30 апреля 2017 года.
— Мы замели следы. Они не должны найти нас. С этими словами Роуз вошла в пещеру, где сидели продрогшие и напуганные люди. Все взгляды тут же обратились на нее. — Хорошая работа, Роуз, — ободряюще улыбнулся Алекс. — Как Эллери? — Спит, — ответил он. — Я оставил с ней Эс. Роуз умиленно улыбнулась, глядя на свою сидящую в углу младшую сестренку, держащую в руках крошечный кулек. Эстер внимательно смотрела на спящую малышку, задумавшись о чем-то своем. — Нужно наладить систему прослушки, — обратилась Роуз к отцу. — Время у нас есть, но лучше быть готовыми заранее… Когда Уитчхэм начнет действовать, мы должны узнать об этом в тот же момент, иначе все пойдет крахом. — Я поищу кого-то, кто может с этим справиться, среди них, — Алекс кивнул на толпу спасенных людей. — Отлично… Роуз достала стопку каких-то бумаг и, быстро пролистав их, протянула Алексу. — Вот, это мне оставили они, — вздохнула она. — Нужно просмотреть и запомнить. Верхний листочек — для Эстер. — Хорошо, — Алекс взял стопку. — Что еще? — Вроде бы все, — задумалась Роуз. Сзади раздался шорох, и она обернулась. За ней стояла невысокая женщина с испуганными бегающими глазами. Обхватив себя за плечи руками, она, видимо, пыталась успокоиться, но руки дрожали. — Я… видела их, — прошептала она. — Они были так близко. Они убивали. — Сейчас вы в безопасности, — мягко произнесла Роуз. — Они не найдут нас. Вы в безопасности. — Вы спасли меня, — закивала женщина. — Вы спасли… Спасли Майкла и Джесси. Я не знаю, как вас благодарить… — Мы сделали то, что должны были, — улыбнулась Роуз. — Тот мужчина, Алекс… Он сказал, что вы нас защитите. К-как… как вас зовут? На секунду она задумалась. — Я — Мелироуз Лайтс.*** 2016 год.
Сегодня мой сон был беспокойным. Я видела себя во дворе около здания начальной школы, в которую ходила в детстве. Оттуда всегда открывался прекрасный вид, ведь школа стояла на холме… Когда я была маленькой, я просто обожала стоять на школьной площадке и смотреть вниз, на чужие дома, воображая, что люди там делают и о чем думают. Вот и сейчас я глядела вниз, на город. Но вместо мирной жизни людей мне пришлось наблюдать нечто странное: дома разрушались прямо на моих глазах, один за другим, легко, как карточные домики. Небо стремительно темнело, и вскоре Портленд превратился во что-то похожее на заброшенные города из фильмов про зомби-апокалипсис. А я стояла и наблюдала за этим, почему-то в свадебном платье и с длинной фатой на голове, с маленьким ребенком в одной руке и световым мечом, как в «Звездных войнах», в другой. А за моей спиной столпились люди — целая толпа людей, крохотных, как муравьишки, и ужасно напуганных… Внезапно на холм начали лезть какие-то чудища, похожие на помесь зомби, графа Дракулы и девочки из «Звонка». Люди завизжали и бросились врассыпную… А я, вместо того чтобы, как нормальный человек, тоже кинуться прочь, отдала ребенка неизвестно откуда взявшейся Рэйчел Митчлэнг и, как заправский джедай, ринулась в драку… Вдруг все исчезло. Я оказалась в каком-то темном месте, а рядом — Рэйчел по-прежнему с ребенком на руках. Младенец громко заплакал, и Рэйчел тут же отдала его мне — как будто я должна была знать, как его успокоить! Сама она шагнула назад… и тут из-под ее пальцев заструился свет, и она начала таять, будто растворяясь в воздухе. У меня закружилась голова, и я ощутила, что падаю. «А куда делся ребенок?» — успела только подумать я, прежде чем проснуться. Будильник заливался жизнерадостной трелью, и я, тяжело вздохнув, хлопнула по нему рукой. Когда я поднялась с кровати, мой взгляд упал на нарисованную у спинки кровати кривую загогулину. Мне казалось, что я рисовала ее карандашом — по крайней мере, в темноте это выглядело как карандаш, — но смываться она никак не хотела… С ночного визита Энтони, казавшегося все более и более нереальным, прошла уже целая неделя, и сейчас об этом мне напоминала только несчастная загогулина. С тех пор мы не общались — он больше не заговаривал со мной, да и я старалась не обращать на него внимания. Но каждый день в школе я ловила на себе взгляд его черных глаз, и каждый день мне снова вспоминались чарующие глаза Энтони той ночью. Интересно, какой его настоящий цвет глаз — черный или тот удивительный золотисто-рыжеватый? Или какой-то еще? Нет, на самом деле не интересно. Ни капельки. С Рэйчел и Джайсом отношения вроде бы наладились. Я была рада, что Джайс не видел, как я сорвалась на его сестру — хотя она, скорее всего, все ему рассказала, и все же. На следующий же день ребята снова ждали меня у двери, и Рэйчел даже попыталась извиниться, но я убедила их, что все в порядке. Если кто и должен был извиняться — то это только я… Все снова пошло как прежде, будто этого разговора и не было. Рэйчел продолжила общаться с Эстер и играть с ней в Монополию. Эс просто обожала мою, как она говорила, «классную подружку». Мне стало казаться, что они куда больше похожи, чем кажется на первый взгляд, и дело даже не в цвете волос или глаз… В школе тоже все было как обычно. Я получила одну четверку и пару пятерок, каждый день слушала во всех подробностях, как прошел день Лейси, и во вторник на физ-ре споткнулась и ушибла коленку. На переменах и уроках литературы Энтони Брейвелл буравил меня своим фирменным взглядом серийного убийцы, а после школы компанию мне составляли Джайс и Рэйчел, словно бы в отместку за меня при каждом удобном случае прожигающие глазами уже Брейвелла. Мисс Хайлайтс за всю неделю так и не проверила тесты по Шекспиру, но обещала раздать их сегодня. С тех пор, как я в своей детской тетрадке нашла этот рисунок круга с точками по краям, это не давало мне покоя. Вроде бы самая простая картинка, но казалось, будто что-то было не так… Во-первых, в детстве я никогда не рисовала абстрактных фигур — картинки хоть и были кривыми и непонятными, но всегда что-то значили. Черный квадрат был не квадратом, а шоколадкой, два треугольника — не чертежом по геометрии, а бантиком, у которого забыли нарисовать середину, а куча витиеватых линий — не абстракцией с закосом под Пикассо, а всего-навсего макаронами в тарелке. Что же означал этот шедевр — я совершенно не представляла и вообще не помнила, с какими мыслями рисовала это. Во-вторых… слишком странное совпадение — спустя восемь лет опять нарисовать то же самое, причем неосознанно. В-третьих, паранойей я никогда не страдала, поэтому к своим ощущениям привыкла прислушиваться. Ну и в-четвертых — сны… Кошмары мучили меня всю неделю. И снова удивительное совпадение — до появления Рэйчел, Джайса и Брейвелла спала я просто отлично… Теперь же в моих снах постоянно фигурировали они, темный силуэт с глазами Мэри Брейвелл, тонкий голос, что просил меня очнуться, и бьющий из-под пальцев свет. Но такой сон, как сегодня, я видела впервые — уж что-что, а сражение во сне с зомби-аристократами в свадебном платье точно было мне в новинку…*** 2039 год.
— Черт возьми, — проворчала Эстер, спрыгивая в пещеру. — Ты опять выиграл! — Просто я быстрее и сильнее тебя, Эсти Лайтс, — усмехнулся Джайс Маккензи. — Неправда! — возмутилась она. — Тебе повезло. Я просто отвлеклась. Открыв хитро замаскированный в скале проход, они вошли в туннель, не прекращая препираться. За их перепалкой со снисходительной улыбкой наблюдала шедшая следом Роуз. Как дети, честное слово… — Здесь проход в общий зал, — объясняла парню Эстер, — тут — к комнатам людей… Тебе сюда пока нельзя. Джайс нахмурился. — Тебе нужно сначала привыкнуть, — объяснила Роуз. — Сейчас тебе будет сложно сдерживаться. Тебя ведь только недавно обратили. Из коридора послышались шаги. Эстер напряглась, но Роуз успокаивающе сжала ее руку. Перед ними появилась рыжеволосая девушка, с любопытством взирающая на Джайса. — Кто это, мам? — спросила она Роуз. — Это Джайс, я рассказывала о нем, — улыбнулась та. — Джайс, это Эллери, моя дочь. Она гибрид человека и вампира, как и Эстер. Джайс приветственно улыбнулся и протянул руку. Эллери же прищурила глаза, внимательно рассматривая парня. — Значит, ты недавно стал вампиром? — спросила она. Джайс растерянно кивнул. — Несколько дней назад? Это точно? — Что случилось, Элли? — обеспокоенно спросила Роуз. Дочь опустила плечи и вздохнула. — Ничего. Добро пожаловать, Джайс.*** 2016 год.
Я остановила машину у своего дома и глубоко вздохнула. День прошел как обычно — за исключением того, что мисс Хайлайтс сегодня не было, и поэтому вместо двух уроков литературы мы два урока сидели в библиотеке. Энтони все так же со мной не разговаривал, но в окна сел прямо передо мной и не спускал глаз. Грр, бесит! До дома меня опять сопровождали Митчлэнги. Джайс всю дорогу меня смешил: чувство юмора у него просто необъятное, хоть и странное. Я не могла понять: его наивность и неосведомленность в элементарных вещах — это тоже такие шутки, или правда? — Пока, Джайс! Пока, Рэйч! — улыбнулась я, выходя из машины. Они помахали мне руками и отъехали. — Лоуз! — окликнул меня веселый детский голосок, как раз когда я подходила к двери. Обернувшись, я увидела Мэдди Брейвелл. — Привет! — я присела, чтобы быть с девочкой на одном уровне. — Как у тебя дела? — поинтересовалась она. — Ты еще видела того мальчика Энтони? Я хихикнула. — Да, но он со мной не разговаривает, — призналась я. — Пофему? Я пожала плечами. — Сплоси его, — серьезно заявила Мэдди. — Вдлуг он заболел или глустит? Заболел? Ну разве что на голову… — А у тебя как дела? — перевела тему я. — Все отлично! — Мэдди просияла. — Я иглала в догонялки с мамой, она меня не поймала! Я засмеялась. — Мэдди! Девочка обернулась. В сад вышел высокий темноволосый мужчина с легкой сединой на висках — должно быть, отец Мэдди. Но мое внимание привлекли… его глаза, изумрудно-зеленые и удивительно яркие. Точь-в-точь как у самой девочки. — Фто такое, пап? — спросила Мэдди. — Куда делись все конфеты из шкафчика? — поднял бровь ее отец. — Не все! — возмутилась девочка. — Я одну маме оставила! Он рассмеялся. — Здравствуйте, — произнесла я, как только его взгляд упал на меня. Видимо, Брейвеллы переехали сюда недавно — раньше я не встречала в саду ни Мэдди, ни ее отца… А еще, видимо, такие необычные глаза — их семейная черта. И либо Энтони Брейвелла она обошла стороной, либо он им все же не родственник… Грр! Да нет мне дела до Энтони Брейвелла! Попрощавшись с Мэдди и мистером Брейвеллом, я зашла в дом. Сразу от порога я ощутила аппетитный запах. — Ммм, пап, ты что-то готовишь? — Рагу с индейкой, — улыбнулся папа Алекс. — Как сегодня в школе? — Как обычно, — пожала плечами я. — Очень вкусно пахнет. У меня аж слюнки текут. Накрыв рагу крышкой, он вздохнул и присел рядом со мной. Я нахмурилась — выражение его лица мне не понравилось. Будто бы он готовился сказать что-то неприятное. — Что-то случилось? — Роуз, я знаю, ты будешь этим не очень довольна… — пробормотал он. Ну вот, так я и знала. — Твой дедушка Рэймонд приезжает на этой неделе с бабушкой Сарой и дядей Джеком. Тетя Джулс, возможно, тоже приедет, но вряд ли. — Дедушка Рэймонд?.. Возможно, это прозвучит не лучшим образом, но я терпеть не могу своего деда. Сколько я себя помню, он всегда ходил с угрюмым лицом, ворчал себе под нос какую-то ерунду и периодически встряхивал всю семью какими-то параноидальными идеями — что-то вроде того, что через десять лет нас всех захватят мутанты и пора строить бункеры. Мама мало рассказывала о своем детстве, но как-то обмолвилась, что была на домашнем обучении и что дедушка Рэймонд держал ее в строгости и почти не пускал гулять… Контролировать ее жизнь он пытался даже после ее взросления, при этом открыто недолюбливая ее, а заодно и меня. Особенно это было заметно, когда он приезжал с другими своими детьми — дядей Джеком и тетей Джулс. Мама никогда не подавала виду, что такое отношение ее отца расстраивало ее, но каждый раз, когда дед приезжал к нам в гости, ее взгляд становился тоскливым. Бабушка Сара была тихой, молчаливой и хорошо готовила пироги. В общем-то это было все, что я о ней знала. С нами она почти не общалась, и все время, пока они проводили у нас, молчала, будто задумавшись о своем, и только иногда присоединяясь к разговору, чтобы согласиться с дедушкой Рэймондом. При этом соглашалась она с ним всегда, даже если он предлагал запереть меня в подвале, пока «все не испортила». Дядя Джек и тетя Джулс — брат и сестра моей мамы — выглядели как близнецы, несмотря на то, что Джек был на пять лет старше. Вообще-то двойняшками были как раз мама и тетя Джулс, но со стороны так не казалось: мама была среднего роста, бледной, с длинными медно-рыжими волосами, а тетя Джулс — высокой загорелой блондинкой. Можно было сколько угодно говорить о великой сакральной связи близнецов, но в случае мамы и тети Джулс она совсем не работала. Сестры всегда относились друг к другу прохладно и несколько отстраненно. А вот дядя Джек, отец моего любимого кузена Дэна, был, судя по всему, единственной маминой отдушиной в этой семейке. Он часто приезжал к нам в гости, был к нам внимателен, любил играть со мной и помогал маме по хозяйству, а еще обязательно покупал мне и маме какие-нибудь милые подарочки. Он был единственным из маминых родственников, кто приехал девять лет назад на ее свадьбу с папой Алексом — дедушка Рэймонд был категорически против их брака и демонстративно отказался присутствовать, бабушку Сару он бы никуда не отпустил одну, а тетя Джулс просто была занята. Сейчас дядя Джек жил в соседнем штате с женой Норель и детьми: Дэном, которому было уже шестнадцать, и десятилетней Кэриди. Тетя Джулс же недавно вышла замуж за какого-то француза и уехала к мужу в Париж. К моему удивлению, дед этому не возмущался — по крайней мере, при мне. А после маминой свадьбы он чуть ли не слюной брызгал… — А Дэн будет? — через пару секунд спросила я. — Скорее всего, — кивнул папа Алекс. — У него сейчас переходный возраст — бушующие гормоны, тяга к всяческим безрассудствам и непреодолимое желание перечить родителям. Если Джек имеет на него хоть какое-то влияние, то у Норель опускаются руки… Поэтому не думаю, что она отпустит Джека одного. Я вздохнула. Было бы здорово снова увидеться с Дэном, в конце концов, я сама не так давно его вспоминала и грустила о потерянной связи… Но вот желанием видеть деда я не горела. — Я тоже не в восторге от встречи с… некоторыми из родственников Эллен, — кивнул папа Алекс, верно истолковав мое настроение. — У нас не заладились отношения с самого начала… Но они не были у нас уже два года, и ради этого Рэймонд и Сара отказались от горящей путевки в Испанию. Поэтому, увы… встреча с ними неизбежна. Ищи в этом плюсы, Роуз — ты так давно не видела Дэна, да и дядю Джека. Эстер будет очень рада приезду Кэриди. Я кивнула. Вечер прошел нормально. После ужина я закончила домашку и сходила в душ. Едва же моя голова коснулась подушки, я погрузилась в сон. И я очень надеялась, что сегодня мне не приснится апокалипсис…*** 2001 год.
С лестницы послышался быстрый топот. В комнату вбежала маленькая трехлетняя девочка и с силой захлопнула дверь, вытирая рукавом бежавшие по личику слезы. Из-за двери доносились крики и чьи-то громкие шаги. Девочка завертела головой, ища, куда бы спрятаться. Через пару секунд она уже залезла под кровать и притаилась там. — Ну и где она?! Дверь распахнулась. В комнату ворвался разъяренный пожилой мужчина в очках и с всклокоченными седыми волосами. Он оглядывал комнату со злостью и какой-то непонятной паникой в глазах. — Папа, успокойся, — убедительно произнес вбежавший следом загорелый блондин, положив ему руку на плечо. — Не трогай меня, Джек! — Ты напугал ее! — возмущенно закричала молодая рыжеволосая девушка, еле поспевавшая за быстрым шагом мужчины. — Разве можно такое вообще говорить?! Если это шутки, то очень плохие, пап! — И куда она теперь делась? А? — глаза пожилого мужчины забегали, он подскочил к ней. — Какие уж тут шутки! Я говорил, что надо ее запереть! А если она сбежала? Все, поздно! Вы должны были быть с ней строже! — А давайте мы сами будем решать, как нам быть со своей дочерью, — холодным тоном произнес невысокий темноволосый мужчина, вошедший последним. — Да вы не понимаете! — возопил тот. — А если она что-то натворит? Столкнет ребенка в канаву, и он пробьет себе голову? Подберет чью-то потерянную вещь, и хозяин никогда ее не найдет? Попадет под машину, и водителя посадят в тюрьму? Задавит ногой котенка? А если все сразу?! Боже мой! — он схватился за голову. — Катастрофа! — Папа, успо… — начал Джек, но был прерван на полуслове: — Я сказал, не успокаивай меня! — Тихо! — не выдержал темноволосый. Все замолчали от неожиданности. В тишине стали отчетливо слышны тихие-тихие всхлипы, доносившиеся из-под кровати. — Роуз, — позвал он, подползая к кровати на четвереньках. Удивительным образом его тон тут же смягчился, стал ласковым и любящим. — Тише, Роуз, иди сюда, иди к папе и маме… Малышка выползла из-под кровати и тут же неудержимо разрыдалась. Рыжеволосая девушка подбежала к ней, прижимая дочь к себе. — Выйдите, пожалуйста, и не заходите вообще в комнату нашей дочери, — процедил отец Роуз, обращаясь к пожилому мужчине. Тот лишь фыркнул. — От вашей дочери одни проблемы! Он вышел из комнаты, не забыв напоследок хлопнуть дверью, ворча себе под нос что-то вроде того, что скоро им всем конец. — Не нужно было ему приезжать, — покачал головой отец Роуз. — Позволь мне уже выставить его отсюда, Эллен… Я понимаю, он твой отец, но… — Я знаю! — выдохнула девушка. — Но, Джеймс, послушай, я должна разобраться с этим сама. Я сама его выставлю, хорошо? Джеймс вздохнул. — Тише, Роуз, — Эллен перевела все внимание на дочь. — Не плачь, малышка, все хорошо… Никто не будет тебя запирать, это была просто плохая шутка, очень плохая. Деда больше не будет так шутить. — Деда меня не любит! — сквозь слезы произнесла девочка. — Он и тебя не любит, и папу не любит… Он всех нас не любит! — Ну что ты, — ахнула Эллен, — не может этого быть, конечно, он любит… — Не любит! — расплакалась Роуз. Эллен жалобно посмотрела на Джеймса, сама понимая, как неправдоподобно звучат ее попытки убедить дочь. — Тише, Роуз, — прошептал он. — Главное — мы тебя любим. Очень любим, и всегда будем любить. Никогда не забывай этого. Всхлипнув, девочка кивнула, прислоняясь к папиному плечу.