Помни нынешний день, ибо с него начинается вечность. Дэн Браун, «Инферно»
Утро. 17 марта 2018 года. — Нура! — кричу я сквозь смех, бегая за подругой по всей комнате, — Быстро, отдай мой телефон! — блондинка ярко улыбается и не сводит наведенную на меня камеру телефона, из-за чего мне приходится прикрыть рукой лицо, а второй наугад пытаться выхватить телефон. — Хватит! — Ни за что! — хохочет Сатре надо мной во весь голос и в момент с грохотом валится на кровать, когда я отбираю у неё телефон, кидая подушку прямо в голову, победно усмехаясь. — Мы в школу опоздаем, — переведя дыхание, говорю я и блокирую телефон, кладя его в задний карман чёрных джинс. Затем достаю из шкафа белую футболку и накидываю легкий анорак. За то время, как я провожу себя в порядок, Нура помогает мне с уборкой комнаты, параллельно пересказывает последние главы «Плод земли» Гамсуна*, которые нам задали прочесть к сегодняшнему занятию.По правде говоря, я никогда не испытывала теплых чувств к классике, отдавая предпочтение триллерам, но по-прежнему прикрывала это отговоркой к подготовке итоговым экзаменам. Так было проще избежать яростных дискуссий с Нурой, которая была буквально обручена с норвежкой и английской классикой. — Идем? — из размышлений меня вытянул мелодичный голос подруги и я кивнула ей в знак согласия, надевая по пути кеды и шумно закрывая входную дверь, которая которая со временем просела. — Ты куда? — вопрос заставил меня остановится, когда я хотела свернуть по привычке на автобусную остановку. — Вильям должен сейчас заехать за нами, — улыбнулась она, и я недовольно свела брови к переносице. — Разве вы не в ссоре? — пару шагов, и я оказалась рядом с Сатре, которая мимолетно закусила губу и покачала головой. — Ты простила его? её выражение лица показалось мне провинившимся. — Все сложно, Ева, не бери в голову, хорошо? — пожала она плечами, а мне оставалось лишь понимающе сжать губы в плотную линию, ведь своё сугубо личное мнение я решила оставить не озвученным вслух. Утреннее солнце только поднималось из-за горизонта, но уже ласкало своими лучами мои щеки. А вот ветер оставался непреклонен и вызывал мурашки по всему телу из-за холода и развевал мои непослушные волосы на ветру. Даже после того, как я распрощалась с большей половиной своей длинны, они, к сожалению, не стали более послушными. Я сильнее укуталась в анорак, ибо несмотря на хорошую погоду, на улице господствовал март, а проверить погоду заранее моя чудная голова не догадалась взглянуть заранее. На Нуре было одето кашемировое пальто нежно розового оттенка, которое её хорошо согревало, несмотря на промозглый ветер. Я в очередной раз убедилась, что за практичность из нас двоих отвечает исключительно она. Вдали нас раздался звериный рёв мотора и визг шин о асфальт. Переведя взгляд на блондинку, я заметила легкую улыбку на её лице, а затем черная машина остановилась около нас. Тонированное стекло опустилось, и я увидела лицо Вила, который скрыл блеск глаз при виде своего девушки за солнцезащитными очками. Его ладонь потянулась к лицу Нуры и она мягко поцеловала его в знак приветствия. Решив не мешать, я обошла машину и дернула ручку задней двери, которая легко поддалась моему напору и быстро села на заднее кресло, бесшумно закрывая за собой дверь. Салон был пропитан ароматом мужского одеколона, чрезмерно навязчивого для моего чувствительного носа. Через пару секунд последовал хлопок передней двери и машина тронулась. — Привет, Ева, — здоровается со мной Магнуссон, выворачивая руль на главную дорогу. — Привет, — хриплю я и откашливаюсь в кулак. Осторожно перевожу взгляд в сторону и замечаю Шистада, который что-то увлечённо печатает в своём телефоне, но, похоже, замечая мой пристальный взгляд, переводит на меня медовые глаза, а его губы расплываются в нахальной улыбке. По телу проходят тысячу разрядов, будто через вены протянули высоконапряжённый кабель, когда его взгляд оценивающе скользит по моему телу, а затем вновь устанавливает со мной зрительный контакт. Крис заставляет меня спрятаться обратно в невидимый панцирь и от дискомфорта заелозить на кожаном сиденье. — Мун, — слетает моя фамилия с его уст, и я непроизвольно закусываю нижнюю губу, ощущая пылающие щеки, которые покрываются румянцем. — Кристофер, — шепчу себе под нос. Его волосы идеально уложены, и я могу поклясться, что он не прикладывает к этому никаких усилий. В ярко-карамельных глазах пляшут чертята, а нижняя губа блестит на солнце от того, что ранее он облизал её. Я чувствую это чертово напряжение в салоне, и даже на большой скорости готова выпрыгнуть из машины, лишь бы не ощущать этого. Готова провалиться сквозь землю, лишь бы не чувствовать его пристальный взгляд, который не даёт мне спокойно дышать. Лишь мозг успокоить бушующее сердце в груди, поэтому мысленно я читала себе очередную нотацию на тему Кристофера Шистада — мальчика-клише. Когда мы въезжаем на территорию школы, я облегченно выдыхаю и первая выпрыгиваю из машины. Не дожидаясь Нуры, как можно быстрее стремлюсь к зданию, оставляя удивлённые взгляды учащихся позади. Время до звонка провожу на подоконнике в коридоре, дописывая домашнее задание по математике, вместо которого я вчера смотрела очередной документальный фильм про серийного убийцу из Огайо. Я врываюсь в класс прямо к первому звонку и занимаю третью парту рядом с Сатре, которая, умиротворенно повторяет свой конспект. Сажусь рядом и принимаюсь доставать тетрадку и учебник, всё же надеясь, что девушка не сильно обратила внимание на мою выходку и мне посчастливится избежать наводящих вопросов. — Ну, и что это было? — как только я поднимаю голову, то встречаюсь с голубыми глазами Нуры. — Почему ты так быстро убежала и не подождала меня, а? — подпирает она ладонью голову. Я издаю стон поражения, что вызывает у девушки недоумение. — Ну… эм… — думай, Мун, думай. — Мне нужно было в туалет. Утренний кофе, — нервно усмехаюсь я, а блондинка щурит глаза, но так и не успевает ничего сказать, ибо в класс входит миссис Фьюч, учительница биологии. Урок, продолжительность которого сорок пять минут, тянется целую вечность. Где-то между зеванием и мечтами о теплой постели с каким-нибудь сериалом, я успеваю записывать слова учительницы в тетрадь. Криво, неразборчиво и с сокращениями, значения которых забуду уже через мгновение. Отсидев ещё два урока, я направилась к своему шкафчику, чтобы взять книги и пойти в столовую к девочкам. Народу в коридоре, как всегда, было очень много, поэтому мне пришлось приложить усилия, чтобы пробраться к нужному месту, локтями атакуя учеников. В руках было слишком много книг, которые вот… вот… черт! Учебники с грохотом валятся из моих рук прямо на пол. Раздражённо выдыхаю и опускаюсь на колени, щурясь от боли в мышцах. С недавних пор записалась на бокс и теперь ежедневно скулю по поводу того, что у меня всё дико болит. Моё возращение в спорт было неминуемо, проблема была лишь во времени, которого мне, к соложению, потребовало больше, чем я планировала. Собрав выпавшие книги, заталкиваю их в своей шкафчик и беру пару тетрадей, громко хлопая дверцей, и тут же вскрикиваю от неожиданности, при виде Юнаса перед собой. Какого черта, мужик? — думаю я, но произношу совершенно иное: — Ты напугал меня! — сглатываю ком в горле и недовольно смотрю на него. — Привет, Ева, как ты? — улыбается он, выставляя напоказ свои клыки. — Умираю от тревожности из-за твоих выходок! — смахиваю с лица прядь волос. — Прости, не хотел быть источником твоей тревоги, — кладет он по-хозяйски свою руку мне на плечо, и я моментально съеживаюсь, ловя себя на мысли, что это действие с его стороны мне вовсе не импонирует, хотя прежде я расценивала это как знак поддержки от него. Но всё, что связывало меня с Юнасом, осталось далеко в прошлом. И по правде говоря, я была слишком труслива, чтобы поставить точку между нами. — Хотел предложить тебе затусить с нами загородом на этих выходных. Ты в ресурсе? — язвительно добавил он в конце, продолжая улыбаться и внимательно следить за моей реакцией. Я сглотнула подступающую злость и прижала тетради к груди, ощущая острую нехватку свежего воздуха. — Не думаю, что это хорошая идея. Вежливо, Ева, нам больше не нужен +1 к списку обид на этого человека. — Брось, я заметил, что ты часто крутишься в компашке третьего курса. Ты явно вернулась к шумной жизни или же всё дело в блядской натуре Шистада? На мгновение мне показалось, что его пальцы, касающиеся ключицы, сжали сильнее мою кожу через анорак. — Юнас, между мной и Шистадом ничего нет, — качаю я головой и не могу понять источник его широкой улыбки, а затем он касается пальцами моей щеки, и я замираю, округленными глазами таращась на него. Он заправляет несколько прядок мне за ухо и оставляет лёгкий поцелуй на моем лбу. Всё это происходит так стремительно, что я теряюсь. Некое оцепенение завладевает моим телом и разумом и остается лишь наблюдать за дальнейшими действиями парня. — Он мне не нравится, Ева. Не пожалей, — сквозь зубы цедит Юнас, а последнюю фразу растягивает на согласные, будто змея. Он обходит меня и я машинально оборачиваясь, замечая источник веселья Юнаса. На нас смотрят почерневшие, буквально пылающие глаза. Дыхание спирает, а ладони тут же потеют, заставляя поежится от такого взгляда. Надменности, холода и высокомерия в его взгляде не занимать. Лицо остается без единой эмоции, лишь только жест закатанных глаз выдает его скуку от ранее происходящего прямо перед его носом. Крис отворачивается, и я вижу рядом с ним Вильяма, внимательно наблюдающего за другом. Мне стоит уйти отсюда как можно быстрее, поэтому я подтягиваю тетрадки выше к груди и уверенным шагом иду в противоположную сторону от Шистада, прямиком в столовую.***
Вечер. 25 марта 2018 года. «Внутренняя логика противостояния требовала от сторон участия в конфликтах и вмешательства в развитие событий в любой части мира. Усилия США и СССР направлялись, прежде всего, на доминирование в военной сфере. С самого начала…» С самого начала… С мучительным стоном зарываюсь пальцами в волосы и с грохотом кладу голову на учебник. Никак не могу сосредоточиться, безумно клонит в сон. Примерно за два часа чтения и заучивания слишком большого потока информации, я уже готова была послать всё к черту и просто лечь спать, но каждый раз вспоминала, что экзамены не за горами. Поднимаю голову и смотрю на часы, что висят прямо над столом. Двадцать три часа тридцать две минуты. В такие моменты я особенно себя ненавижу и просто хочу забыть обо всех проблемах. Серьезно, порой я думаю, что просто не смогу ничего добиться из-за своей лени, невнимательности и неусидчивости, так как не могу себя даже к учёбе приучить и делать всё во время. Со свистом отодвигаюсь от стола и решаю сделать себе кофе, чтобы добить эти несчастные три параграфа по «Холодной войне». Иду на кухню и включаю чайник, обнимая себя руками и садясь на диван, концентрируя взгляд на стене. Так странно, за столько лет так и не привыкла, что дом всегда холодный и пустой. В большинстве времени я здесь одна, без мамы, которая всегда в разъездах, и лишь в редких случаях, когда она приезжает на пару дней. Я люблю свободу, и что никто меня не контролирует, но порой я очень скучаю по маме. Мне не хватает её теплых объятий, слов поддержки и просто вечеров, когда мы смотрим фильмы и лакомимся её фирменной шарлоткой. Непривычно, когда в доме горит свет или пахнет свежеиспеченной выпечкой. Вообще, для меня что-то странное, когда я вижу своих друзей у себя дома, и в эти моменты я по-настоящему счастлива. Счастлива, что хоть когда-то не бываю одинока и эти стены слышат что-то живое, помимо тихого звука рассказчика из моего ноутбука. Но я привыкла к этому состоянию. Привыкла, что решаю свои проблемы сама, не надеясь на кого-либо. Но ведь никто и никогда не заменит мне маму, верно? Это я знаю наверняка. В те редкие моменты, когда она дома, мне хочется радовать её, например успехами в учебе. Даже несмотря на то, что у нас с учебой сложные отношения, но именно она может привлечь внимание мамы ко мне. С самого детства мама внушала мне, что образование — это золотая ключ-карта для успешной карьеры. Звук свиста доносится до моих ушей. Я отрываю взгляд от стены и вижу, что чайник давно закипел. Встаю, чувствуя босыми ногами холод исходящий от кафельного покрытия, достаю из верхнего ящика любимую розовую кружку со слоником, засыпая туда пару ложек кофе, и заливая всё кипятком. Полость рта обжигает напиток, и я щурюсь от горечи. Ненавижу кофе без молока. Я просто не успела купить его или вовсе забыла. Выключаю свет и возвращаюсь к прочтению параграфа, ложась в этот день только под утро.***
Ночь пятницы. 28 марта 2017 года.Drake — Jungle
— Как думаете, я достаааааточно пьяна для эксперементов в сексе? — игриво подмигивает нам Вильде, еле стоя на ногах рядом с нами. — Мне нужен Магнус! — восклицает она, когда она вспоминает о его существовании, и отрывается от стены, но спотыкается о свою же бутылку, но её ловит Сана. — Вильде, похоже, ты сейчас ни на что не способна, — усмехается Сана. — Давай, идем в ванную, охладишься, — она подмигивает нам и тащит на себе блондинку в сторону коридора. Нура качает головой и отпивает сок, наблюдая за толпой, которая двигается под громкую музыку. Она весь вечер ищет Вильяма, который будто сквозь землю провалился. Сейчас мне хочется её обнять и утешить, но я по прежнему остаюсь стоять рядом. Не знаю куда подевался её парень со своими дружками, но явно не застряли в очереди супермаркета. — Нууур, — протянула я, и девушка повернулась ко мне лицом, натянуто улыбаясь, — не переживай, я думаю, они скоро появятся. — Они? — усмехается она, а я понимаю, что сморозила. Черт. — Ну Вильям и остальные, — закусываю губу и чувствую себя глупо, видя удивленный взгляд Сатре. — Просто, я слышала разговор Виль… — она не успевает договорить, как к нам подбегает какая-то девушка, тяжело дыша от бега. — Н-нура, я видела как зашел Вильям. Он спрашивал про тебя! — она указывает на входную дверь, в которой сейчас стоит шатен с разбитым лицом. Подруга тут же срывается с места, а меня будто гвоздями приковали, как только я вижу входящего Криса за спиной у Магнуссона. Его глаз подбит, на брови красуется засохшая кровь, губа разбита. Он небрежно поправляет волосы, и я замечаю разбитые костяшки в мясо. Дрался. Пазлы потихоньку встают на свои места, и я понимаю, почему Нура так волновалась. Они снова встречались с ребятами из «Yakuza». Но, судя по их довольным лицам, для них эта «встреча» прошла удачно. Тут меня как переклинило. Я вручаю какому-то парню свой стакан с вином и мчусь на кухню, ища в морозилке лед. Найдя две упаковки, я протискиваюсь сквозь толпу и, найдя ребят взглядом, быстрым шагом иду к ним. — Кажется, я знаю, что вам сейчас нужно, — улыбаюсь я и встречаюсь с тремя парами глаз. С заднего двора слышу одобрительные возгласы и остальная часть ребят вваливается в дом через вторую дверь. Протягиваю пакет Вильяму, который кивает в знак благодарности, и я перевожу взгляд на Криса, который с неподдельным интересом разглядывает меня. Протягиваю ему второй пакет и нетерпеливо сверлю его глазами, когда он медлит. Даже в такие моменты, когда его лицо больше похоже на месиво, он остается чертовски сексуальным до самых кончиков волос. Он наконец-то берёт из моих рук лед, мимолетно касаясь моих пальцев своими. Его взгляд прожигает меня изнутри, и он, не отводя глаз, прикладывает пакет к щеке, заставляя меня вновь покраснеть, но не отвести взгляд. Стоит мне лишь вдохнуть воздух, как легкие прожигает. Ещё немного, и у меня снесет крышу от таких красивых карих глаз и алкоголя в моей крови. Я слишком жалкая. — Ждешь благодарности? — выгнул он бровь, а я сжала челюсть и отвернулась наблюдая нежную картину, как Вильям что-то шепчет Нуре на ушо, а та улыбается и прижимается к нему ближе. Я гордилась ею, ведь не многие знали, как ей сложно давалось проявление любых чувств в окружении большого количества людей. С Вильям ей было непросто из-за разных взглядов на жизнь, но она была настоящей, ведь точно знала, что он в любой момент скроет её за своей широкой спиной. Было рискованно даже думать о том, что в жизни мне посчастливиться испытать такое чувство, как любовь. Я много размышляла над этим и единственное до чего дошла, что ещё не заслужила этого. Глупые мысли. Я — не Нура и никогда не смогу быть ею. Мы слишком разные, и все давно знают, что она лучше меня. Мне бы хотелось быть такой же сильной, давать отпор на «раз-два» и знать, кто ты по жизни. Она в тысячу раз осознаннее меня, хотя является моей сверстницей. Возможно, Юнас был прав, я и правда чья-то копия, которая не знает своего места в жизни. Какой-то непонятный человек, которого никто никогда не запоминает и не оставляет ни малейшего отпечатка в памяти. «Может, стоит доказать всем, что ты — Ева Мун, а? Ты та, кем тебя видят близкие». Слишком много мыслей в неподходящий момент. Слишком. Много. — Дыру прожжешь, — шепот над ухом, и этого достаточно, чтобы уловить совсем близко запах его духов: бергамот и перец. — У тебя будет лучше, — горячее дыхание где-то на уровне шеи и внутри меня начинает разгораться адское пламя. Слишком близко. Этого нельзя продолжать. Он проводит рукой по оголенной коже моей талии, и я закрываю глаза, чувствуя, как тугой узел начинает завязывается в нижней части живота. Его рука горячая контрастирует с шершавостью от мозолей, что аж тошно. Табун мурашек проходит по коже, и я вздрагиваю, когда губы Криса касаются мочки моего уха. Я приоткрываю губы, втягивая воздух, который пропитан сигаретами, спиртом и его ароматом. Почему ты не можешь оставить меня в покое? С одной стороны, я хочу врезать ему, а с другой… его руки на моей талии ощущаются так по-свойски привычно. Все и вся прекрасно знают, как он обращается с девушками, и я определенно, даже чуть пьяным рассудком, понимаю, что я не вхожу в ряды тех девушек, что готовы прибежать в ручки Криса вот так просто. Я вообще не хочу, чтобы я считалась его «трофеем». Его очередной девушкой на ночь. Его галочкой рядом с моим именем. И я не хочу, чтобы мной воспользовались. Лава во мне будоражит обволакивает все органы, и я хочу, чтобы это прекратилось. Я искренне хочу, чтобы моё душевное спокойствие никто не тревожил. Мне так привычнее, мне так комфортнее. Так и хочется набить у себя на лбу фразу «К черту вас всех». — Прекрати думать, — говорит он, но этого достаточно, чтобы я окончательно растеряла остатки здравого смысла, когда повернулась к нему лицом и взглянула в его чёрные глаза. Глаза, которые отражали всю мою беспомощность перед ним. Некую повиновенность и неприкосновенность к его персоне. Но лишь в моих мыслях, потому что я — Ева Мун, и единственное, что я точно знаю про себя наверняка, это то, что я не игрушка. Все эти игры… Ничего больше, чем просто игры. Крис знает, что он главный, но знает ли он, что я абсолютно не согласна с этим. Мои губы расплываются в улыбке, и я отхожу от него на пару шагов, вскидывая голову вверх так, как это делал он всегда. Крис облизывает нижнюю губу и снисходительно улыбается, словно наблюдая за бестолковым ребенком. Следы его пальцев на моей талии ещё пульсируют, и я всё же хочу вернуться обратно и прижаться к его груди, но тому не бывать. Если Крис Шистад считает себя главным, то что, если целенаправленно подыграть ему в этой игре?