивающей её талию, спрашивает девушка. — Если я отвечу тебе, — начинает говорить парень, — ты убьёшь и меня, и Джея, и Стива, — продолжает он. — Так что, я промолчу. — Я всё равно убью вас, — замечает девушка, — когда узнаю, что вы скрываете. — Я хочу пожить подольше, — говорит Мид и ставит свой подбородок девушке на макушку. — Поэтому мы дождёмся Джея. Брин, может, и хотела что-то возразить, но промолчала. Ещё крепче прижалась спиной к Алексу и сжала его руку. Мид зарылся носом в волосы девушки и что-то прошептал. Я не смогла услышать, что он ей сказал, но по улыбке Стива, поняла что это, наверняка, что-то хорошее. Я улыбнулась этой картине и на этой счастливой ноте поток моих слёз прекратился. Но из меня всё-таки вырвался ещё один, самый последний, всхлип. К сожалению, этот всхлип — единственный раз, когда меня услышали. — Глория? — сразу же забеспокоился Стив. Уже через секунду он сидел на краю кровати. — Малышка, — тормошит меня за плечо блондин. Я открываю свои заплаканные покрасневшие глаза. Сажусь на кровати и осматриваюсь вокруг, изображая пробуждение от плохого сна. Стив обнимает меня за дрожащие плечи и прижимает к себе. Я сразу же оборачиваю свои руки вокруг его шеи и сцепляю их в замок у него на затылке. — Малышка…? Стив обхватывает мой подбородок и поворачивает моё лицо так, чтобы я посмотрела ему прямо в глаза. — Ребекка приснилась, — лгу я на его недосказанный вопрос. — Лори… — проговорил Стив. — Иди сюда, малышка. Парень пересаживает меня к себе на колени, крепче обнимает меня и, словно маленького ребёнка, начинает медленно укачивать, прижимая губы к моему виску. Утыкаюсь ему в грудь. Уверена, на его футболке останется мокрый след от моих слёз. Стив решает отвлечь меня от грустных мыслей: — Эй, Глория! — говорит блондин бодрым голосом. — Алекс сказал, что у них с Брин будет ребёнок, — шепчет он так, чтобы Рэнделл и Мид нас не услышали. — Сначала Джей, теперь они… — начинает доносить до меня свою мысль парень. — …может, мы будем следующими? — Стив! — восклицаю я и ударяю парня по плечу. — Мне семнадцать, няньколюб! — От других вещей тебя это не останавли… Я вновь ударяю парня. — Стив! — Что? — смеётся он. — Прекрати! — прошу я и смеюсь. — Ты улыбаешься, — довольно замечает Стив. — Миссия выполнена, — шутит парень и пытается меня пощекотать. Я сразу же отскакиваю в сторону и, схватив подушку, бью ею парня. Он пытается защититься, но это бесполезно. Стив хватает меня за ноги и поваливает на кровать. Нависает сверху и шутливо замахивается подушкой. Закрываю лицо руками и пищу, замечая, что парень отбросил подушку в сторону и теперь собирался нападать на меня со щекоткой. — У меня рёбра! Рёбра болят, Стив! — пытаюсь спастись я. — Я аккуратно. Стив начинает меня щекотать, а я пытаюсь отбиться от него ногами и руками, но парень каким-то чудесным образом всё время уворачивался и отклонялся от моих ударов. — Всё! Всё, Стив, хватит!.. Прекрати! — визжу я, продолжая смеяться. — Мне не… не хватает воздуха! — глотая ртом воздух, говорю я. И только тогда парень оставляет меня в покое. Я тянусь за маской и делаю несколько глубоких вдохов. — Легче? — спрашивает Брин, наблюдая за мной. Я киваю и убираю маску. Вижу своё отражение в маленьком зеркале, стоящем на тумбочке и решаю привести себя в порядок. Шмыгаю носом и вытираю дорожки от слёз со щёк. Пытаюсь скрыть все следы своей недавней мини-истерики. И когда я думаю, что у меня это получается, в палату входит Джей: — Я забр… — с ходу начал говорить он, но замолчал, когда заметил меня. — А почему Мальвина зарёванная? — спрашивает парень, указав рукой, в которой держал какие-то бумаги, в мою сторону. — Кошмар приснился, — отвечаю я. Джей кивает и перебирает в руках документы. — Так вот, — вновь начал говорить он. — Я забрал твои анализы, — обращаясь к Брин, продолжил музыкант и помахал бумагами, зажатыми в руке, в воздухе. — Ты что сделал?! — воскликнула Рэнделл. — Алекс, ты что, рассказал ему? Мид виновато пожал плечами. — Какого хрена?! — Ты рассказала всё Глории, — вставил в свою защиту Алекс. Рэнделл не могла с этим поспорить. Девушка скрестила руки на груди и в упор посмотрела на Джея. — Ладно, — девушка вскинула руки вверх в жесте «Сдаюсь». — Что там? — кивком головы, указав на бумаги в руках Джея, спросила Рэнделл. — Сейчас. Джей начал перебирать документы и читать что-то на них, пытаясь таким образом найти нужную страницу. — Да где результат?! — проворчал Джей, продолжая перебирать бумаги. — Столько лишней писанины, — жалуется он. — А, вот нашёл! Он продемонстрировал лист пустой стороной к нам: на другой стороне находился результат. — Ну? — в нетерпении спрашивает Рэнделл. — Ты… — тянет он, вчитываясь в документ. — Джей! — поторопила его Рэнделл. — …не беременна. У нас в квартире будет только один ребёнок — Глория! Я показываю Джею средний палец. — Как по-взрослому, — саркастично замечает парень. Затем я вернула своё внимание к влюблённой парочке и услышала радостный визг Брин. Она подбежала к Алексу и, буквально, запрыгнула на него. Мид словил девушку и закружил. — Не беременна, — повторил Алекс и поцеловал девушку в губы. — Не… — поцелуй в щёку. — …беременна, — продолжал говорить он и целовать девушку в щёку после каждого слова. — Эй, ты хотя бы притворился бы, что расстроен! — усмехнувшись, говорю я. — Да и ты, Брин, тоже! — Глория, сейчас просто не время, — объясняется Алекс, опуская Брин на землю. — Через пару лет с радостью, — говорит он и ещё раз целует девушку в губы. — К тому же, мне всего двадцать четыре! — поддерживает своего возлюбленного Рэнделл. — Целых двадцать четыре?! — изображая шок, спрашивает Джей. — Старуха, — говорит он и протягивает Брин результаты анализов. Девушка забирает их и собирается ударить парня, но Джей подныривает ей под руку и занимает место на стуле у кровати. — Лори, Кристофер оставил это у нашей двери, — говорит он и протягивает мне пакет, который я, из-за своего желания узнать результаты Брин, не заметила. — Развлекайся. Я заглядываю в пакет. Парочка простых хорошо заточенных карандашей, шариковая ручка, блокнот и неимоверное количество листов формата A4, на которых были напечатаны тексты и тесты, скреплённые вместе между собой скрепкой. Домашние задания. — Потом это выброшу, — обещаю я и, свесившись с края кровати, забрасываю пакет под кровать. Джей хмыкает и качает головой. Дальше происходит неожиданное: в меня откуда не возьмись полетел небольшой резиновый красный мячик. Я перехватила его правой рукой в нескольких миллиметрах от моего лица. — Отличная реакция, Джессика, — похвалил меня Джеймс, закрывая за собой дверь. — Как себя чувствуешь? — Нор…нормально, — поражённо отвечаю я, сжимая в руке мячик и удивлённо рассматриваю его. Джеймс подошёл к подоконнику и запрыгнул на него, свесив ноги с края. Он достал ручку из кармана своей клетчатой рубашки и начал что-то записать в историю болезни. Стив, который сидел рядом со мной на кровати, аккуратно разжал мои пальцы и забрал мячик себе. Он замахнулся и бросил его в совершенно ничего не подозревающего Джеймса. В отличие от меня Мэлоун не успел словить мяч, а просто закрыл лицо рукой. — Ай! — воскликнул Джеймс и недовольно посмотрел на Стива. — Это было больно. — Да ладно? — саркастично сказал блондин, изображая удивление. — Правда, что ли? — Успокойся, Ромео, — начал говорить Джеймс. — Она же словила мяч. Причин для ненависти нет. Стив больше ничего не сказал Джеймсу, а Мэлоун, в свою очередь, продолжил заполнять карту. Все были заняты своими делами. Мы со Стивом смотрели фотографии на его телефоне. Брин и Алекс, усевшись на стульях, разговаривали. Джей стоял у окна с новой сигаретой в руках, а Джеймс сидел на подоконнике и заполнял документы. До меня начал доходить запах дурманящего дыма. Я втянула его ноздрями. У меня появилось непреодолимое желание присоединиться к Джею и выкурить парочку сигарет. Я бросаю взгляд на кислородную маску и понимаю, что никто мне этого не разрешит. Поэтому говорю следующее: — Джей, имей совесть! Парень растерянно посмотрел на меня. — Что я сделал? — Не кури, пожалуйста. Джей, поняв, что соблазняет меня взять пачку сигарет, усмехнулся и продолжил курить, как ни в чём не бывало. Я шумно сглотнула и попыталась забыть о курении. Курить — это плохо. Плохо! Тебе нельзя! Забудь об этом! Но где-то глубоко в подсознании прозвучал тихий голосок моей темной стороны: «Всего одну, Глория!» Этот голос звучал так сладко и соблазнительно, что я не смогла устоять. Я попыталась залезть в карман куртки Стива и достать пачку, но он перехватил мою руку и поднёс ее к своим губам. — Эй, малышка, ты же так долго держалась, — напоминает Стив и целует мои костяшки, а затем отпускает руку. — Подожди хотя бы до того момента, пока тебе станет легче дышать. Ладно? — он сжимает мою руку. — Ладно, — бурчу я и одариваю Джея злым взглядом. Кашляю, прикрыв рот рукой. Все смотрят на меня. Я хочу взять маску, но не сделаю этого. Нет-нет-нет. Сама справлюсь. Видимо, Джеймс считал иначе. Парень отложил карту в сторону и, недовольно покачав головой и устало цокнув, подошёл к моей кровати. Он взял маску и, проигнорировав мои протесты, прижал её к моим рту и носу, а чтобы маска не упала, он зафиксировал её резинкой, которая, как я уверена, из-за моих уворачиваний запуталась в волосах. — Любишь при травмированных рёбрах курить — люби и с маской походить, — усмехаясь, сказал Джеймс, поправляя резинку у меня за головой и распутывая волосы. Я сделала быстрый и глубокий вдох, а затем стянула маску. — Любишь язвить — люби и в пах ногой получить, — предупреждаю я Джеймса в его же манере. — Это, кстати, всех касается, — обвожу ребят взглядом. — Ну, всех, кроме тебя, Брин. Рэнделл усмехнулась. Алекс, Стив и Джей засмеялись. Джеймс, на всякий случай, отошёл от меня подальше. — Надо было назначить тебе снотворное, — бормочет себе под нос Мэлоун. — Спала бы себе до выписки. Никому не мешала бы, — мечтательно продолжил парень. — Но нет же. Я качаю головой и смотрю на него своим фирменным испепеляющим взглядом. — И как тебя до сих пор не уволили? — спрашиваю я. — Я просто слишком обаятелен, — с ухмылкой отвечает Джеймс и подмигивает. Я фыркаю и издаю смешок. — С чего ты решил? — начинаю я. — Мама сказала? — приподняв бровь, спрашиваю. — И бабушка, — улыбаясь, подыгрывает мне парень и возвращается на своё место на подоконнике. Только я хотела вернуться к просмотру фотографий со Стивом, как в палату вошла медсестра. Эта та самая девушка, которая «морила меня жаждой», после того, как я вышла из комы и которая утомила меня своими многочисленными вопросами. Стив её ненавидит. Она подошла к тумбочке и положила на неё вещи, которые несла в руках. Они были в стерильной упаковке, поэтому я сразу и не поняла, что это было, пока она их не вытащила. Несколько стерильных салфеток и…игла. Я посмотрела на Стива широко раскрытыми глазами. Я ненавижу иголки! Одно дело, когда мне делали укол при «голодном обмороке». Я тогда хотя бы с уроков ушла. А сейчас никакой выгоды нет. — Что у неё в руках?! — испуганно спрашиваю я. Стив отвлекся от своего телефона и кинул взгляд на медсестру. — Игла, — ответил блондин и вернулся к своему занятию. — Я вижу, что игла! — восклицаю я и крепко сжимаю его руку. Я сжала руку Стива так сильно, что была уверена, что слышала хруст. Блондин удивленно посмотрел на наши сплетённые руки. Кинул взгляд на медсестру, а потом на меня. Видимо, на моём лице ясно читался испуг, потому что следующее, что сказал блондин, было: — О, чёрт! Малышка, ты боишься? Я не ответила на его вопрос, потому что всё моё внимание было сосредоточено на предмете, который держала в руках брюнетка. — Кто-то сказал «бояться»? — вдруг оживился Джей. — Джессика боится уколов? — Я не ослышался? — присоединяется к музыканту Джеймс. — Она боится? Идиоты нашли друг друга. Я молчу и игнорирую их. Сердце бешено колотится. Медсестра убирает вещи с моей тумбочки в сторону, просит меня сесть на кровати и положить туда руку. Молчу. Не двигаюсь. Она повторяет свою просьбу. Молчу. Не двигаюсь. Джеймс и Джей переглядываются и смеются. Тогда брюнетка сама берёт мою руку и располагает её на поверхности тумбочки. Закатывает рукав моей кофты чуть выше локтя. Молчу. Не двигаюсь. Она щупает мою руку в районе локтевого сгиба. Я шиплю и морщусь от боли. — А откуда синяк? — спрашивает медсестра, разглядывая красноватое пятно на моей руке, которое позже перерастёт в настоящий синяк. Я молчу и закусываю нижнюю губу. Отвожу взгляд в сторону. — Это результат самодеятельности, — отвечает девушке Джей и кивком головы указывает на капельницу. — Не трогайте эту руку, — просит он брюнетку. Медсестра смотрит на капельницу, стоявшую в углу, и понимает, что я сделала. Начинает меня отчитывать. Я молча выслушиваю её, сев на кровати по-турецки. Стив наблюдает за всем этим и смеётся. Я взглядом приказываю ему замолчать. Девушка, продолжая меня отчитывать, берёт другую мою руку и закатывает рукав. Стив опускает рукав моей кофты на свободной руке. — А может, не надо? — жалобно спрашиваю я, наблюдая за тем, как брюнетка ощупает мою руку. — Надо, — отвечает вместо медсестры Джеймс. — Любишь принимать — люби и анализы сдава… — Да прекрати ты уже это! — на нервах кричу я на него. Он замолкает. Медсестра усмехается и, надевая перчатки, задаёт риторический вопрос: — Как такой идиот может работать доктором? — Как такая ведьма может работать с людьми? — передразнивает девушку Джеймс. — Серьёзно, Эмили, будь добрее и люди к тебе потянуться. Медсестра фыркает и перетягивает мою руку жгутом. Моё сердце и дыхание останавливаются. — Сожми руку в кулак, — просит она, протирает место будущего укола каким-то раствором. Я отрицательно качаю головой. — Я попадаю в вену с первого раза, — успокаивает меня медсестра и заставляет сжать кулак. — У меня сложно найти вену, — говорю я, надеясь на спасение. — Ты такая бледная, что они просвечиваются, — мягко улыбаясь, говорит брюнетка. — А ещё я поела, — пытаюсь отмазаться. Медсестра кивает, казалось, не обращая внимание на мои слова. Достаёт иглу и снимает с неё защитный колпачок. — Только яблоко, — напоминает Джей. — Нестрашно, — заверяет Мэлоун. — Коли! — даёт распоряжение медсестре парень. Брюнетка соединяет иглу с держателем. Обхватывает моё предплечье. Прикладывает большой палец чуть ниже место укола и натягивает кожу. Подносит иглу. Стив просит меня отвернуться, но я как заворожённая, наблюдаю за действиями медсестры. Зажмуриваю глаза, когда Эмили подносит иглу ещё ближе. Проходит несколько секунд и мою руку пронзает боль. Я с криком подскакиваю: — Как же больно! Чё-ё-ё-ё-ёрт! Чё-ё-ё-ё-ёрт! Джеймс и Джей заливаются смехом. Брин и Стив растерянно переглядываются. Алекс кашляет в кулак, пытаясь замаскировать свой смех. — Джессика, — говорит Мид, — тебе ещё ничего не сделали. Я перевожу свой взгляд на медсестру. Она всё ещё держит в руках иглу и удивленно смотрит на меня. — Оу, — говорю я и смотрю на свою руку: ни ватки, ни следа от укола. — Вот это самовнушение, — удивляется Эмили. Затем медсестра, убедившись, что я не нападу на неё и не отскочу ещё раз, аккуратно, но с опаской, берёт мою руку и располагает её, как ей необходимо, на тумбочке. Перевязывает жгут. Вновь ощупывает руку и протирает место укола. Подносит иглу и останавливается. — Отвернись, — просит она. На этот раз я выполняю её просьбу. Смотрю на Стива. Блондин внимательно следит за действиями медсестры и не позволяет мне повернуться. В следующее мгновение Стив неожиданно приблизился и поцеловал меня. Я закрыла глаза и ответила на поцелуй. — Всё, — спустя несколько секунд слышу голос медсестры. — Всё страшное позади, — говорит она. Я удивлённо смотрю на брюнетку. Затем перевожу взгляд на руку. Медсестра придерживает одной рукой иглу, а другой тянется за пробиркой. Вставляет пробирку в держатель — и в неё начинает набираться кровь. — Всё? — переспрашиваю я, не веря. — Как? Медсестра расслабляет жгут и просит меня разжать кулак. — Сила отвлечения, — ухмыляясь, отвечает брюнетка и подмигивает. Очень быстро и незаметно медсестра достаёт иглу и заклеивает место укола. Я смотрю вниз на свою руку и вижу маленький кусочек лейкопластыря, приклеенный сверху на ватку на сгибе локтя. Девушка забирает пробирку, наполовину наполненную кровью, и подписывает её маркером, который был прикреплён к вернему карману её лиловой формы. — Эй, Эмили, ты уже вытащила иглу? — спрашивает Джеймс, смотря на девушку. — Да, — отвечает она, продолжая подписывать пробирку. — Чёрт! — с напускным сожалением воскликнул Джеймс. — Я совсем забыл сказать, что надо было взять две пробирки. — Джеймс! — послышалось со всех сторон. — Хорошо. И одной пробирки хватит, — соглашается Мэлоун под множеством пристальных и злых взглядов. — Но капельница… — он указывает на неё. — Без неё никак. Медсестра закончила подписывать пробирку и поставила её в специальную подставку. — За что ты так со мной? — спрашиваю я, буравя парня тяжёлым взглядом. — Я тебя сразу невзлюбил, — шутит он. — Но если серьёзно, сама виновата. Никто не просил тебя вынимать её. Увы, но тут он прав. Я жалостливо смотрю на Джеймса, но он лишь утыкается в историю болезни и делает вид, что что-то пишет. Чертыхаюсь себе под нос. Краем глаза вижу, как Джей и Джеймс бьются кулачками. — Я бы на твоём месте уже сменила врача, — посмотрев на двух идиотов, говорит брюнетка и собирает медицинские принадлежности с тумбочки. — А можно? — сразу же спрашиваю я, заинтересованная её предложением. — Только попроси, — отвечает медсестра и выходит из палаты. Я смотрю на Джеймса. Он недоволен, но тщательно скрывает это. Делает вид, что ему всё равно: будет он меня лечить или нет? Так-с… — Хм, — начинаю я. — И почему я не узнала этого раньше? — спрашиваю я, постукивая себя по подбородку. — Ты, конечно, можешь поменять врача, — говорит Джеймс. — Но… Как ты думаешь, почему они, — Мэлоун обводит комнату рукой, подразумевая ребят, — всё время тусуются здесь? Это я разрешил! Так бы виделись по два часа в день. Я задумываюсь над его словами. — Ладно, — нехотя соглашаюсь я. — Я не буду тебя менять. Смотрю на ребят. — Кстати, а почему вы всё время тусуетесь здесь? — Родители твоего друга Кристофера устроили ремонт, — объясняет Алекс. — Мы уже не можем выдерживать этот шум! У меня до сих пор в ушах стоит звук дрели. — Дрррр, — вешаясь Алексу на шею, произносит Брин, изображая звук дрели. — Дрррр, — говорит прямо в ухо Миду Рэнделл. — Брин! — недовольно восклицает Алекс и пытается отстранить от себя девушку. — Дрррр! — Пожалуйста, Брин, — устало просит Алекс. Видимо, Рэнделл решила пожалеть Алекса, потому что Мид, и правда, выглядел очень уставшим. Она замолчала и откинулась на спинку стула. — Точно, Джессика! — вспомнив что-то, воскликнула Рэнделл. — Я же забыла сказать тебе! — после этих слов девушка пошла в ванную комнату, а вышла оттуда с вазой, в которой был букет красных роз. Стив рядом со мной напрягся. — От кого он? — спрашиваю я, удивленно разглядывая букет. — Не знаю, — пожимает плечами Брин, ставит вазу на тумбочку и начинает поправлять цветы. — Их доставил курьер на стойку регистрации. Джей загорелся интересом. Он подошёл к тумбочке, отталкивая Брин в сторону со своего пути, и начал копаться в цветах. — Должна быть открытка, — объясняет парень, встретившись со злым взглядом Брин. Злым, потому что Джей испортил всю идеальную общую картину букета, которой так долго добивалась Рэнделл. — А вот и она! — оповещает парень и достаёт квадратную белую открытку. — Двадцать роз, — говорит Брин, вновь принимаясь поправлять цветы. — Наверное, ошиблись. Открываю открытку, переданную Джеем. Читаю стишок-пожелание скорейшего выздоровления, а затем подпись «Джинджер». — Нет, не ошиблись, — усмехаясь, отвечаю. Все странно посмотрели на меня, но никак не прокомментировали. Джей достал из букета одну розу и вернулся на подоконник. Джеймс что-то сказал музыканту, и тот отдал ему розу. Я не поняла, зачем она ему нужна, пока дверь в палату не открылась и не вернулась медсестра. На этот раз она не несла ничего в руках, а толкала перед собой столик. Я увидела пакет с лекарством и поняла, что Эмили всё-таки вернулась поставить капельницу. — Это тебе, Эмили, — вдруг говорит Джеймс и протягивает ей розу. Медсестра останавливается и растерянно осматривается по сторонам, пока её глаза не находят вазу, стоявшую на тумбочке. — Из букета спёр? — Ну да, — признаётся Мэлоун. — Почему ты такой милый, Джеймс? — саркастично спрашивает Эмили и принимает розу. Девушка просит Алекса и Брин немного подвинуться, и они, не вставая со стульев, отодвигаются. Медсестра перекатывает штатив для капельницы поближе к кровати, кладёт розу на тумбочку и начинает собирать капельницу. На этот раз девушка просит меня лечь на кровать и, как и раньше, перетягивает руку выше локтевого сгиба жгутом, заставляет меня сжать кисть в кулак и нащупывает вену. Она дезинфицирует место укола, и я отворачиваюсь. — И эффект неожиданности больше не сработает, — изображая сожаление, говорит Джеймс. Джей даёт ему подзатыльник. А я всё жду, когда брюнетка проколит кожу. Но этого всё ещё не происходит. Почему она так тянет? — Эй, Джессика! — зовёт меня Джей. — Что? — смотрю на него. Джей молчит пару секунд. Чего-то ждёт. — Эффект неожиданности сработал, — удовлетворённо кивая, говорит парень. Я смотрю на свою руку. Медсестра фиксирует иглу пластырем. Серьёзно? Уже? Я даже не почувствовала. Затем медсестра регулирует в капельнице подачу лекарств и убирает вещи. Только она собирается уходить, как её останавливает Джеймс: — Розу не забудь! — напоминает он. Эмили закрывает глаза, качает головой и издаёт смешок. «Какой же ты идиот!» — читается в её глазах. Но Эмили всё-таки возвращается за розой. — Джеймс, у тебя что, работы нет? — спрашивает девушка, толкая столик к двери. — Есть, — отвечает он. — Я сейчас работаю. — И что ты делаешь? — усмехаясь, спрашивает брюнетка. — Я её осматриваю, — говорит он и кивает на меня. Я смотрю на него, приподняв бровь. — Кинул в неё мячик и спросил «Как ты себя чувствуешь?» — догадывается Эмили. Джеймс громко цокает. — Нет, конечно, — врёт он. — Теперь иди, — подгоняет парень девушку. Эмили, наградив парня недоверчивым взглядом, уходит и закрывает за собой дверь. Но уже через секунду приоткрывает её и заглядывает в палату. — И да, Джессика… Я хочу, чтобы ты знала, что он, — брюнетка указывает на Джеймса, — тоже боится уколов. — Я не боюсь! — возникает Мэлоун. Девушка улыбается и приподнимает бровь в немом вопросе «Ты серьёзно?», а затем говорит то, что я теперь всякий раз буду припоминать Джеймсу: — До сих пор помню, как ты визжал.***
Ребята ушли час назад. Ровно столько же времени мы с Джеймсом сидим над сочинением, которое мне задали в школе. Мэлоун из-за скуки сам вызвался помочь, уверяя, что его знания испанского на высоте. — Так… — развалившись на стуле, начал говорить Джеймс. — Давай-ка возьмём другую тему, — предлагает он. Я соглашаюсь. Уже который раз за этот час. — У нас осталось только… — смотрю на листик с темами. — …Tiempo Libre, — читаю на испанском. — Моё свободное время, — перевожу я. — Хорошая тема! — говорит Джеймс. — Сейчас насочиняем тебе на «Отлично», — уверяет меня парень. — Давай, ты будешь говорить предложения, а я переводить? — предлагает Мэлоун. — Давай, — соглашаюсь я. — Ну… Начнём по стандарту? Парень кивает и пишет на новой странице блокнота. Me llamo Jessica, soy de Orlando. Меня зовут Джессика, я из Орландо. — Что дальше? — спрашивает Джеймс. Я пожимаю плечами. Мэлоун тяжело вздыхает и откидывается на спинку стула. У нас снова тупик. — Ну ладно, — начинает Джеймс. — Чем ты любишь заниматься в свободное время? — спрашивает парень. — Ходить по клубам. Джеймс отрицательно качает головой. — Соври что-нибудь красивое, — просит он. — Работаю волонтером в больнице? — предлагаю я. — Хорошая мысль, — хвалит меня Джеймс. Парень начинает записывать предложение, но, видимо, не может вспомнить перевод какого-то слова, потому что задумчиво грызёт кончик ручки и издаёт «Хмм». — Хорошая, — соглашаюсь я. — Но, к сожалению, мне не поверят. — Дашь своей учительнице мой номер, — говорит он и переводит предложенное мною предложение на испанский. — Ну всё, сочинение готово! — Объём три страницы, — напоминаю ему я. — Три?! — восклицает Джеймс. — Да я лучше выпишу тебе справку и пересидишь всё это дома. — Два месяца пересижу? — приподняв бровь, спрашиваю я. — Это задали заранее. Джеймс перечеркнул всё наше «сочинение» и бросил блокнот на кровать. — Тогда попроси Алекса, — советует Джеймс. — Алекса? — удивляюсь я. — Да. Он отлично знает испанский. — Алекс? — уточняю я. — Тот, который Мид? Джеймс кивает. — Даже песни на нём пишет, — говорит Мэлоун. — Помню как-то раз ему понравилась моя одногруппница, латиноамериканка, и он написал ей серенаду на испанском, — рассказывает парень. — Должен заметить, что Мид тогда ночевал у неё, — ухмыляясь, добавляет Джеймс. Я беру эту информацию себе на заметку. Поднимаю блокнот с одеяла и запихиваю его в пакет с домашкой. Забрасываю этот пакет под кровать. Широко зеваю. — Спать хочешь? — спрашивает Джеймс. Киваю. — Тогда я пойду, — говорит Мэлоун, поднимается со своего места, расправляет халат и покидает палату. Когда за ним закрывается дверь, я распускаю свои волосы, которые были заколоты в растрепанный пучок, и встряхиваю головой, чтобы прическа распалась окончательно. Затем беру с тумбочки свой телефон, который мне отдал Стив, и просматриваю входящие сообщения. Отвечаю на СМС Алексии. И только после всего этого ложусь на подушку. Странно, но я до сих пор слышу за дверью голос Джеймса. Он с кем-то разговаривает. Не могу уловить их разговор и понять о чём идёт речь, но пару раз слышу своё имя, которое записано в поддельных документах. Может быть, он разговаривает с Эмили или кем-то ещё из медперсонала? Неважно! Я так хочу спать, что всё отходит на второй план. Закрываю глаза. В полудрёме слышу, как открывается дверь и кто-то заходит в палату. Думаю, что это медсестра и не обращаю внимания. Засыпаю.***
Сквозь сон я слышу, что очень знакомый голос произносит моё имя. Я приоткрываю глаза и вижу перед собой Фрэда. В руках у него связка апельсинов. — Проснулась? — спрашивает дядя, заметив, что я смотрю на него. — Нет. Из последних сил я повернулась и легла к нему спиной, не обращая внимания на боль в ребрах и покалывание в руке от натянувшейся капельницы. Мне вообще все равно, будет поступать мне в кровь лекарство или нет. Главное, чтобы я не видела Фрэда. Я натянула одеяло до подбородка и уставилась в стену. — Я принёс тебе кое-что, — говорит он и бросает апельсины мне на кровать. Я подскакиваю, потому что они попадают мне прямо по синяку, который располагается на голени. Не знаю, сделал он это случайно или нет, но я всё равно рассердилась на Фрэда. В этом нет ничего нового, ведь рассерженность — это моя постоянная и совершенно нормальная реакция на дядю, а может, уже и отчима. — Я не люблю апельсины, — процедила я сквозь зубы и одним резким движением ноги скинула их с кровати. — Я знаю, — усмехаясь, говорит дядя и ловит апельсины в паре сантиметров от пола. — Поэтому я их и купил. Он кладёт связку с цитрусовыми на уже порядком заваленную вещами тумбочку. — А ты не меняешься, — замечаю я, затем поправляю подушку, поднимаю спинку кровати и полусажусь. — И давно ты здесь сидишь? — спрашиваю я и окидываю взглядом его внешний вид. Фрэд был в дорогом костюме, пиджак которого висел на спинке стула. Верхняя пуговица его белоснежно-белой рубашки была расстёгнута, рукава были закатаны до локтя, а узел на галстуке расслаблен. — Часа два, — отвечает Макфин, бросая взгляд на свои дорогущие наручные часы. — Зашёл сразу после того, как доктор вышел из палаты. — Ты сидел здесь два часа? — удивляюсь я. — И смотрел, как я сплю? — приподняв бровь, спрашиваю. — Я, конечно, знала, что ты псих, но это даже для тебя слишком. — Рад видеть, что ты не изменяешь себе, Глория, — скалясь, говорит Фрэд. — Всё такая же невоспитанная и острая на язык. — Я, конечно, не ас во всей этой теме с этикетом и воспитанием, но мне кажется, уводить чужих жён — тоже не особо-то и прилично, — ухмыляясь, заявляю я. — Как ты думаешь, дядя?.. Или уже отчим? А может быть… — я делаю паузу. — …мне звать тебя «папа»? Фрэда передёргивает от моих слов. — Даже не думай, — шипит он. — Хорошо, — соглашаюсь я. — Мне и самой это не по душе. Я до сих пор пытаюсь забыть тот факт, что мы родственники. — Аналогично. — Ну, — начинаю я. — Чего пришёл? Проверить, жива ли я? — Что-то типа того, — отвечает Фрэд и поправляет ремешок своих часов. — Расстроился, наверное, да? — Я не настолько ужасен, Глория. Ты хоть раз допускала в своей голове такую мысль, что я просто приехал навестить племянницу? — Нет, — фыркаю я. — Ты меня ненавидишь. Мы оба прекрасно это знаем. Фрэд вздыхает. — Знаешь, пока ты жила у меня, — начинает дядя, — я даже немного привязался к тебе, Глория, — признаётся он. По лицу мужчины видно, как тяжело даются ему эти слова. — Продолжай, — прошу я и делаю характерное движение рукой. — А когда ты молчишь, то вообще кажешься милой… — Ну спасибо! — саркастично восклицаю я. Я поднимаю руку, чтобы поправить свои волосы и только тогда замечаю, что на палец прикреплён датчик. Я, недоумевая, смотрю на кардиомонитор. Когда я засыпала, датчика точно не было. — Медсестра подключила, пока ты спала, — увидев моё замешательство, объясняет Фрэд. Я киваю, получив ответ, а затем беру резинку с тумбочки и стягиваю свои волосы в высокий хвост. — В общем, Глория, я… — Фрэд пытается подобрать правильные слова. -…волновался за тебя даже, наверное. Я ошарашена его словами. Молчу и не знаю, как на это реагировать. Всматриваюсь в лицо дяди. — Фрэд, ты пьяный? — спрашиваю я. — Нет. — Под чем-то? — Нет. — Тебе кто-то заплатил? — Нет. — Тебе угрожали? — Нет же, Глория! — вскипает Фрэд. -Единственный раз в жизни ты перестала меня бесить и всё равно всё испортила, открыв свой рот! — Вот теперь я вижу, что ты мой дядя, — удовлетворённо говорю я и откидываюсь на подушки. — Может быть… — я коварно улыбаюсь. — …Раз уж ты так волновался… Обнимемся? Я раскрываю свои руки для объятий. — Это уже слишком, — говорит Фрэд и морщиться. Я смеюсь. Когда же мой смех прекращается, я решаю задать интересующие меня вопросы. — Фрэд, расскажи мне про Бревэрд. — Тебе год его основания или…? Я стреляю в дядю злым взглядом, показывая этим, что мне сейчас не до шуток. У меня доктор клоун. Мне хватает «юмора». — Хорошо. Я расскажу тебе, — соглашается Фрэд. — Что именно ты хочешь узнать? — Всё. — Ну хорошо, — начинает Фрэд. — Твоя мама всё ещё со мной… — Облом! — перебиваю его я. — Она всё ещё со мной, — как ни в чём не бывало продолжает говорить Фрэд, — …и отлично себя чувствует. Твой отец и Ненси обручились. Ребёнка ждут. — Серьёзно?! — восклицаю я. — Да. Надеюсь в этот раз, они постараются воспитать его лучше, чем тебя. Я фыркаю. — Твоя бабушка уже не с Максом… Он замолкает, когда открывается дверь и в палату входит медбрат. Я замечаю, как в его руках блеснула игла и сразу же напрягаюсь. Но, к счастью, он воткнул её в мою капельницу. И так же быстро, как появился, так же быстро он и ушёл. Как только дверь за ним захлопнулась, Фрэд продолжил говорить: — …Но она нашла себе богатого иностранца, своего возраста, — акцентирует на этом внимание Фрэд. — Вроде как любят друг друга. — А Тезер и Адам? — спрашиваю я. — Кто это? — спрашивает Фрэд. — Понятно, — делаю вывод я. — Ты ничего о них не знаешь. Фрэд продолжает рассказывать что-то, но я уже ничего не разбираю. В ушах стоит лёгкий гул. Внезапно начинает кружиться голова, а перед глазами пробегает целый табун белых мурашек. Ложусь на подушку и закрываю глаза. Жду, пока комната перестанет кружиться. Но почему-то она начинает кружиться ещё больше. Меня начинает мутить. Делаю несколько вздохов, но становиться только хуже. На тумбочке вибрирует телефон. Тянусь туда рукой и нащупываю смартфон. Сообщение. Машинально открываю СМС, но не могу его прочитать. Всё плывёт перед глазами. — Эй, Глория! — Фрэд стучит пальцем по моему лбу. — Что с тобой? Прикладываю руки к щекам. Кожа горит. На лбу выступает испарина, дыхание становится частым и поверхностным. Кардиомонитор начинает чаще пищать. — Ничего, — стону я и качаю головой, умоляя Фрэда глазами заткнуться. — Выглядишь неважно, — говорит он, забирает у меня из рук телефон и кладёт его на тумбочку. — Ты… — шумно сглатываю, — …всегда так говоришь. — Нет. Я серьёзно, — качает головой Фрэд. — На этот раз хреновее обычного. Затем я слышу громкий протяжный сигнал, издаваемый прибором, присоединенным ко мне. И уже через несколько минут дверь распахивается и в палату вальяжно входит Джеймс. Парень зевает и проводит рукой по своим волосам. — Думал, хоть на дежурстве высплюсь, — сонно бормочет Джеймс и с полуоткрытыми глазами подходит к кардиомонитору. Парень бьёт по нему пару раз рукой, думая, что причина сигнала в поломке. Но затем он смотрит на меня. — Какие зрачки широкие, — замечает парень и сразу же начинает светить в них фонариком. — Мне что-то плохо после твоего лекарства, — очень тихо жалуюсь я. После моих слов Джеймс замирает. Он поворачивается к Фрэду и задаёт ему какие-то вопросы. Я не слышу их голоса. Затем Мэлоун что-то спрашивает у меня. Но я ничего не слышу, только вижу как шевелятся его губы. Лицо Джеймса плывёт у меня перед глазами. Я едва понимаю, что вокруг меня теперь какие-то люди, которые что-то кричат друг другу. Кажется, про капельницу, кислород и остановку сердца. Я задыхаюсь. Пытаюсь сбросить кислородную маску, которую кто-то пристраивает к моему лицу. В своём полуобморочном состоянии думаю, что она только помешает мне сделать нормальный вдох. Кто-то держит меня, прижимая к подушкам, чтобы я перестала сбрасывать маску. Взволнованное лицо Джеймса нависает надо мной. Он раздаёт команды медсёстрам и бьёт меня по щекам. Фрэд стоит за его спиной с огромными испуганными глазами. — Джессика, какое лекарство? — всё, что я смогла разобрать из слов Джеймса. — Я ничего тебе не назначал… Это было последним, что я видела и слышала, прежде чем мои веки стали тяжелеть и глаза закрылись.