Gallavich mpreg

Микки — шлюха. Ведь именно им он и является, так что нет смысла приукрашивать свое положение. Ровно, как и порядок в их королевстве — он живет, только ради службы своему королю и обязан выполнять свои обязанности омеги, удовлетворяющего своего короля, быть способного выносить и родить ему наследника. Пол омеги давно не имеет значение, главное чтобы на свет появился альфа или бета, да кто угодно кроме омеги. Микки никогда не станет супругом короля, ведь эту роль играет другой альфа — Джонатан. Так что Микки обычная шлюха, просто дырка. По идее, правитель мог прийти к нему в любой момент и трахнуть, а он никогда не сможет сказать «нет», вот и все. Собственный отец продал Микки в семилетнем возрасте, но по какой-то неясной причине практически ничего не помнит из той жизни до замка. Лишь призрачные отголоски страха, но никаких подробных деталей. Смутно Микки припоминает братьев и сестру, но их лица слишком смыты. И потом все не так плохо, чтобы переживать по этому поводу, ведь его единственной целью является прислуживать королю. И да, ему было десять лет, когда впервые им воспользовались. Не король, которому на тот момент было всего двенадцать, а один из его учителей. Микки должен с детства быть готов правильно ублажить, но даже сейчас ему кажется слишком ранний возраст начала обучения. Первая полноценная течка произошла в двенадцать лет и старший брат короля позаботился о нем. Каждая течка протекает неприятно, но самая первая была самой худшей. Положение в их королевстве весьма странное. Фиона изначально должна была стать королевой, но сбежала с крестьянской девчонкой, а когда вернулась правление передали следующему представителю королевской династии. Филип тоже недолго просидел на троне, поскольку женился на альфа-принцессе из соседнего государства и вынужден был уехать туда, решив, что править двумя королевствами будет сложно для него. На самом деле, Лип был даже рад, что никогда не будет править здесь. Микки же с детства полагал, что самым лучшим вариантом в правители была бы Дебби, но та слишком молода и омега. А омеги ничего не значат в мире, даже если принцессы. Йен же хороший справедливый правитель, с переменчивым непредсказуемым настроением, но большую часть времени добр. Высокий, красивый и благородный. Микки совсем не хочется любить его и уважать, но все равно трудно не замечать его поступков. Даже пытается ненавидеть сначала. Микки прекрасно понимает свое место, что не значит, что ему нельзя мечтать о чем-то большем. Хотя в последнее время, мечтать он стал чаще. Микки никогда не представлял, что будет убивать время, развалившись на кровати и пялится в потолок. Но из-за Йена все запуталась в голове. Насколько он знает, король и его супруг занимаются сексом, но понятия не имеет, что именно происходит между двумя альфами. Любопытство распирает его, ведь Йен слишком часто теперь посещает его покои, объясняя это тем, что у них сложные взаимоотношения с Джонатаном. Микки же не собирается просто принимать его у себя короля, как обычный омега, поэтому пытается быть на равных. Пусть он не большого роста, но достаточно сильный, у него накаченное тело, крепкие ноги, хорошая задница, способная принять сразу двух альф или бет. Так что, желая приструнить зарвавшуюся омегу, Джонатан отдает приказ одному из слуг присоединиться к сексу, Микки не имеет права сопротивляться, когда Кейн и Джонатан трахают его. И да, в отличие от многих Микки умеет читать, драться и держаться в седле. Он бы не позволил произойти подобному тогда, если бы не его ужасное положение. Всем плевать, чем занят омега и что его волнует. Однако почему-то он приглянулся Дебби и она единственная, кто по-своему любит его, хотя, наверное, это обычная жалость. Никаких иллюзий, и то, что она постоянно берет его под руку или извиняется за что-то сделанное даже не ей, выглядит очень мило. Микки не особо любит девушек, но питает очень теплые чувства к Дебби, ведь она такая же как он. Сплошное разочарование. Король же не выглядит крупным, но его член слишком большой для Микки. Врач даже высказывает опасения, что в случае беременности из-за узкого таза он не сможет вынести ребенка. Подобное не значит, что кому-то есть дело до здоровья и разродится ли он в итоге, ведь главное ребенок, так что единственное чего Микки стоит опасаться, что они никогда не подпустят к малышу. Йен наваливается сверху, вжав в матрас, пока его яйца долбят об задницу с каждым сильным толчком. Микки чувствует приятную боль и в этом ничего удивительного, ведь он задуман для того, чтобы получать удовольствия от секса, а неприятные ощущения неизбежны. Огромный член короля входит во всю длину, буквально пронзая на две части. Мышцы плотно сжимаются, а сам Микки не знает, хочет ли он чтобы член двигался или остался так глубоко внутри. Все настолько скользкое и липкое от смазки; Микки отчетливо чувствует, как комната наполнилась природным приторно сладким ароматом естественной смазки, который всегда заводил Йена, что тот продолжает придушивать, рыча и выкрикивая, будто никогда не чувствовал запаха лучше. Микки не ожидает метку, особенно сейчас, они никогда не были парой. Естественно, при желании король может захотеть поставить ее, но подобное просто нонсенс, так что Микки хочется кричать от бессилия и смятения. Сознание отключается, когда внутри набухает узел, а зубы Йена пронзают шею, прокусывая. Всего как всегда много и перевозбужденный Микки, теряется в ощущениях. Осознание происходящего приходит тогда, когда Йен осторожно вытаскивает из него член, присаживаясь рядом и наблюдая за растянутой дыркой омеги, прежде чем осторожно уложить обессиленного Микки на бок и лечь рядом. — Может быть, сейчас мое семя сработает, — бормочет альфа. На самом деле все в курсе, что не обязательно ставить метку или быть связанным, чтобы залететь. Микки неделю назад исполнилось шестнадцать, так что вероятно его организм пока не готов к рождению наследников. — Ты очень красив, — говорит Йен и подобное тоже в новинку. Они говорят до того, как заняться сексом, потому что Йен довольно болтлив от природы, но не после. Никто прежде даже не делал Микки комплиментов, не видя в них необходимости. — Никто не имеет права трогать тебя. Как будто имели право трогать раньше. Микки полностью пропитался запахом короля, пусть он мелкая сошка, но явно отличается от служанок. Люди не знают, как к нему относиться, ведь до недавнего времени просто обычная постаскушка для знатных людей, но теперь он личная шлюха короля, поэтому те подсознательно чувствовали, что обязаны проявлять больше уважения. Дебби переживает и извиняется. Супруг короля в ярости. Вскоре после укуса Микки начинает чувствовать себя дурно, замечая первые признаки беременности и то, как растет живот. Он все-таки залетел и новое тело ему нравилось все меньше. Постоянная сонливость, бедра болят и его рвет после каждого приема пищи. Врач настаивает на постельном режиме. Когда его оставляют наедине в покоях, то Микки впервые плачет за шесть лет. Им придется делать кесарево и извлекать ребенка. Вероятно, он не выживет и никто даже не станет его оплакивать. Дебби пробирается к нему в покои за несколько минут до полуночи с опухшими красными от слез глазами, так что Микки чувствует себя виноватым за то, что позволил себе забыть о ней. Она единственная, кто всегда будет помнить его. Джонатан же точно бьет его. Удар за ударом, и Микки не может защитить себя, он просто лежит, не понимая, причины. Он носит их ребенка. Это не его ребенок растет внутри, он не имеет права приближаться к нему, так почему другой человек хочет причинить ему вред? Микки знает, что Джонатан не успокоится, но в силу положения должен принять каждый удар. Отпор означает верную смерть и, к собственному сожалению, Микки не хочет умереть прямо сейчас. Он отчаянно цепляется за свою никчемную жизнь, потому что укус, чертова метка дал ему какую-то надежду. Не так много, но достаточно, чтобы заставить думать, что в будущем может ожидать что-то хорошее. Кровотечение начинается сразу после избиения Джоната, простынь медленно покрывается кровью, пока Микки ждет врача. Йен приходит первым, дрожа и тяжело дыша. Он обязан выполнять свои обязанности короля и присутствовать на совете, но тем не менее здесь. В ярости и ужасе, не в состоянии даже взглянуть на Микки. — Это ведь он сделал верно? Чуял же, что Джонатан захочет как-то поднасолить, — рычит Йен, и Микки слишком больно, чтобы сесть или пытаться что-то объяснять. — Можешь ничего не говорить, я все знаю, — выплевывает Йен, так и не дотронувшись. Врач делает все возможное, пытаясь, справится с кровотечением, но Микки просто послушно закрывая глаза, догадываясь о следующем шаге. Он не здоров настолько, что это кажется прекрасной возможностью избавится от Микки, но вопреки всему его пытаются поддерживать. Кто-то не знакомый Микки несколько раз в день приходит покормить, кто-то другой пару раз омывает его лицо губкой. И есть еще кто-то, кто постоянно сидит с ним по ночам, когда воцаряется мрак в комнате и Микки, с учетом путанного сознания, одурманенного лекарствами, практически не в состоянии разглядеть силуэт, кто-то держит за руку и осторожно целует в лоб. Должно быть это Дебби, но Микки чувствует, что руки не такие нежные и мягкие. Медленно он идет на поправку, и живот не плоский, ведь малыш выжил и Микки второй раз плачет. Пусть это не его, не его ребенок внутри, но он искренне рад, что позволяет себе расслабиться. Он получает возможность сидеть в саду, где Дебби читает для него и малыша. Микки мог бы спросить, куда подевался Джонатан, но не считает уместным. Микки не знает как вести себя после случившегося, но обещает со всем справится. Он не видит толком Йена, наверное недель пять. Все тело болит, но это лишь значит, что Микки еще жив, и боль намного лучше, чем не ощущать совсем ничего. Живот растет постепенно, превращая его в хрупкого парнишку с нелепым раздутым животом. Лиам, младший из королевских отпрыском, любит трогать его живот и петь ему. Такое чувство, что они настоящая семья и никогда не оставят его, вне зависимости от того, сколько детей Микки сможет родить. Король, наконец-то, сам лично приходит к нему. Рыжие волосы зачесаны назад, усталый взгляд. По мнению Микки, он самый красивый альфа, и ему не стоит жаловаться, когда тот садится между его ног, раздвигая и наслаждаясь видом округлых бедер, прежде чем войти. Микки чувствует приятную боль и удовольствие. Он пытается двигаться неторопливо, тихо постанывая. — Я пытался держаться подальше, но я не могу, просто не могу, — заявляет Йен, прежде чем поцеловать Микки, еще одна вещь, которую он не делал прежде. Йен встает на колени, пока узел не образуется, он смотрит на омегу с восхищением, так что Микки никогда не чувствовал такой легкости. Это заставляет его смутиться. — Я убедился, что… — начинает говорить король, прежде чем качнуть головой и начать фразу заново: — Джонатан больше не будет причинять вреда, я в этом более чем уверен. Я никогда не смогу жениться на тебе, но ты мой, а я твой, и это наш ребенок. Микки понимает, что он никогда не станет полноценным членом королевской семьи, да и само их королевство не готово к подобным радикальным переменам, но он все равно считает его справедливым правителем. Он хочет верить словам Йена.