Спаситель

Нет, это был не Влад. Это был Слава, который знал всё, что происходит в лагере, но не мог найти себе товарища, с которым можно было бы этим поделиться. В общем, почти одиночка, не спешил он ни с кем сближаться. Но Свят ему понравился. Как человек, не думайте ничего плохого. — Хей, привет, ты в курсе, что завтрак уже был? Я Слава, ты? — Свят, — ответил блондин и повернулся к Басюлу лицом, остановившись. — Да? Я как раз искал человека, который всё знает. Чёрт, давай вернёмся… Эм, ты в каком корпусе? — Сегодня в первом спал, но уже перенёс всё во второй. На первом этаже. Вернёмся? — Слава казался милым и улыбчивым пацаном, радующимся всему и каждому. Почему казался? Он таким и был. — Да, за одним чуваком, я быстро, подождёшь? — спросил Степанов и, не дожидаясь ответа, побежал обратно к корпусу. — Окей, — сказал Басюл, но голубоглазый этого не слышал. Никита в этот момент только поднялся и потягивался. Через минуту натянул джинсы и футболку, которая была на размер больше. Свобода — лучшее, что есть в одежде. Свят перескакивал со ступеньки на ступеньку, спеша скорее вбежать в комнату и поднять Никиту, чтобы как можно быстрее вместе спуститься к Славе, который сейчас ждал их около подъезда. — Киоссе, вставай! — закричал Свят и влетел в комнату подобно молнии, но скорость явно была меньше. — Встал уже, что орёшь? — шатен повернулся к Степанову лицом, вопросительно всматриваясь в его лицо. — Я-я-я-я нашёл чувака-а-а, который здесь всё знает. Пошли быстрее, а то уже завтрак просрали, может так покормят, — ответил Свят, всё по-прежнему улыбаясь и засунув руки в карманы, опустив голову вниз. — Ага, позвонить ты не мог,. — но ничего не успел сказать, так как блондин схватил его за руку и потащил из комнаты в коридор. — Всё равно бы ты не дозвонился, телефон сел…-рассуждал Никита, пока они спускались по лестнице. — Да понял, всё, заткнись, пошли быстрее, — улыбнулся Свят и отпустил руку Киоссе, как только в поле зрения появился Слава. Пока они шли в столовую, Никите стало ясно, что Слава очень общительный и милый парень. С таким бы пошёл в разведку. — Оо, да не мы одни, походу просрали… — хотел Басюл и продолжить, но не было смысла, ведь все и так поняли, что он хотел сказать. — Правильнее сказать, что все просрали, — подытожил Свят, и все улыбнулись. В столовой оказалось много ребят, все столики были почти заняты. Никита крутил головой, понимая, что никого из этих парней он не знает. А, Влада знает, который сидел с каким-то, извините, гопником и казахстанцем. Рамма и Свят заметил, и сразу поспешил к нему. Как раз соседний столик рядом с ними был свободен, и Слава, Никита и Свят решили приземлиться туда. Басюл пошёл узнавать, что и как, в который раз оставив Никиту и Свята вдвоём. Никита нервничал, потому что Свят сразу повернулся к Владу и вёл с ним оживлённую беседу, которая, короче говоря, самому Нику совсем не нравилась. Оказалось, что Влад в курсе, что им завтра скажут. «Адская ночь» — название, которое Киоссе услышал, не понимая, что оно означало…однако, в голову въелось. Вскоре пришёл Слава. После обеда заезжали остальные участники, которые прошли во второй тур. Влада переселили в комнату к Святу и Никите, что мальчику снова не понравилось. Не питает он симпатии к Владу, что поделать? А Влад, был удивлён в хорошем смысле слова. После получилось, что Степанов и Киоссе поругались. И как и было вчера, из-за ерунды. Свят слишком груб и невежлив, а Никита — внимателен и впечатлителен. Голубоглазый взял свои вещи и пошёл в соседнее общежитие. Он не надеялся увидеть там свободную комнату, он хотел хотя бы переехать к каким-нибудь парням. Ему повезло — его приютили Маркус и Слава. Что касается Никиты, то он нисколько не переживал. Он был занят. Слишком занят собой. Он думал, стоит ему вообще пробоваться в группу? Может, снова судьба смеётся? К концу дня и Свят, и Никита беспокойно заснули, так и не пожелав друг другу спокойных снов. На следующий день, под вечер, Бадоев, как и обещал, собрал их всех в том же павильоне. — Уважаемые участники! Внимание! Хочу отметить тех, кто на прошлом собрании не был. Как я и обещал, дисквалифицированы. Свя… Святослав Степанов, он здесь? — Алан был в недобром расположении духа, в воздухе повисла глухая тишина. Киоссе сразу заметил Свята. Тот стоял около стены вместе с Костей и Славой. Всё в той же рубашке и тех же джинсах. С такой же причёской, и печальным выражением лица. И всё такой же привлекательный. «Чёрт», — думал Никита, понимая, что конкретно залипает на светловолосого. Святослав нисколько не тревожило, что его могут просто выкинуть из шоу. — Тут, — говорит блондин и поднимает руку, довольно усмехаясь. Будто бы без него шоу не будет. — Последнее предупреждение, уяснил? — предупреждает Алан и продолжает свою речь: долгую и нудную. — Сегодня, через два часа, то есть в 20:00 начинается «Адская ночь». Правила: собрать трио, выбрать песню и завтра выступить перед жюри. Не надо лажать, я прошу вас! Завтра в 9 утра на сцену выходит первая команда. Люди, которые не соединяться ни с кем, которые будут отлынивать, будут дисквалифицированы, всем понятно? У вас есть два часа, вперёд! Да прибудет с вами удача, всё! — закончил главный режиссёр и вышел из павильона. — Никит, ну как ты, придумал, с кем выступать будешь? — спросил Шалимов, с которым Никита познакомился только вчера. — Нет, вообще понятия не имею, — пожал плечами Киоссе и побрёл в общежитие, чтобы хоть немного побыть наедине с собой. Святослав страдал фигнёй. Его по-прежнему нисколько не тревожило то, что он через тринадцать часов должен будет выступить перед жюри. Он не может найти тройку. 20:00. Голубоглазый приходит в холл, в котором сидят все участники. В том числе и Никита, смотрящий на Свята совсем-совсем с любовью. Мальчику и шоу не нужно, если блондина рядом не будет. По правде сказать, сам Степанов сейчас вообще о Киоссе не думал. Решил, что интрижки на проекте — вполне в норме. Он и не подозревал, что этот шатен разбудил в нём чувство, которое прежде он ни к кому не питал. — Эй, ребят, кто-нибудь ещё свободен? — громко спросил Свят и обвёл весь павильон глазами, только оделяя вниманием Никиту. Тёма, сидящий рядом, услышал реплику Святослава и сразу начал тянуть Киоссе ближе к блондину. — Тёма, я не хочу с ним петь! Я не буду выступать в команде с петухом! — Ты с ним нормально общался, что сейчас случилось? — Тёма категорически не понимал, с чем связаны перемены Ника, который активно сопротивлялся Степанову. — Тёма, нет! Тёма не послушал, повёл Киоссе прямо к блондину, который ненадолго залип в телефоне. — Свят, ты ещё свободен? — популярный телеведущий улыбался Святу, а Никита опустил глаза в пол, не хотел он сейчас видеть эти голубые глаза. — С кем ты? — как бы не понимал, что Тёма соединился с Никитой. Сейчас в Степанове злость какая-то, которая всплыла ниоткуда. — С Кисой, — ответил Шалимов, улыбаясь и приобнимая мальчика за плечо. — Эм, с Киоссе петь? Нет, спасибо, Тём, ну ты загнул, — усмехался Свят, отходя. Впервые Никите не хотелось репетировать и что-то делать. Тот, кого он полюбил, его обманывал. Получается притворялся? Больно же. Зачем было так издеваться? Просто так забыл, что целовал? Просто так он может отпустить? Свят, для мальчика это большой удар. Свята совсем не придал этому инциденту значение. Ему это и не нужно было, ведь был большим пофигистом. Что-то тёплое, что он питал к Никите, просто исчезло. Большую симпатию он сейчас питал к Владу, который ей и отвечал. Оба были главными звеньями своей тройки, и в обоих командах только по два человека. Свят и Кирилл не могут определиться, какого Костю взять в команду, а Никита и Тёма подбирают песню. — Тём, я не знаю, кого брать! Здесь все поют отстойно, может ещё раз Свята позовём? — не унимался Киоссе, всё пытаясь каким-то образом наладить дела в их с Тёмой команде. — Вон там чувак с Питера, смотри, на ДиКаприо похож, зовём? — Давай, — Ник совсем не хотел репетировать. Сейчас мог свободно просто уйти с проекта. Почему всё так обернулось? Сможет ли он вообще когда-нибудь стать счастливым? Исполнится ли его мечта? Эти вопросы совсем не давали покоя парню, который круг за кругом нарезал по павильону, пока Артём договаривался с тем блондинчиком. — Как его, блять, вообще пропустили во второй тур? Он же петь ни грамма не умеет, Тём! — возмущался Никита, никак не зная чем помочь делу и куда себя деть. — Но красивый же, — улыбнулся коллега, чем самым вывел мальчика окончательно из равновесия. — Я пройдусь, — предупредил Никита и покинул павильон. Плевать, что на лице темнота. Плевать, что сейчас полночь. Не он один оказался таким импульсивным…на той самой скамейке, где они сидели со Святом, тоже кто-то сидел…но сквозь густой мрак невозможно было определить, кто это мог быть. — О, это ты, — послышался знакомый звонкий голос, который он сейчас хотел слышать меньше всего. — Сразу послать или ты сам уйдешь? — спросил Никита, не приближаясь и не поворачиваясь лицом к человеку, который только и мог что, так это врать. К лжецам иммунитет и антипатия. — Я хотел извиниться… — начал Степанов, но Киоссе быстро его прервал. — Иди нафиг, понял?! — сказал шатен, уходя. Степанов был бы не Степанов, если бы так быстро сдался. Он нагнал Никиту. В голове у мальчика крутилось одно, что так и хотелось вырваться наружу: «Зачем издеваешься, ты же не любишь!» — Почему ты не хочешь по-хорошему? — спросил Свят, подойдя к Никите, который в то время обернулся и пятился назад к стене павильона. — Я не хочу разговаривать с лжецами! — Никита опустил голову вниз, смотря себе под ноги. — Ой, Никита, это же проект! А чего ты хотел? — вопрошал Степанов, прожигая шатена своими голубыми глазами, сверкающими в темноте. Выглянула луна, и теперь блондин мог хорошо рассмотреть красивое лицо мальчика, который уже жалел о том, что вышел проветриться. — Хотел тебя не видеть, — выдохнул Киоссе, прижимаясь к холодной стене всё ближе и ближе. Куда деться юному созданию от этого омута? — И что является причиной этому, Ники? — Свят провёл ладонью по шее кареглазого, от чего тот вздрогнул. — Почему же ты боишься? Я ведь не делаю ничего такого, что тебе бы не нравилось, правда? — для голубоглазого это всё было игрой. Интересно наблюдать, как мальчик реагирует на ласки, как тает от лёгких прикосновений, закрывая веки. Тело Никиты откликалось на ласки блондина, поэтому он тихо мычал, за что начал себя ненавидеть. Ненавидел себя за свою слабость…за то, что не может устоять перед этим парнем. — Д-да, — выдыхает Никита, шепча совсем мило и бессильно, что ещё больше и больше заводило Степанова. Какой идеальный и невинный мальчик перед ним, которого хочется ласкать и нежить в своих руках. Часто случалось, что Свят трахался с девушками только ради удовольствия. Редко, когда это были истинные чувства. Хотя нет, истинных не было, была их иллюзия. Настоящие чувства разбудил он — парень с карими глазами, — но светловолосый дурень этого не понимал. Блондин накрыл губы Никиты своими, прижимая к стене его ещё больше. Плевать, если кто-то заметит. Плевать, если все узнают. Один сильно влюблён, а другой ещё просто не наигрался. По правде сказать, сознание Никиты силилось всё оттолкнуть объект своего желания, только руки никак не слушались. Самое ужасное, что может случится — тот момент, когда тебя не слушается твоё же тело. Киоссе промычал в поцелуй, от которого в животе у него бабочки залетали, ожившие впервые за столько лет. Только блондин смог разбудить бурю чувств, неизведанных самим Никитой. — Чёрт, Свят, что мы делаем? — оторвавшись от губ голубоглазого, Никита смог вымолвить то, что крутилось в голове не первую минуту. — Ты прав, этого не должно было произойти. Больше не стоит общаться, — и Степанов исчез так же мгновенно, как и появился. Никита стоял растерянный и расстроенный. Радоваться, что его перестали мучить или наоборот плакать? Он всё ещё был в обиде на Степанова. Сердился из-за того случая, когда блондин высмеял его перед Тёмой и не согласился петь. Киоссе вернулся в павильон с потухшими глазами, но этого никто не заметил. Не заметил и Тёма, который первое время приглядывался к Никите, а потом просто подумал, что тот просто устал, что так недосып сказывается. — Ты договорился? — Да, мы отрепетировали, но… Никит, это даже хуже, чем я ожидал, — расстроено ответил Тёма, чему кареглазый не мог поверить. — Да не может после распевки человек так лажать! Не может! — а потом, когда услышал, как поёт… Коля вроде?..то пожалел, что сказал такие громкие слова. — Повторяю, как его взяли во второй тур? — Видимо, блат… — Шалимов был в полной растерянности, ведь номер под угрозой. — Не, я больше не могу, мы один куплет репетируем два часа, не надоело? — через полчаса Никита почти сдался. Всё равно уже на номер. Ещё и спать хотелось… Никита принял решение Свята. Не стоит общаться. Он будет страдать и умирать от любви, но не унизится. Наверное…